Брайан Д'Амато - Хранитель солнца, или Ритуалы Апокалипсиса

• Название: Хранитель солнца, или Ритуалы Апокалипсиса
• Автор: Брайан Д'Амато
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-49944-1

Жрецы цивилизации майя совершили поразительные научные открытия, далеко опередившие свое время. А еще они вычислили, когда наступит конец света.

Человек, в чьих жилах течет кровь майя, не сомневается в том, что мир погибнет 21 декабря 2012 года. И когда выпадает зыбкий шанс предотвратить катастрофу, Джед де Ланда решает рискнуть.

Перенестись сознанием в прошлое, в год 664-й н. э., и там влиять на мысли и дела правителя, от которого зависит будущее. Таков был план. Но он с самого начала дал сбой: молодой майя, принявший в себя разум нашего современника, удостоился великой чести — ритуального самоубийства…

---

— Прошу прощения, особо важное лицо, — повторяла Марена. — Извините, благодарю, пропустите особо важное лицо.

Она выбралась на узкое пространство дороги между толпой и стеной дорожных ограждений в оранжево-серебряную полоску. Офицер военной полиции в прозрачном пузыре-шлеме дефилировал туда-сюда, помахивая красным световым мечом, оставлявшим в воздухе надпись «Опасно». С точки, находившейся на груди Марены, было видно, что длинный съезд, ведущий во Флорида-Сити, наглухо заблокирован. Но за баррикадой широкая пустая полоса ровного асфальта катилась дальше на юг в направлении Кубы.

Марена подошла к полицейскому и встала почти у него на пути.

— Здравствуйте, офицер, — сказала она в его шлем. — Вы не могли бы объяснить, как нам разрешить эту ситуацию?

— Да, мадам. Возвращайтесь в вашу машину и ждите очереди, когда вас пропустят в обратном направлении. — В его голосе слышался металл.

Возможно, они специально так настраивали громкоговорители, чтобы те звучали более угрожающе.

— Национальная гвардия распорядилась, чтобы мы двигались на юг дальше этого пункта, — солгала она.

— Извините, мадам, но…

— Мы могли бы поехать обратно на север, но нам не хотелось бы нарушать федеральные указания…

— Оба направления зарезервированы для специального автотранспорта. К тому же нет никаких оснований для того, чтобы пытаться двигаться дальше. Все вы должны отправиться домой или по месту службы. — Он развернулся.

— Постойте, офицер Фуэнтес, — сказала Марена, становясь перед ним и называя его по фамилии на бедже. — У вас наверняка есть дети. Вы знаете, что происходит? Медные шлемы из Хоумстеда направили вас сюда, чтобы без помех вывезти собственные семейства. А вас они оставляют здесь, чтобы вы приняли весь удар на себя. Вас тут убьют, а ваши хозяева будут сидеть на бережке, попивая текилу. Вы понимаете, что я говорю? Так вот, я думаю, мы должны передвинуть несколько из этих загородок и, по крайней мере, пропустить эти машины на север. Что скажете?

— A-четыре, как меня слышишь? — сказал он в микрофон на своем шлеме. — Педро, это Боб, Пятая зона. Привет. У меня тут проблемы.

— Натаниэль, ты хочешь пописать? — снова раздался женский голос.

— Я хочу, чтобы вы знали: я снимаю все происходящее. Ясно? — повысила голос Марена. — И если эти люди умрут здесь сегодня, то об этом узнают все. История непременно привлечет общественное внимание, и вы станете символом всех мерзостей, что происходят в этой стране. Куда бы вы ни пошли, люди будут показывать на вас пальцем. Вам придется отрастить бороду и вернуться в Сан-Хуан.

— Да, жду поддержку, конец связи, — произнес полицейский. — Мадам, через минуту здесь будет еще одна полицейская машина. Они проводят вас в ваш автомобиль.

Марена несколько секунд смотрела на него в упор, но он не отводил взгляд.

— Ты уверен, что не хочешь писать? — гнусавила женщина.

— А что это за желтая штуковина у него на рубашке? — спросил Макс.

— Это емкость с дыхательной смесью, — ответил я. — Если фильтры на его противогазе закупорятся, он может открыть эту штуку и сделать около пятидесяти двух вдохов.

— Во как! — восхитился Макс. — Класс! Здорово!

Фуэнтес сдался в игре «кто кого переглядит» и отвернулся.

Марена встала лицом к толпе в тридцать с чем-то человек, которые решились выйти из машин и выяснить, что тут творится. На экране было не очень отчетливо видно, что произошло дальше. Но три секунды спустя мы наблюдали картину под другим углом. Очевидно, Марена забралась на крышу старого зеленого внедорожника в переднем ряду. Ноги ее упирались в хромированные трубки между двумя рядами досок для виндсерфинга. Судя по тому, что захватывал подрагивающий широкоугольный объектив, перед ней стояли самые обычные люди, соль и пот земли. По странному совпадению, все белые. Ну, давай, расшевели их.

