Гарун Тазиев - Запах серы

• Название: Запах серы
• Автор: Гарун Тазиев
• Издательство: Мысль
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1980

Книга известного вулканолога и путешественника включает три произведения: «Запах серы», «Ньирагонго», «Двадцать пять лет на вулканах мира». Это живой и увлекательный рассказ о вулканах различных континентов.

---

Однако на месте нас ждал такой сюрприз, что. мы позабыли про геологию: вся площадка, куда опустился вертолет, была усеяна обсидиановыми орудиями эпохи неолита… Крупные осколки десятками тысяч валялись окрест. У нас в группе были специалисты по первобытной эре, но открытие выпало на долю Франко Барбери и Жака Варе, ничего не сведущих в подобного рода вещах. Чистая игра случая! Месторождение оказалось одновременно карьером, в котором добывали сырье для древней индустрии, и мастерской, где эти орудия обрабатывали: тут в обилии лежали как орудия, так и отходы производства.

Обсидиановые поделки встречаются по всему Востоку Африки. Из природного стекла — обсидиана делали режущие орудия задолго до открытия металла, причем своей прочностью обсидиан подчас не уступает стали. По этой причине доисторический человек предпочитал обсидиан другим материалам. В Кении, Уганде, Танзании, на Эфиопском нагорье повсюду можно видеть орудия небольших размеров — от нескольких миллиметров до нескольких сантиметров, напоминающие иногда простые осколки. Те, что предстали нам в Афаре, были огромные, быть может самые крупные из обнаруженных до сих пор.

В этом районе Афара обсидиан встречался часто; поразительным было другое: люди устроили мастерскую посреди пустыни и изготовляли там крупные орудия, которые, на мой взгляд, могли служить лишь в качестве мотыги. Мотыги для вспашки чего? Каменной пустыни? Разве только тысячелетия назад этот район еще не был пустыней?.. Маловероятно, потому что климат хотя и мог быть менее сухой, но был все же недостаточно влажным для земледелия. Скорее всего здешние поделки уходили в южную часть Афара, в оазис Аваша или на плато, где давно уже обитали землепашцы.

Подобные залежи несомненно представляли интерес для серьезных ученых, и вести обследование надо было по всем правилам. К сожалению, включенная в этот год в нашу группу специалистка по доисторическому человеку, не выказала энтузиазма по поводу этой находки… Я до сих пор не могу понять, почему она встретила наше сообщение ледяным молчанием и даже отказалась взглянуть на карьер и мастерскую, удовлетворившись тем, что отобрала из привезенных образцов самые «симпатичные». Возможно, она слишком устала после 2-недельного пребывания в самом жарком месте планеты. Ничего не поделаешь, во Франции не нашлось других желающих отправиться в это забытое богом место, каким представлялся из европейского далека Афар…

Вираж Красное море — Аденский залив

Мы работали на широте 12°30′. Переместившись на полградуса восточнее, мы убедились, что Афар, состоявший в тесном родстве с Красным морем, связан нерасторжимыми узами также и с Аденским заливом. В северной части доминирующий элемент в структуре здешнего региона — разломы — идут строго параллельно Красному морю. К югу от тринадцатой параллели их направление с юго-юго-востока — северо-северо-запада постепенно меняется на юго-восток — северо-запад, а перед двенадцатой параллелью разломы поворачивают почти строго с востока на запад. Во время третьей полевой кампании в Афаре в декабре 1969 года мы с удивлением обнаружили при разведывательном полете обширную зону, где на площади в тысячи гектаров разломы скрещивались — одни шли параллельно Красному морю, другие — параллельно Аденскому заливу.

Горючее в баке подходило к концу, так что мы с Гаетано Джильей смогли снова попасть туда лишь несколько дней спустя. И нам воздалось за все труды! Зона была испещрена густейшей сетью разломов, сходившихся под углом 110°: точно под таким углом скрещиваются тектонические структуры Красного моря и Аденского залива… Причем дальше — к западу и к югу от этого поразительного перекрестка разломы никак не сопрягались, а здесь они сходились в фантастическом сплетении.

Детальный осмотр выявил еще одну особенность: «разломы Красного моря» были более свежими, причем сегменты северозападных разломов сдвинулись в результате наложения. Эти сдвиги были длиной в сотни, а то и тысячи метров каждый. Если вспомнить, что землетрясение, вызывающее сдвиг в 1–2 метра, — это уже катастрофа, сопровождаемая страшными толчками, можно представить себе, какова сейсмичность в подобном районе!

