Журнал «Если» - «Если», 2001 № 10

• Название: «Если», 2001 № 10
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: "ЛК Пресс", "Асмэръ"
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2001

Марина и Сергей ДЯЧЕНКО. ХОЗЯИН КОЛОДЦЕВ

Юный герой встречает прелестную незнакомку и мечтает лишь об одном… спасти свою бессмертную душу.

Урсула ЛЕ ГУИН. РОЗА И АЛМАЗ

Новая летопись из знаменитого цикла автора о Земноморье.

Святослав ЛОГИНОВ. БОЛЬШАЯ ДОРОГА

…опасна не только разбойниками и грабителями.

Пол МАКОУЛИ. ПЕРЕЧИСЛИ МЕРТВЫХ

Частный детектив, направляясь по следу серийного маньяка-убийцы, ищет встречи с духом одной из жертв негодяя.

Гарри ТАРТЛДАВ. ЛОВЕЦ В РЕЙНЕ

…или янки при дворе девы Брунгильды.

Кейт ВИЛЬХЕЛЬМ. И АНГЕЛЫ ПОЮТ

Сенсация буквально валяется под ногами ушлого репортера. Однако он не то-ропится сделать репортаж века.

Алан КУБАТИЕВ. ВЫ ЛЕТИТЕ, КАК ХОТИТЕ!..

Люди, конечно, не летают, как птицы, но зато прекрасно владеют их языком.

Джуди БУДНИЦ. ГЕРШЕЛЬ

Откуда берутся дети? Этот рассказ мы рекомендуем для семейного чтения.

Чарлз ДЕ ЛИНТ. ПИКСЕЛЬНЫЕ ПИКСИ

У вас частенько «зависает» компьютер? Не исключено, что туда проникли зловредные пикси.

Далия ТРУСКИНОВСКАЯ. КЛАДОИСКАТЕЛИ

Звон монет завораживает. Не потому ли, что за ним слышатся живые голоса?

ВИДЕОДРОМ

Мистика по-японски… Феномен "Х-файлов"… "Шрек" и другие…

ВЕРНИСАЖ

Вдвоем рисовать сподручнее!

Евгений ХАРИТОНОВ. «СЧАСТИЕ, РАЗУМ И СИЛА…»

Предтечи русской фэнтези.

РЕЦЕНЗИИ

Даже в фэнтезийном номере критики не отказывают себе в удовольствии отрецензировать НФ книги.

КУРСОР

Пока есть фантастика — будут и фантастические новости.

Виталий КАПЛАН. КВАДРАТУРА ЖЕЛЕЗНОГО КРУГА

Очередной бестселлер от «Новой космогонии».

Олег ДОБРОВ. САМЫЙ ПРЕДАННЫЙ УЧЕНИК

Книги канадского автора — одна из вершин фэнтези.

Сергей НЕКРАСОВ. ПРОГУЛКА С ФАНТАЗИЯМИ

В прицеле критика — биографический роман старейшего фантаста России.

БАНК ИДЕЙ

Наши читатели спасают планету!

ПЕРСОНАЛИИ

И это все о них…

---

— Что там у тебя?

— Странный сигнал — не железо, не алюминий…

— А что?..

Что — это они поняли, добыв монетку из воды и уставясь на нее с изумлением.

— Мужики! А ведь вода точно старый клад размыла!

— Пошли скорее!

— Прямо руслом?

— Ну?!

Какие бы у них ни были планы — все полетело в тартарары при виде маленького плоского кусочка золота. Исследуя каждый вершок дна и узкого берега, они побрели прямо по воде в черных своих блестящих сапогах, не ленясь всякий раз опускаться на колени перед очередной подкинутой копейкой.

Кубышечка целеустремленно вела их вверх по течению — туда, где лежал дед Разя со сторожами.

В нужном месте она кинула одиннадцатую по счету монетку…

— Тут! Смотри — берег ополз! И недавно! Отсюда деньги вымывает! — загалдели парни и принялись тыкать щупами в рыхлую почву. Потом, вопя и сопя, они взялись за короткие лопаты.

