Хелен Бьянчин - Хочу только тебя!

• Название: Хочу только тебя!
• Автор: Хелен Бьянчин
• Издательство: Издательство «Радуга»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-05-005536-9

Разве можно влюбиться в мужчину с первого взгляда?! Мишель никогда не верила в подобную чепуху. Она — современная, преуспевающая женщина, по работе ей приходится сталкиваться со многими мужчинами, но никто из них не возбуждал в ней каких-то необъяснимых чувств. А вот первая же встреча с Никосом Алессандросом опрокинула ее твердые убеждения. Хотя ей и очень не понравился поначалу этот красавец грек: слишком уж он властный, жесткий, нетерпимый, слишком любит командовать, но…

---

«Как она похожа на ребенка», — подумал он про себя. Растерянные, сердитые глаза, волосы, скрученные в пучок и сколотые на макушке, и кругом пена, видны только плечи и голова.

— Я подумал, вдруг ты заснула. Так ведь можно и утонуть.

Ее зрачки расширились от гнева, глаза потемнели и казались огромными.

— Ты что, не мог постоять и подождать, пока я отвечу?

— Я постоял, а ты не отвечала, — невозмутимым тоном объяснил он. — Поэтому и вошел.

— Ну хорошо, а сейчас поворачивайся и уходи. Не зная, как еще выразить свое возмущение, она вдруг, неожиданно не только для него, но и для себя самой, зачерпнула ладонями пенной воды и плеснула на него.

Грудь его рубашки мгновенно потемнела. Мишель в оцепенении скользнула взглядом по сползавшим вниз клочьям пены, потом подняла глаза на его лицо. И того, что увидела в его взгляде, Мишель испугалась еще больше.

В нем было откровенное, страстное желание. На мгновение ей подумалось, что он сейчас наклонится, вытащит ее из ванны…

К горлу подступил комок, и несколько секунд, казавшихся вечностью, она не могла вымолвить ни слова.

— Сам виноват, — с трудом пробормотала она наконец.

— Это что, извинение? — с ехидцей спросил Никос.

— Объяснение.

Его глаза блеснули.

— Давай, спускай воду и вылезай.

Мишель не двинулась с места.

— А ты будешь тут? Ни за что!

Никос взял с полки большое банное полотенце и развернул, держа перед собой широко разведенными руками.

Он увидел, как ее глаза наполнились слезами и стали похожи на два озерца. Устремленный на него беспомощный взгляд подействовал на него сильнее всяких слов. У него сжалось сердце. Он молча положил полотенце на место, повернулся и вышел.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Мишель проснулась неожиданно, словно ее что-то толкнуло, и несколько секунд не могла понять, где она. Сон как будто продолжался, но она готова была поклясться, что все это происходит на самом деле.

Охваченный яростью Джереми. Спокойный, суровый Никос. И она тоже там, но ее не видно, она бестелесный свидетель их поединка. Скрестились со звоном мечи, они яростно сражаются, то отступая и парируя удар противника, то бросаясь вперед… Потом вдруг наступает темнота, слышится жалостный вскрик, и все замолкает. Мишель старается выяснить, кто победитель, но его черты расплываются.

— Господи, Боже ты мой, — пробормотала Мишель, садясь и включая лампу. Комната осветилась, все было как обычно. Она провела пальцами по щекам — они были мокры от слез.

Мишель потерла их ладонями, встала с кровати, накинула на плечи халат и пошла на кухню. Электронные часы на микроволновке показывали один час пять минут.

Очень хотелось пить. Мишель достала из холодильника банку с водой, открыла ее с коротким щелчком и направилась в гостиную.

Было душно. Мишель торопливо подошла к широкой стеклянной двери, ведущей на террасу, и раскрыла ее настежь, словно надеясь, что свежий морской ветер прогонит прочь неприятности и заботы последних дней.

Она вышла на террасу, и в лицо повеяло прохладой. Пахнуло свежим соленым дыханием океана, она вдохнула всей грудью и застыла, глядя на уходящую вдаль полосу набережной.

Бесконечная цепочка фонарей, яркие вспышки неоновой рекламы, бесчисленные окна домов, изливающие свет на бегущие мимо машины, мигающие огоньки в темных громадах зданий, возвышающихся где-то там, у горизонта…

Все сияло и сверкало, и тем темнее и гуще казалось ночное небо, сливающееся на горизонте с водами океана.

Мишель поднесла банку к губам и сделала жадный глоток. Легкий ветерок пошевелил волосы, забрался под халат.

Она простояла так минут десять, может, и все двадцать. Наконец, вздохнув, пошла обратно к двери — и оцепенело остановилась, увидев посреди гостиной высокую мужскую фигуру, темную на фоне падающего из прихожей света.

Это не мог быть никто иной, кроме Никоса, но на какую-то долю мгновения она не узнала его, и мысли ее судорожно заметались.

— Ты давно здесь стоишь? — Неужели это она говорит таким тонким и слабым голоском?

— Несколько минут, — бесстрастно ответил Никос.

