Александр Кравчук - Закат Птолемеев

• Название: Закат Птолемеев
• Автор: Александр Кравчук
• Издательство: Главная редакция восточной литературы издательства «Наука»
• Жанр: История
• Год: 1973

В книге повествуется о событиях I в. до н. э. Польский историк, основываясь на научных данных, живо и интересно рассказывает о царствовании последних царей из династии Птолемеев (Птолемея ХII Авлета и его дочери Клеопатры VII), о выдвижении и гибели выдающихся деятелей Рима — Юлия Цезаря и Марка Антония, о сложных политических и личных отношениях Клеопатры с Цезарем и Антонием и, наконец, о падении Александрии под ударами войск Октавиана Августа и гибели последней египетской царицы.

---

Верхний Египет, узкая и длинная долина Нила, зажатая в тиски пустынями и скалами, был буквально усеян великолепными памятниками архитектуры и скульптуры. По обоим берегам Нила высились храмы различных богов, расширявшиеся и украшавшиеся многими поколениями правителей и почитателей. На то, чтобы побывать во всех достойных внимания местах, потребовались бы месяцы и годы. Но в таком городе, как Абидос, нельзя было не остановиться, потому что там хранилась одна из священнейших реликвий египетского культа — голова бога Осириса, убитого и четвертованного Сетом и воскресшего благодаря своей жене и сестре Исиде. В храме Осириса в Абидосе происходили особо торжественные религиозные церемонии, привлекавшие многочисленных паломников. Не только фараоны, но и простые смертные стремились построить здесь свой алтарь и даже ещё одну, вторую гробницу, пусть даже пустующую. По египетским верованиям, благодаря особой милости бога это облегчало воскрешение в далёкой стране на Западе, в царстве Осириса. Однако при последних Птолемеях процветание Абидоса ушло в прошлое. В городе больше не возводили новых строений и даже не старались сохранить старые. Тем не менее накопленные здесь веками произведения искусства по-прежнему вызывали восхищение.

В отличие от Абидоса расположенная к югу от него Дендера наивысшего расцвета достигла именно при Птолемеях и благодаря царям этой династии. В Дендере находился большой храм богини любви, танцев и музыки Хатхор. Этот храм был восстановлен и расширен при Авлете десять лет назад, но мелкие работы, главным образом декоративные, велись здесь и позднее, в период Римской империи. Греки отождествляли Хатхор с Афродитой, несмотря на то что в ряде областей Хатхор изображалась с головой коровы или просто в виде коровы и считалась покровительницей кладбищ.

Однако ничто из виденного Клеопатрой и Цезарем по грандиозности и великолепию не могло идти ни в какое сравнение с храмами Амона в Фивах. Мы уже говорили об этих храмах, а также о том, что в первый год своего царствования Клеопатра побывала в Фивах и сопровождала священного быка Бухиса до Гермонтиса. Сейчас она приехала сюда вторично.

На западном берегу Нила, неподалёку от Фив, находился «город мёртвых». У подножий отвесных скал, сразу за которыми начиналась пустыня, в честь фараонов были воздвигнуты храмы. Мумии царей в роскошных саркофагах покоились в усыпальницах, вырубленных глубоко в скале. Первые Птолемеи построили здесь один из прекраснейших храмов Египта — святилище богини Хатхор. Но особое внимание привлекали две гигантские статуи высотой почти двадцать метров, которые изображали сидящего на троне фараона Аменхотепа III. Греки утверждали, что это памятники легендарному царю эфиопов Мемнону, погибшему под Троей от руки Ахилла, и называли их колоссами Мемнона.

Трудно сказать с уверенностью, наблюдалось ли уже во времена Клеопатры то необычное явление, которое позднее, в первые века империи, привлекало к колоссам толпы путешественников. Первое сообщение о «чуде» мы находим у Страбона, который, как уже говорилось, путешествовал по Египту через двадцать пять лет после Клеопатры. Он пишет:

«Из двух стоящих здесь поблизости друг от друга колоссальных статуй из цельного камня одна сохранилась, верхние части другой, начиная от седалища, как говорят, вследствие землетрясения обрушились. Есть поверье, что из части статуи, оставшейся на троне и на пьедестале, один раз ежедневно раздаётся звук, как бы от слабого удара. Когда я находился в этих местах вместе с Элием Галлом в большой свите его спутников — друзей и воинов, — мне также пришлось слышать звук около первого часа [78], однако я не могу определённо утверждать, исходил ли этот звук от пьедестала или от самого колосса или же его намеренно производил один из людей, стоящих вокруг и вблизи пьедестала. Ведь из-за того, что причина этого явления не ясна, приходится предполагать скорее всё что угодно, чем то, что звук исходит из камней, сложенных таким образом» [79].

