Сергей Лукьяненко - Об одиночестве и глупости, о чести и доброте

• Название: Об одиночестве и глупости, о чести и доброте
• Автор: Сергей Лукьяненко
• Жанр: Научная Фантастика

---

Потроша души крапивнутых, словно трупы на прозекторском столе, Лукьяненко постоянно применяет местоимение - мы. Мы наркоманы, с нами что-то не того.

Осмелюсь возразить - с нами все в порядке, не извольте, Сергей Васильевич, беспокоиться.

Очень рад, что с Сергеем Уткиным все в порядке. Вот только, как говорится в ФИДО, "отучаемся говорить за всех". Моя статья была написана именно на основании первых номеров "Той стороны", помещенных там статей, писем, обсуждений.

"Составим каталог детских фильмов!" "Поделимся фотографиями каравелловцев!"

Проблема существовала и существует, никуда она не делась. Я получал отклики на свою статью тогда - отклики, в которых признавали, что "все правильно, я и впрямь - тип первый..." Порой я получаю отклики и сейчас от людей, которые впервые прочли "Ушибленных одиночеством" в Интернете. Отклики от людей, благодарных мне за сказанное. Иногда - более того, благодарных за то, что сказано это было вовремя. Я беседовал с людьми, которые были в отряде "Каравелла", и помнят непрерывное паломничество восторженных "почитателей", бегающих с фотоаппаратами, жадно ловящих каждое слово занятых своими делами ребят, переписывающих нехитрые отрядные хроники (которые, признаемся уж честно, интересны лишь участникам этих самых хроник). Я видел случаи различной степени тяжести. Я встречался с "ходящими по Граням Кристалла". Я знаю, о чем говорю. И выражаю искреннюю радость, что Сергею Уткину эти проблемы не знакомы.

Тем более, что наши проблемы к Лукьяненко уже никаким боком не стоят он-то таким б ы л! А перестав быть - крапивнутым, Лукьяненко назвал нас типом первым, которому и дружбы не хватало, и одиночеством сей тип пришиблен. Hе буду утверждать, что Сергей Васильевич не прав абсолютно. Действительно, есть масса людей, которым не хватает дружбы, дружеского общения, которые просто не могут подружиться с кем-либо.

Почему же эти проблемы не должны меня волновать, Сергей Уткин? Я и доселе жадно жду новые книги Крапивина - пусть не всегда они меня радуют. Я сам переживал, что не довелось мне родиться в Свердловске и ходить в "Каравеллу". Я сам с восторгом слушал рассказы ребят из отряда, и для меня герои Крапивина были ближе реальных людей. Я - был типом первым. Надеюсь, что перестал им быть. И именно поэтому я имею право говорить о проблемах тех читателей Крапивина, которые типом первым остаются поныне. В отличии от Сергея Уткина, с которым - все в порядке.

Вот только не обязательно эти люди моложе шестнадцати и поклонники Крапивина. Hо бывают и трагические случаи, которые Лукьяненко именует ломкой...

Начнем с того, что в моей статье нет ни слова о том, в каком возрасте человеку может не хватать дружбы. Продолжим тем, что я не утверждаю, что все эти люди - поклонники Крапивина. И закончим упоминанием, что слово "ломка" я не использовал. Уткин, по-прежнему, ведет бой с собственными домыслами.

О втором и третьем типе Лукьяненко тоже говорить не пожелал. Что ж, его право.

Hо я хочу немного поговорить об этих типах. Второй тип, жизнерадостный и самый многочисленный, при некотором стечении обстоятельств легко может перейти в тип первый. Думаю, что эта аксиома, не нуждающаяся в доказательствах. Как литературный пример приведу судьбу Эдмона Дантеса, ставшего затем графом Монте-Кристо. Следовательно, человек, доселе читавший книги Крапивина с улыбкой на устах, теперь должен подорваться на них, как на той загадочной вакуумной бомбе? Позволю себе в этом усомниться.

Очень легко возникают аксиомы у Сергея Уткина. Может быть потому, что доказательств не было и нет, а аксиомы в них не нуждаются... вот и можно опять заниматься пустопорожней болтовней. Нет, Сергей. Аксиома ваша не верна, и "тип второй" в "тип первый" не переходит. Человек, у которого есть собственная нормальная жизнь, нормальные друзья и нормальная работа не уйдет в книжный мир даже самого прекрасного и любимого писателя. И книги никогда не заменят для него жизнь. Они останутся тем, чем и должны быть - другом, собеседником, проводником в новые миры - но никак не единственным светом в оконце.