Естественно, что километровые сдвиги не были результатом какого-то одного феноменальнейшего потрясения, а следствием бесчисленных толчков на протяжении всего времени образования разломов, возникших несколько тысяч веков назад.

Сброс разломов тоже производил внушительное впечатление: глубина его достигала сотен метров, отвесные обрывы тянулись иногда на десятки километров. Днища огромных грабенов белели гипсовыми слоями. Бесчисленные трещины змеились и по горизонтальным поверхностям поднятых блоков. Там и тут между зияющими провалами возносились конусы невысоких вулканов с четко обрисованными кратерами в окружении базальтовых потоков. Иногда лава изливалась прямо из трещин и наслаивалась до тех пор, пока не заполняла их до краев. Особенно много подобных закрывшихся трещин было на севере зоны, но строй вулканов тянулся строго по направлению разломов, красноречиво свидетельствуя о том, что они были прародителями всех вулканических процессов данного региона. Мы совершили там несколько посадок.

На плоском дне больших желобов было влажно — невероятная вещь в пустыне, где дождь выпадает 1–2 раза в год, а то и раз в 2–3 года, причем дождевая вода мгновенно просачивается в трещины и остается там пленницей «подземелья». Поэтому вода в редких колодцах насыщена солями и гипсом. Зато в разломах влага дает жизнь растительности — низкорослые густые кустарники поражают взор после стольких недель созерцания выжженных камней. Можете вообразить, насколько мы были потрясены, столкнувшись в траве нос к носу с семейством кабанов! Их удивление, надо полагать, было не меньше нашего.

Вынужденное ралли

Эту третью экспедицию в Афар многим из нас пришлось начать с утомительного авторалли, стоившего колоссальной потери времени, сил и денег, причем самое пикантное заключалось в том, что ралли было вызвано нашей бедностью. Две малолитражки и два пятитонных грузовика, одолженных нам фирмой «Рено» на сезоны 1967 и 1968 годов, пришлось вернуть. И хотя у нас остались два грузовика и два «джипа», требовалось по крайней мере еще три машины: геологический урожай двух первых экспедиций привлек к нам массу коллег, жаждавших собирать свои собственные плоды на благодатной ниве пустынных лав.

Лично я был противником разрастания полевой группы. Долгий опыт учил, что, когда количество изыскателей переваливает за полдюжины, возникают новые проблемы — как материального, так и психологического свойства — в дополнение к обычным трудностям. На мой взгляд, экспедиция и так уже была слишком многолюдной, но Маринелли каждый год привозил все новых участников. Не спорю, это были толковые специалисты, однако далеко не все обладали качествами, необходимыми в столь трудном деле, как работа в пустыне, — общительностью, прямотой, готовностью к испытаниям, терпимостью… и так далее.

Машины потребовались как для участников, так и особенно для их снаряжения, объем которого повергал меня в ужас. А больше машин — значит больше бензина и воды, ибо в этом климате моторы потребляют ее не в меньшем количестве, чем люди. Как минимум нужен был еще один грузовик, а следовательно, еще больший запас горючего и воды. Подлинный замкнутый круг! Приходилось выкручиваться, выискивать и одалживать любой транспорт, способный ходить по пустыне.

Теперь я понимаю, что напрасно из ложной скромности не сказал Джорджо с самого начала, что я думаю о щедро расточаемых им приглашениях. Как бы там ни было, в тот год нас оказалось 15 членов экспедиции, не считая местных шоферов, поваров, охранников… Больше всего меня удручало то, что из этих пятнадцати шестеро по крайней мере были лишними. И вот теперь из-за этих шестерых надо было ехать за машинами в Кению…

Джорджо со своей стороны тоже был раздражен: у нас ушло целых 9 дней на доставку из Найроби в Аддис-Абебу двух «лендроверов» и грузовика, выделенных нам Французским Национальным центром научных исследований (НЦНИ). «Девять дней на туристский вояж!» — возмущался Джорджо. Если бы он знал, сколько нам пришлось хлебнуть за это время…

В целях наилучшего проведения ученых изысканий НЦНИ закупил несколько вездеходов и разослал их в разные концы света. Таким образом, желающие воспользоваться транспортом должны были записаться в очередь, выждать, когда машины освободятся, и, заплатив (весьма дорого) за их аренду НЦНИ, поехать за ними туда, где они находились в данный момент… Естественно, что машины, переходя из рук в руки, быстро портились и эксплуатация их обходилась куда дороже, чем обычная аренда автомобилей на месте. Но, будучи «экспедиционной группой НЦНИ», мы не имели другого выбора.