Но то, что они откопали, никаким не кладом было — а человеческой рукой по плечо…

Двое окаменели, третий, еще не сообразив, что происходит, очередным взмахом лопаты скинул пласт земли с мертвого лица.

— Ни фига себе!..

Парни переглянулись.

— Кого же это так?..

На руке были часы из тускло-серебристого металла. Маленький кладоискатель склонился над ними.

— Валера! Знаешь, сколько эта штука стоит?..

— Ты с ума сошел?!

— Надо делать ноги…

Но никуда они не побежали — так и остались стоять над трупом, мучаясь сомнениями. И Кубышечка с Алмазкой довольно скоро поняли, в чем дело. Тех, кто погиб в перестрелке на обочине, будут искать — это точно. Их уже ищут! Но дело, которым вздумали заняться в лесу трое парней, властями не одобряется — и если они расскажут о находке, их самих и возьмут.

Алмазка сел и обхватил голову руками. Все впустую — сейчас эти трое закидают дедова сторожа землей да и уберутся прочь, унося при этом Кубышечкино золото. И дед же еще будет потом насмехаться!

Мысль, что возникла у него, была совершенно неправильной — кладам такого вытворять не положено. Любопытно, что та же самая мысль посетила и Кубышечку, стоявшую поодаль, у осинки. Алмазка встал, зашел сбоку, она зашла с другой стороны. И они одновременно, не сговариваясь, вышли к озадаченным парням.

— Сам-то ты хотел бы так лежать? — спросил Алмазка у маленького кладоискателя, который как раз и ратовал за спасение собственной шкуры. — В лесу, безвестно, а дома пусть все по тебе убиваются?..

Хотя и в домотканой рубахе, и без всякого оружия, а был Алмазка противником малоприятным — молодой бычок, косая сажень в плечах, брови насуплены, кулаки заранее к бою изготовлены. Если бы парни знали, что это — видимость одна, явление лежащего в дупле кошеля с самоцветами, то, может, и больше бы испугались. А так — выслушали его вопросы и переглянулись: ловушка это, что ли?

Но посовещаться им не пришлось — резко повернули головы туда, где возникла и заговорила Кубышечка.

Будучи единственной девкой на полянке, усвоила она повелительную манеру в общении с мужским полом. Случалось, и злоупотребляла. Но сейчас ее навык оказался кстати.

— А ну, ноги в руки — и кыш отсюда! — негромко велела она. — И чтоб за этими молодцами урядника прислали! Не то плохо будет!

Грозна была Кубышечка, вся от гнева трепетала — и золотистое сияние, которое днем обычно растворялось в солнечном свете, окрепло, заполыхало вокруг нее острыми язычками!

Остались на поляне три заплечных мешка, железные палки с тарелками, щупы, даже одиннадцать золотых копеек…

— Правее, правее! — кричал вслед Алмазка. — Еще правее! Как раз на дорогу выйдете! А поселок — налево!

* * *

Бахтеяр-Сундук и Елисей явились, когда все было уже кончено, и уставились на переломанные кусты, на истоптанную поляну. А как кустам уцелеть, если сюда проперлась зеленая самоходка и здоровые мужики, ругаясь, вызволяли из-под осыпавшейся земли два мертвых тела?

До деда Рази не добрались — горшок с медью ушел поглубже, остался дожидаться того, кто взлезет на сосну вверх ногами, держа в руках мешок с пшеницей.

На дальнем краю полянки сидели Алмазка и Кубышечка. Не просто так сидели — а в обнимку. Не просто в обнимку — а целовались…

Рядом в закатных лучах сохло золото вперемешку со старинными перстнями и серьгами.

Смущенных сотоварищей они увидели не сразу — да те и стояли, не шевелясь и затаив дыхание…

— Прячется солнышко, — сказала Кубышечка. — Понюхай, Елисеюшка, не тянет ли плесенью?

Конь подошел, склонил красивую лебединую шею и обследовал золото.

— Все тебе плесень мерещится, — проворчал он. — Вот и Алмазка туда же! На самоцветах-то откуда плесени быть?

— Мерещится не мерещится, а на просушку выкладываться надо. Опять же — полнолуние на носу. Являться буду. Ну как найдется молодец — а я перед ним болотной сыростью разольюсь?

