Галина Романова - Чара силы

• Название: Чара силы
• Автор: Галина Романова
• Издательство: Армада
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1997
• ISBN: 5-7632-0529-4

В основе второго романа фантастической пенталогии Г. Романовой «Сварожичи» — противостояние двух героев, олицетворяющих собой доброе и злое начало, — Даждя Сварожича и Кощея. Последнему предсказано, что он погибнет от руки сына Даждя. Но жена витязя — чародейка Марена — бесплодна. Кощей преследует отважного Сварожича, не зная, откуда ожидать своей гибели.

---

Неожиданно шар дрогнул и медленно поплыл по небу, постепенно растворяясь в нем. Но не это удивило Кощея больше всего — внутри шара ясно виднелся силуэт человека, державшего в поводу лошадь.

— Ушел, — скрипнул зубами Кощей, — ушел… Но ничего, чародей или кто ты там на самом деле!.. Я отыщу тебя рано или поздно! Или умру!

* * *

Это был одинокий остров в северном пустынном море. Скалистый, дикий и неприступный. В камнях росли кривые кустики, меж ними ютились летом птицы. Но сейчас, в конце осени, он был пуст.

Полет завершился на самой вершине его единственной скалы. Хорс остался; на месте, а Даждь и его жеребец сошли на камни...

— Вот этот камень, — кивнул Хорс.

Даждь посмотрел. Прямо под его ногами лежал неприметный булыжник серо–голубого цвета, с пятнами лишайников, величиной с конскую голову. Обычный булыжник, каких много. И все‑таки он был необычным.

— Возьми его, — молвил Хорс. — Даже я не ведаю, откуда он тут взялся. Возможно, он прилетел со звезд. Сделай так, чтобы он не пропал зря!.. Прощай. Я тебя не оставлю…

И, прежде чем Даждь вымолвил хоть слово, огненный шар растаял в воздухе.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Солнце еще не успело коснуться макушек вековых дубов и лип в священном лесу, как затрубили рога. Им вторил дробный стук копий и палок о землю, говор и приветственные крики. За шумом не было слышно топота копыт. Он донесся внезапно, и так же внезапно на опушку выскочил на полном скаку отряд всадников.

Судя по строю, холеным сильным коням, одежде и посадке людей, все они были воинами. Но сейчас при них не было оружия — луков со стрелами, копий и щитов. Засапожные ножи и короткие мечи, с которыми люди не расставались, были не в счет. Ни на одном из всадников не было доспехов. Среди них были зеленые юнцы, мужи в возрасте и полуседые ветераны. Впереди скакал, держа поводья в одной руке, невысокий коренастый воин с седой головой и длинными ухоженными усами, спускавшимися ниже бороды. На его шлеме был выкован орел с распростертыми крыльями — знак высокого сана.

Снова взревели трубы — навстречу всадникам выскочили другие. Эти кутались в плащи кочевников — кожаные штаны и рубахи составляли все их одеяние. Длинные темные косы змеями вились по спинам, смуглые от многолетнего загара широкие лица скалились в усмешке. С гиканьем всадники пронеслись перед приезжими и окружили их, приветственно вскидывая сабли.

Одежда одного из них была увешана шкурками зверьков, а на поясе болтались звенящие друг о дружку амулеты. Он подскакал вплотную к длинноусому воину и кивнул ему, оскалив в улыбке белые ровные зубы. Со стороны это могло показаться усмешкой или угрозой, но все было мирно — князь местного племени Вячек Длинноусый приехал заключить мир с кочевым народом, вождем которого был Одорех Хромой.

Всадники Одореха смешались со смердами и ближниками Вячека как братья. Всюду вспыхивали улыбки, широкие и задорные — кочевников и деловитые и немного смущенные — гостей. Вместе они поехали дальше.

Вожди оказались рядом. Почти не зная языка, они только поочередно прижимали руки к сердцу и кланялись друг другу.

Впереди на лугу раскинулся стан кочевников — повозки простых воинов и всадников, палатки знати. Над каждой болтался знак рода — белый, бурый, черный или рыжий лошадиный хвост и знаки то орла, то солнца, то еще какой. К кольям были привязаны приготовленные для жертвоприношения телята и лошади. Горели костры, подле них суетились люди. Когда гости в сопровождении хозяев подъехали к самому становищу, опять затрубили в рога. Отовсюду сбежались мужчины, женщины, дети. С гомоном и криками они смотрели на гостей, болтали, показывая пальцами.

Один молодой воин, совсем еще отрок, поравнялся с князем Вячеком.

— Не по нраву мне это все, отец, — тихо сказал он. — Вон их сколько, а нас? Вмиг прирежут как цыплят!

Успокойся, Данко, — отозвался князь. — Мы здесь гости. Одорех у нас был — его не тронул никто. Вот и нас они не обидят! Закон гостеприимства везде чтут!

Отрок отъехал, насупившись. Одорех, который был к ним ближе всех, сделал вид, что не слышал разговора, но чуть заметно нахмурился.

