Ли Чайлд - Триллер

• Название: Триллер
• Автор: Ли Чайлд
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Триллер
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-52099-2

Книга, в которой собраны произведения самых талантливых и известных американских писателей — мастеров остросюжетного жанра. Среди них такие громкие имена, как Ли Чайлд, Джеймс Роллинс, Кэтрин Нэвилл, Стив Берри, Дэвид Моррелл. Каждый из этих авторов написал рассказ, воплотивший в себе наиболее яркие особенности и достоинства жанра. Тридцать рассказов — тридцать шедевров!

---

Когда они оказались в номере люкс, Хэрит не забыл вручить угрюмому портье в ливрее излишне щедрые чаевые, а Грета сразу же засобиралась в ванную. Все это были разумные предосторожности. Вскоре в номере появились две горничные и стали делать вид, что выполняют крайне необходимую работу.

— Пол, за нами следят.

Хэрит кивнул.

— Вопрос только в том, следят, как за любыми другими туристами в это напряженное время, или же на нас обратили особое внимание, посчитав, что мы можем представлять угрозу?

— По-моему, второе. — Грета задумалась. — Но они пока не уверены. Нас проверяют.

— Тогда у нас еще есть время. По меньшей мере несколько часов. Если, конечно, они не откопали досье на меня и не сопоставили его с Гарри Роджерсом.

— Сколько их явится за нами? — спросила Грета.

— Если нас разоблачат — вооруженный отряд на машине, если будут только подозревать — пара человек.

— Нам нельзя торчать в номере. Это совершенно нетипично для американских туристов.

— Верно. Ты готова?

Они спустились на оживленную улицу, где запахи, исходящие от людей, смешивались с вонью канализации. В этот час народу на улицах было больше, чем обычно: крестьяне, представители среднего класса и даже местные богатеи в своих «кадиллаках» и «мерседесах». И все были заметно возбуждены. В воздухе ощутимо витало растущее буквально с каждой минутой напряжение. Ненависть и жажда насилия овладели людьми. На рынках шла оживленная торговля. Во всех магазинах и лавочках были подняты ставни, демонстрируя товары на продажу.

На двух американцев смотрели с едва скрываемой враждой.

Хэрит фотографировал все подряд, пока не стемнело. Затем они отправились в поход по переполненным клубам, на каждом шагу сталкиваясь с проявлениями оголтелого патриотизма. Охваченные экстазом танцовщицы неистово извивались специально для солдат, которые, казалось, были повсюду. В одном из клубов, пользующихся популярностью у туристов, рядом с Хэритом и Гретой сели четверо американцев, и один из них обратился к ним со словами:

— Не нравится мне это. Пора нам убираться отсюда.

— И чем скорее, тем лучше, — подхватил другой.

— Действительно, приятного мало, — признал Хэрит.

— Дейв Спац, — представился первый американец. — Вы сами откуда?

— Из Санта-Барбары, — ответил Хэрит. — Гарри и Сьюзи Роджерс.

— Был я раз в Санта-Барбаре на Фиесте.[59] Это чертовски крутой город! А мы из Чикаго.

— Август у нас — лучший месяц, — заметила Грета.

Полицейские не спускали с них глаз и прислушивались к беседе. Впрочем, полиция следила за всеми. Хэрит и Грета выпили по две порции, посмотрели три выступления танцовщиц, затем откланялись и вернулись в гостиницу. Администратор на ресепшене дружески поприветствовал их и посетовал:

— Ужасное время. Сейчас даже воры слишком взбудоражены и не работают.

— Воры? — удивился Хэрит.

Администратор улыбнулся и протянул Грете обручальное кольцо.

— Мадам забыла после душа. Пока вы гуляли, кольцо нашла горничная.

— Ой, мамочки, какая же я невнимательная! — воскликнула Грета.

Она улыбнулась служащему и протянула левую руку. Администратор наклонился и надел кольцо на палец. Когда он выпрямился, взгляд его едва заметно изменился, лицо чуть помрачнело. Однако он продолжал улыбаться как ни в чем не бывало.

Грета и Пол направились в номер.

— Они обыскивали комнаты, — предположил Хэрит, — и во время обыска нашли кольцо.

— Это не имеет значения, — грустно промолвила Грета. — Я совершила ужасную ошибку. Пол, ты видел его глаза. Он заметил.

— Ошибку?

Растопырив ладонь, Грета сняла довольно широкое золотое кольцо; безымянный палец на левой руке был однородного цвета, без всяких полосок.

— Я загорала, — продолжила она, — и на пальце должен был остаться след. Администратор догадался, что я ношу кольцо максимум несколько дней.

— У тебя от природы смуглая кожа.

— Не такая уж смуглая, Пол. Взгляни на руку под браслетом от часов. И на носу светлое пятно от солнцезащитных очков. Он обратил на это внимание.

Хэрит посмотрел на часы.

