Шарль Монселе - Женщины-масонки

• Название: Женщины-масонки
• Автор: Шарль Монселе
• Издательство: ОГИЗ
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1993
• ISBN: 5-88274-012-6

Возникшее в начале XVIII пека в Англии религиозно-этическое движение – масонство – получило распространение во многих странах. Эта тайная организация ставила своей целью объединение людей на основе равенства, взаимопомощи и верности. В масонские ложи женщин не принимали, и с течением времени женщины создали свои масонские ложи.

В романе «Женщины-масонки» Шарля Монселе (1825-1888), известного французского романиста, талантливого восприемник литературных принципов А. Дюма, речь идет о тайной организации женщин-масонок, незримо опутавшей своей страшной сетью всю Францию – от великосветских салонов до рабочих кварталов. В эту сеть, добровольно или волею судеб, попадают герои романа. Всевозможные приключения, любовные истории, заговоры, поединки составляют содержание книги. Весь роман пронизан мотивом женской мести, которую осуществляет эта мощная масонская организация.

На русском языке произведение Шарля Монселе печатается впервые.

---

Но если эта окраина столицы и дает убежища несбывшимся надеждам и молчаливому позору, она в то же время отличается оригинальными и отрадными черточками. Кто бы мог подумать, что в ста шагах от Дома Инвалидов возделаны бескрайние поля, на которых растет салат, что здесь, на лугах, пасут коров, молоко которых несут на продажу? Мы видели еще более удивительные вещи: на третьем этаже дома на улице Эстре мы видели стойло! Три коровы, которые там помещались и которые взобрались туда, еще будучи телятами, должны были спуститься вниз, только превратившись в говядину, предназначенную для мясной лавки!

Эти строки, которые мы посвятили описанию бульвара Инвалидов, объяснят читателю, сколь пустынным было это предместье в девять часов вечера.

Лишь несколько героических инвалидов, задержавшихся на дружеской попойке, нетвердыми шагами возвращались под знаменитый купол, ставший убежищем как их славы, так и их невинных удовольствий[79].

Двухместная карета, о которой мы упомянули, выехала на бульвар Инвалидов и остановилась на углу авеню Турвиля.

Кабриолет, который следовал за этой каретой и который вопреки всем предписаниям полиции ехал с потушенным фонарем, тоже остановился.

Если бульвар Инвалидов – самый пустынный из всех парижских бульваров, то авеню Турвиля, бесспорно, самая малолюдная из всех парижских авеню.

Из кареты выпрыгнула какая-то дама, закутанная в шубу.

Столь же легко выпрыгнул из кабриолета какой-то господин и устремился вслед за этой дамой.

Но прежде чем он успел догнать ее, она, словно по волшебству, исчезла в стене, тянувшейся по левую сторону бульвара.

– Мне снится страшный сон,– прошептал господин; мы просим нашего снисходительного читателя догадаться, что это был Филипп Бейль.

Он внимательно разглядывал стену до тех пор, пока не обнаружил в ней маленькую дверцу.

– Вот, вот,– заметил он сквозь зубы,– дверца из романов, старая дверь из мелодрам!

Филипп попытался открыть дверь, потом налег на нее всем телом, но толстое дерево и крепкие запоры не поддавались.

«В какое же здание ведет эта дверь?» – Этот вопрос Филипп задал себе, когда несколько успокоился после своих бесплодных попыток.

Тогда он решил пойти вдоль бульвара и лучше разглядеть эту местность.

Вот каков был результат его наблюдений после четверти часа хождения.

Здесь было скопление особняков, отделенных друг от друга садами. С северной стороны эта группа домов примыкала к концу Вавилонской улицы, которая сильно смахивает на край света; с восточной стороны – к улице Принца, с южной – к улице Плюме и, наконец, с западной – к бульвару Инвалидов.

Как видит читатель, эту группу домов со всех сторон окружало пустынное пространство и глубокая тишина.

Вернувшись на свой исходный пункт, Филипп остановился в полной растерянности, как вдруг он увидел вдалеке силуэт другой женщины.

Он бросился на двойную аллею, деревья которой и днем и ночью образуют на бульваре густую тень.

Женщина прошла мимо него и исчезла в маленькой дверце.

Она не звонила и не стучала.

«Черт побери! – сказал себе Филипп.– Должно быть, у них либо есть пароль, либо они знают секрет этой дверцы. Но пароль, я думаю, расслышать было бы трудно; а если здесь есть секрет, я смогу его обнаружить. Подойдем…»

Легкий шорох заставил его вернуться в укрытие.

К двери приближался еще один женский силуэт, но Филипп заметил, что эта женщина остановилась и, казалось, заколебалась; потом, внезапно сделав крутой поворот, она направилась к Вавилонской улице, и там другая садовая калитка беззвучно пропустила ее.

– Может быть, это монастырь?– спросил Филипп самого себя.

Мгновение спустя можно было бы сказать, что десятка три человек сговорились поочередно пробраться в разные особняки, сгруппировавшиеся в этом месте.

Странная особенность! Тут были только женщины.