Они въехали в самый центр становища, к палаткам вождя, его жен и старших сыновей, и образовали полукруг, внутри которого жарко горел костер и стоял вкопанный в землю идол, высеченный из камня. Идол грозно смотрел из‑под шлема, прижимая к себе рог и меч–кинжал. Между палатками толпились люди, среди которых почти не было женщин — только жены и несколько дочерей Одореха смогли пробиться в первые ряды.

Подошли слуги, принимая коней сначала у гостей и своего вождя и только потом — у остальных знатных всадников. Всех приезжих тут же с почетом повели ближе к костру, усаживая на плетенные из лозы и камыша циновки. Князь Вячек и вождь Одорех устроились на шкурах рядом друг с другом.

Гостям подали вино в кувшинах. Каждый кувшин сначала открывался перед Одорехом — он пробовал вино, и если кивал головой, разливали гостям.

Вместе со слугами появились и толмачи — бывшие пленники той и другой стороны. Вот уже третий год пришлые кочевники вели войну с местными князьями, сжигали городища и уводили людей в полон. Гостям порой казались знакомыми лица некоторых рабов и слуг. Князь Вячек согласился отпустить захваченных кочевников, а Одорех обещал отпустить людей князя. Те из них, кто успел уже получить свободу, теперь переводили слова языка, которому обучились во время плена.

— Ты, коназ[2], — говорил Одорех, следя за толмачом, — верно рассудил — лес ваш, лес большой, а степь наша — и она тоже не маленькая. Зачем кровь лить? Поделим землю — жить станем, детей растить станем, торговать. Мне помощь понадобится — ты мне поможешь, у тебя нужда возникнет — зови, приду! Твои боги на то согласились, сегодня мои ответ дадут!

В первые ряды уже протискивались жрецы, готовые начать обряд. Они ожидали взгляда вождя, но тот отмахнулся от жрецов и сделал знак рукой кому- то позади.

Всадники, составлявшие половину круга, раздались в стороны, пропуская десяток слуг, которые, тяжело дыша, волокли к костру огромный котел, в нем можно было сварить, наверное, целого быка. С трудом подтащив котел к огню, слуги с грохотом опустили его на землю.

— Вот смотри, коназ, — гордо сказал Одорех, привстав и указывая на котел. — Один мой человек сказал мне» что кто‑то до твоих сыновей боится нас, боится предательства…

— Вовсе нет, — торопливо воскликнул Вячек, не дав толмачу перевести слова вождя до конца. — Вовсе нет!

Одорех остановил его величественным жестом.

— Я не сержусь, — сказал он высокомерно. — Но хочу, чтобы ты и твои люди поверили мне, поэтому взгляни на этот котел. — Он переждал, пока толмач переведет его слова, и продолжил: — Ты, коназ, говорил о вашем обычае варить кашу в знак мира… Так вот, сегодня мы сварим эту кашу в моем котле.

Его отлили по моему приказу для этого дня. А чтобы ты окончательно поверил в мои намерения, открою секрет — его отлили из наконечников стрел, которые должны были вонзиться в сердца твоих людей! Вот знак моего мира!

Когда толмачи кончили переводить речь Одореха, гости привстали с мест, во все глаза глядя на котел. И никто из них не заметил, какое выражение лица при этом было у вождя Одореха Хромого.

* * *

Жрецы освятили новый котел, принеся в жертву богам двух телят и молодую кобылицу и смазав их кровью стенки котла. Уже успели опустеть кувшины с дорогим заморским напитком и бурдюки с перебродившим кумысом. Давно уже стемнело, повсюду в становище горели костры, где пировали всадники и простые кочевники. Где‑то звучала музыка, слышались песни, на фоне языков огня плясали чьи‑то тени.

Становище веселилось в ожидании главного события.

Под пристальными взглядами жрецов рабы начала подготовку к варке каши. Прикрыв глаза веками, Одорех из‑под ресниц следил за ними и в самый последний момент остановил жрецов взмахом руки.

— Погодите! — приказал он.

Ждавшие его слова, жрецы послушно остановили рабов, готовые внимать вождю.

Одорех повернулся к полулежавшему на своем месте князю Вячеку. Толмач тут же придвинулся ближе.

— Слушай меня, коназ, — обратился Одорех к гостю. — Хочу перед тем, как закрепить дружбу, обратиться к тебе за советом.

Выслушав толмача, князь привстал.

— Что ты хочешь узнать у меня, вождь?

— По нашим законам, — принялся объяснять Одорех, — после заключения мира ссор быть не должно и все долги прощаются. Но прежде следует все же разрешить все споры, дабы не омрачать праздника. Есть у меня для тебя, коназ, кое‑что… Хочу спросить, — Одорех незаметно кивнул кому‑то за спиной князя, но тот не заметил поданного знака, — как мы отныне станем поступать с теми, кто нарушит установленный сегодня мир? Как поступать с чужаками–ворами, татями, убийцами, если кто из моих людей причинит вред твоим или твой человек обидит моего?