Элоиза Джеймс - Избранница герцога

• Название: Избранница герцога
• Автор: Элоиза Джеймс
• Издательство: ACT, Астрель, Полиграфиздат
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-074837-2, 978-5-271-37983-3, 978-5-4215-2641-4

Герцог Вильерс и Элинор Монтегю не подходят друг другу, как только могут не подходить мужчина и женщина.

Легкомысленный повеса, душа компании, любимец женщин — и острая на язык, эксцентричная особа, которую в свете называют «синим чулком». У них нет и не может быть совместного будущего.

Но что, если они полюбили друг друга с первого взгляда? Полюбили страстно и безоглядно — и готовы пойти на все, чтобы быть вместе?

---

— Не думаю, что наступил подходящий момент для этого, — отрезала Элинор.

Его глаза полыхнули обидой. Кожа на его скулах натянулась до предела. Неужели это тот самый ее Гидеон, которому она застенчиво улыбалась в четырнадцать лет, а потом, уже более свободно, — в пятнадцать? Тот, с кем она научилась целоваться в шестнадцать...

— Ты только что потерял жену, — пояснила она более мягко.

— Нет! — вскричал он вне себя. — Я едва знал ее. Большую часть времени мы жили в одном доме как брат и сестра.

Она коснулась его плеча, ей пришлось это сделать. Заглянув в его глаза, она поняла, что сейчас последует. Их сердца слишком долго бились в унисон. Она решила слегка подстегнуть этот неизбежный процесс, чтобы освободиться наконец от него.

— В таком случае все устроилось к лучшему, вам скоро станет легче... — сказала Элинор.

Он тут же уронил голову на ее плечо, продолжая стенать о том, что лучше бы Ада не уходила от него никогда, что он едва успел узнать ее и готов оплакивать бесконечно. Из глаз его полились слезы.

Теперь он всхлипывал, положив голову ей на плечо.

Пятнадцать минут растянулись для нее в целую вечность.

Глава 21

Элинор удалось добраться до своей спальни лишь поздно ночью. Нервы ее были натянуты до предела, как у хорошо настроенной скрипки, и продолжали вибрировать. Приняв ванну, она удалила Виллу и нырнула в ночную сорочку.

Но успокоиться не удавалось. Устав лежать без сна в постели, она перебралась к камину. Попробовала написать подруге и изорвала три варианта.

Наконец она вспомнила про кресла на балконе. Вильерса не должно быть там, ему ни к чему любоваться звездами, и в ее компании он тоже не нуждается. Он едва замечал ее весь день; разве что холодно поздравил с новой помолвкой. Она принесла ему свои поздравления по поводу Лизетт, которая носилась как угорелая по дому, рассказывая всем о своей помолвке с дражайшим Леопольдом.

Вероятно, сейчас ее дражайший в соседней спальне. Вряд ли Лизетт заперла его в башне.

Элинор толкнула дверь и шагнула в бархатную темноту ночи. Кресла стояли на половине Вильерса, она направилась туда и вскоре наткнулась на одно из них. Нащупав спинку и подлокотник, она определилась с сиденьем и рухнула вниз.

И приземлилась на чьи-то мускулистые колени.

— Уф-ф! — раздался низкий мужской голос. — Вы решили, что легкая как перышко, но это не так...

— А я еще и попрыгаю на вас хорошенько за эти слова, — рассердилась она.

— Только не останавливайтесь, — ответил он, заставив ее покраснеть и вскочить с места.

— Оставайтесь спокойно любоваться звездами, ваша светлость, — сказала она. — Не буду вам мешать.

— Вы... вы... — начал было он.

Она молча выжидала, хотя знала, что ей следует удалиться.

— Вы превратили меня в похотливое животное, — пожаловался он.

Она улыбнулась с оттенком удовлетворения, радуясь, что он не может различить ее улыбки в темноте.

— Я не первая из всех, кому вы поддались.

— Это странно, но мне кажется, вы первая из моих соблазнительниц.

— Сказал отец шестерых внебрачных детей, — подытожила она.

— О, я столько раз чувствовал вожделение, но еще никогда не терял от этого рассудка, — ответил он.

— Все мужчины любят это, — спокойно произнесла она.

— Все это несравнимо с тем, что я чувствую к вам, — порывисто произнес он, бросаясь к ней. — Я хочу, есть вас, пить вас, лизать, сосать, хочу иметь всю-всю!

На какой-то момент она была загипнотизирована звуком его голоса, но быстро стряхнула с себя это наваждение:

— Вы не можете позволить себе все это, вы помолвлены с Лизетт.

— А вы...

— А я с Гидеоном, который примчался сюда за мной.

— До чего же это романтично, — произнес Вильерс.

Она вдруг расслышала какой-то слабый звук, шедший от дверей ее спальни.

— Кто-то стучится к вам, — сказал Вильерс. — Подозреваю, что это ваша служанка.

Ее глаза увлажнились, и она смотрела на него сквозь эту пелену, сердце ее разрывалось от безнадежности и отчаяния.

— Леопольд... — позвала она.

