Энн Вулф - Шотландская сказка

• Название: Шотландская сказка
• Автор: Энн Вулф
• Издательство: Издательский Дом «Панорама»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-7024-2000-4

Прекрасная Свонн живет в столице в роскоши. Очаровательная Грэйн — в бедности и глуши. Но во всем остальном эти девушки удивительно похожи. Даже любовь к ним приходит в одно и то же время, а вслед за ней — нелегкие испытания. Одна из девушек рискует потерять любовь, другая — жизнь. Именно в этот момент судьба дает сестрам шанс встретиться, чтобы узнать и поддержать друг друга…

---

— Скажи мне, крошка Грэйни, что ты ела на завтрак? — спросил Осгард, когда они наконец преодолели спуск и оказались внизу, у самой границы леса.

— На завтрак? — переспросила Грэйн и, к своему удивлению, вспомнила о том, что позавтракать-то она и забыла. Накормила животных, собрала в узелок еду, а сама и хлебной крошки не проглотила… — Ничего, Ос. Я забыла поесть. Так суетилась, чтобы успеть вовремя, — начала она было оправдываться.

— Молодец, крошка Грэйни, — ехидно улыбнулся Осгард. — А я-то, дурак, никак не могу понять, почему у тебя, превосходно лазающей по горам, кружится голова на каком-то там холме… Теперь все ясно. Я тут кое-что собрал, — он ткнул пальцем в свою холщовую сумку, где вчера лежала волынка, — да и ты, я вижу, не с пустыми руками. Так что давай-ка сядем и перекусим чего-нибудь.

— Согласна!

Грэйн сбросила с себя плащ и расстелила его на мягкой, совсем недавно пробившейся траве. Осгард проделал то же самое со своей курткой. Рассевшись на импровизированном ложе, парочка принялась потрошить узелки с провизией. Мэлфи уселся рядом с ними, предвкушая, что лакомые кусочки, как обычно, полетят к нему в пасть. Уж хозяйка-то точно подбросит ему чего-нибудь вкусненького. Да и ее приятель вряд ли устоит перед ласковым взглядом карих собачьих глаз… У самого-то глаза тоже карие…

Надежды Мэлфи оправдались. Осгард с аппетитом уминал картошку, но не забывал подбрасывать куски собаке. Мэлфи не относился к разборчивым собакам, питающимся лишь мясом. К великому счастью Грэйн, пес был всеяден. Поэтому и картошка, и хлеб, и яйца мгновенно исчезали в бездонной песьей глотке. Осгард с набитым ртом продолжил старую тему о поверьях, обычаях и приметах. Он считал, что вера людей в сверхъестественное никогда не изживет себя, потому что человек не может жить без веры, но, что самое главное, человеку всегда нужно на кого-то рассчитывать и на кого-то пенять. Пусть даже этот кто-то будет жить лишь в человеческом воображении. Вот он и пеняет — на тени от костра, на молнию, на последние стебли хлебных колосьев…

Грэйн и слушала, и не слушала Осгарда. Девушка понимала все, о чем он говорил, и даже соглашалась с ним, но какая-то часть ее по-прежнему была там, на холме, в его объятиях. Грэйн смотрела в его глаза и не могла понять, почему раньше не замечала, какие они глубокие, умные, немного грустные и очень добрые. Точнее, добрыми глаза Осгарда казались ей и раньше, но никогда она с такой острой нежностью не чувствовала эту бесконечную доброту. Может, все-таки стоило сказать ему об этом? Но что-то подсказывало Грэйн, что едва ли Осгард обрадуется ее странным чувствам. Лучше забудь об этом происшествии, шептал ей внутренний голос. Лучше забудь и живи спокойно — так, как раньше. Кажется, тебе это неплохо удавалось…

Позавтракав, а заодно и пообедав, Осгард и Грэйн продолжили свой поход. На этот раз их ожидал лес, но не сумрачные заповедные гущи, а самый обычный лес из серебряных берез, дубов и деревьев ольхи. За лесом находилась вересковая пустошь, куда им и нужно было попасть, — именно в ней водились тетерева.

Лучи солнца с легкостью пробивали себе дорогу через ветви деревьев, которые только-только начали покрываться зеленой листвой. Листва была нежной, клейкой и какой-то прозрачно-янтарной, насквозь просверленной солнечным светом. Шаги Осгарда и Грэйн, хрустящие от валяющихся тут и там веток, звучали странно и весело в застывшей тишине леса. Одинокие путники в весеннем лесу, залитом золотыми лучами… Она — только что распустившийся голубой колокольчик, и он — дуб, еще молодой, но уже закаленный холодом и ветром… Они шли молча, словно боясь нарушить эту хрупкую, ласковую тишину, которая обволокла их со всех сторон и наполнила сердца трепетным весенним звоном.

