Сергей Иванов - Близнецы и "звезда" в подземелье

• Название: Близнецы и "звезда" в подземелье
• Автор: Сергей Иванов
• Издательство: Эксмо-пресс
• Жанр: Детские остросюжетные
• Год: 1999
• ISBN: 5-04-003535-7

Оля всегда мечтала стать знаменитой певицей. И когда ее пригласили участвовать в настоящих гастролях, она не смогла отказаться. Только вскоре поняла обман: юных артистов хотят использовать в качестве курьеров коварные и жестокие наркодельцы. Конечно, их надо вывести на чистую воду! Но... Оля оказывается в ловушке у бандитов. Ее брат-близнец Олежка, почувствовав беду, находит потерянную сестренкой туфельку. Теперь он знает, где искать Олю...

---

— А почему не Сентября! — спросила Надя. Она заметно нервничала.

Почти все остальные, между прочим, были спокойны, как холодильники... Почему? А потому что не артисты! Настоящий артист всегда волнуется за свое выступление. А эти... Им Висюлькин сказал, что все в полном порядке, вот они и решили: выступим здесь, поедем в гости к Алле Пугачевой!

Народу собралось не очень уж много. Но поскольку зальчик оказался невелик, то те сто человек, которые пришли на концерт, казались серьезным количеством.

Участники концерта вышли на парад-алле, и Висюлькин каждого представил. Получилось, по правде говоря, длинновато, публике это поднадоело. И последним уже хлопали кое-как, только ради смеха. Потому что ведь публика не виновата, что артисты ведут себя скучно, ей надо развлекаться за свои денежки... по крайней мере, так теперь считается.

Потом наконец начался концерт.

И это был форменный ужас! Потому что они ведь не умели петь. То есть совершенно не умели. Просто кое-как проговаривали или выкрикивали слова под магнитофонную музыку, которую им ее ставил Висюлькин. На этот раз получилось даже хуже, чем на экзамене. Может, из-за того, что публика вела себя плохо.

Висюлькин за кулисами, вернее, в небольшой комнатке, которая находилась прямо за сценой, нервничал, всех успокаивал и говорил Юре:

Какой сегодня трудный зал! Обычно в Туапсе такая доброжелательная аудитория...

Что же вы хотите, Сергей Евдокимович, — отвечал Юра, — жара!

Успех имели только Надя и тот мальчик, которого избил неистовый Генка, — Леня Шальнев. Надя спела уже почти забытую, а года два назад популярную песенку: «Ах ты, бедная ове-э-эчка, что же бьется так серде-э-эчко?..» Глупая песенка, но в ней какая-то милая глупость.

Так думала Ольга, когда слушала Надю, которая и впрямь оказалась одаренной артисткой. Это стало очевидным после неудач других «выступате-лей». Было видно, как Надю слушает уже, казалось бы, заскучавший зал. Певица как бы подтрунивала над той глупой овечкой — и одновременно была ею!

Между прочим, именно так работает великий клоун Семен Птициани. Один раз он сказал — не Ольге, конечно, и не Олегу, а отцу, когда они сидели на кухне в какой-то очередной съемной квартире, отмечали очередное окончание гастролей. Так вот он сказал:

— Поверь, Сева, когда смеешься над другими, это не то. А вот когда смеешься над собой, тут тебя все понимают!

Леня же Шальнев обладал просто замечательным голосом. Он спел совсем несовременную песню, которую будто бы публика и слушать не должна — далось ему это старье. А публика все-таки слушала:

Живет моя отрада В высоком терему. А в терем тот высокий Нет хода никому!

Так получилось, что Ольге по жребию выпало выступать последней. А перед этим человек пять или шесть выли такое, что ни в сказке сказать, ни пером описать, честное слово. Ольга знала, что она хотя и готовилась с Турами, но... Эх! Не хочется об этом говорить. Но петь-то она не умела. И вдруг ей взбрело на ум: а что если?..

Они досле концерта всей гурьбой собирались пойти на море, то есть купальник у нее был. И вот Ольга в туалете, дрожа, естественно, как та «бедная овечка», надела его на себя. Кое-как прикрылась кофтой и юбкой, но не выступальными, а простыми... Висюлькину же с Юрой было не до нее — тут бы с публикой разобраться.

И Ольга, когда поставили ее фонограмму, выскочила на сцену, как, собственно, и привыкла в цирке — без всяких накрахмаленных и отутюженных глупостей, легко и свободно.

Конечно, это была чистая импровизация. Но ведь музыку она чувствовала, с акробатикой дружила, и всерьез. Вот и отлично!

Когда Оля сделала фляк, сальто, прыжок-олень, колесо, ну и потом всякие танцевальные движения, которых она за десятки и сотни цирковых представлений столько наразучивала, что и не сказать... когда она стала таким образом выступать перед залом, а не петь диким голосом, публика ее приветствовала благодарным ревом.

Так что финал, можно сказать, удался. А это в искусстве самое главное!

— Надо бы тебя отругать, — говорил Висюль-кин. — Да победителей не судят!

