Виктория Холт - Сердце льва

• Название: Сердце льва
• Автор: Виктория Холт
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-04-000201-7

Король Англии Ричард Львиное Сердце слыл самым отважным и благородным рыцарем средневековой Европы. Война была стихией и смыслом его жизни. Но, прославив свое имя многочисленными подвигами, Ричард вверг Англию в пучину невзгод, ибо не интересовался управлением страной, не оставил наследника. Ни политика, ни женщины не интересовали его. Король Ричард был всегда окружен молодыми красавцами-рыцарями и сладкоголосыми менестрелями.

Роман повествует о крестовом походе Ричарда в Святую Землю, об интригах вокруг короля и его красавицы-жены Беренгарии.

---

Жерар испугался, как бы принц и впрямь не наломал дров.

— Это еще успеется, милорд, — вкрадчиво произнес он. — Давайте пока начнем с того, что предупредим его.

Джон возмущенно засопел.

Предупреждать? Зачем? Ради чего? Нет уж! Пусть лучше наделает ошибок, чтобы вся страна распалилась против него.

— Да я пойду на него войной! — зарычал он. — И можешь не сомневаться, меня многие поддержат. Люди ненавидят Лонгчемпа. Ненавидят так же люто, как я.

Он кликнул гонца и приказал:

— Скачи к этому задаваке Лонгчемпу и передай ему от моего имени, чтобы он прекратил докучать Жерару де Кемвиллу. А если не послушается, то пожалеет, что родился на свет! Я пойду на него войной и вышибу негодяя из наших краев!

Услышав все это, Лонгчемп понял, что надо срочно действовать. Джон признавал лишь язык силы. Канцлер отлично понимал, что король останется недоволен, но не видел иного выхода. Нельзя было позволять Джону диктовать свои условия.

Лонгчемп вызвал главных министров, но не успели они явиться, как ему донесли, что жители Тикхилла и Ноттингема присягнули Джону.

Лонгчемп побледнел от ужаса.

— Должно быть, им угрожали, — пролепетал он. — Иначе я не понимаю, как они на такое пошли, ведь замки принадлежат королю и присяга Джону — это измена Ричарду.

— Который, — напомнили ему министры, — сейчас далеко…

— Да… плохо дело… я регент и должен блюсти интересы короля. Джон явно положил глаз на корону, а я обязан сохранить ее для его величества.

— Тогда вам придется открыто схлестнуться с принцем, — предупредил его архиепископ Руанский Вальтер Кутанс.

— Что поделаешь? Джона вообще не следовало впускать в страну. Король на три года запретил ему въезд в Англию.

— Но затем разрешил вернуться и Джону, и незаконнорожденному Джеффри.

— Так говорят, но я в это не верю. Король не мог не понимать, что они явятся источником постоянной смуты. В любом случае мы должны переходить в атаку. С такими людьми, как принц, только это и дает свои плоды. Я вызову его в суд, и мы начнем разбираться, почему принц вернулся в Англию, хотя король изгнал его на целых три года. Пусть докажет, что Ричард дал ему разрешение!

Архиепископ Руанский согласился. Что ж, пожалуй, бунтовщики получат хороший урок. Пусть задумаются, стоит ли мутить воду, раз даже королевский брат, человек очень влиятельный, обязан отчитываться перед королем и соблюдать его законы.

— Ваше преосвященство, — сказал Лонгчемп архиепископу, — только вы, будучи облечены столь высоким саном, можете вызвать принца Джона в суд.

Архиепископ уныло кивнул, представляя себе, как рассвирепеет принц.

И его опасения подтвердились. Так неистовствовал еще лишь один человек — покойный король Генрих, отец Джона. Принц мертвенно побелел, глаза его засверкали, словно раскаленные уголья, на губах выступила пена, кулаки судорожно сжимались.

— Три тысячи чертей! — вскричал он. — Ну я покажу этому хромому ублюдку! Он больше уже никогда не будет хромать. Его вообще больше не будет! Я собственноручно вспорю ему жирное брюхо. И прослежу, чтобы он перед смертью как следует помучился…

Архиепископ спокойно дал ему выговориться. Его хладнокровие подействовало на принца отрезвляюще. Вальтер Кутанс не выказал ни малейшего страха, а терпеливо ждал, пока буря уляжется.

Джона ужасно злило, когда ему портили удовольствие. Он хотел, чтобы все его панически боялись. А этот священнослужитель и глазом не моргнул.

Джон оборвал себя на полуслове и посмотрел на архиепископа в упор.

— Что скажете, ваше преосвященство? Вам нравится, когда с принцем так обходятся?

— Я скажу, — уверенно промолвил архиепископ, — что вам следовало бы встретиться с Лонгчемпом и уладить свои разногласия.

— Вы полагаете, это возможно?

— Мы должны стремиться к миру, милорд. По крайней мере, до возвращения нашего венценосного государя.

Венценосный государь! Где сейчас этот венценосец? Почему от него нет вестей? В походе рыцарей подстерегает столько опасностей. Ну почему, почему Господь отводит от Ричарда отравленные стрелы?

