Александр Пругавин - Монастырские тюрьмы в борьбе с сектанством: К вопросу о веротерпимости

• Название: Монастырские тюрьмы в борьбе с сектанством: К вопросу о веротерпимости
• Автор: Александр Пругавин
• Жанр: История
• Год: 1905

От далекой, седой старины, от нашего исторического прошлого мы унаследовали немало печального и тяжелого в разных областях государственной, церковной и народно общественной жизни. Но едва ли не больше всего мрачных пережитков старины сохраняется у нас в той именно области, которая по своему существу, по своему внутреннему характеру должна быть совершенно свободна от всего, что только носит на себе печать жестокости и насилия. Мы разумеем область веры, область религиозных убеждений.

Мы хотим напомнить о судьбе, так называемых, монастырских узников, т. е. лиц, имевших несчастие за те или иные проступки или преступления против церкви и религии подвергнуться заключению в монастырской тюрьме.

---

Переданный в распоряжение духовного начальства, Мельников был заключен в Валаамский монастырь Олонецкой губернии. Здесь он прожил назначенный ему срок заключения в обыкновенной, монастырской келье, без решеток, замков и караульных. Он мог свободно ходить по всему монастырю, но не имел нрава удаляться за ограду монастыря. Сколько нам известно, в Валаамском монастыре даже совсем нет тюрьмы, хотя сюда, как в прежнее время, так и теперь, нередко ссылаются разные лица в "заключение".

Мы уже упоминали, что если обратиться к нашим законам с целью найти в них положения, относящаяся до ссылки и заточения в монастырских тюрьмах и условий содержания в них, то наши поиски в этом направлении будут совершенно напрасны. Мало этого, во всем нашем уголовном законодательстве мы вряд ли найдем хотя одно простое упоминание о монастырских тюрьмах. В XIV томе свода законов, — как известно, перечислены все места заключения, от арестных помещений до крепостей, но о монастырских тюрьмах там не упоминается ни одним словом. Между прочим в том же томе мы находим даже "положение о Шлиссельбургской тюрьме, назначенной для содержания государственных преступников", но ни о Соловецкой, ни о Суздальской, ни о других монастырских тюрьмах там нет ни одного слова.

Хотя в приведенной нами выше 5 статье "Устава содержащихся под стражей" и сказано, что порядок содержания в монастырях лиц гражданского ведомства, заключенных туда, "определяется постановлениями церковными", но, к сожалению, несмотря на все наши старания, нам до сих пор не удалось разыскать этих постановлений. Поэтому мы едва ли ошибемся, если предположим, что упомянутый «постановления» составляют своего рода административный секрет церковного ведомства и не подлежат оглашению.

Таким образом и здесь мы опять встречаемся с проявлением все той же нашей искони излюбленной административной системы, которая во что бы то ни стало стремится прикрыть свои действия глубокой, непроницаемой тайной. Выше мы уже отмечали, что подобная система не только не достигает своей цели, а наоборот, всегда способствует возникновению и распространению целой массы самых невозможных, самых невероятных слухов, толков и рассказов, оставляющих далеко позади даже самую печальную действительность. Вообще не подлежит сомнению, что тайна меньше всего может способствовать успеху той упорной борьбы, которая с давних пор ведется русским правительством и церковью с сектантством, расколом — старообрядчеством и всевозможными разномыслиями, возникающими на религиозно-этической и религиозно — социальной почве.

Ни для кого, конечно, не секрет, что до сих пор эта борьба совершенно не достигала своей цели, не имела никакого успеха и совсем не принесла сколько-нибудь желательных результатов. Главнейшею причиною этой неудачи, несомненно, следует считать именно тот путь репрессий, преследований и стеснений всякого рода, которым почти все время шла эта борьба.

В ряду этих репрессий ссылка и заключение в монастырские тюрьмы является наиболее жестокой, наиболее несправедливой и в то же время, как показывает многовековая история монастырских заточений — совершенно бесполезной мерой.

Слишком двадцать лет тому назад в одной из своих статей, в которых мы настаивали на необходимости возможно скорейшего упразднения монастырских тюрем, мы, между прочим, писали: "Будем верить, что все томящиеся теперь в монастырских тюрьмах своеобразные искатели истины и правой веры не будут обречены на медленную, мучительную смерть в своих казематах, не зачахнут, не умрут одиноко среди могильной тишины тюремных келий и не будут доведены до сумасшествия, подобно тысячам своих предшественников. Будем верить, что отныне двери монастырских казематов никогда уже не откроются более для того, чтобы поглотить и схоронить в своих стенах новую жертву, новых «еретиков», вся вина которых обыкновенно состоит лишь в том, что они более горячо, более страстно принимают к сердцу вопросы религии и этики, чем мы, холодные рассудительные люди".[40]

К сожалению, жизнь, действительность не оправдали этих — смеем думать — вполне законных и скромных надежд. Правда, около того времени, к которому относятся упомянутый статьи, состоялось освобождение нескольких лиц, долгие годы томившихся в монастырских тюрьмах,[41] но, очевидно, это было сделано как бы в виде особого исключения, так как вскоре же на место освобожденных явились новые узники.

