Милош Губачек - «Титаник»

• Название: «Титаник»
• Автор: Милош Губачек
• Издательство: Попурри
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2000

В ночь с 14 на 15 апреля 1912 года гигантское судно «Титаник» увлекло в ледяную бездну 1500 человек. Об этой одной из крупнейших в мире морских катастроф снято более десятка кинофильмов, написано около 50 книг, опубликовано шесть сборников стихов и две пьесы.

Предлагаемая книга о «Титанике» является, по мнению критиков, лучшим и наиболее полным изданием на эту тему в мировой литературе. Ее автора отличает блестящее знание предмета и эпохи, а также тщательность и обстоятельность анализа событий, связанных с гибелью «непотопляемого плавучего дворца». Заключительная глава посвящена подготовке и проведению американо-французской подводной экспедиции, которой более чем через 70 лет после катастрофы удалось обнаружить и обследовать на дне океана обломки прославленного судна.

В книге более 80 архивных фотографий, на которых запечатлены участники плавания и интерьеры судна, а также более 10 схем и чертежей.

Рекомендуется широкому кругу читателей.

---

— Их готовность дать показания, — заявил посол, — была тем дальновидным шагом, который нужно было сделать, принимая во внимание американскую общественность.

Но в конфиденциальном сообщении министру иностранных дел сэру Эдварду Грею посол Брайс не скрывал своего отношения к сенатору Смиту. Он написал о нем, что это «одна из самых неудачных фигур, которым могло быть доверено подобное расследование».

Одновременно посол проинформировал министра, что о делах следственного подкомитета он говорил с президентом Тафтом. Президент будто бы жаловался на сенат, который во всем этом деле не интересуется его мнением, сенаторы настаивают на своих полномочиях, а он, президент, «ничего не может с ними поделать». Как считает президент, продолжал посол, Смит будет вести расследование до тех пор, пока его имя будет присутствовать в газетных заголовках. Нет оснований сомневаться, что посол пересказал содержание своего разговора с президентом точно и что на первой встрече только что учрежденного подкомитета столь же точно свою беседу с президентом воспроизвел и сенатор Смит. Принципиальность явно не была доминирующей чертой натуры хитрого хозяина Белого дома 1912 года.

В пятницу 19 апреля в 9 часов утра открылись двери Восточного зала нью-йоркского отеля «Уолдорф-Астория». Просторный зал с хрустальными люстрами, парчовыми портьерами и стенами, выкрашенными белой краской, ночью был подготовлен для слушаний. Вместо стилизованной мебели в нем расставили ряды стульев. В течение нескольких минут все стулья оказались занятыми; десятки людей расположились вдоль стен. Огромный стол окружили журналисты с блокнотами. В 9 часов 30 минут за него сели генеральный директор «Уайт стар лайн» и президент треста ИММ Дж. Брюс Исмей, вице-президент ИММ Ф. А. С. Франклин, второй помощник капитана Чарлз Лайтоллер, два юриста треста ИММ и, поскольку в адрес Брюса Исмея высказывались угрозы, два телохранителя.

В 10 часов отведенное место за столом заняли У. О. Смит, сенатор Ньюлендс и генерал Улер. Смит сразу же кратко изложил основания для ведения дела и задачи следственного подкомитета. Обсуждение началось. Первым свидетелем, дававшим показания, был Дж. Брюс Исмей. Смит попросил его изложить весь ход трагического плавания и предоставить подкомитету всю информацию, которая, по его мнению, является важной для выяснения обстоятельств трагедии. Перед тем как приступить к даче показаний, Исмей сказал:

— Прежде всего я хотел бы выразить свое глубокое сожаление в связи с этим прискорбным событием.

Затем он повернулся к членам подкомитета и продолжил:

— Насколько я понял, вы, господа, назначены членами сенатского подкомитета, который должен расследовать обстоятельства трагедии. Что касается нас, мы это приветствуем. Мы будем приветствовать самое тщательное расследование. Нам нечего скрывать. Судно было построено в Белфасте и было последним словом в искусстве кораблестроения. При строительстве «Титаника» с расходами не считались.

Затем Исмей кратко изложил, как проходило плавание до момента столкновения с айсбергом. Он подчеркнул, что, хотя максимальная скорость судна определялась 78–80 оборотами винта в минуту, ни разу в течение плавания его скорость не превышала 75 оборотов. Сенатор Смит попросил Исмея сообщить о своих действиях после столкновения судна с айсбергом.

— В этой шлюпке уже находилось определенное число мужчин, и офицер крикнул, нет ли еще поблизости женщин, но не получил ответа. На шлюпочной палубе вообще не было никого из пассажиров… Когда шлюпку начали спускать, я прыгнул в нее.

Исмей отверг обвинение, что он каким-то образом вмешивался в полномочия капитана судна. О конструкции «Титаника» он сказал следующее:

— Конструкция судна разрабатывалась особо, поэтому оно могло удерживаться на поверхности при затоплении любых двух соседних отсеков. Думаю, я могу с полным основанием сказать, что сегодня очень мало судов с таким запасом плавучести. Когда мы строили «Титаник», мы это особо имели в виду. Если бы он столкнулся с айсбергом носовой частью, по всей вероятности, он не затонул бы.

