Барбара Майклз - Хозяин Чёрной башни

• Название: Хозяин Чёрной башни
• Автор: Барбара Майклз
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-9524-0421-9

Дамарис Гордон после смерти отца устроилась секретарем к Гэвину Гамильтону, хозяину знаменитого шотландского поместья Блэктауэр. Юная красавица не догадывалась, какие мысли скрывает бесстрастное лицо Гэвина, изуродованное шрамом, и какой дьявол сорвался с цепи, когда стало ясно, что страсть Дамарис к сэру Гамильтону может развеять древние суеверия горной Шотландии, ядовитым туманом окутавшие поместье...

---

И тут я наконец почувствовала, как напрягся и застыл справа от меня Гэвин Гамильтон. Его рука под моей ладонью стала похожа на железный брус.

– Что такое? – шепотом спросила я.

– Ничего.

Он высвободил руку и взял в ладони тонкую белую руку, протянутую ему леди Мэри. И по тому, как он это сделал, я поняла, откуда появилась эта брошь.

После такого меня не развеселил бы и самый лучший вечер в мире. А собравшееся сегодня общество и в самом деле не блистало изысканностью. В воздухе витала определенная неловкость, и с этим ничего нельзя было поделать. Мой первый танец был обещан сэру Эндрю, а Гэвин повел в паре хозяйку. Таким образом, Рэндэллу оставалось довольствоваться вниманием леди и сильно открытом и несколько грязном платье цвета розы, которую подвела к нему леди Мэри.

Танцующее общество было представлено дюжиной пар, и, пока мы стояли, ожидая очереди, чтобы занять свое место, я сказала сэру Эндрю:

– Просто толпа пароду! Никогда не думала, что по соседству так много людей, чей возраст позволяет им танцевать.

– Представьте себе, это не так. Во всей округе мы с трудом отыскали два более-менее известных семейства, У Дункана четыре цветущие дочери, и одна у Истона; может быть, они и не стоили того, чтобы быть приглашенными, но, в конце концов, они принадлежат к нашему классу. Однако большинство гостей – это друзья Мэри и мои.

Пара перед нами закончила поворот, и я подала руку сэру Эндрю. Мы плавно двинулись по полу – в такт пиликанью скрипки – и наконец заняли свои места.

– Какая жалость, что это наша последняя встреча, – сказал сэр Эндрю. – Сегодня вечером вы очень хорошенькая, мисс Гордон. Праздники вам к лицу.

Потом я танцевала с Рэндэллом, а потом с мистером Гамильтоном. К моему несчастью, следующим танцем был вальс, а не один из тех старомодных танцев с фигурами, которыми мы в основном развлекались. Мистер Гамильтон танцевал с видимым безразличием, удерживая меня на расстоянии вытянутой руки; ни один из нас не произнес ни слова. Но каждая секунда этого танца причиняла мне страдания.

Как только закончился вальс, леди Мэри подошла, чтобы увести Гэвина, а взамен привела капитана Дьюбоиса, с которым я и танцевала следующий танец. Он казался слишком старым, чтобы быть одним из друзей сэра Эндрю, хотя именно так мне его и представили. Мне, в сущности, не было никакого дела до его грубого, изрезанного морщинами лица или до его хороших манер, которые были так неуклюжи и явно давались ему с большим трудом. Но на протяжении всего вечера я не могла удержаться, чтобы не подумать, что друзья сэра Эндрю представляют собой весьма странный выбор. В группе “друзей” были лишь две леди – если они заслуживали этого титула; в тусклом свете комнаты, на приличном расстоянии их платья выглядели элегантными, но при более близком изучении я не могла не заметить, что их кружева были подвергнуты штопке, их шелка не избежали действия грязи, а румянец на их зардевшихся щеках не имел никакого отношения к природному. Джентльмены были такими же потасканными; внешне все они были до странности похожи; высокие и низенькие, легкомысленные и мрачные, все шестеро несли в своем облике нечто общее – бегающий взгляд и жесткую складку у рта.

Так что, когда был объявлен вальс, я с облегчением отдала свою руку мистеру Дункану, одному из шотландских джентльменов, проживающих близ Каслтона. У него были седые волосы я тучная фигура, но взгляд его голубых глаз казался прямым и искренним и после тех лиц, которые я только что изучала, произвел на меня освежающее действие. Было заметно, что он тоже обратил внимание на этот разношерстный сброд.

– Странные ребята, не правда ли? – произнес он, бросив пренебрежительный взгляд на майора Грина, который как раз споткнулся, кружа в танце в одну из дочерей Дункана. – Я вроде бы даже жалею, что мы приехали. Но сэр Эндрю – такой светский, а его сестра – она очень, очень славная. – Правду сказать, я и сам бывал за границей, и такие типы мне знакомы. Пройдохи или авантюристы, держу пари, большинство из этих мужчин никогда не держали экзамена на военный чин. Капитан Такой-то да майор Тот-то – как бы не так!

– Но, – медленно произнесла я, – что им могло здесь понадобиться?

