Вадим Арчер - Кольца детей Ауле

• Название: Кольца детей Ауле
• Автор: Вадим Арчер
• Издательство: Не публиковалась
• Жанр: Фэнтези

Подробно рассказав об эльфийских и человеческих кольцах власти, созданных Сауроном, Толкиен весьма туманно говорит о том, что случилось с гномьими кольцами. В Сильмариллионе им уделено где-то полстраницы, а ведь это немаловажная часть событий, связанных с кольцами власти. Какими были гномьи кольца? Как они себя проявили? Почему их не стало? Данная книга является попыткой ответить на эти вопросы.

---

Пыточную пронизал ледяной холод – не мороз, а холод смерти, проникающий в самые кости. Молодой стражник рядом с Гормом заорал и кинулся бежать. Горм сделал бы то же самое, невзирая на цепи, если бы у него не отнялись язык и ноги. Над Грором взвивалось черное облако, окружавшее вождя наподобие испарений. Оно распространялось, расширялось, вместе с ним уходили и остатки телесности, оставляя за собой мертвую пустоту.

Горм рухнул на пол и на четвереньках пополз куда-то в сторону, все равно куда. Его единственным и всепоглощающим желанием было превратиться в червяка, в таракана или во что-то еще более мелкое и незаметное и шмыгнуть в первую попавшуюся щель. Почти не соображая, что он делает, Горм втиснулся между стеной и стоявшими рядом ящиками для пыточного инвентаря и вжал свое тело в пол. Сверху на него упало еще одно тело, живое, дрожащее. На грани осознания он замечал, что черное облако вокруг вождя рассеялось и тот начал подниматься с трона.

Последняя капля жизни покинула Грора, и он стал бестелесным призраком. Черная пустота в королевских одеждах устремилась к висевшему на цепях пленнику, вцепилась ему в горло и одним глотком выпила его жизнь. Удовлетворенно зашипев, призрак взмахнул секирой и снес голову пыточнику. На его правой руке блеснула голубая искра «Мир-Хигира».

Это было превращение в назгула, первого назгула Саурона. Пока темные силы не улеглись в нем, он буйствовал в слепом безумии, упиваясь смертью и разрушением. Он кинулся за разбегающимися охранниками, убивал, крушил, пил их жизни, затем помчался к камерам, отодвигая засовы один за другим и приканчивая пленников. Его шипящий, мертвящий вой разносился далеко по коридорам, вызывая паническое желание бежать прочь без оглядки.

Горму повезло – обезумевший призрак не заметил его убежища. Леденящий вой отдалялся, пока не заглох где-то в коридорах Тумунзахара, но Горм не смел шевельнуться, придавленный тяжестью другого тела. Наконец оно завозилось, закряхтело и стало подниматься на ноги.

– Вставай, браток, – раздалось над ним.

Горм перевернулся на бок, выполз из-за ящиков и сел. Перед ним стоял пожилой стражник, один из тех, что конвоировали его в пыточную.

– Вставай, – повторил он. – Идти можешь?

Горм с трудом поднялся на непослушные ноги.

– Вроде могу.

– Вот и хорошо. – Стражник снял с пояса ключ и разомкнул его оковы. – Идем отсюда.

– Куда?

– К Фарину. Хватит с меня этого кошмара. Как тебя зовут-то, парень?

– Горм.

– А меня – Тарк. – Гном огляделся, ища уцелевших, но вокруг лежали одни трупы. – Бери оружие какое-нибудь, и пойдем.

Горм не был бы гномом, если бы даже в таких обстоятельствах не вспомнил про свои пожитки и свой драгоценный «Колун», который был гораздо лучше рядового оружия. Он не замедлил спросить о них Тарка, и тот согласно кивнул. Они зашли на тюремный склад, где Горм забрал свои вещи, а затем покинули опустошенную тюрьму и направились в клан Фарина.

По пути Тарк рассказал Горму все, что творилось в клане в последнее время. Нижние шахты были переполнены гномами, которых настигла немилость правителя. Эльфы скоро год как не показывались у ворот клана. Аданы приезжали торговать до самой весны, но весной Грор, которому постоянно требовались новые жертвы, приказал хватать всех инородцев подряд. Теперь торговля с другими народами прекратилась, а оставшиеся с прошлой осени закупки провизии подходили к концу, поэтому следующей зимой клану угрожал голод. Грор отдал приказ готовить воинов, чтобы устраивать набеги на окрестные селения аданов. Месяц назад произошло неслыханное дело – несколько гномьих семей, среди которых была и семья самого Грора, сбежали в соседний клан.

Преданность вождю и клану была основой жизненных устоев подгорного народа. Любой гном предпочел бы смертную казнь изгнанию, и если кто-то из них сбежал из родного клана, значит, оставаться там было хуже смерти. Горм слушал своего спутника, не говоря ни слова. Даже если бы не запрет Палландо, у него язык не повернулся бы сказать Тарку, что все эти ужасы явились в мир при его невольном участии.

То же самое ожидало и клан Фарина, но там пока еще не дошло до этого. Обоих беглецов встретили там сочувственно, накормили и дали жилье. Как выяснилось, Коугнир недавно был здесь, но несколько дней назад ушел в клан Браина. Едва услышав об этом, Горм подхватил свои пожитки и поспешил вслед за айнуром.