Ольга три раза выходила кланяться и сделала на бис еще одно простое сальто и арабское — без рук.

Но потом, когда все они вышли на поклон — что являлось, конечно, большой ошибкой Висюлькина, — их встретили оглушительным свистом, словно бы и Надя не пела, словно бы и Леня Шаль-нев не пел, словно бы и Ольга не показывала свою акробатику!

Время-то еще, кстати, было не позднее — девять часов, и они с Надей смылись от этого позора, от того, что зрители стали врываться в ту комнатку, где артисты переодевались, и требовали обратно свои деньги.

Обычно, когда едешь куда-нибудь с большой компанией, обязательно «заводится» мальчик, который к тебе неровно дышит, а ты к нему, соответственно. А тут — ну просто удивительно, ни одного. Может, из-за того, что все как-то получилось нескладно и Ольга очень переживала, а уж Надя — тем более.

Висюлькин, отбиваясь от наседавших зрителей, сказал «артистам», что у них свободное время до одиннадцати. И все по-быстренькому расползлись. Кому же охота слушать, что пение твое — лажа сплошная.

Глава XII ЛЮБОПЫТСТВО СГУБИЛО КОШКУ... ВО ВТОРОЙ РАЗ

Ольга с Надей вскоре остались одни. Но в незнакомом городе чем заняться? Да еще без мальчишек — того и гляди кто-нибудь пристанет! Да и времени для серьезной прогулки не так уж много. Поэтому Надя предложила:

— А давай, — говорит, — накупим мороженого, фанты и спрячемся где-нибудь на пароходе. Будем сидеть, есть, пить и болтать!

Кому-то ее предложение показалось бы глупым или скучным. Но ведь была жара. А потом, вы, наверное, просто не знаете, какое замечательное в Туапсе мороженое. Неизвестно, кто и когда научил туапсинцев его делать, но-мороженое действительно супер! Тут еще надо добавить, что Ольге мороженое, как и прочие вкусности, доставалось редко, потому что надо форму держать, вес. А Надя, которая придумала такое времяпрепровождение, ну, не то чтобы толстая была, однако «склонная к полноте». То есть мороженое для нее — самая обычная еда.

В общем, девочки сразу же поняли друг друга. Купили два здоровенных пломбира по двести пятьдесят грамм... Надька предлагала еще и третий прихватить. Но Ольга вовремя сообразила, что ей потом слишком много придется на шведской стенке качаться, чтобы победить этот третий брикет, поэтому заявила: только через ее труп!

Но зато они взяли двухлитровую бутылку фанты. После чего пришли на свой пароход, поздоровались с вахтенным, дяденькой лет ста пятидесяти, который стоял у трапа, и пошли...

— Я знаю местечко! — прошептала Надя. — В шлюпке!

Почему она именно прошептала — неизвестно. Просто для таинственности, наверное. Потому что поблизости никого не было. А шлюпка действительно оказалась прекрасным местечком — это на верхней палубе, у одного из бортов, у того, что был обращен к морю. Шлюпку закрепили там по всем правилам, а может, и не по всем, но закрепили надежно. Она стояла там, вообще-то, на случай спасения: если, значит, корабль потерпит крушение и вы будете тонуть, то шлюпку спустят на воду... в общем, ясно — про это во второй части фильма «Титаник».

Но дело в том, что их пароход — гостиница, как уже говорилось, лежал брюхом на дне. А шлюпка осталась — просто, что ее никто не успел прикарманить. Она сверху была обтянута брезентом, который легко поднимался, так что можно было туда забраться — и как бы отгородиться от остальной палубы, сидеть себе и смотреть, как на рейде на кораблях огни загораются, а за ними — звезды на небе; солнце же, хотя уже ушло, еще продолжает таинственно светиться, словно отдавая миру набранный за день свет.

Да и много всего можно увидеть, если тихо сидеть в шлюпке с хорошей подружкой и никуда не спешить, ни о чем не жалеть, а просто знать, что все у тебя сегодня в порядке... Много еще можно про это сказать — про спокойное, вечернее, морское, звездное... Однако дело в том, что у подруг у наших, у Ольги с Надей, настроение вдруг сделалось совсем незвездно-вечерне-мечтательное.

Они успели съесть только один брикет мороженого и даже не развернули второй, успели выпить всего по одному стаканчику холодной фанты, как послышались мужские голоса. Один голос незнакомый, другой — Висюлькина.

Ольга хотела встать и выйти из укрытия, потому что это неприлично: люди разговаривают, думая, что рядом никого нет, а тут...

Однако Надя так крепко сжала ее руку, что Ольга... ну просто такого и не ожидала! Обернулась на подругу, а та сделала страшные глаза. Потом прошипела в самое ухо:

— Интересно же, чего он хочет!

Ох, в самом деле любопытство сгубило кошку!

И Ольга уступила: ну что уж такого, услышат они висюлькинский разговор. Тем более эти двое говорили всего лишь про какие-то газеты. Не ссориться же с подругой из-за такой ерунды.