Элоиза Джеймс - Когда герцог вернется

• Название: Когда герцог вернется
• Автор: Элоиза Джеймс
• Издательство: ACT, Астрель, Полиграфиздат
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-076018-3, 978-5-271-38503-2, 978-5-4215-2710-7

Самая прелестная женщина Англии, посвятившая свою жизнь путешествиям и блиставшая при всех дворах Европы, — так говорят о леди Исидоре, герцогине Козуэй. Никто не подозревает, как она одинока — и как мечтает увидеть наконец того, с кем ее обвенчали еще в детстве.

Исидора готова стать верной женой герцогу, даже если он стар и уродлив; какова же ее радость, когда оказывается, что она связана брачными узами со жгучим красавцем!

Однако герцог Козуэй вовсе не намерен жить с супругой. Он приехал только с одной целью — просить развода. И Исидоре предстоит нелегкая борьба за сердце мужа — она должна любой ценой заставить его влюбиться в собственную жену…

---

Исидора исчезла. Симеон заглянул в дверь гостиной. Огонь в камине горел слабо, поэтому он подкинул пару поленец и пошел взглянуть на своего младшего брата. Годфри спал. В неровных отблесках огня он был невероятно похож на отца. Он даже храпел, как отец.

Пару секунд Симеон слушал этот храп, а затем на его лице появилась улыбка.

Маленькая спаленка не примыкала к гостиной — к ней вел небольшой коридорчик длиной примерно в половину холла.

На мгновение Симеон замешкался, спрашивая себя, должен ли муж стучать, входя в спальню собственной жены.

Услышав его шаги за дверью, Исидора почувствовала, как сердце подскочило у нее в груди едва ли не до горла. Господи, чем только он занят? Можно ли надеяться на то, что Симеон не задумал отправиться спать в амбар вместе с Хонейдью?

Исидора уже прилегла на кровать. Окинув себя взглядом, она крикнула:

— Заходи!

Дверь отворилась, и вошел Симеон. Исидора несколько мгновений дала ему посмотреть на себя, пытаясь представить, что он видит перед собой. Все округлости у нее на месте, подумала Исидора, то, что должно быть ровным, ровное. Она зажгла свечи, и отблески их маленьких огоньков играли на ее коже, делая ее похожей на мраморную статую времен Римской империи. Ее волосы рассыпались по плечам, и Исидора уложила их таким образом, что они прикрывали одну грудь, а другую оставляли открытой.

— Ты можешь подойти, — нервно посмеиваясь, промолвила она.

Симеон очень осторожно закрыл дверь и сунул руки в карманы.

— Теперь твоя очередь изучать мое тело.

Симеон подошел к кровати.

— Можно мне присесть рядом? — спросил он.

Он казался Исидоре таким огромным, что у нее закружилась голова. Сев на стул, он положил ногу на ногу. Исидора подумала, что он на вид стал моложе. А в его глазах появилось что-то дьявольское.

— Я хочу, чтобы ты был очень внимателен на этом уроке, — заявила Исидора, приподнимаясь на локте.

Симеону пришлось отвести взгляд от ее груди и посмотреть Исидоре в лицо.

— Хорошо, — кивнул он. И добавил: — Хорошо, я буду внимателен.

Исидора не смогла сдержать усмешку. Она села.

— Это моя грудь. — Вообще-то прежде она не слишком часто трогала ее, а сейчас легонько приподняла, демонстрируя Симеону, как он должен это делать. — Сегодня днем… — Она покачала головой.

Его ясные глаза широко распахнулись.

— Я сделал что-то не так? — встревожился Симеон.

— У тебя очень сильные руки, так что мои бедра теперь в синяках, — сказала она.

— Извини… — Желание в его глазах погасло, и он отвел взгляд от ее груди.

— Я вовсе не это имела в виду, — торопливо добавила Исидора. — Мне понравилось, но… Вот это мне нравится еще больше. — Она лучезарно улыбнулась мужу, и его взгляд снова вспыхнул страстью.

— Но я ведь не сделал тебе больно?

— Нет!

— Если я буду слишком сильно сжимать тебя, просто говори мне об этом, — попросил он. — Я не знал… У меня нет опыта… — Казалось, он даже не шевельнулся, однако каким-то непонятным образом оказался возле Исидоры. Но даже не прикоснулся к ней, а просто смотрел на ее руки, все еще сжимавшие грудь.

Покраснев, Исидора уронила руки на кровать.

— Какая красота! — прошептал Симеон. И осторожно провел пальцем по округлости ее груди. — Красота! — Палец обвел нежно-розовый сосок, прикоснулся к пику, и Исидора вздрогнула.

Она была не в состоянии отвести глаз от его лица. У него прекрасное лицо — не для мужчины, а просто прекрасное. Глаза окружены густыми черными ресницами, все еще немного влажными после дождя. У него впалые щеки, а подбородок говорит о том, что этот человек всегда будет защищать ее и никогда не бросит.

Исидора пробормотала что-то так тихо, что сама не расслышала собственных слов, а потом прижалась к Симеону так, чтобы его большая рука обхватила ее грудь.

— Тебе нравится? — спросил Симеон. Его голос изменился. Стал глубже. Не таким усталым или утомленным, каким становился, когда он говорил с Хонейдью или матерью.