А вот сейчас куда более интересный прием, который использует Уткин. Опять же, как и методика "приписывания глупостей" - из репертуара "черного пиара", которым нас всю осень так усердно кормило телевидение. Методику эту можно назвать "подменой темы":

Третий тип Сергеем Васильевичем не определен абсолютно. То есть, прочитал, отложил в сторону и забыл - вот и вся характеристика. Что ж, и здесь ничего удивительного нет - невозможно понравиться абсолютно всем читателям. Hо ведь и среди этого типа людей могут быть - ушибленные, не так ли? Тем более, что самодостаточность - определение весьма спорное. А книжку отложили по вполне понятным причинам - ну не понравилось! -Пацаны какие- то, манекены, палочки для Васькиного барабана. А тут еще угораздило нарваться на каких-то двойников, визитеров, вечно что-то кладущих на Слово. Понапридумывают люди всякой фигни! И в этом случае пресловутая бомба также не срабатывает.

В "Ушибленных одиночеством" речь идет именно о читателях Крапивина. Исследуется в нем исключительно первый тип, который и является "ушибленным". Причины, видимо, понятны всем кроме Уткина. Специально для него - объясняю. Тип второй не вызывает никаких опасений, тип третий вызывает легкое сожаление (ну, упускают люди возможность открыть для себя что-то важное, жаль их), но и тип третий вполне адекватен. Могут ли среди них быть ушибленные? Могут, могут. Деньгами, политикой, дружбой и любовью, упавшим с крыши кирпичом. Но речь в статье идет именно о книгах Крапивина, о клубе его поклонников - потому и рассматривается лишь тип первый. Сергею Уткину, однако, это то ли непонятно, то ли мешает.

Поэтому и делается замечательный в своей простоте вывод:

Выходит, разделение на типы не то что условное - абсолютно надуманное.

Ах, если бы надуманное... если бы...

Впрочем, продолжим наш разбор статьи Уткина. Опять - методика "черного пиара". И опять новая, впрочем самая примитивная и глупая: "навешивание ярлыков".

Можно сколь угодно издеваться над термином - настоящая дружба, но стоило ли демонстрировать всему миру, что именно - последователь и продолжатель Лукьяненко к этой дружбе оказался неспособен? Тем более, что Крапивин к этой ломке отношения не имеет.

У меня большие сомнения в том, что Сергей Уткин имеет право судить о том, способен ли я к "настоящей дружбе". Спрашивать об этом, наверное, надо тех, кто рядом со мной. Но - Уткин судит. И заодно вешает ярлыки. И по поводу "издевательства над термином настоящая дружба", и по поводу моей способности дружить, и по поводу "последователя и продолжателя". Не хочется и здесь разочаровывать Уткина, но я - не последователь и продолжатель Крапивина. Я - его читатель, я - его поклонник, но я пишу свои книги и смотрю на мир собственными глазами.

Следующий тезис Уткина опять построен по старой схеме: "приписывание глупостей"

и победоносная с ними борьба.

Сразу хочу поздравить Сергея Васильевича, который с присущей ему скромностью поведал о естественном пути любого талантливого писателя, который сумел уйти от подражательства к написанию оригинальных вещей. Это о Перумове, а не то, что вы подумали! Впрочем, тогда и поздравлять надо было Перумова.

Вначале приведена фраза, из которой создается впечатление, что в статье я занимаюсь самовосхвалением, а не привожу в пример абсолютно мне тогда незнакомого Ника Перумова. Затем делается странный вывод: "тогда и поздравлять надо было Перумова". Так и его ведь и поздравлял в той статье, потому что не захотел человек вставать в уютную нишу "продолжателя Толкиена", а стал писать свое. С чем боретесь, Сергей Уткин? С собственной тенью? Выгребаете из души мусор и начинаете его подметать?

А вот следующий навешенный ярлык:

Книги Соломко и Тяглова мне читать не доводилось, Каплан не настолько известен широкому кругу читающих-крапивнутых, впрочем как и многие другие.

А если серьезно, то опять мне непонятно стремление пнуть: теперь уже людей, идущих той же дорогой, которую когда-то прошел сам Лукьяненко. Не берусь судить о непрочитанных повестях и рассказах, вполне вероятно, что во многих кроме заимствования внешних атрибутов (торчащих лопаток и наброшенных курток) ничего и нет. Вот только Москва-то не сразу строилась, и Крапивин тоже начинал писать подражая Гайдару и Кассилю.

Уткин не берется судить о тех вещах, которые я привожу в пример. Он не читал ни Тяглова, ни Соломко, ни тех "продолжателей Крапивина", которые сами себя называли "типом первым", создавали детские объединения по примеру "Каравеллы" и пробовали писать книги. Уткин просто вешает ярлык "Лукьяненко пинает последователей Крапивина". Где, скажите на милость? Может быть, эта фраза - пинок? "Всегда сохраняя в себе детский восторг и чистоту, воспетую Крапивиным как никем иным, надо уметь смотреть и на реальную жизнь, реальный мир." Или эта: