Нина Васильева - Русь и Варяги

• Название: Русь и Варяги
• Автор: Нина Васильева
• Жанр: История
• Год: 1999

Введите сюда краткую аннотацию

---

Реанимация, казалось бы, уже побежденного (в 1945 г.) норманизма в последнее время тоже, конечно, не случайность, не результат научного заблуждения, а отражение реальной политической ситуации. Избавиться от наследия Петербургской империи одним ударом не удалось, хотя сначала и казалось, что это возможно. Как заталкивание в яму осуществлялось поэтапно, через Раскол, гонения на православную церковь в правление "тишайшего" Алексея Михайловича, через террор Петра, издевательства Бирона, так и освобождение, как теперь уже стало ясно, тоже представляет собой ряд . последовательных рывков: отмена крепостного права, революция, война... Теперь нас вновь накрыла черная тень Петербургской империи; недаром же переименование Города "взад" стало одним из важнейших символов "радикальных реформ". Что же, свобода и независимость дорого стоят. Но это единственное, - за что не жалко платить.

6.1 Норманическая теория.

Бесспорно, норманизм как идеология имеет определенный смысл, и следует хорошо понимать, какой именно, но норманизм как историческая теория применительно к вопросу о происхождении объединенного русского государства 9 в. представляет собой совершенно антинаучную чушь.

Следует сперва напомнить, какая концепция считалась официальной в советской исторической науке. В основном она была сформулирована в конце 1930-х в 1950-е гг. в работах Тихомирова, Насонова, Третьякова, Грекова, Мавродина и других[77]. В сущности, это был смягченный "полунорманизм": признавая скандинавское происхождение Рюрика и его варягов, советские историки 30-50-х гг. всячески старались подчеркнуть местные корни русского государства, его экономики, культуры и т. д., опираясь при этом на действительно выдающиеся археологические открытия этой эпохи. Коротко эту концепцию можно выразить одним положением: варяги-скандинавы на Руси были, но они быстро "растворились в местном населении"[78]. Наиболее далеко зашедшие в этом направлении историки вообще объявили сообщение летописей о призвании варягов легендой, а Рюрика и его братьев отказались признать реально существовавшими людьми. С их точки зрения, сообщение Повести временных лет следует рассматривать как типичный "миф об основании", возводящий происхождения города, государства или народа к неким трем братьям.

Нетрудно убедиться, что такой тип рассуждений находился в круге очень распространенных в первой половине 20 в. представлений о недостоверности исторических источников. Эти представления в корне изменились с открытием современных методов датировки (радиоуглеродного и др., дающих точность до нескольких десятилетий и даже лет); оказалось, что практически все "мифы и легенды" разных народов имеют зерно истины и отражают в той или иной мере реальные события (например, подтвердилась дата основания Рима). В связи с этим "гиперкритическое" отношение к источникам было преодолено, и концепции, типа изложенной выше, разлетелись в прах, прежде всего благодаря новым достижениям археологии. Выяснилось, что собственно Новгород действительно был "новым городом", основанным никак не ранее начала 10 в.; но зато в нескольких километрах от города еще в середине 9 в. появилось так называемое "Рюриково городище", представлявшее собой, что совершенно очевидно, княжескую резиденцию, и сохранявшее этот статус в течение нескольких веков[79]. Итак, политический центр, резиденция князя, древнее города и появляется именно в тот момент, когда согласно летописи, состоялось "призвание варягов"! Вывод совершенно ясен: раскопки "Городища" подтверждают реальность не только исторического события, описанного в летописи, но и его датировку - с точностью примерно до 10-летия. Рюрика считать "мифом" больше невозможно!

Что же, вернуться к норманической легенде? Многие историки так и поступили. В сущности, концепция образования русского государства образца 1930-1940-х гг. оставляла достаточно места для такой возможности. Некоторые авторы и тогда не отказывались от идеи отождествления Рюрика с каким-нибудь скандинавским "конунгом", пытаясь только "замазать" проблему, смягчить противоречия (подумаешь, скандинав! подумаешь, конунг! пустяки, дело житейское). Такого рода представления бытуют и до сих пор: Рюрика и его варягов (в смысле скандинавов) следует рассматривать как приглашенный ел о вен а ми отряд наемников (будто бы обычай такой был у словен приглашать скандинавов-наемников... сами-то воевать не умели, зато, наверное, денег было навалом). Убийство Рюриком Вадима Храброго и его советников, упоминаемое в летописи, следует понимать как переворот, захват наемниками-скандинавами государственной власти[80]. Ну а потом все понятно: варяги-скандинавы "растворились в местном населении"...