* * *

Противоборствующие стороны встретились в Винчестере. Оба явились в сопровождении вооруженных сторонников. Однако архиепископу Руанскому удалось убедить Лонгчемпа и Джона пойти на мировую. Джон отказался от замков, жители которых присягнули ему, поскольку они принадлежали королю, и те, кто попытался отдать их, не имели на то законного права. Однако Джон оговорил для себя, что в случае смерти короля или если Лонгчемп его обманет, замки перейдут к нему. Хитрый принц устроил так, что комендантами назначили его друзей. Узнав об этом, Лонгчемп распорядился усилить охрану Винчестера, Виндзора и Нортгемптона.

Джон был разочарован. А он-то верил, что его поддержит много баронов! Ведь Лонгчемп был явно непопулярен. Однако он не учел, что баронам пришлись не по вкусу его слабоволие, снисходительность к своим собственным слабостям и несдержанность. Бароны нуждались в сильном правителе. Ричард их вполне устраивал. Только бы он вернулся…

Но в то же время встреча прошла недаром, так как открытой войны удалось избежать. Установился пусть хрупкий и неверный, но все-таки мир.

Джон клокотал от возмущения и дал себе слово взбунтоваться при первом же удобном случае.

* * *

Случай вскоре представился.

Сторонники канцлера восприняли заключенное соглашение как победу Лонгчемпа.

Родственник Лонгчемпа Роджер де Лейси поссорился с комендантом Ноттингема и, обвинив беднягу в измене королю, повесил его. А потом сделал то же самое с комендантом Тикхилла.

Это была неслыханная дерзость.

— Великий канцлер Вильям де Лонгчемп, дорогой мой сородич, я отомстил за тебя! — торжественно произнес Роджер, подъезжая вместе с друзьями к виселице, на которой болтался комендант Тикхилла.

Слуга покойного отгонял от трупа воронов.

— Эй! — крикнул Роджер. — Что ты делаешь?

Слуга ответил, что хочет похоронить хозяина по-человечески.

— Но он изменник! — завопил Роджер. — А изменников не полагается хоронить по-человечески. Те же, кто их защищает, тоже обвиняются в государственной измене.

И он приказал схватить слугу и повесить рядом с хозяином.

Безрассудная жестокость Роджера возмутила многих, и Джон не преминул этим воспользоваться. Спешно собрав войско, он пошел войной на Роджера де Лейси и разорил его земли.

После этого принц готов был накинуться и на канцлера, но друзья опять посоветовали выждать еще немного.

— Пусть Лонгчемп еще разок сядет в лужу, — говорили они. — А мы тем временем должным образом настроим народ, чтобы он поддержал вас в вашей борьбе, милорд.

И действительно, отношение англичан к канцлеру ухудшалось с каждым днем. Джону оставалось лишь дождаться, пока народный гнев выплеснется наружу и сметет Лонгчемпа.

Все было разыграно как по нотам.

Джеффри, единокровный брат Джона, которому король запретил появляться в Англии в течение трех лет, неожиданно решил вернуться, заявив, что делает это с дозволения Ричарда.

А Лонгчемп попытался поставить ему препоны.

* * *

Сентябрьским утром корабль, на котором плыл Джеффри, причалил в Дувре. Джеффри был сыном Генриха II и некой Хайкены, особы легкого поведения, чьи прелести некогда пленили короля. Правда, ненадолго, но за это время она успела родить Генриху сына и убедила его позаботиться о малютке. Генрих вообще был чадолюбив и не бросал своих незаконнорожденных детей на произвол судьбы. Напротив, он часто говорил, что они преданы ему гораздо больше, чем законные сыновья. И был прав.

Король принес крохотного Джеффри во дворец и велел воспитывать его вместе с принцами и принцессами. Чем вызвал страшное негодование королевы Альенор. Собственно, с этого момента в королевской семье и начались раздоры.

Генрих хорошо относился к Джеффри, а тот просто боготворил отца, и когда законные сыновья восстали против короля, Джеффри был единственным, кто не покинул его и оставался с ним до последнего вздоха. Перед смертью король завещал сделать Джеффри архиепископом Йоркским, и Ричард выполнил последнюю волю отца.

Джеффри был не только набожен, но и храбр, и при жизни отца ему не раз доводилось командовать войском. Такого сына Генрих охотно назначил бы своим наследником, но о том, чтобы передать престол бастарду, разумеется, не могло быть и речи. Но что мог, король всегда для него делал.

Ричард подозревал, что Джеффри все-таки имеет виды на престол, и потому на три года запретил ему появляться в Англии.

Однако перед отплытием короля в Палестину Джеффри пожертвовал на крестовый поход внушительную сумму, а в обмен попросил разрешения вернуться на родину. Ричард постоянно нуждался в деньгах и ради этого был готов на многое. Тем более что ему показалось разумным укрепить свою власть с помощью решительного архиепископа Йоркского — к Лонгчемпу народ и тогда уже относился недоброжелательно.