В этом отношении за последние 20–25 лет особенно печальная роль выпала на долю Суздальской монастырской тюрьмы: в ней с течением времени число заключенных не только не уменьшалось, а наоборот, росло все более. И даже сейчас, если мы не ошибаемся, все казематы Суздальской монастырской тюрьмы заняты заключенными… Поэтому пожелания, высказанные нами почти четверть века назад, и только что приведенные — и до сих пор сохраняют все свое значение, всю свою остроту и силу.

Да, давно, давно пора исчезнуть из жизни этому пережитку средних веков, этому мрачному отголоску далеких времен…

Примечания

1

Историческое описание Суздальского первоклассного Спасо-Евфимиева монастыря, Л. Сахарова. Владимир на Клязьме, 1878 г., стр. 1–8.

2

Там же, стр. 72-73

3

"Самарские Епархиальные Ведомости" 1901 г. № 16, стр. 88-91

4

"Русская Старина", 1887 г., № 11, стр. З40. Статья М. А Колчина

5

Беспорядки эти, между прочим, выразились в том, что содержавшийся в Соловецкой монастырской тюрьме — секретный арестант поручик Горожанский, несомненно, душевнобольной, зарезал ножом часового солдата Скворцова.

6

Подробнее об этом см. у П. Н Милюкова "Очерки по истории русской культуры"; часть вторая, издание 3-е СПб., 1902 г., стр. 25-33

7

"Русская Старина", 1887 г, кн. XI, статья г. Колчина.

8

Там же, страница 356.

9

"Архангельские Губ. Ведомости", 1875 г., № 24

10

Архангельские Губ. Ведомости" 1875 г., № 25.

11

Там же.

12

"Благоверная великая княгиня Соломония (Сабурова) во иночестве София" Владимир, 1900 г, стр. 17.

13

"Ссылка в Восточную Сибирь замечательных лиц", "Русское Слово", 1861 г, августа, стр. 24–25.

14

Там же

15

"Русская Старина", 1887 г., № 10

16

Там же, стр 64.

17

Н. Я. Аристов: "Афанасий Прок. Щапов", Спб. 1883 г. стр. 73

18

Там же.

19

Ф. Дубровин: "Наши мистики", "Русская Старина", 1895-96 г.

20

"Русская Старина", 1887 г.,№ 12, стр. 614.

21

Из подлинных дел

22

"Рус. Старина", 1888 г., № 2, стр. 399

23

Аркадий, Конон и Геннадий получили свободу только в 1881 г., по ходатайству бывшего тогда министра внутренних дел графа Н П. Игнатьева. Епископ Алимпий умер в тюрьме, просидев пять лет в одиночном заключении

24

Из подлинных дел монастырского архива.

25

Из подлинных архивных дел.

26

Из подлинных дел канцелярии пермского губернатора

27

1903 года.

28

«Неделя», 1893 г. № 16.

29

«Неделя», 1893 г. № 6, стран. 507.

30

"Самарские Епархиальные ведомости", 1901 г. № 16.

31

Примечание цензора иеромонаха Александра. Если самарское епархиальное начальство дало такую аттестацию Федосеева, то, очевидно, оно имело какие-либо серьезные основания для таковой аттестации.

32

Примечание цензора иеромонаха Александра. За последнее время многие из петербуржцев начинают смотреть на Чурикова уже не с такой большой симпатией, как это было прежде. Причина сей перемены заключается в том, что личность Чурикова все более и более обрисовывается… Повод к этому подает и сам Чуриков своими странными поступками. Напр., на фотографических карточках он изображен с большим крестом на груди, наподобие священнического; в квартире у него бывали какие-то «собрания», где он приходящих "помазывал елеем". Правда, Чуриков говорил, что такое помазание он делает не как священник, а "по братолюбию", но почему же Чуриков свое «братолюбие» проявлял в таких действиях, который являются привилегией только священников?! Есть не мало и других «странностей» в обстановка жизни и действиях Чурикова, — странностей, весьма способных смутить чувство православного христианина. Желающих поближе ознакомиться с этими «странностями» отсылаем к майской книжке журнала "Православный Путеводитель" (1904 г.), где находится обстоятельная корреспонденция касательно "братца Иванушки", как обычно именуют Чурикова. Значит, нельзя считать Чурикова абсолютно невинным и в рассуждений тех причин, как я породили его перемещение из Самарской губернии…