***

Нарин взял с собой шестерых гномов, с которыми были двое носилок, предназначенные для праха и доспехов великого Торгрима. Помимо носилок, гномы тащили большой запас еды и пива, словно собирались провести в походе не меньше месяца. Впрочем, на первом же привале они доказали, что этих припасов им хватит от силы на неделю.

Они шли за Фандуилом так же неторопливо и основательно, как закусывали на привалах. Сначала они косились на эльфа, но мало-помалу оценили его умение видеть следы на камне. Он не соответствовал гномьим представлениям об эльфах – спокойно переносил пребывание под землей и не заносился перед гномами, хотя его вежливость граничила с отчуждением. А когда еще и выяснилось, что он неплохо знает гномий язык, их отношение к нему заметно потеплело.

Впрочем, панибратство Рамарона со всеми, включая Коугнира, сглаживало любой холодок в отношениях. Во время пути бард от скуки приставал к гномам и пытался хоть немного выучить их язык, чтобы иметь побольше собеседников. На привалах он играл на лютне, но гномы воздавали должное его игре по-своему, почти мгновенно засыпая под его музыку.

Двое суток спустя они вышли к озеру. Увидев черную водную гладь, Рамарон издал радостный вопль узнавания, от которого со свода пещеры посыпалась каменная крошка. Фандуил отскочил обратно в коридор, гномы зашикали на беспечного атани, а Коугнир сделал круговой взмах топором над головой и пробормотал защитное заклинание.

– Теперь идем, – скомандовал он. – Обвала пока не будет, но нам лучше поторопиться.

Они нашли боковой коридор и вскоре пришли в зал, где много веков назад происходила битва. Гномы благоговейно постояли над скелетом Торгрима, лежащим в окружении вражеских скелетов, затем переложили его останки на носилки. На другие носилки были уложены его топор и доспехи.

Скелеты остальных гномов тоже не были брошены на произвол судьбы. С помощью кирок, без которых гномы не ходят под землей, в полу была вырублена яма, куда сложили все, что осталось от войска Торгрима. Затем гномы изготовили плиту, на которой Нарин высек поминальную надпись, и закрыли яму.

Обратный путь оказался вдвое короче. На последнем привале гномы допили пиво и доели припасы, чтобы вернуться из похода налегке. При желании они могли бы уже сегодня ночевать в своих постелях, но они так наелись и напились, что единодушно решили еще раз заночевать в пути. Завернувшись в походные одеяла, они захрапели еще до того, как Рамарон успел вытащить лютню. Фандуил уселся напротив барда, привалившись спиной к стене.

– А вы чего не спите? – спросил Коугнир.

– Да я вроде бы не устал, – ответил Рамарон, машинально перебирая струны. – Гномы ходят так медленно, что с ними трудно устать.

– Эльфы вообще мало спят, – сказал Фандуил. – У меня уже привычка сторожить по ночам.

– Отдыхайте, я посторожу. Я не нуждаюсь во сне.

– Я должен валиться с ног, чтобы заснуть под такой храп.

Семеро гномов, действительно, храпели, как семь проржавелых подъемников в заброшенных шахтах.

– Да, голосистые парни, – усмехнулся Коугнир. – Хорошо, что ты был с ними, Фандуил. Благодаря тебе они познакомились с эльфами поближе и уже не станут брать на веру всякие грязные сплетни об эльфах. Гномы во многом не похожи на эльфов, но и в тех, и в других есть свои привлекательные черты. Оба народа сторонятся друг друга, а ведь ничто не сближает лучше, чем совместный труд.

– В Ост-ин-Эдиле так и было. Нолдоры там работали бок о бок с авари, эльфы – с гномами и атани. А разве в Линдоне не так?

Коугнир снова усмехнулся, на этот раз невесело.

– Хороший вопрос, мальчик. И на него есть короткий и прямой ответ – нет, не так. Линдонские эльфы используют гномов, но считают их низшим народом, причем весьма примитивным. Вон твой друг Рамарон спокойно относится к тому, что они спят под его музыку, а у эльфов это лишний повод для презрения. Взять хотя бы Эльве Тингола, который ни во что не ставил гномов и поплатился за это жизнью, когда отказался платить мастерам шестого клана за вставку сильмарилла в ожерелье Наугламир.

– Но я слышал, что они хотели отнять у него Наугламир.

– Кто из эльфов может подтвердить это, если Тингол был один на один с гномами и был убит? Любое заявление эльфов по этому поводу может быть только выдумкой. Я слышал все от самих мастеров, а я их хорошо знаю. Да, гномы – народ скупой и себе на уме, но они – народ честный. Если они договорились о чем-то, свою часть сделки они выполнят. Во время работы Тингол изводил мастеров придирками, а затем под ничтожным предлогом отказался выплатить вознаграждение – ничего удивительного, если вспомнить, какой у него был нрав. А гномы, сам знаешь, народ вспыльчивый. Они пристукнули его раньше, чем сообразили, что делают, а затем сбежали, прихватив ожерелье в качестве компенсации.