Мэлфи неотступно следовал за ними, словно боясь заблудиться, потеряться в лесу, полном самых разнообразных и странных запахов. Он бежал за хозяйкой, задрав пушистый хвост, то и дело обнюхивая подозрительно пахнущий ствол ольхи или березы. Здесь по стволу пробежала белка, а вот под этим деревом лежал совсем уж непонятный зверь…

Осгард изредка оборачивался на Грэйн, идущую позади. Нет, он не боялся, что девушка отстанет или заблудится, — он прекрасно знал, что лес для Грэйн почти что дом родной. Просто ему было приятно смотреть на ее нежное лицо, обрамленное выбившимися из-под синего платка пепельными локонами, какое-то особенно одухотворенное сегодня. Как будто солнечный день наполнил ее глаза новым светом, искрящимся сиянием. Растопил в них льдинки, еще вчера плавающие вокруг черного зрачка. Сейчас ее серые глаза казались почти синими, такими яркими, словно их покрасили акварелью или гуашью. Осгард любовался ее лицом и думал о том, что будь он художником, непременно написал бы с нее картину. При этом он не стал бы одевать Грэйн в нарядное платье, сажать на красивый диван. Он написал бы ее в этом потертом плащике и старом вылинявшем платке, который удивительно подходил к ее глазам… Написал бы ее в лесу, между пятнистых стволов деревьев, озаренную солнцем, словно каким-то высшим светом. Написал бы ее глаза, искрящиеся и задумчивые, томные и ласковые, светлые и темные. Их взгляд, устремленный куда-то вдаль, на призрачный силуэт мечты…

Возвращаясь в Гоннуэй, Осгард был уверен, что, постучав в дверь старого дома Энни Норфилд, увидит на пороге худенькую девочку, а увидел настоящую красавицу, сероглазую, длинноволосую, от которой пахло хлебом и весенним ветром. Осгард пытался забыть это впечатление, это удивление, порожденное ее изменившейся внешностью. Пытался подавить те чувства, которых не поняла бы Грэйн, привыкшая видеть в нем, Осгарде, друга и брата. Но, несмотря на тщетные усилия забыть об этом, волна желания и тепла, захлестнувшая Осгарда в момент их встречи, не хотела отступать, дать ему возможность подумать о чем-нибудь другом. Изредка Осгард отвлекался от этих мыслей. Ему удавалось увести себя и Грэйн в мир своих путешествий, в мир тех знаний и чувств, которые пока были Грэйн недоступны. Но кто знает, что ждет ее впереди…

Пока же Осгарда беспокоило несколько вопросов. Во-первых, ему совершенно не хотелось, чтобы «крошка Грэйни» догадалась о том, что происходит в его суматошной душе, потому что мысль потерять хорошего друга его совершенно не прельщала. Во-вторых, Осгард боялся, что из-за этого внезапно появившегося влечения к Грэйн он может задержаться на острове, чего ему опять же не хотелось, — он не слишком-то любил родные места. В-третьих, Осгард сочувствовал Грэйн, которая была полна замечательных идей, но, увы, в Гоннуэе ее идеи скисали, как молоко… И он, взрослый и сильный мужчина, ничем не мог ей помочь… Потому что его силы всегда служили единственной цели — странствиям. И от своей бесшабашной жизни путешественника Осгард не отказался бы ни за что на свете. Даже ради девушки с серыми глазами, пахнущей хлебом и весенним ветром…

Лес заканчивался. Невдалеке, в просвете между деревьями, уже маячила вересковая пустошь. Мэлфи усиленно крутил хвостом, словно предчувствовал радость охоты. Грэйн охотилась редко, только в тех случаях, когда ее брал с собой Эластер, муж соседки Эсси, или Осгард, вернувшись из очередного путешествия, звал ее стрелять тетерева. В одиночку Грэйн не охотилась. У нее не было ружья, да и владела она им не слишком хорошо. Охота была для нее развлечением, праздником, возможностью выплеснуть массу энергии, накопившейся внутри, да так и не истраченной в серых гоннуэйских буднях…

— Ну вот, мы почти на месте. — Осгард обернулся и поправил ремешок ружья, висящего на плече. — Скоро выйдем из леса, и — да здравствует охота!

— Посмотри на Мэлфи. — Грэйн, улыбаясь, кивнула в сторону собаки, беспокойно обнюхивающей деревья. — Пес сам не свой от предвкушения охоты.

— Ничего удивительного. Когда ты охотилась с ним в последний раз?

— Почти полгода назад. Мы выбирались в лес с Эластером.

— Полгода? Ничего себе… Кстати, как поживают Эсси и Эластер? Я ведь так еще и не успел зайти к ним.

— Потихоньку. Эластер частенько помогает мне по хозяйству.

— А дети?

— Они еще не завели детей. Впрочем, Эсси не так уж и жаждет иметь ребенка.

— А ты?

— Что я?

— Хочешь детей?

Грэйн густо покраснела, опустила голову и начала разглядывать щепки и полусгнившие листья, лежащие под ногами.

— Не знаю, — пробормотала она. — Вначале нужно найти себя, а потом уже заводить ребенка. А я себя все еще не нашла…

— Твоей рассудительности можно только позавидовать. Ты говоришь как человек, уже поживший, а не как молоденькая девушка.

— Может быть… — задумчиво произнесла Грэйн. — Мне всегда хотелось иметь брата или сестру. Но ребенка… Слишком большая ответственность, да и потом я бедна… Зачем обрекать ребенка на жалкое существование? Да и себе создавать еще большие трудности…