— Слушайте меня, — крикнула она изо всех сил. — Мне жаль, что приходится прибегать к таким вот мерам, но у нас могут возникнуть кое-какие разногласия, поэтому мы должны договориться и действовать совместно. Если мы хотим найти выход из ситуации, следует объединиться.

Они молча смотрели на нее.

— Натаниэль, — вклинилась заботливая мамаша, — ты уверен, что не хочешь пописать?

— Меня зовут Марена Парк. Я профессиональный журналист, телеведущая, со мной мой ребенок, я нахожусь на пересечении U. S. 1 с восемьсот двадцать первой трассой, где была поспешно возведена баррикада, блокирующая все дороги на юг. Здесь нас достаточно много — и нам важно знать, как власти собираются разруливать ситуацию. Но на вопросы отвечает один-единственный офицер, который заявляет, что он тут старший. Я бы не прочь услышать ваше мнение. Мы хотим убраться подальше от центра атаки, но офицер Фуэнтес утверждает, что нам не разрешено въезжать ни на U. S. 1, ни на девятьсот девяносто седьмую. А все потому, что служащие базы в Хоумстеде желают первыми воспользоваться этими дорогами.

— Я этого не говорил, — донесся издалека голос военного. Марена проигнорировала его. — Это неправда…

— Взгляните, офицер Фуэнтес стоит здесь в полном облачении, которое защищает его от химической атаки. А у нас нет ничего. И еще — мой GPS-навигатор показывает, что обе дороги пусты до самого Ки-Уэста. Но я не хочу высказываться одна, я хочу знать ваше мнение.

Я представил себе глаза Марены, перебегающие с одного лица на другое. Никто из толпы не сказал ни слова, только одна молодая женщина жалобно причитала — ощущение было такое, словно у нее вот-вот начнется истерика.

— Что думаете вы? — громко спросила Марена. Стало ясно, что она обращается к конкретному человеку, но в кадр он не попал. — Как, по-вашему, мы слышим здесь правду? Должны ли мы сидеть на месте и ждать или это очередная дезинформация?

— Я понимаю, что вы говорите, дорогая, — произнес дребезжащий голос.

Макс нашел, кто это, и вывел крупным планом, опередив меня. Марена выбрала эту девяностопятилетнюю старушку росточком не больше четырех футов и пяти дюймов, весом в девяносто пять фунтов, с голубыми волосами, серо-голубыми глазами, бело-голубой кожей — то, что надо.

— Спасибо за ваше неравнодушие, — поблагодарила Марена.

— Знаете, — сказала старушка, — девяносто пять процентов того, что говорят в наши дни, сплошное вранье.

Последовала секундная пауза. Замолчала даже дама, озабоченная мочевым пузырем своего Натаниэля.

— Моя ма — она всегда такая, — доверительным шепотом сообщил мне Макс.

— Твоя мама очень смелая, — подтвердил я.

— Кто-нибудь хочет взять слово? — спросила Марена, явно оглядывая толпу.

— Им нужны эти дороги для спасательных команд, — ответили ей из задних рядов. — Они знают, что делают.

— Отлично, мы выслушали противоположное мнение. Итак, сколько…

— Я должен сообщить кое-что, — раздался голос офицера Фуэнтеса, но его шлем явно был лишен громкоговорителя, и его слова заглушила бурная речь темноволосого налогоплательщика лет сорока.

Рядом с ним переминались двое ребятишек. Как я догадался, он отвозил их к матери после поездки в «Волшебное королевство», согласно графику посещений после развода.

— …Им на нас наплевать! — кричал он. — Если мы проедем на юг, то, может, выживем, если останемся здесь, то умрем. Все очень просто. Этот тип расхаживает тут в космическом скафандре и рассказывает нам…

После этого картинка запрыгала и нам осталось только слушать звук. Бормочущая женщина теперь отчетливо взвизгивала, снова и снова повторяя: «Мы умрем, мы умрем». Из машин, застрявших в хвосте пробки, вылезли люди и пошли вперед, спрашивая, что, черт побери, происходит. Военный принялся увещевать их, то и дело упоминая о «необходимом компоненте антитеррористических мер в данном районе и в данное время».

— Послушайте меня все, — заявила Марена, перекрикивая шум. — Я думаю, мы склоняемся к тому, чтобы не поверить местным властям в данном конкретном случае. — Ее слова были встречены митинговыми «да!», «верно!» и даже старомодным «правильно, сестра!». Но кто-то еще продолжал спорить. Натаниэль, кажется, пропищал, что не хочет писать. Я нигде не видел офицера Фуэнтеса, вероятно, он, следуя инструкциям, при столкновении с протестующей толпой ретировался в свою машину.

— Давайте голосовать, — предложила Марена. — Внимание. Если мы не объединимся, то так и будем торчать здесь. Согласны?

Возражающие голоса поутихли, но не смолкли окончательно.

— Итак, — сказала она. — Во-первых, все те, кто считает, что, по существу, военная полиция здесь действует в наших интересах и мы должны сесть в машины и ждать, пожалуйста, либо дайте гудок, либо крикните «против». Хорошо? Повторяю: кто хочет ждать — тот заявляет «против». Ясно? Один, два, три — кричите!