Анатолий Голубев - Мир без милосердия

• Название: Мир без милосердия
• Автор: Анатолий Голубев
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1986

«Мир без милосердия» — таким безжалостным встает перед нами мир буржуазного спорта в романах Анатолия Голубева «Тогда умирает футбол» и «Никто не любит Крокодила», вошедших в эту книгу. В основе романов — подлинные события, происшедшие с английскими футболистами и профессиональным французским велогонщиком.

---

Вилли привезли в отель. Он потерял много крови. Врач команды пытался остановить кровотечение, но безуспешно. Вилли держался молодцом.

— Ерунда, — твердил он, задрав подбородок к потолку и время от времени харкая кровью. — До завтра пройдет, и я смогу играть.

Пришел Мейсл, взял за руку и пощупал пульс.

«Словно без тебя не измеряли».

Потрепал по щеке.

— Держись, мальчик, держись!

— Думаю, играть сможет, — поспешно сказал врач.

Дональд вышел на душную улицу. Вокруг отеля творилось невообразимое. Толстые пачки газет валялись под ногами, билеты на стадион переходили из рук в руки, обрастая бешеной ценой.

«Да, Мадрид, действительно не в состоянии думать о тореро и быках».

Возле здания клуба «Реал Мадрид» бушевал настоящий черный рынок. Слухи рождались и умирали здесь же, порой не достигая уха четвертого слушателя.

Дональда засосала бурлящая толпа. Выбравшись из толчеи, он решил отказаться от прогулки. Гвалт на улице оглушил его, и все услышанное безнадежно перепуталось в голове.

Когда он вернулся в отель, портье, подавая ему ключ, сказал:

— Мистер Роуз, в ресторане, второй столик справа, вас ждет человек.

За столом сидел Марчелло, уже достаточно нагруженный вином. Дональд не очень обрадовался итальянцу, а тот, если судить по горячему, шумному приветствию, на которое обратил внимание весь зал, был рад встрече.

«Плакал мой вечер в Мадриде. Теперь затащит в какой-нибудь кабак — и до утра...»

— Ну, Робин Гуд, борец за правду, тебя еще Мейсл не съел? Процесса-то нет? Или, может, его вообще не будет?

— Всему свое время. Сейчас Мейслу не до процесса. Все мысли о том, как бы у «Реала» выиграть.

— Не выиграть вам. Я их смотрел. Они давно не были в такой великолепной форме. Кстати, все здоровы, что редко случается с ансамблем таких «звезд». Ну да наплевать! Футбол завтра, а сегодня у нас с тобой вечер. Согласен?

Дональд кивнул головой.

— Вот и отлично! Значит, к девочкам?

— Но в Испании такая строгая мораль...

— Тем более! Здесь все невыносимо ясно. Если девушка хорошего поведения — значит, леди, если... Сам понимаешь... Никакой середины не бывает.

И Марчелло начал излагать планы проведения вечера.

— Ты так поспешно исчез тогда, что я не успел тебе показать ничего интересного. Но мы наверстаем в Мадриде. Эту дыру я знаю не хуже Рима. И будь спокоен, я не потащу тебя в Севилью, напичканную бессмертными творениями. Там церкви, музеи и картинные галереи на каждом углу. Все улицы засажены апельсиновыми деревьями. В парках белоснежные голуби садятся на голову и плечи. Нам вся эта красота ни к чему. Мы поищем черных голубок, которые садятся прямо на колени.

Он заразительно рассмеялся. Невольно засмеялся и Дональд, глядя на этого брызжущего беззаботностью итальянца.

Домой они вернулись лишь под утро.

Проснулся Дональд в полдень. Едва привел себя в порядок, как заглянул Мейсл. Он был в отличном расположении духа, хотя нет-нет да и проскальзывала по его лицу легкая тень тревоги.

С утра Мейсл, отказавшись от всех торжественных встреч и приемов, вошел в роль «отца» команды. С игроками он завтракал и с ними будет обедать. С ними пойдет на прогулку и в автобусе поедет на стадион. Дональд так и не мог понять, что же прельщало Уинстона Мейсла в таком поведении. То ли он всерьез верил в необходимость своего присутствия в команде, то ли жаждал почувствовать волнительное преклонение толпы.

На стадион они приехали за час до матча. Толпа звериным ревом встретила их у входа. Команду сразу же провели в прохладную, чистую, украшенную коврами раздевалку с удобной современной мебелью. Комната скорее напоминала будуар фривольной красавицы, чем рабочую раздевалку большого стадиона. Приветливость хозяев успокоила Дональда. И он не испытывал той тревоги, которая не покидала Марфи.

Дональд прошел по тоннелю, поднялся из люка на поле и огляделся. Стадион был полон. Все сто тридцать тысяч стояли на своих местах. Большинство закрывалось от солнца светлыми шляпами. Нестройно шумящие трибуны, кажется, заканчиваются где-то под небесами. А ты не на поле, а находишься на дне глубокого колодца, и хочется крикнуть, и ждешь, что каждый звук твоего голоса отзовется тысячными перекатами эха.

«Так и будет. Так и будет, когда начнется игра. Каждое движение игроков гулом одобрения или негодования отзовется на трибунах».

