А Лукьянов - Немецкая классическая философия религии

• Название: Немецкая классическая философия религии
• Автор: А Лукьянов
• Жанр: Философия

---

Л. Михелет специально обращает внимание на тот момент, что многие слова Гегеля свидетельствуют "о натурфилософской тенденции, примыкающей ещё к фихтевскому идеализму и нашедшей себе выражение у Шеллинга в его "Первом наброске системы натурфилософии" (Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук. Т. 2. Философия природы. - М.: Мысль, 1975. - С. 590). Михелет упрекает также Шеллинга в том, что тот приписывает Гегелю "перекувыркивание" логической идеи. На самом же деле, эта идея "всё время остаётся в мысли и вовсе не нуждается "в трудном переходе к действительности, потому что мысль совпадает с подлинно действительным в природе" (Там же. - С. 587). Фейербах, как видим, повторяет шеллинговы ошибки интерпретации Гегеля и идёт в своей критике Гегеля, скорее, вслед за Шеллингом, чем за верными последователями Гегеля (Ганс, Гото, Михелет и др.).

К концу 20-ых годов антипатия к теологии, стимулированная гегелевской философией, переросла у Фейербаха в несогласие с Гегелем по вопросу о соотношении философии и религии. Фейербах полагал, что религию следовало бы "понять в более общем смысле" и несколько иначе, чем как гегелевскую необходимую "ступень духа".

Следующим шагом на пути философского развития Фейербаха явилась его диссертация "Об едином, универсальном, бесконечном разуме" (1828). Гегелевское понимание "Божественного Разума" Фейербах антропологизирует, ставя на место объективно-идеалистической трактовки бесконечно-универсальной разумности имплицитно материалистическое понимание мышления людей как их родовой, "общественной" способности, проявляющейся в каждом думающем индивиде. Гегель отнёсся к диссертации серьёзно, но многозначительно промолчал, из-за чего Фейербах защитил её в Эрлангенском, а не в Берлинском университете.

Великий и неожиданный триумф принесла Фейербаху работа "Сущность христианства" (1841). В этом сочинении была осуществлена попытка выявить глубинный "механизм" функционирования религиозного сознания и вообще сущности человека. У многих "младогегельянцев" данное произведение вызвало восторг. Ф. Энгельс подчеркнул его историческое значение: "Надо было пережить освободительное действие этой книги, чтобы составить себе представление об этом. Воодушевление было всеобщим: все мы стали сразу фейербахианцами" (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. - Т. 21. - С. 281).

В целостном виде мировоззрение Фейербаха получило отражение в сочинениях "Предварительные тезисы к реформе философии" (1842) и "Основы философии будущего" (1843). Наряду с "Сущностью христианства" данные произведения определили основную линию развития немецкой классической философии религии. Эта линия связана прежде всего с тем, что в мире зарождается новая эпоха - постхристианская. Место религии должна занять философия. Однако и последняя призвана также измениться. "Если философия должна заменить религию, то, оставаясь философией, она должна стать религией, она должна включить в себя - в соответствующей форме - то, что составляет сущность религии, должна включить преимущества религии" (Фейербах Л. Избранные философские произведения: В 2-х т. - М., 1955. - Т. 2. - С. 110).

Шеллинг, как известно, высказывался в аналогичном плане, только он хотел создать не философию, похожую на всеобщую "церковь", а "всеобщую церковь", похожую на философию и заключающуюся в абсолютном растворении христианства в "спекулятивной науке разума". Поэтому Маркс в сущности был прав, называя Шеллинга "предвосхищённой карикатурой" Фейербаха.

Уточняя свои представления, Фейербах именует новую "философию-религию" антропологией, "философией будущего". Его мысль о необходимости преодоления относительной самостоятельности философии и религии (несмотря на наличие достаточно развитой религиозной философии) пока не получила, да и вряд ли получит в будущем своё историческое подтверждение (См.: Баллаев А.В. Указ. соч. //История философии. Запад - Россия - Восток. Кн. 2. - С. 479). Но и сам Фейербах не мог не видеть существенных отличий философии от религии.

В религии имеется сильная сторона - её близость к "сердцу" человека, его глубинным личностным структурам. Напротив, философия, по мнению Фейербаха, оторвана от "сердца", страдает теоретическим себялюбием. Гегелевская философия с её чрезмерной ориентацией на рациональное познание оказывается на деле лишь рационализированной формой теологии. Фейербах выступает против такого положения вещей.

Философия, по его мнению, есть как бы некий "смысл" в религии. Она также вырастает из сущностных сил человека. Поэтому "философия будущего" призвана устранить слабые стороны и философии, и религии. Остановимся на этом более подробно.

