Игорь Скарбек - За Тридевять Земель

• Название: За Тридевять Земель
• Автор: Игорь Скарбек
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1988
• ISBN: 5-235-00011-0

Легенды и были Нового Света, увлекательные приключения на суше и океанских просторах, сложные перипетии соперничества различных государств на Американском континенте, героическая борьба свободолюбивых индейцев за свою независимость ждут читателя занимательного исторического повествования, в основу которого положена не только богатая авторская фантазия, но и обширный документальный материал. Автору удалось воссоздать яркие образы наших соотечественников-землепроходцев, запоминающиеся картины жизни и быта Русской Америки, которой посвящена основная часть книги.

Богато иллюстрированная книга адресована массовому читателю. Издание подарочное.

---

Появление у берегов Калифорнии азиатского леса — под влиянием господствующих к северу от 40° северной широты западных ветров — свидетельствует о возможности дрейфа японских джонок. В январе 1966 года доктора из Смитсоновского института в Вашингтоне, супруги Клиффорд Эванс и Бетти Меггере, во время раскопок в Эквадоре обнаружили черепки японской керамики неолитического периода дзёмон. «Углерод-14» позволил сделать вывод, что «японцы побывали в Новом Свете примерно за 4500 лет до того, как Кортес достиг Мексики». Однако наиболее древними мореплавателями, возможно, посетившими Америку, считаются все же полинезийцы — «идущие вдаль под парусами», как называли они сами себя. На связках челнов-однодревок, ориентируясь по солнцу и звездам, волновой зыби и прутиковым морским картам, усеянным ракушками каури, отважные мореплаватели пускались в тысячемильные путешествия. Почти столь же древним является искусство мореплавания у жителей острова Таити, обитателей побережья Японского моря — айнов, а также эскимосов-нивхов, в сказаниях которых говорится, что, возвращаясь из длительных путешествий, отцы-рыбаки заставали своих маленьких детей уже взрослыми.

Что касается французского ученого Ле-Плонжона, то он полагает, что американцы сами были первооткрывателями иноземных территорий. В частности, именно колонисты из Нового Света «принесли в долину Нила древнеегипетскую цивилизацию в готовом виде». Как бы то ни было, но факт остается фактом: остовы индейских пирог, вмещавших по нескольку десятков людей и не уступавших мореходными качествами тогдашним судам европейцев, находят и в Западной Африке, и в Европе. Пыльцевой анализ остатков подобных долбленых лодок, обнаруженных сравнительно недавно в Голландии, позволил ученым определить их возраст — 9500 лет! О посещениях Старого Света «до нашей эры» странными краснокожими людьми, «говорившими на чужом, непонятном языке», повествуют галльские и римские исторические хроники.

К семнадцатому столетию история Великих географических открытий могла похвастаться довольно ощутимыми успехами. Да это и неудивительно. Ведь прошло уже более шести веков с тех пор, как Лейф Счастливый нанес первый визит Новому Свету, и более сотни лет, как упрямый генуэзец и великий географический еретик (с точки зрения ортодоксальной католической доктрины, разумеется) открыл страну, не дожив, к своему счастью, до того времени, когда стараниями издателя «Писем Америго Веспуччи», картографа из лотарингского городка Сен-Лье Мартина Вальдземюллера ей было присвоено стороннее имя. Ошибка Истории! Незнание фактов или честолюбивые интриги? Исследователи более склонны разделить первую версию, нежели вторую, ибо наше невежество, как справедливо заметил один из них, зачастую может сравниться разве что с обычной готовностью судить о вещах, нам неизвестных.

III На Матерой Земле Колоши. Тамагно-Ус-великий шаман тлинкитов. Явление Одноглазого Пришельца. Неожиданное освобождение.

- А нутка, новоначальный, подымайся. Неча мешкотничать. Пора путь-дорогу держать...

Римма, опершись о землю у столба с медной доской, удостоверявшей, что сие есть Российское Владение, нащупал под рукой нечто острое, крепко засевшее в почве. То был обломок старого скудельника или, может, ставца. Задолго до того дня специальным указом предписано было для описи Земли Американской «по берегам ставить кресты и закапывать в землю обломки горшешные, кору березовую и уголья», в подтверждение прав Российской империи.

Пенистые волны прибоя, окаймляющие сушу, навевали скорбь. Ветер свежел. Свинцовые тучи заволакивали ледяную океанскую зыбь, высокий лесистый берег и протянувшиеся позади суровые горные кряжи. Где-то неподалеку со стороны леса, словно клича напасти бесприютным, прокричал ворон. Все ниже и ниже опускались хляби небесные, сливаясь на горизонте с темными водами Великого океана. Стало темно и до того тихо, что сердце заныло, защемило предчувствием неясной беды...

Римма поднялся и, обернувшись, хотел было что-то сказать Епимаху, но в это самое мгновение ощутил на себе леденящий душу взгляд диких и страшных, неведомо кому принадлежащих глаз, в упор взиравших на него из-за соседнего валуна. От неожиданности отрок вскрикнул и подался назад.

— Чегой-то с тобой?..— удивленно спросил Епимах.

— Там! — Римма указал на валун.— Там кто-то есть...— добавил он еле слышно.