Авторы этой концепции, видимо, не замечают, что описанные ими политические ситуации характерны не для общества, едва вступившего на путь цивилизации, сохраняющего все структуры родоплеменного строя, а скорее для поздних времен римской или византийской империи... Именно эти богатые и культурные, но "старые", слабосильные, пораженные "распущенностью нравов" государства были неспособны себя защитить и приглашали поэтому на службу варваров-наемников, которым и платили звонкой монетой (благо, что развитые "рыночные отношения" такую монету поставляли). В конце концов эти варвары, почувствовав, что кроме них, силы ни у кого нет, а монету они могут взять и сами, захватывали власть... И тут история могла пойти по двум направлениям: или побеждало влияние "старого" общества, и оно погибало естественной смертью, либо перевешивало "варварское" влияние, и начиналась новая цивилизация... Ничего подобного воинам-наемникам, хозяйничающим в пригласившей их стране и устраивающим перевороты, история молодых, "новорожденных" сообществ не знает. Структуры родоплеменного строя вообще на редкость целостны и монолитны; военную силу составляет обычно все свободное мужское население (какие тут наемники? к чему они?); элита формируется, как правило, наследственная, но со свободным допуском всех достойных людей... Нетрудно сообразить, что Русь 9-го века была именно таким молодым, или как говорят, ранним государством, сохранившим еще в полной мере общинную систему и родоплеменную иерархическую организацию.

Но некоторые современные историки, похоже, не имеют ни малейшего представления об этой "живой" этносоциальной иерархии... Внедрение в словесную среду чужаков-"варягов" выглядит с точки зрения "полунорманистской" концепции следующим образом: "убийство Рюриком словенского князя Вадима с последующим присвоением княжеского титула нельзя считать чем-то необычным, из ряда вон выходящим. Оно нисколько не диссонировало местным обычаям и понятиям об источниках власти правителей и потому едва ли вызвало в народе замешательство, а тем более жажду мести. Бог на стороне победителя - укоренившийся принцип, владевший умами язычников... Приобретение власти посредством убийства соперника иллюстрирует вся дальнейшая история языческой Руси"[81]. И христианской тоже, можно добавить, а также, увы! и мировой истории. Но кто боролся за власть на Руси в достоверно известные по источникам времена? Представители одной династии, правившие локальными областями государства, бывшими частями единого целого... Предполагать, что вот так вот, без всяких последствий, любой чужак мог вторгнуться в родоплеменное общество (пусть и на раннегосударственной стадии), это значит не иметь никакого представления о социуме как о системной целостности. Общество не может состоять из "молекул", совершающих "броуновское движение" - за исключением "предсмертных" этапов его существования. Распад системных связей - это и есть гибель цивилизации. Представление о полной пассивности словенского "субстрата" (народом его назвать в таком случае невозможно!), позволяющего внедряться в свою среду любым силам извне, сближает старый полунорманизм рбразца 1930-х гг. с современными, уже вполне последовательно норманистскими теориями. Такая вот прослеживается "связь времен".

* * *

Необходимо внимательно рассмотреть концепцию современного неонорманизма, исходящую из официальных кругов российской науки. В качестве примера возьмем работу А. П. Новосельцева, член-корреспондента АН СССР, бывшего на момент публикации директором института истории СССР. В этой работе[82], которую, в силу занимаемой тогда автором должности, следует считать программной, изложены как основные позиции неонорманизма, так и вполне откровенно - подспудный смысл этой теории и ее современное политическое значение. "Врагом номер один" исторической науки объявляются не русофобы-норманнщики, а некие средневековые патриоты: "...уже с 40-х годов и особенно в период "борьбы с космополитизмом" в нашей исторической науке взяли верх именно "патриоты" такого толка. Но на позицию антинорманизма волей-неволей встали почти все советские историки; многие потому, что приклеиваемый в противном случае ярлык "норманиста" делал человека чуть ли не врагом народа", Вполне ясно и определенно достижения русской исторической науки 1930 - 1950-х гг., опиравшихся на выдающиеся археологические открытия того времени, связываются, как оно и было на самом деле, с патриотическим подъемом, охватившим Россию в период борьбы с фашизмом. То же бывало и в средние века, да и в любое другое время, и всегда: угроза извне способствовала внутренней консолидации, очищению, обретению собственной сущности. Зато, начиная с 1960-х гг., расслабившееся и "почившее на лаврах" в так называемом застое советское общество позволило слишком многим слишком многое... К чему это привело, известно. На этот счет есть хорошая поговорка: "Не спи - замерзнешь". Пробуждение было не из приятных... Но зато, наконец, все стало на свои места. За прозрение заплачено дорого, но оно того стоит.