Роберт Сильверберг - Хроника Маджипуры. Валентайн Понтифик

• Название: Хроника Маджипуры. Валентайн Понтифик
• Автор: Роберт Сильверберг
• Издательство: Эя
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1993
• ISBN: 5-86892-099-6

Роман «Валентайн Понтифик» продолжает повествование о жизни лорда Валентайна, обретшего вновь трон и память. Но на него обрушились еще более тяжкие испытания. Некогда мирная процветающая планета Маджипура, Властелином которой он является, ввергнута в хаос, ей грозит голод. Как Маджипура вновь обрела покой и мир, чем закончились все испытания Валентайна, вы узнаете, прочитав роман.

---

Но случилось совсем не так. Вандайна указала на фляжку.

— Мы оставим тебя здесь. Это сонное зелье. Наливай, сколько потребуется, пей и смотри в свою душу. Свое Испытание ты проведешь сама.

— Я?

Вандайна улыбнулась.

— Кто же еще сумеет тебя проверить? Ступай. Потом мы придем за тобой.

Старая наставница, согнувшись, отошла. На языке у Тизаны вертелись десятки вопросов, но сдержалась, чувствуя, что Испытание уже началось и что первая его часть — не задавать вопросов. С изумлением следила, как Вандайна прошла в нишу амфитеатра и скрылась в тени. Ни звука вокруг, даже шагов. В подавляющей тишине безлюдного города песок, казалось, должен был греметь… но тишина! Тизана нахмурилась, потом улыбнулась, засмеялась — гулкий смех расшевелил далекое эхо. Она радовалась. Задумать и провести самой свое Испытание! Значит, это бывает: отводят в руины и предлагают посмотреть на себя.

А сколько было страхов, сколько…

Но как?

Тизана пожала плечами. Она не завтракала и почувствовала, как напиток почти мгновенно ударил в голову. Тем не менее, она отхлебнула в третий раз.

Солнце поднималось быстро, первые лучи уже протянулись над стенами амфитеатра.

— Тизана! — выкрикнула она, и сама же ответила:

— Да, Тизана!

Засмеялась, выпила снова.

Прежде принимала зелье только в чьем-либо присутствии, либо для разъяснения снов, либо с наставницей. Пить сейчас в одиночестве все равно, что задавать вопросы своему отражению, Она вдруг со смущением осознала, что стоит между двух зеркал и видит один и тот же образ со спины и с лица.

— Тизана,— сказала себе,— это твое Испытание. Годишься ли ты в толкователи снов?

И ответила:

Я училась четыре года, да еще три провела на Острове Властительницы. Я знаю семь снов самообмана, три сна обучения, призывающие сны и…

— Хорошо, перескочим через это. Ты годишься в толкователи снов?

— Я умею смешивать зелье и принимать его.

— Отвечай на вопрос! Ты годишься в толкователи снов?

— Я очень устойчивая. У меня спокойная и чистая душа.

— Ты уклоняешься от ответа.

— Я сильная и способная, во мне почти нет злобы. Я желаю служить Дивине.

— А как насчет служения разумным существам?

— Служа Дивине, я служу и им.

— Очень красиво. Кто научил тебя так отвечать?

— Просто пришло на ум. Можно, я еще выпью?

— Как хочешь.

— Спасибо,— поблагодарила Тизана. Она выпила. Голова закружилась, но не от зелья, потому что таинственные, соединяющие сознания силы напитка отсутствовали. Она была одна и бодрствовала. Она спросила:

— Какой следующий вопрос?

— Ты до сих пор не ответила на предыдущий.

— Задай другой.

— Вопрос только один, Тизана. Годишься ли ты в толкователи снов? Сумеешь ли утешить души тех, кто придет к тебе?

— Я постараюсь.

— Таков твой ответ?

— Да,— сказала Тизана,— таков мой ответ. Оставь меня в покое, и разреши попробовать. Я женщина доброй воли. Я овладела своим искусством и желаю помогать другим. Сама Властительница приказала мне стать толковательницей снов.

— И ты ляжешь с каждым, кому потребуется? С человеком, с хьертом, со скандаром, лименом, с уруном и прочими племенами нашего мира?

— С каждым,— ответила она.

— И от каждого ты возьмешь на себя его тревоги?

— Если смогу, то да.

— Ты годишься в толкователи снов?

— Дай мне попробовать, и тогда узнаем,— сказала Тизана.

— Это кажется справедливым,— ответила Тизана.— У меня больше нет вопросов.

Она вылила в бокал и допила остатки зелья. Потом спокойно сидела, пока поднималось солнце и нарастала дневная жара. Была совершенно спокойна и не испытывала ни нетерпения, ни неудобства. Просидела бы так весь день и всю ночь, если бы ее не тревожили, но через час или чуть больше возле нее без какого бы то ни было предупреждения появилась Вандайна.

— Ты закончила? — мягко спросила старая женщина.

— Да.

— И как?

— Я прошла через это,— сказала Тизана.

Вандайна улыбнулась.

— Я была уверена в этом. Идем. Нужно еще переговорить с Высшей и устроить твое будущее, будущее толковательницы, Тизана.

В главное здание они вернулись в таком же молчании, в каком уходили утром. Шли быстро — палящее солнце подгоняло. До полудня оставалось совсем немного, когда выбрались из руин Беласисиера. Новации и заступники, работавшие на полях, шли ко второму завтраку. Они неуверенно поглядывали на Тизану, и та улыбалась в ответ яркой, успокаивающей улыбкой.