Какое-то время оба с опаской вглядывались в то место, где стояла оглаженная океанскими водами гранитная глыба. Не приметив ничего подозрительного, иноки двинулись вперед, но, как только обогнули таинственный камень, остановились как вкопанные.

— Господи, спаси и помилуй! — Епимах перекрестился.

На сыром песке отчетливо вырисовывался уходящий в сторону леса след голых человеческих ступней...

...Спустя сутки выявилось более чем досадное обстоятельство. Как вычислил иеромонах, держа вместе со своим юным спутником курс на северо-запад, они должны были попасть к крепости Воскресенской, что в Чугатской губе, или же к крепости Константина и Елены, основанной в 1793 году подле удобной гавани

Нучек, на острове Тхалка, где обитали мирные индейские племена эйяков, именуемые россиянами также медновцами или медновскими. Увы, предположениям сим не суждено было сбыться. Приключилось именно то, чего более всего и следовало опасаться, ибо брели наши горемычные герои вдоль берегов, населенных воинственными племенами тлинкитов-колош, столь много бед причинивших российским поселениям...

Думается, что непростительной оплошностью со стороны автора явилось бы пренебрежение интереснейшими свидетельствами достославных наших соотечественников, кои имели в свое время удивительную возможность воочию познакомиться с экзотическим бытом воинственного краснокожего народа. Последний, право, заслуживает того, чтобы рассказать о нем читателю более подробно.

Тлинкиты, что в дословном переводе означает «люди повсеместные», обитали вдоль северо-западного берега Аляскинского залива и по прилегающим к материку островам в широте от 52° до 62°, то есть примерно от острова Ванкувер до горы Святого Ильи. Дикие эти племена не искали постоянного места и переселялись каждогодно по удобности. Все они имели шаманов и руководствовались исключительно их вымыслами, которые сводились черт знает к чему. Во всяком случае, главным персонажем их являлся, как правило, сам Дьявол. Россияне впервые познакомились с названным народом в 1783 году. Но до начала правления Александра Баранова, по незнанию языка, не были сколько-нибудь примерно осведомлены о его нравах и обычаях. Тем более что, сколько у колошей родов, столько и различных об одном и том же предмете понятий.

Исподнего платья колоши не имели, а прикрывали лишь стыдную часть тела, да и то, кстати сказать, далеко не все. Когда же сбрасывали с себя верхнюю одежду и оказывались в натуральном виде, то приводили всякого в крайнее удивление, если не сказать больше. Все тело представлялось вышитым, раскрашенным и вымаранным полосами. Нельзя точнее изобразить чудовища. Вправду говоря, художникам, живописующим деяния Сатаны, во всем белом свете не найти себе лучших натурщиков. Так описывают их очевидцы.

Особо следует сказать о представительницах прекрасного пола, ибо между колошанками нередко можно было встретить и красивых женщин. Если бы не различные украшения, которые вставляли они в нижнюю губу, прокалывая ее при вступлении в девичий возраст, многие из них, верно, заняли бы далеко не последнее место в конкурсе красоты. Главным украшением их были так называемые калужки из зеленого минерала серпантина-змеевика (отсюда и русское название сего народа). Еда для колошанок являлась не столь простым занятием и требовала немалого искусства из-за наличия упомянутых «драгоценностей». Пищу употреблять должны они были с крайнею осторожностью, дабы не коснуться своего украшения, которое, «ежели, по несчастью, выпадало из прореза губы, наносило превеликий стыд».

Пищу тлинкитов по преимуществу составляли: тушеная рыба с печеным картофелем, квашеные коренья и толкуша — подтухший китовый жир с дикими ягодами. Из неведомых сакральных соображений, само мясо китов почиталось к употреблению негодным. Вместо табака все индейцы, включая детей и женщин, курили наркотическую медвежью ягоду.

Поселения свои индейцы-тлинкиты устраивали в труднодоступных местах. Дома их представляли собой бревенчатые курные бараборы, в которых посреди пола постоянно горел квадратный очаг с сооруженной над ним незамысловатой рыбной коптильней. Повсюду внутри жилища можно было видеть выточенные из дерева или кожи изображения духов-предков — вахташей, в качестве которых выступали филины, лягушки, медведи, морские петухи. Покатые спереди крыши сдвигались в ненастье и раздвигались в добрую погоду. Входам-выходам барабор придавался вид пасти чудовища; обращены они были обычно в сторону воды. Перед жилищами стояли громадные двадцатисаженные тотемные столбы прямых кедровых стволов. Украшенные фантасмагорической резьбой, являвшей изображения птичьих голов и звероподобных чудищ, тотемы увековечивали историю и легенды племени. Удивления достойна выносливость индейцев-тлинкитов, зимой и летом ходивших босыми, презиравших боль и даже «из одного хвастовства» подвергавших себя жестоким истязаниям. Колоши-мужчины едва ли не с самого рождения приучались своими родителями к перенесению всевозможных лишений: голода, холода, боли... Бывало, что после бани, в самую жестокую стужу, идет колош на море, где сидит в ледяной воде с четверть часа, а затем выходит на берег и просиживает там совершенно нагой еще довольно долгое время. Случалось также, что после вышеназванных процедур тлинкит, едва переступив порог своего жилища, созывал всех сечь себя. Вытерпев это добровольное наказание, он, как герой, имел полное право выбрать любую женщину.