На вопрос сенатора Ньюлендса, сколько такое судно, как «Титаник», должно было бы иметь спасательных шлюпок, Исмей ответил:

— Насколько мне известно, это определяется требованиями министерства торговли. На «Титанике» было достаточное количество спасательных шлюпок, чтобы ему был предоставлен патент пассажирского судна. Оснащение спасательными шлюпками должно соответствовать требованиям британского министерства торговли, и, насколько мне известно, они принимаются во внимание и подлежат исполнению.

Исмею было задано еще несколько вопросов. На вопрос Смита, будет ли он в распоряжении подкомитета, если потребуются дополнительные показания, Исмей ответил утвердительно.

Следующим свидетелем был капитан «Карпатии» Артур Генри Рострон. Он подробно рассказал, как реагировал на первый сигнал бедствия с «Титаника», какие меры предпринял, как действовал после обнаружения спасательных шлюпок и при подъеме пострадавших на палубу. В заключение Сенатор Смит задал ему два важных вопроса, которые требовали разъяснения. Первый касался авторитета капитана судна.

Смит. Кто по правилам вашей компании считается хозяином судна в море?

Рострон. Капитан.

Смит. Он обладает абсолютной властью?

Рострон. Абсолютной. И в юридическом смысле, и в прочих. Никто не имеет права вмешиваться в его действия.

Но сенатор потребовал более подробных объяснений.

Рострон. С юридической точки зрения капитан обладает правом абсолютной власти, но, допустим, он получил от владельца судна какой-то приказ и не выполнил его. Единственное, что в данном случае ему грозит, — это увольнение.

Смит. Капитан, принято ли, если на борту находится директор или иной ведущий представитель компании, выполнять их приказания?

Рострон. Нет, сэр.

Смит. От кого вы получаете приказы?

Рострон. Ни от кого.

Смит. На борту?

Рострон. В море. После выхода из одного порта и до прихода в другой я как капитан обладаю абсолютным контролем над судном и ни от кого не получаю приказов. Я никогда не слышал, чтобы в нашей или другой крупной судоходной компании директор или ее владелец, находясь на судне, отдавали приказы. Не имеет значения, кто окажется на борту судна, в этом случае директор или владелец компании всего лишь пассажиры. Во время плавания такая персона не обладает никаким официальным статусом и не служит авторитетом для капитана.

Из показаний Рострона следовало, что ответственным за судно в море является исключительно капитан. Этим своим заявлением он очень помог Брюсу Исмею, которого все подозревали во вмешательстве в действия капитана Смита во время плавания «Титаника».

Второй вопрос касался нежелания «Карпатии» при следовании в Нью-Йорк вступать в контакт с другими радиостанциями, что вызвало большое раздражение американской печати и общественности. Почему остался без ответа запрос президента Соединенных Штатов? Это было расценено как оскорбление. Поскольку Исмей отверг обвинение в том, что он имел к радиообмену какое-либо отношение, а Гульельмо Маркони в утренних газетах заявил, что цензура не могла быть делом рук радиста, подозрение пало на капитана. Требовались разъяснения, и Смит прямо приступил к существу дела.

Смит. Появились жалобы на то, что вопрос президента Соединенных Штатов, направленный «Карпатии», остался без ответа. Вам известно что-нибудь об этом?

Рострон. Я узнал вчера вечером, что была радиограмма, касавшаяся майора Батта. Я спросил сегодня утром своего распорядителя на судне, помнит ли он о каком-либо запросе в отношении майора Батта. Он ответил, что «Олимпик» запрашивал, находится ли майор Батт на судне, и что ему ответили отрицательно. Это единственное, что мне известно в связи с данным лицом.

Смит. Вам лично известно о попытке президента Соединенных Штатов установить связь с вашим судном?

Рострон. Абсолютно нет. Я вообще ничего об этом не знаю.

Смит. Допускаю, что у вас не было намерений проигнорировать или не заметить телеграмму президента.

Рострон. Слово капитана, сэр, нет!.. Никаких подобных намерений. Это никому не могло прийти в голову.

Сенатор Смит завершил допрос капитана Рострона тем, что высоко оценил все, что тот сделал для пострадавших с «Титаника».

В этот же день в частной беседе Рострон спросил сенатора, почему в ходе расследования было уделено столько внимания ответам «Карпатии» на запросы относительно майора Батта и существованию на борту какой-то цензуры. Сенатор объяснил, что отказ «Карпатии» сообщить президенту сведения о друге глубоко его оскорбил. Когда капитан высказал сожаление в связи с тем, что он невольно оказался причиной неудовольствия президента, сенатор посоветовал ему написать президенту Тафту объяснительное письмо, что, без сомнения, устранит все неясности. Капитан Рострон так и сделал, и результат был таким, как и предсказывал сенатор, — вскоре президент в официальной обстановке одобрил действия капитана Рострона.