Он был бос, на нем не было ничего, кроме повязанного па бедрах полотенца. Мишель стало неловко, что она забыла дать ему на ночь что-нибудь из одежды.

— Я проснулся где-то полчаса назад и увидел, что горит свет в прихожей.

— И решил проверить, в чем дело, да?

Она старалась казаться бодрой и уверенной, но как же она робела на самом деле, какой растерянной себя чувствовала.

В какой-то миг она чуть не бросилась к нему, чтобы найти, наконец, успокоение в его теплых объятиях. Но нет, такой глупости она себе позволить не может.

— Я не хотел тебя испугать.

Ему что, не спалось? Или у него очень чуткий сон и он просыпается при малейшем шуме? Лицо его было в тени, и она не видела его выражения.

Все ее чувства были обострены до предела, казалось, каждая клеточка тела изнывает в ожидании, когда же он коснется ее, сердце стучало как бешеное.

«Беги отсюда, сию же минуту», — приказал внутренний голос. Однако ноги не желали слушаться разумных приказов. Сладкое томление тела, все усиливаясь, превратилось в жгучее, словно пламя, желание, она слышала свое поверхностное, прерывистое дыхание и ощущала биение пульса в ямочке у горла.

Никос, пристально, неотрывно глядя на нее немигающими глазами, не произнося ни слова, шагнул к ней. Мишель смотрела на него, словно зачарованная, не в силах отвести взгляд.

Он подошел совсем близко, сжал ее плечо одной рукой, а другой распустил тяжелый узел волос и, когда они рассыпались по плечам, провел по ним пальцами, будто гребнем, и заправил несколько прядей ей за ухо.

Она стояла словно в полузабытьи. Но вот его губы скользнули по ее волосам и замерли у виска. Помимо своей воли она обхватила его руками и прильнула к нему всем телом. Ей не хотелось больше думать, хотелось только чувствовать, раствориться в ощущениях, уйти туда, где были лишь этот миг, этот мужчина и страсть.

Она подняла голову, обратив к нему лицо, и замерла, прислушиваясь, как он часто-часто целует ее щеку, все ниже, ниже, и вот его губы находят ее рот, на миг замирают — о, это мучительное промедление! — потом кончик его языка осторожно, неторопливо, словно нащупывая путь, касается ее нижней губы, прежде чем уверенно, но медленно, слишком медленно, двинуться дальше.

Нет, ей этого недостаточно, она хочет большего, и ее рот раскрывается ему навстречу, а голова судорожно запрокидывается в новом приливе страсти.

Он наклоняется ниже, его рука скользит вверх по ее бедру и вдруг резко прижимает ее к себе, она чувствует его желание, и от этого ей становится еще нестерпимее ждать, ждать…

— Хватайся за мою шею, — шепчет Никос, и Мишель повинуется, у нее перехватывает дыхание, когда он подбрасывает ее, и она обхватывает его ногами.

Он идет в спальню, и покачивание при каждом его шаге отдается в ней мучительной вспышкой желания.

Все в ней подчинено только одному — всеобъемлющей жажде физического слияния. Она почти не замечает, как они оказываются у кровати. Словно в полусне она чувствует, как он откидывает одеяло и кладет ее на простыню, и замирает под его неотрывным взглядом.

Мишель — вся желание и страсть. Что может быть естественнее, чем погрузиться в эти влажные глубины и утолить их мучительную жажду друг друга?..

Но он останавливает себя и начинает медлительную любовную игру, неспешные ласки.

Мишель сама не слышит, как из ее горла вырываются то ли стоны, то ли всхлипы. На какой-то миг ей кажется, что все — она больше не выдержит, но волна милосердно спадает, и она с жадностью отвечает на его поцелуй, а руки ее скользят по его телу, как будто стремясь вознаградить его за доставленное наслаждение.

То, что случилось потом, было прекрасно — он так нежно ласкал ее разгоряченное тело, что у нее выступили слезы на глазах. Он не пропускал ни одной чувствительной точки, она вздрагивала и напрягалась, отзываясь на его прикосновения, и вот она снова сгорает от желания, ей больше невмоготу просто лежать на спине, она жаждет ответить на его ласки, дать ему наслаждение…

Потом она лежала в его объятиях, и его пальцы лениво чертили какие-то узоры у нее на спине, пока ее дыхание не выровнялось.

Мишель почувствовала, как его губы легко коснулись ее уха, затем переместились на шею, помедлили и передвинулись к уголку ее губ.

Его поцелуй был необычайно нежен, это было ласковое, теплое прикосновение.

— Мы еще…

— Вместе. — (Мишель почувствовала, как его губы дрогнули в улыбке.) — Тебе неудобно?

— Наоборот, — прошептала Мишель. Казалось, она готова лежать так вечно, слившись в одно целое с мужчиной.

Ей хотелось выразить в словах то, что она только что испытала. Это было нечто необычное, необыкновенное — эмоционально, духовно и физически. Она впервые в жизни узнала, что это такое слиться с кем-то вот так. Все делить пополам, владеть и отдавать во владение.