Дональд смотрел на зеленый ежик поля, на четкие белые линии, бегущие по траве. В этом ожидании начала матча для него всегда было что-то загадочное, трудно выразимое. Когда еще ничего не известно, когда еще живы все надежды. И можно ждать осуществления своего самого сокровенного желания.

Он подошел к раздевалке одновременно с тремя испанцами.

— Пригласите, пожалуйста, сеньора Марфи, — обратился к Фоксу один из них на сносном английском языке. — Нам он нужен по очень срочному, важному делу. Я главный администратор «Реала». Это наш секретарь и юрист, — представил он своих молчаливых спутников.

Фокс попросил их подождать и через минуту впустил. Марфи массировал Солмана, не столько для того, чтобы сделать массаж, сколько для того, чтобы, не теряя лишнего времени, еще раз напомнить о плане игры и задачах Бена.

Он прекратил делать массаж и пошел навстречу испанцам. Администратора он узнал и дружелюбно кивнул ему.

Старый знакомый протянул Крису одиннадцать большеформатных фотографий.

Марфи молча перебрал их. Со снимков смотрели улыбающиеся лица Ди Стефано, Аугусто, Хенто, и Дональду показалось, что это сувенир.

— Спасибо, — поблагодарил Марфи. Сказанное испанцем ни Крис, ни Дональд сначала не разобрали. Тот повторил:

— Мы хотим получить такие же снимки, чтобы удостовериться, объявленные ли игроки выйдут на поле.

— Это что-то новое. — Потрясенный Крис развел руками. — Но у нас нет портретов. Вы можете сами убедиться в личности каждого, глядя на ребят. Рикардо, ты же хорошо знаешь их в лицо.

— Это не имеет значения. Дирекция клуба хочет видеть фотографии ваших игроков. Без этого игры не будет.

— Да вы что, сошли с ума?! — вскричал Крис, но потом взял себя в руки.

Ребята перестали одеваться, настороженно следя за разговором.

— У нас нет фотографий и не будет. Подобное требование не имеет под собой законной почвы. Ни в уставе лиги, ни в уставе розыгрыша кубка европейских чемпионов такого положения нет.

— Это не играет роли. Зато такое положение существует в Испании. Вы играете на поле этой страны и должны соблюдать местные обычаи.

Марфи ошеломленно смотрел на Рикардо, но тот выдержал долгий взгляд Криса, не моргнув.

— Об этом следовало сказать хотя бы вчера. И мы бы сделали фото. Сегодня ваше требование очень смахивает на шантаж.

— Я бы попросил сеньора Марфи выбирать выражения. Если он ведет честную игру, ему нечего волноваться. Мы же первыми предъявили вам фотографии наших футболистов.

— Черт побери! — опять взорвался Марфи. — Как вы не можете понять, что у нас просто нет снимков. Завтра мы отдадим их вам с автографами.

— Крис, гоните их к дьяволу! — вскипел Солман, высказывая, однако, свое предложение на лондонском «кокни», чтобы не разобрали гости.

Ребята возмущенно зашумели. Но Рикардо даже бровью не повел.

— Мы будем вынуждены доложить директорам о вашем отказе. Я не могу обсуждать решение руководства клуба, а по полученным мною на данную минуту инструкциям матч придется отменить.

— И вы сможете объяснить, почему это сделано, ста тридцати тысячам зрителей? — спросил Роуз.

Рикардо нервно переступил с ноги на ногу.

— Вот что, — еле сдерживая бешенство, заявил Марфи, — когда мы возвратимся в гостиницу после игры, мы пригласим фотографа и подарим вам снимки. Это самое большее, что я могу для вас сделать.

Делегация ушла под гвалт возмущенной команды.

— Тихо, — мрачно произнес Марфи. — Переговоры касаются только меня... Не видите — это провокация. Они хотят потрепать нервы перед игрой. О визитерах забыть! Игра будет, и игра жестокая. Лучше помните, о чем договаривались. И давайте собираться на разминку.

Дональд вышел на террасу вслед за Марфи. Того трясло. Стараясь взять себя в руки, он проговорил:

— У Кевана еще кружится голова. Вряд ли сможет работать в полную силу. Ну подлецы, ну подлецы!.. — уже не в силах сдержаться прошипел Марфи. — Я знал: без подвоха не обойдется. Хорошо, что отказались пить воду, — уверен, наглотались бы пургена.

Я же знаю, как они вели себя у нас. Прежде всего взяли взаймы Торреса из клуба «Сарагоса». Приехав в Манчестер, учинили скандал. Помнишь то злополучное фото в газете? Проныра-репортер снял момент поливки поля. Я приказал это делать потому, что мы привыкли играть на мягком грунте, а «Реал» — на жестком. Почему мы должны были идти им навстречу?!

Но я делал все честно. У меня не было в мыслях превратить поле в грязное месиво. На снимке, правда, колыхалось море воды. Но это был чисто фотографический трюк. Однако представитель «Реала» ворвался в клуб как бешеный и, истекая слюной, требовал объяснений по поводу «закулисной аферы», которую мы проводим. Он предъявил ультиматум: «Прекратите полив, или мы не будем играть!» Это посерьезнее, чем сегодня. Пришлось прекратить поливать поле...