Известно, что за основу своего нового варианта философии религии Фейербах принял следующий тезис: "основу религии составляет чувство зависимости человека..." (Фейербах Л. Избранные философские произведения: В 2-х т.: т. 2. - С. 421). В процессе построения своей концепции он, как видим, отталкивался от идей Ф.Д. Шлейермахера, но перерабатывал их с учётом едкой критики Гегеля.

По мнению Фейербаха, "чувство зависимости" есть нечто такое, когда человек "не существует и не может существовать без другого, отличного от него существа". Обращаясь к истории религиозных представлений, он говорит, что на заре своего осмысленного существования люди чувствовали себя всецело зависимыми именно от природы. Однако даже в первобытных "естественных религиях", где почитаются фетиши, физические стихии, растения, животные, главным объектом поклонения всё же оказывается не природа, а её антропоморфизированный образ.

Дело в том, что "человек первоначально не отличает себя от природы, следовательно, не отличает и природы от себя" в силу чего "природа первоначально представляется человеку объектом как то, чем он сам является", т.е. "как личное, живое, ощущающее существо". Это значит, что "человек непроизвольно и бессознательно превращает природное существо в существо душевное, субъективное, то есть человеческое". При этом Фейербах с удовлетворением отмечал, что тем самым и в отношении самых грубых форм религии, "в которых человек почитает наиболее отдалённые, не схожие с ним предметы - звёзды, камни, деревья, даже клешни раков и раковины улиток", "подтверждается высказанное в "Сущности христианства" положение, что человек в религии обращается лишь к самому себе, что его бог есть только его собственная сущность... " (Там же. - С. 444-445).

При рассмотрении "чувства зависимости" Фейербах считает целесообразным согласиться с выводом атеистов прошлого: фундаментальной религиогенной эмоцией является страх. Но он делает следующую оговорку: "Я существенно отличаюсь от прежних атеистов... именно тем, что я беру для объяснения религии не только отрицательные, но и положительные мотивы, не только невежество и страх, но и чувства, противоположные страху, - положительные чувства радости, любви, благодарности, любви и почитания" (Там же. - С. 523-525). Однако, как верно замечает В.Н. Кузнецов, "он явно не учитывал произведённого Гольбахом анализа всего спектра эмоций, свойственных религиозному сознанию, не рассмотрев также вывод этого анализа о том, что хотя позитивные эмоции и неотделимы от этого сознания, они в отличие от негативных не имеют религиогенного значения, т.е. не способствуют порождению веры в бога, а лишь сопровождают её" (Кузнецов В.Н. Немецкая классическая философия второй половины XVIII - начала XIX века. - С. 417). К этому следует добавить то весьма существенное наблюдение, которое внёс в данный вопрос экзистенциализм. Так, уже Кьеркегор ввёл различение "страха-тоски" как неопределённого, безотчётного, "метафизического" и "страха-боязни". Страх, говорил он, двусмыслен по самой своей сущности. Такой языковой оборот, как "сладкий ужас", обнаруживает двойственный характер данного духовного явления. Переживание этой разновидности страха можно наблюдать у детей. У них "этот страх обнаруживается более определённо, как тяготение к приключениям, к ужасному, загадочному. Тот факт, что есть дети, лишённые такого тяготения, ничего не доказывает; ведь и у животных его нет, и, чем меньше развит дух, тем меньше страх... " (Kierkegaard S. Der Begriff Angst. - Berlin, 1965. - S. 41).

Усмотрение основы религии в "чувстве зависимости" постепенно привело Фейербаха к той мысли, что "только своим объединением с другими людьми в общине человек приходит к разграничению своей сущности от природы и, следовательно, к богу, отличному от природы..." (Фейербах Л. Избранные философские произведения: В 2-х т.: Т. 2. - С. 456-457). Но общественная жизнь понимается им довольно узко, хотя и интересно. Общество начинается там, где есть два человека, связанных чувством любви. Фейербах удовлетворяется именно этой "диадой", которая, по его убеждению, уже в достаточной мере реализует цельное человеческое бытие, к которому стремится каждый человек.

Возражая Фейербаху, необходимо отметить, что любовь несомненно, как космическая потенция, пронизывает собой всю сферу межличностных отношений. Однако человек иногда бежит от любви, поскольку наибольшую склонность к чрезмерности имеет как раз она (См. мою книгу "Идея метакритики "чистой" любви (Философское введение в проблему соотношения диалектики и метафизики). - Издание Башкирск.университета /Уфа, 2001. - С. 5). Человек не должен делать этот мир до конца состоящим из одной любви; в противном случае это противоречило бы его свободе. Поэтому Сартр далеко не случайно говорит следующее: "Любовь есть абсолют, вечно превращаемый другими в нечто относительное" (См: Sartre J.-P. L'etre et le Neant. - P., 1948. - P. 445).