Однако скептицизм Страбона кажется неоправданным. До наших дней сохранились десятки нацарапанных на статуях надписей, которые единогласно — по-гречески и по-латыни — утверждают: я слышал Мемнона! Причина «чуда» была, по-видимому, весьма проста: в результате землетрясений камни внутри статуй дали трещины, и по утрам, когда температура резко менялась, выходящий из щелей воздух производил необычный звук.

Плывя дальше на юг, Цезарь и Клеопатра, очевидно, побывали в Гермонтисе, в храме священного быка Бухиса. По-видимому, этот храм заслужил особое расположение царицы, потому что позднее по её приказу здесь был построен алтарь в честь жены бога Монта. Рельефы на стенах алтаря реалистически изображали роды богини. Этот сюжет не будет казаться случайным, если вспомнить, что Клеопатра посетила Гермонтис в последние месяцы беременности. Возможно, что алтарь построен во исполнение обета, данного ради благополучного разрешения от бремени.

Повсюду, где останавливался их корабль, царицу и диктатора приветствовало великое множество людей. При этом соблюдался установленный ритуал.

Царица была не только главой государства, но и живым божеством, олицетворением Исиды. Ей воздавались такие же почести, как величайшим богам Египта, в её честь совершались жертвоприношения и курился фимиам, к ней были обращены молитвы и песнопения жрецов. В полумраке огромных храмов, вознесённая высоко над толпами смертных, фигура царицы излучала сияние. В сердце римлянина, на глазах у которого впервые в его жизни воздавались такие почести человеку-богу, невольно зарождалась мысль: не придать ли и ему своей власти подобный ореол божественности?

Римский гарнизон

Когда Цезарь уехал, Клеопатра осталась царствовать одна — её десятилетнего брата никто не принимал всерьёз. Наконец она добилась того, к чему упорно стремилась столько лет! Осуществились её честолюбивые мечты о нераздельной власти! Но какой ценой! В результате многомесячной войны была разрушена столица и окончательно пришло в упадок хозяйство страны, которое и прежде было далеко не в цветущем состоянии. Александрийцы считали, что Клеопатра осталась царицей только по милости иностранной державы и сохраняет трон исключительно благодаря стоящим в стране чужеземным войскам. Возможно, что за пределами Александрии народ относился к царице иначе, но в целом египтяне проявляли полное равнодушие ко всяким переменам в столице, потому что жизнь населения не стала лучше оттого, что царствовал не Птолемей XIII, а Клеопатра и Птолемей XIV. Некоторой симпатией царица, по-видимому, пользовалась только среди части знатных египтян и жрецов. Этого она добилась, оказывая особое покровительство культу богини Исиды.

Цезарь оставил в Египте три легиона, которые являлись живым напоминанием о поражении и самим фактом своего присутствия разжигали ненависть населения к царице, не говоря уже о том, что они представляли обузу для государственной казны. Но у диктатора были достаточно веские причины, чтобы расквартировать эти войска на берегах Нила. Автор «Александрийской войны» пишет об этом без обиняков: Цезарь хотел, «чтобы новые цари укрепили этим свою власть, ибо они не могли обладать ни любовью своих подданных, как верные приверженцы Цезаря, ни упрочившимся авторитетом, как возведённые на трон несколько дней тому назад. Вместе с тем он считал вполне согласным с достоинством римской власти и с государственной пользой — защищать нашей военной силой царей, сохраняющих верность нам, а в случае их неблагодарности той же военной силой карать их» [80].

Командиром легионов в Египте Цезарь назначил Руфиона, сына своего отпущенника, то есть человека, стоявшего на общественной лестнице лишь на одну ступеньку выше раба. Многие римляне считали это неслыханным вызовом со стороны диктатора. Испокон веков, с тех пор как существовала Римская республика, незыблемый обычай требовал, чтобы даже отдельными легионами командовали граждане из высших слоёв общества. Такое назначение могло оскорбить и царицу.

Но диктатор знал, что делает. Руфион принадлежал к его дому, к «фамилии», он был так тесно связан со своим патроном, что не могло быть и речи о каком-либо предательстве. Низкое происхождение военачальника исключало опасность того, что он будет пытаться проводить свою собственную политику. Если же в такой богатой стране, как Египет, во главе целых трёх легионов оказался бы человек знатного происхождения, с весом и влиянием в столице, нельзя было быть уверенным, что он не захочет самостоятельно решать многие вопросы, а при известных условиях даже начать войну против Цезаря. Диктатор сам показал пример того, как при помощи нескольких легионов можно добиться господства над всей державой. Скромный домочадец был наиболее безопасен и в отношении Клеопатры. Римский аристократ наверняка смело поглядывал бы на царицу, а может быть, привлёк бы и её внимание. Сын отпущенника в этом смысле не вызывал подозрений.