— Полчасика подождем связного.

Стук в дверь раздался через пятнадцать минут.

Дверь открыл Хэрит. Было слышно, как льется вода в душе; из закрытой ванной комнаты доносился плеск.

Двое темноглазых мужчин на пороге были одеты по-европейски. Они, как по команде, устремили взоры на дверь ванной, затем на Хэрита.

— Жена не может переносить здешнюю жару, — с извиняющейся улыбкой объяснил он. — У вас слишком влажно. Дома у нас не так сыро. Напротив, сухо и более прохладно. Только если горячий ветер не подует с гор Санта-Ана. Понимаете?

— В Санта-Барбаре, сэр? — подал голос один из гостей. — Вечерние ветры, да?

Второй тем временем, не вынимая руку из кармана, быстро прошел по комнатам. Не заглянул он только в ванную. Вернувшись, он кивнул напарнику и встал у двери в коридор, которую оставили открытой.

— Точно, — наконец ответил Хэрит. — Вы бывали в Санта-Барбаре?

— Если вы спросите свою жену… — начал мужчина.

Бесшумно, словно привидение, у входной двери возникла Грета. Мужчина, дежуривший там, услышал ее тихие шаги, повернулся и… не успев ничего предпринять, не издав ни звука, получил два удара ножом в сердце.

В руке Хэрита сверкнуло лезвие. Другой мужчина лишь попытался вытащить пистолет. Хэрит убил его одним молниеносным колющим ударом.

Грета затворила дверь. Они быстро затащили тела в спальню и запихнули в стенной шкаф, потом передвинули в гостиной мебель, скрыв пятна крови, расплывшиеся по ковровому покрытию. Затем переоделись в арабские одежды, покинули номер и поспешили к лестнице черного хода. С собой они взяли только оружие и документы на новые имена.

Перед уходом Хэрит разбил зеркало на туалетном столике в спальне.

На шумных улицах они быстро смешались с толпой. Народу, казалось, только прибыло, и Грете, лицо которой, как и положено, скрывалось под чадрой, приходилось держаться за Пола, иначе она могла потеряться. Когда толпа поредела, он пошел впереди, а Грета за ним. Наконец они достигли мрачного и пустынного района трущоб, где влачили свое жалкое существование беднейшие обитатели города.

На одной особенно темной и глухой улочке Пол и Грета спустились по ступенькам в сырой подвал, вдоль стены которого по глубокому желобу бежала вода. В воде плавала мерзкая на вид слизь, где копошились крысы. Хэрит поторговался с одноглазым арабом в драной европейской одежде и заляпанной феске и протянул несколько монет. Они с Гретой нашли свободное место в углу подвала и устроились там с намерением хоть сколько-нибудь поспать.

— У нас много времени? — еле слышно спросила Грета.

— Столько же, сколько всегда. Еще два дня.

Они негромко переговаривались на неестественно высокопарном арабском. В подвале было темно и тихо. Шумела лишь вода, беспрерывно текшая из ржавых труб в стенах. В воздухе висел густой запах давно не мытых человеческих тел. Люди вповалку лежали на полу, забывшись глубоким сном. Некоторые сидели, привалившись к стене, созерцая собственную бедность, нищету и убожество. Никому не было дела до Греты и Пола, никто не проявлял подозрительности. В любой стране патриотизм — удел сытых и довольных, а не голодных и больных. Пусть даже в этой стране патриотизм зачастую был единственным, что придавало какой-то смысл человеческому существованию.

— Они никак не смогут нас выследить, — заметил Хэрит. — Роджерсы просто исчезли. Властям известно, что в городе находятся два шпиона. Но они в любом случае ожидали шпионов. Перед нами все та же задача: раздобыть необходимую информацию. Правда, теперь будет несколько сложнее успеть добраться до нее и вовремя вернуться домой.

— Да, и еще сегодня ночью мы спим бог весть где, — вздохнула Грета.

— Увы, — сказал Хэрит. — Мне очень жаль, liebchen.[60]

Услышав такое проявление чувств, столь далекое от их высокопарного арабского, Грета улыбнулась, прижалась к Полу и ответила:

— Мне жаль еще больше. Где мы будем жить, когда выйдем в отставку? Когда все закончится.

Хэрит нежно погладил ее руку.

— На севере есть холм, у подножия которого растут апельсиновые деревья и оливковая роща. А дальше видна граница. Эти земли принадлежат мне. И вот когда я смогу спокойно смотреть на границу и знать, что больше нам оттуда ничего не угрожает, вот тогда мы построим там каменный дом, в котором и поселимся.

Некоторое время они спокойно спали, дежуря по очереди. Когда бодрствовала Грета, к ним осторожно приблизился оборванец — словно призрак, поднявшийся из вонючей, склизкой воды. Девушка дотронулась до Хэрита, и тот мгновенно открыл глаза, но не пошевелился.