В какой-то момент Филипп заметил морщинистую нищенку в лохмотьях; согбенная под бременем лет, она еле волочила ноги.

Воплощение элегантности, молодости и красоты – одна из тех дочерей Евы, которые умеют придавать своему уличному платью такую же бесстыдную привлекательность, как и ночному дезабилье, словно метеор, подлетела к бедной старухе и шепотом обменялась с ней несколькими словами.

– Вы устали, обопритесь на мою руку,– слегка повысив голос, сказала она.

И обе женщины, в свою очередь, исчезли в маленькой дверце, прорубленной в стене.

Филипп едва не выдал себя.

– Если это монастырь,– прошептал он,– то что здесь нужно Пандоре?

Его изумлению не было границ.

Но самой судьбой было предначертано, что в этот вечер Филипп пройдет все ступени непредвиденного и невероятного.

XXIV ПОД ДЕРЕВОМ

Филипп прислонился к толстенному стволу дерева с гигантскими ветвями – об этом дереве цивилизация, несомненно, забыла.

Неожиданно у него над головой раздался звук, напоминающий треск сломанных веток, и несколько листьев упало ему на голову и к его ногам.

Он поднял голову, но ничего не увидел.

– Это не ветер,– прошептал он,– нет ни дуновения.

Тот же звук повторился снова, и на этот раз Филипп услышал, что на дереве что-то шевелится.

И тотчас же чей-то голос, предвосхищая его тревогу и опережая его расспросы, проронил (слово найдено!) таинственное, односложное «Т-сс!».

– Что значит «Т-сс!»? -прервал незримого собеседника Филипп, возмущенный этим невесть откуда возникшим приказанием.

– Молчите и наблюдайте! – произнес тот же голос.

Филипп невольно подчинился этому голосу.

Он заметил еще одну женщину, идущую вдоль этой стены на бульваре Инвалидов.

– Пятьдесят четыре! – сказал голос, доносящийся с дерева.

– Так вы их считаете?

– Уже целый час.

– Да кто же вы? – спросил Филипп.

– Как? Неужели вы меня не узнали?

– На такой высоте? Да еще и ночью?

– А вы не догадываетесь?

Ветки захрустели так, что Филипп испугался.

Он отошел на несколько шагов.

– Подумайте хорошенько, господин Бейль,– продолжал голос.

– Так вы меня знаете?– спросил донельзя изумленный Филипп.

– Еще бы не знать, черт побери!

– В таком случае спускайтесь вниз!

– Будь по-вашему, но сначала посмотрите хорошенько, нет ли поблизости кого-нибудь.

– Да никого тут нет! Нет!– сказал Филипп, которому не терпелось увидеть лицо этого наблюдателя.

– Вы в этом уверены?

– Да, да, спускайтесь!

– Ну что ж, спустимся!

В ветвях дерева задвигалась какая-то фигура; она заскользила вниз и в конце концов очутилась на земле.

Филипп быстрым шагом подошел к этой фигуре.

– Господин Бланшар! – воскликнул он.

– Да замолчите вы, Бога ради!– сказал господин Бланшар, хватая его за руку.– Разговаривать так громко в этом квартале весьма неосторожно с вашей стороны.

– Так это вы?

– Ба! А кто же еще, по-вашему, может тут очутиться?

– Вы?! Здесь?!

– Да что же тут удивительного? Ведь вы тоже здесь!

– Я – это совсем другое дело.

– Почему же?

Филипп понял, что сказал лишнее.

Какими бы ни были его отношения с господином Бланшаром, он ощутил бы вполне естественное неудовольствие, если бы произнес вслух следующие слова, которые, впрочем, совершенно точно определяли бы его положение: «Я разыскиваю мою жену, которая только что, в девять часов вечера, вошла одна в сад, окружающий дом на бульваре Инвалидов».

Как замечает судья Бридуазон[80], такие вещи можно говорить только самому себе.

К счастью, господин Бланшар, всецело занятый своими мыслями, не обратил серьезного внимания на слова Филиппа.

– Так вы уже на меня не рассчитываете?– спросил господин Бланшар.

– Почему вы так думаете, господин Бланшар?

– Потому что вы пришли сюда по своим делам.

– Но… я…

– Кстати сказать, после нашей последней встречи прошло три недели, и вы могли подумать, что я либо позабыл о вашей просьбе, либо не добился удачи у Гедеонова. Но – успокойтесь!

Имя Гедеонова несколько утешило Филиппа.

– Гедеонов на нашей стороне,– продолжал господин Бланшар.– Благодаря моим дифирамбам он спит и видит Марианну; прибавьте к этому, что сам император просил его найти певицу, и все это как нельзя лучше для нас.

– Да, лучшего и желать нельзя.

– Речь идет лишь о том, чтобы заполучить Марианну но Марианна, естественно, должна подумать… Вы видели, как она вошла туда сегодня вечером?

– Нет, не видел,– отвечал Филипп, удвоив внимание.

– Она должна была прийти сюда либо с улицы Плюме, либо с улицы Принца.

– Вы так думаете?

– Она никогда не входит дважды в одну и ту же дверь,– заявил господин Бланшар.