У входа вдруг появилась Фрейлис, подбежала и бросила на подругу быстрый встревоженный взгляд.

— Ну? — спросила она напряженно.

Тизана улыбнулась. Она хотела сказать, что испытание НИЧТО, просто шутка, обряд, а настоящее Испытание имело место задолго до сегодняшнего дня, но Фрейлис дошла до всего этого сама. Огромное пространство разделило их теперь — Тизану, ставшую толковательницей снов, и Фрейлис, все еще заступницу. И Тизана сказала просто:

— Все хорошо.

— Хорошо? Здорово, ой, как здорово, Тизана! Я так рада за тебя!

— Спасибо, что помогла мне,— сказала Тизана серьезно.

Внезапно тень накрыла двор. Тизана взглянула вверх. Небольшое темное облако, вроде вчерашнего, плыло в небе — наверное, осколок шторма с далекого побережья. Оно повисло, будто зацепилось за шпиль главного здания и вдруг разразилось крупными и тяжелыми, каплями дождя.

— Смотри,— сказала Тизана,— смотри, снова дождь. Идем, Фрейлис! Идем, потанцуем?

Девять Воровка В Ни-Мое

К концу седьмого года вторичного воцарения на престоле Властителя Валентайна Лабиринта достигла весть, что Венценосец скоро прибудет с визитом — весть, заставившая сердце Хиссуна забиться сильнее. Увидит ли он Венценосца? Вспомнит ли о нем Властитель Валентайн? Один раз Венценосец вызвал его в Замок Горы, когда состоялась его вторая коронация, конечно же, он помнит кое-что о мальчишке, который…

А может быть, и нет, решил Хиссун. возбуждение спало, он вновь вернул себе холодный самоконтроль. Конечно, если он, что совершенно невероятно, попадется на глаза Венценосцу, то тот вспомнит его, но чтобы сам Властитель Валентайн поинтересовался им — такое вообще сверхъестественно. Скорее всего, Венценосец спустится вниз, а затем покинет Лабиринт, никого не увидев, кроме Понтифика. Говорили, что он устраивает грандиозное шествие к Алэйсору, а потом к Острову Снов (хочет повидаться с матерью), и обязательно остановится в Лабиринте в такой поездке. Но Хиссун догадывался, что Венценосцу вовсе не по душе Лабиринт, встретивший его так неприветливо, когда он вновь поднимался в свой Замок. И знал, что Понтифик Тиверас — скорее мертвый, чем живой, потерявшийся в непроницаемых снах внутри кокона, поддерживающего его существование, не способный уже разговаривать. Он скорее символ, чем человек, которого следовало похоронить много лет назад, но тлеющему в нем огоньку жизни не давали угаснуть, чтобы продлить царствование Властителя Валентайна. Что, по мнению Хиссуна, было хорошо, не только для Венценосца, но и для всей Маджипуры. Но это уже не его ума дело.

Он вернулся к Счетчику Душ, продолжая лениво размышлять над грядущим визитом Венценосца, и так же лениво вытащил новую запись из картотеки горожан Ни-мои. Казалось, она ничего интересного не обещает, и Хиссун чуть было не сунул ее обратно, но ему захотелось просто посмотреть великий город другого континента. Ради Ни-мои он позволил жизни маленькой лавочницы поглотить себя, и скоро уже не жалел об этом.

Мать Иньянны, как и бабушка, содержала лавку в Велатхусе, и было похоже, что такая же судьба уготована и ей. Ни мать, ни бабушка не обижались на жизнь, но Иньянна — ей исполнилось девятнадцать и она была единственной наследницей — чувствовала, что лавка слишком тяжелое бремя для ее плеч, невыносимо давящий горб. Она часто подумывала предать имущество и попытать счастья в каком-нибудь городе подальше отсюда: в Пилиплоке, Пидрайде или даже в величественной столице провинции Ни-моя на севере, о которой говорили, будто она превосходит всякое воображение. Того, кто ее не видел.

Но времена скучные, дела шли не очень, и Иньянне пока не попадались охотники приобрести лавку, а кроме того, Велатхус, пусть даже и опостылевший, был родиной для многих поколений ее семьи, и покинуть, его просто так было нелегко. Каждое утро она поднималась с рассветом, выходила на маленькую, облицованную камнем террасу, умывалась в каменном чане с дождевой водой, которую специально собирала и хранила для купанья, потом одевалась, завтракала сушеной рыбой с вином, спускалась по лестнице и открывала лавку.

Торговала Иньянна самым обыденным товаром: застежками для одежды, глиняными горшками с южного побережья, бочонками с пряностями и прессованными фруктами, кувшинами с вином, острыми ножовками Нарабала и дорогостоящими вырезками мяса морских драконов, сверкающими изящными фонариками, сделанными в Нарабале, и многим подобным. Помимо ее лавки, в Велатхусе был еще десяток точно таких же, и ни одна особо не процветала. После смерти матери Иньянне приходилось вести счета, изобретательно управляться с покупателями, мыть полы и полировать прилавки, заполнять правительственные бланки и разрешения на торговлю — и она устала от всего этого. Но что же делать? Она ничем не примечательная девушка в ничем не примечательном дождливом городке предгорья и никогда по-настоящему не надеялась на счастливые перемены в ближайшем будущем, да и позже.