– О, они просто друзья молодого джентльмена. Ничего необычного в том, что парнишка насобирал в модных кругах подобного мусора, ведь он легкомысленный человек и всем вокруг верит.

– Я удивлена, что леди Мэри позволила ввести подобных людей в свой дом.

– Леди Мэри уж очень потворствует своему братцу. Уверен, что парню требуется твердая рука. И я не сомневаюсь, что она у него будет, поскольку Гэвин войдет в семью.

Я танцевала не сбиваясь с ритма, хотя мистера Дункана нельзя было признать самым легким в мире партнером. Но тут пропустила следующий такт.

– Вы думаете...

– О, конечно. Вы видели брошь? Так заведено у Гамильтонов – жди оглашения помолвки.

– Я видела брошь. Но я не знала, что она означает.

Польщенный моим неподдельным интересом, мистер Дункан принялся выделывать самые замысловатые па.

– Вы немного бледны, – сказал он, закончив танец. – Может быть, вам лучше ненадолго выйти на воздух?

– Да. Пожалуй.

Снаружи воздух был холодным, однако после спертой атмосферы бального зала он подействовал на меня освежающе. Я обхватила плечи руками.

– Расскажите мне подробнее о той броши, которая на леди Мэри, – попросила я.

– Ах да, брошь. Это настоящая шотландская брошь, понимаете; ее носил предводитель Данноха. Однажды юный жених отдал ее своей обрученной невесте, словно это была какая-то женская безделушка, а не знак воина. С тех пор это стало традицией: Гамильтон при обручении дарит ее своей невесте. Гэвин получил ее от матери. Он был любимым сыном, хотя и не старшим; ну а Алан никогда не заботился о старинных обычаях.

– Я понимаю.

– Я рад, что парень задумался о женитьбе, – задумчиво продолжал пожилой шотландец. – Он все эти годы жил один – одиноко, разогнал всех друзей, которые могли и должны были бы ему помочь. Но они все гордецы, Гамильтоны, такая уж судьба.

Ледяной ветер развевал голые ветви ив. Мои обнаженные руки покрылись гусиной кожей, но я об этом не думала. Я постаралась, чтобы мой голос прозвучал как можно более обыденно. Я сказала:

– Нет сомнения, что потеря жены стала для него ужасным ударом.

– Может быть, и так. – Голос мистера Дункана был хриплым. – Может быть, и ударом. Скрытое благословение – вот как я это называю.

– Что вы хотите сказать?

– Этот брак был обречен с самого начала. Он женился на ней тайно, против воли своей семьи. Она была дочерью актера, и репутация у нее была не слишком... довольно сомнительная, в общем. Но она была хорошенькой, и он – ну что, он был совсем не плох, да еще и наследник Данноха – после Алана. Никто не ожидал, что Алан женится – он был слабого сложения, застенчивый – вот какой он был.

– Вы, наверное, познакомились с ней после того, как он привез жену в Блэктауэр?

– Не пришлось. Хотя о мертвых – либо хорошо, либо ничего, – медленно ответил мистер Дункан. – Но... я знал Гэвина с тех пор, как он был еще ребенком. Я видел, как он изменился – из парня, который любил посмеяться и от которого дурного слова никто не слышал – ни человек, ни животное, – а как он обращался с лошадьми! – он превратился в такого, как сейчас. Это превращение не иначе как колдовство. И именно она изменила его. Но вы знаете его только таким, каков он теперь. Вы не поймете.

Но я понимала. Нескольких простых слов было достаточно, чтобы представить себе всю картину – столь живую, что я почти могла ее видеть. Мы помолчали. Мистер Дункан уже сожалел о своих опрометчивых словах, а я – я видела призрак, он сверкал на фойе ночного мрака – темноглазый, смеющийся мальчишка, с нежными руками и чистым, необезображенным лицом.

Когда между мной и мистером Дунканом легла тень, мы оба вздрогнули. В дверях стоял Гэвин. Если он и слышал, о чем мы говорили, то не подал виду.

– Эйлин готова ехать, Дункан, – мягко произнес он. – Она попросила меня найти тебя.

Мистер Дункан после нескольких исключительно формальных слов прощания поспешно удалился. Я осталась стоять, опершись на балюстраду. Гэвин присоединился ко мне. Он что-то держал в руке; теперь он развернул это и набросил мне на плечи. Это была моя шаль.

– Благодарю вас, – произнесла я. – Вы хотите ехать теперь же?

– Нет, когда вы будете готовы. Но у нас могут возникнуть проблемы с тем, чтобы вытащить отсюда кузена Рэндэлла и прервать его страстную погоню за удовольствиями. Когда я в последний раз видел его, он был в столовой и насыщался под завязку.

Его голос бы все тем же – хриплым, насмешливым.

– Итак, – сказал Гэвин, нарушая молчание, – завтра вы уезжаете. Каковы ваши планы?

– У меня нет планов.

Его лицо скрывалось в тени, и потому я не могла ясно его видеть, но я думаю, что его брови поднялись в знакомой, полной издевки гримасе.