— Вам нужно идти, — строго произнес он. — Я здесь не единственный страдалец, раздираемый похотью, порожденной вашей красотой, дорогая Элинор.

— Я вовсе не красавица, — произнесла она.

Он что-то буркнул, но она не расслышала, отвлекшись на повторный стук в дверь.

— Что вы сказали? — спросила она.

Он посмотрел на ее губы.

— Вы самая прекрасная из женщин, которых я когда-либо встречал, Элинор!

Глава 22

— Гидеон, это опять вы? — произнесла Элинор, открыв дверь.

Он больше не выглядел юным красавцем. В его глазах сквозила усталость, а в углах рта пролегли морщинки. И все же где-то глубоко в его чертах читалось что-то от того златокудрого мальчика, которого она когда-то любила.

— Я должен был извиниться за свое малодушное поведение днем,— сказал он.

— Вам не за что извиняться, — сказала она, протянув ему руку.

День выдался таким насыщенным, что ее уже мутило, и она мечтала лишь об отдыхе.

Но Гидеон прошел дальше, и оба они сели у камина. Они казались супружеской парой, прожившей десятилетия.

— Я не должен находиться здесь, — сказал он.

«Сколько раз можно повторять эту фразу?» — подумала Элинор.

— В моей спальне или вообще в Кенте? — произнесла она с улыбкой, стараясь разрядить мрачную атмосферу, которую он, сам того не желая, создавал вокруг себя. А заодно и намекая на слишком поздний визит.

— В Кенте, — отвечал он с улыбкой. — Я отправлюсь отсюда на заре. Мои люди думают, что я остановился здесь просто по пути к старой тетушке Ады, которую я обязан навестить.

«Все равно все узнают, — подумала Элинор. — Незачем было так пылко обнимать меня и целовать на глазах у слуг».

— Сплетни неизбежны, — произнес он, словно прочел ее мысли.

Ей не нравились эти следы усталости в уголках его рта, они отталкивали ее. Пропасть между ними становилась все шире.

— Вы правы, — сказала она.

— Мне это не важно, — сказал он.

— Вот как? — удивилась Элинор.

— Я слишком долго боялся осуждения, — сказал он. — Вот и ты не можешь оправдать мой поступок, мою женитьбу на Аде.

— Пожалуй, что так, — нехотя согласилась Элинор.

— Ты полагала, что я должен нарушить волю отца.

Элинор встрепенулась. Что ж, ей и в самом деле интересна эта тема. Она не прочь узнать, что двигало им тогда, четыре года назад.

— Мы забыли тогда всякий стыд и приличия, — сказала она после затянувшейся паузы. — Ты перестал уважать меня...

— Я действовал как наглец, лишив тебя девственности, — сказал он, пристально глядя на нее, — глаза у него были синие, как Эгейское море. — А потом я поступил как подонок, отвернувшись от тебя. А теперь ты вправе презирать меня, моя Элинор, даже ненавидеть.

Она покашляла в замешательстве.

— Пожалуй, ты прав.

— Мне потребовался год, чтобы понять, что такая любовь, которая была у нас с тобой, бывает только раз в жизни, — признался Гидеон.

— Ты никогда не любил так страстно, как я, — сказала Элинор. — Ты и сейчас говоришь только о себе. Тебе наплевать на то, что чувствовала я, встречая тебя с Адой. Ты даже не смотрел в мою сторону.

— Я был глупцом и потому вел себя так. Я не понимал, что чувствует покинутая женщина, какую боль я тебе причинил.

— Ты был всем для меня тогда, Гидеон, — призналась Элинор. Она говорила правду. Но почему же теперь она не чувствует той страсти, не радуется тому, что он рядом с ней? Она верила, что ее любовь неизменна и вечна. Только такой может быть настоящая любовь.

Шекспир сказал, что истинная любовь не может зависеть от течения дней и недель. Она не исчезает со временем. Элинор до сих пор верила в ту свою первую любовь. И все же где она теперь? Куда девались ее прежние чувства?

Гидеон вдруг с силой сжал ее руку.

— Я понял это, и потому я здесь вопреки всем правилам приличия. Еще целый год мы не сможем, открыто появиться вдвоем, объявить о своей помолвке. Я не могу нарушить мой траур по Аде, не могу запятнать свою честь и память о ней. Но я не могу позволить тебе выйти за Вильерса, зная, что ты любишь меня. Поэтому я и приехал, пусть даже на одну ночь.

— Ты уверен, что по-прежнему любишь меня? Все ли в порядке с твоими чувствами? Прошло несколько лет.

— Я чувствую так, словно мы расстались только вчера, — заверил ее Гидеон. — Я тяготился моим браком, уже в первый год я начал вспоминать о тебе, Элинор. Вспоминал, как ты дрожала, когда я целовал тебя, как просила целовать тебя еще и еще. Вспоминал, как ты позволила мне...

— Довольно, я поняла тебя, — сказала Элинор и, высвободив свои руки из его рук, Сложила их на коленях.

— Я не должен был этого говорить, — опомнился он. — Надо сдерживать свои чувства, пока не закончится траур.