Бахтеяр-Сундук тонко усмехнулся.

— Гляди ты, как оно все повернулось, — произнес он задумчиво. — Ведь какие, прости Господи, сукины сыны нас сюда клали! Какой дрянью заговаривали! А вот триста лет прошло — и что же? Лежали мы, лежали, и что вылежали? Стыд вылежали — боимся, что о нас руки марать не захотят…

Говорил он об одном стыде, а думал совсем о другом, но никто его попрекать не стал, как не попрекнули Елисея его внезапной трусостью. Переругаться-то нетрудно, а лес — один, лежать в нем — всем рядышком. Вот и дед Разя, позлобствовав, начнет вылезать понемногу — и с ним придется как-то обращаться…

— Да ладно тебе, — крепким своим баском одернул Алмазка. — Главное-то что?

Кубышечка подняла указательный перст:

— Главное — человек бы хороший попался!

И спорить с ней, понятное дело, никто не стал.

Записки архивариуса

Евгений Харитонов "Счастие, разум и сила…"

Рассказывая в «Записках архивариуса» о первопроходцах направлений отечественной фантастики, было бы непростительно обойти вниманием «отцов» фэнтези. Впрочем, об одном из них, пионере историко-фэнтезийного романа А.Ф.Вельтмане, мы уже рассказали (№ 3, 2001 г.). Но сам жанр возник в русской словесности отнюдь не в XIX столетии, его корни теряются в эпохе Просвещения. Вспомнить истоки отечественной фэнтези особенно поучительно и познавательно сегодня, когда книжный рынок последних 3–4 лет атакован сериями типа «Загадочная Русь» или «Дороги богов», штампующими странную на вкус и цвет продукцию, гордо величающую самое себя «славяно-киевской фэнтези» — «восточный ответ Чемберлену». Авторы сиих сочинений весьма вольно и небрежно обращаются с историческими реалиями и славянской мифологией, зато неизменно претендуют на лавры пионеров славянской фэнтези.

XVIII век в литературной истории — эпоха особенная. Время становления авторской прозы и многих жанров. Примечательно столетие и бурным ростом жанров массовой литературы: набрали силу авантюрный и любовный романы, а 1779 год ознаменовался появлением первого российского детектива — безумно популярного романа Матвея Комарова под длинным названием «Обстоятельные и верные истории двух мошенников: первого российского славного вора, разбойника и бывшего московского сыщика — Ваньки Каина со всеми его сысками, розысками, сумасбродною свадьбою, забавными разными его песнями, и портретом его. Второго французского мошенника Картуша сотоварищи».

Еще более плодотворно развивались жанры и направления фантастики — утопия и антиутопия (М.Херасков, Ф.Эмин, М.Щербатов, В.Левшин), научная фантастика («Дворянин-философ» Ф.Дмитриева-Мамонова) [5].

Возникший в эти годы интерес к старине былинной, славянской привел к появлению жанра волшебно-авантюрного романа. Это уже в XX веке он стал называться на западный манер — «фэнтези».

Но речь, действительно, идет о фэнтези — без каких бы то ни было натяжек, со всеми классическими признаками жанра. Моделирование вторичных миров в псевдоисторическом антураже, условная мистико-средневековая атрибутика, переработка канонической мифологической системы, мечи, магия, инфернальные силы Зла и цементирующий все это любовно-авантюрный сюжет-«бродилка» — все это с избытком присутствует в романах трех «столпов» русской фэнтези.

«Во времена древних наших князей, до времен еще великого Кия, на том месте, где ныне Санкт-Петербург, был великолепный, славный и многолюдный город именем Винета; в нем обитали славяне, храбрый и сильный народ. Государь сего города назывался Нравоблаг; он был храбрый полководец в свое время, ополчался противу Рима и Греции и покорял многие окрестные народы под свою область. Благоденствие и мудрые узаконения от времени до времени приводили владение его в цветущее состояние; счастие, разум и сила присвоили ему все по его желанию, и он утешался и был доволен, смотря на изобилие и спокойство своего государства, ибо тишина и благоденствие народа составляли все его благополучие».