Александр Чернов - Могила для горбатого

• Название: Могила для горбатого
• Автор: Александр Чернов
• Жанр: Детектив
• Год: 2002
• ISBN: 5-699-01342-3

Вовка Алиферов — не фраер голимый, а настоящий матерый волк. Успел и жизнь повидать, и "зону" потоптать. Недаром ему погоняло дали — Нечистый. Только откинулся, как сразу за дело принялся. Бомбанули с братвой одинокую старуху, вынесли древние иконы, задвинули барыгам за крутые бабки. И вроде бы все путем, но жива осталась старая — дала ментам наводку на гоп-стопников. И закрутилось дело. Следователь майор Шатохин мужик крутой. Уж если взялся раскручивать ниточку — не соскочишь. Но и Нечистый не лыком шит: нащупал у майора слабое место и подцепил его на крючок. Так что еще вилами на воде писано: кто под чью дудку плясать будет…

---

На второе была картошка с мясом. Это блюдо оказалось намного вкуснее предыдущего, и Шатохин ел с удовольствием. За чаем разговор возобновился.

— Кто обнаружил Серебрякову? — спросил майор.

— Я, — отозвалась, скромно сидевшая за столом Ксения.

Шатохин перевел взгляд на внучку Чугуновых и, не скрывая своей симпатии, мягко сказал:

— Что ж, Ксюша, рассказывай, как дело было.

Стараясь ничего не упустить, девушка подробно рассказала о том, как нашла утром Клавдию Павловну.

Внимательно выслушав внучку Чугуновых, Шатохин задал вопрос:

— А ночью никто из вас ничего подозрительного не слышал?

— Я, как будто, слыхала, — подумав, виновато призналась Нина Сергеевна. — Вроде, машина урчала и собаки лаяли. Но я не придала этому значения.

Шатохин встрепенулся:

— Время запомнили?

— Я думаю, было это в первом часу ночи, — после непродолжительной паузы неуверенно сказала Чугунова. — Но не берусь утверждать. Я слышала звук мотора и лай собак в полусне, и как мне показалось, вскоре после того, как легла в постель.

— Больше никто ничего не слышал? — майор вопросительным взглядом поочередно посмотрел вначале на деда, потом на внучку. Постольку поскольку они молчали, задал следующий вопрос: — Как вы думаете, кто мог ограбить вашу родственницу?

Ответил Семен Павлович:

— Наверное тот, кто хорошо знал, что у Клавы имеются старинные иконы.

— Логично, — склонил голову Шатохин. — Значит, кто-то из близкого окружения — родные, соседи или близкие знакомые.

Чугунов отхлебнул чаю и, поглаживая бороду, солидно изрек:

— Возможно. Хотя соседи, я думаю, здесь ни при чем, раз жена моя слышала звук машины. Не будет же грабитель с соседней улицы к дому Клавы на машине подъезжать. Нет, бандиты приехали издалече.

— Но соседи могли быть наводчиками или соучастниками, — возразил майор. — Так что их тоже не следует сбрасывать со счетов. Тем более, что супруга ваша не уверена в своих предположениях. Сколько было похищено икон?

— Три.

— Они что, действительно дорогие?

— Видите ли, — вступила в разговор Нина Сергеевна, — иконы бесценны. Вернее, у них нет цены — они не покупаются и не продаются. Это семейные реликвии, переходящие по наследству.

— Я принимаю во внимание ваши религиозные чувства, — осторожно возразил майор, — но, тем не менее, каждая вещь имеет свою цену. А уж иконы подавно.

— Да-да, согласен, — признал старик. — Все иконы в доме сестры стоят дорого, а особенно эти три. Во всяком случае, так считала сама Клава.

— Ну, вот видите, — оживился Шатохин. — Круг подозреваемых можно сузить. Кто еще знал, что эти три иконы самые ценные?

Но здесь следователя постигло разочарование. Старик не задумываясь, ответил:

— Очень многие. У Клавы-то комната, где иконы хранились, для верующих на вроде молельни была, а неверующие в нее, как в музей ходили. И ребятишки забегали, и соседи, и родственники, и знакомые — и всех сестра в ту комнату водила и образа показывала, да историю каждого рассказывала. К Богу, значит, приобщала.

— Да-а… — протянул майор голосом человека, чьи надежды не оправдались. — Выходит, вычислить преступника будет не так-то просто. Остается уповать на врачей да на Бога, чтобы Серебрякова поскорее в себя пришла. Она, видимо, преступников в лицо видела, да узнала их. За это ее и убить хотели… А теперь давайте-ка я ваши показания запишу.

Шатохин встал, вошел в дом и, усевшись в зале за стол, подробно записал показания всех обитателей дома. Затем снова вышел на веранду.

— Ладно, хозяева, — сказал он, — спасибо за угощение, мне пора.

— Да куда же вы?! — всполошилась Нина Сергеевна. — Вы же еще блинов не отведали да меду. Медок-то у нас свой, свеженький. Попробуйте!

— Еще раз спасибо, но мне действительно нужно идти. До свидания!

Подмигнув Ксюшке, майор пожал руку старику, собираясь уходить, однако тот задержал ладонь Шатохина в своей.

— Вы не поедете мимо больницы, где лежит Клава?

— А что вы хотели?

— Съездить к ней.

— Она же без сознания, — надевая фуражку, сказал майор. — Вы ей ничем не поможете.