Исидора кивнула и откинулась назад.

— Не больно? — спросил Симеон.

Она покачала головой:

— Это глупо, но я чувствую… — Она опустила глаза. — Такое ощущение, как будто мои соски очень-очень чувствительные. Сначала мне приятно, а потом становится больно.

— Но сначала хорошо?

Исидора улыбнулась мужу. Ей нравилось, что его глаза потемнели от желания, но в то же время он думал о ней, любовался ею, учился.

— Ну а теперь настала пора изучить мое тело, — сказала она почти веселым тоном.

Симеон кивнул.

— До тебя я ни разу не была с мужчиной, но часто думала об этом, — призналась Исидора.

— Расскажи мне, о чем ты думала, дорогая, — попросил он.

— Я бы хотела, чтобы меня целовали не только тут. — Она приложила палец к губам и подождала, чтобы его взгляд проследил за ним. — Но еще и тут, и там. — Она притронулась к плечу, шее, животу, внутренней части бедер. — Повсюду, — шепотом добавила она.

В его глазах вспыхнули веселые искорки. Это немного смутило Исидору, правда, смущение нередко подзадоривало ее.

— Я хочу, чтобы меня целовали повсюду, — повторила она. Почему бы нет? Конечно, это не вполне прилично. Но ей ведь уже двадцать три года, и она уже о многом слышала. Например, о том, что мужчины делали с некоторыми женщинами.

И ей всегда казалось, что эти истории звучат как райские напевы.

Судя по улыбке, слегка скривившей губы Симеона, это не показалось ему таким уж ужасным.

— Нежно, — добавила она.

— А сегодня днем тебе понравилось? — спросил он.

Исидора быстро заморгала.

— Говори правду, — велел Симеон.

— Честно говоря, не очень, — призналась она. — Но… — удивленно протянула она, — ты ведь тоже был не в восторге. Помнишь, ты говорил мне, что…

— А что именно тебе не понравилось? — спросил он. — Мы больше не будем этого делать.

Исидора откашлялась.

— Мне кажется, я бы предпочла некоторым прикосновениям поцелуи, — сказала она. — У тебя очень сильные руки.

Симеон улыбнулся:

— Поцелуи… Ты хочешь еще что-нибудь мне показать? — Он медленно окинул ее тело взглядом, словно лаская его. Его ладонь скользнула вниз по ее животу и задержалась у небольшого треугольника, покрытого курчавыми волосиками. — Что скажешь об этом уголке?

— Это очень нежное место, — с усилием проговорила Исидора.

У нее было такое чувство, будто она подхватила лихорадку. Его нога, обтянутая бриджами из дорогой тонкой шерсти, прикоснулась к ее голой ноге и слегка потерла ее. Исидора запустила руку в волосы Симеона.

— Тебе не нравится, что я не пудрю волосы? — спросил он.

Его волосы были очень густыми и шелковистыми на ощупь, а еще такими же сильными, как и он сам. От них не пахло фиалковой пудрой, зато исходило непередаваемое благоухание чистого мужчины, самца.

— Сейчас уже нравится, — прошептала Исидора. Он потянулся к ее губам, но не поцеловал. Его пальцы раздвинули створки ее лона.

— Что ты делаешь? — шепотом спросила Исидора. Лихорадка становилась все сильнее, причем горячее всего было между ног, что немного ее озадачило.

— Целую, — ответил Симеон, глядя ей прямо в глаза.

— Но это не…

— Считай, что это прелюдия к поцелую.

Исидора была не в состоянии думать о чем-либо, когда его пальцы так ласкали ее. Это было совсем не похоже на то, что он делал в прошлый раз… Исидора вцепилась в его волосы и потянулась к его губам.

— Поцелуй меня!

Симеон поцеловал ее долгим и страстным поцелуем, а в это же время его пальцы тоже своеобразно целовали ее лоно, исследовали его так нежно, что она испытывала сладкую боль, заставлявшую ее дрожать и ощущать блаженный жар между ног. Завершив поцелуй, Симеон облизнул ее губы. К большому смущению Исидоры, из ее груди вырвался хриплый тихий стон.

— Тебе хорошо? — прошептал Симеон.

Он поцеловал ее подбородок, а затем слегка прикусил мочку уха, но, честно говоря, Исидора всего этого уже не замечала. Потому что от того, что делала его рука, внутри у нее все пылало, а изо рта все чаще вырывались стоны. Потом словно сквозь сон она поняла, что Симеон осыпает поцелуями все те местечки на ее теле, на которые она сама ему указала. К сожалению, ей уже было все равно.

Исидора ощутила, что поцелуи прекратились, лишь в тот момент, когда его рука замерла.

— Дорогая?

Она нахмурилась. Симеон не обещал ей таких ласк. И прежде он так не улыбался, ведь сейчас на его губах играла широкая улыбка.

— Ты слишком крепко вцепилась в меня, — произнес он с лукавым блеском в глазах. — У меня на руках синяки появятся. — Тут его пальцы снова задвигались, и она со стоном выгнулась.

Но все же Исидора показала зубки, предупредив его:

— Симеон!

— Ну довольно предварительных ласк, — пробормотал Симеон.