— Это уж вы не скажите, — усмехнулся Чугунов. — На Бога и врачей мы, конечно, уповать будем, но вы же знаете, какое нынче положение в больницах — нет ни лекарств, ни бинтов, ни ваты, ни белья. Я хотел бы съездить. Может быть, Клаве что-нибудь нужно.

— Вы правы, — тут же согласился Шатохин. — Идите переодевайтесь. Мы вас подбросим.

12

Мать Нечистого дома так и не появлялась. Позвонила как-то днем, сказала, будто у дочери — сводной сестры Вовки — да у подруги какой-то обретается. Врет, наверное. Небось, все еще со своим хахалем путается. Жил тут у нее петух один, когда Нечистый из зоны вышел — вальяжный такой с гонором. Все бормотуху втихаря лакал. Вовка терпел его ровно неделю. А когда тот в очередном подпитии вздумал вдруг сына сожительницы уму разуму учить, схватил подвернувшийся под руку железный прут и стал охаживать им матушкиного полюбовника куда ни попадя. Бил зверски. Бедный мужик валялся у Нечистого в ногах и диким голосом выл:

— Вовка, Вовочка, прошу тебя не бей!!!

Однако, не смотря на мольбы, Алиферов с садистским наслаждением продолжал экзекуцию, приговаривая:

— Воспитывать меня вздумал, паскуда? На! На!..

Обезумевшей жертве удалось все же каким-то чудом вырваться из лап Нечистого. Мужик выскочил вначале в подъезд, а потом на улицу. Осыпая сожителя матери градом ударов, Алиферов в одних носках преследовал его до конца дома, а затем, матюкаясь, долго орал вслед еле уносящей ноги жертве.

Матери, к счастью, в тот вечер дома не оказалось, а то, возможно, попадись она под горячую руку, и ей досталось бы. В суд на Нечистого мужик не подал, мать уговорила, и лечился амбулаторно, без освидетельствования судмедэкпертизы, а то тащить бы Вовке новый срок, как пить дать. Два месяца в бинтах и гипсе провалялся мужик где-то в своей однокомнатной "бичевской" квартире, и все это время мать Вовки ухаживала за ним. С тех пор стала побаиваться она сына. Потому, видать, и дома редко появлялась. Алиферов этому обстоятельству был только рад, никто не мешал ему устраивать дома попойки.

Сегодня Вовка оттянулся по полной программе. Посадив Шиляева на автобус, приехал с Зойкой домой, поставил машину в гараж и уже не обремененный рулем, сходу махнул дома полбутылки водки. Потом пришли пацаны, и он с ними еще пивка добавил и косячок засмолил. Зойка с Женькой от анаши отказались, а Колька курнул. Теперь сидит вон за столом, хихикает.

— Ничего, братишки, — с пьяной ухмылкой говорил Нечистый, — приедет Сашка с башлями, мы не такой пир закатим. Это еще цветочки. На днях кореш мой Хряк из зоны откинется. Вот с ним дела серьезные можно проворачивать, не то что старушек грабить.

— Но бабка действительно жива? — Женька хлебнул пива, и уставился на Алиферова. Он сидел за столом рядом с Зойкой, и та, словно невзначай, время от времени касалась своим бедром бедра парня. Это прикосновение как порыв ветра обдавало Женьку волной блаженства, наполняло все его существо неясным томлением, ожиданием.

— А ты думаешь, я вру? — осклабился Нечистый, показывая прокуренные зубы. — Жива, конечно. Зойка вон звонила одной своей знакомой из тех краев, и будто невзначай о новостях спросила. Та ей и рассказала, что, мол, ночью соседку грабанули, а ее саму утром обнаружили чуть живую. Вызвали "скорую" и отправили старуху в больницу. Так что радуйтесь, фраера, крови на вас нет.

Самого же Нечистого эта новость не радовала. "Уж лучше бы добил бабку наркоман паршивый, — думал он зло. — Не дай бог очухается старая, заложит ведь придурка, а тогда и нам всем хана!"

Между тем рука Зойки нырнула под стол, и вначале робко, будто до горячего предмета дотронулась до ноги Женька, а затем нежно и настойчиво заскользила по ней, замысловатыми движениями все ближе и ближе подбираясь к самой интимной части Женькиного тела. Нащупала на брюках замок, осторожно расстегнула его, и горячие трепетные пальцы коснулись упругой тверди. Мысли парня смешались, предметы, качнулись, поплыли перед глазами, и в этот момент он больше уже ничего не чувствовал и не ощущал, кроме этой, ставшей вдруг огромной ладони, ласкавшей его там внизу под столом.

Лицо Женьки красноречиво говорило о том, что он сейчас испытывает, и Нечистому хватило одного взгляда в сторону парня, чтобы понять, что происходит. Алиферов дико заржал.

— Да хватит вам тискать друг друга под столом, — заорал он пьяно со скабрезной улыбкой. — Чего мучаетесь-то? Тащи ее, Женька, в спальню да вставь ей хорошенько! Не видишь что ли, баба сама хочет!

Зойка захихикала и, стрельнув в парня блудливым взглядом, тут же встала — разгоряченная; снедаемая похотью; злая на Нечистого за то, что он так груб, неприкрыт, примитивен, и в то же время в глубине души благодарная ему за то, что он дает ей возможность вновь оказаться в объятиях этого мальчишки.