А. Морозов - Антибешанов

• Название: Антибешанов
• Автор: А. Морозов
• Жанр: История

---

А. Морозов АНТИБЕШАНОВ

«Крушение системы тоталитарного единомыслия, освобождение историков от жестокого партийного диктата и бесцеремонного вмешательства цензуры, расширение доступа к архивным фондам, к иностранным источникам – все это позволило во многом переосмыслить политические события, произошедшие в России после 1917 года, ликвидировать немало «белых пятен…»

В.В. Бешанов, «Танковый погром 1941 года»

И сколько вы хотите наличными за это переосмысление?

Иностранный источник

При всей своей молодости неподцензурная российская историография Второй Мировой уже успела обрасти некоторыми традициями. Особенно отличается та ее часть, которую принято называть «народной», то есть как бы «непрофессиональной». Авторы переписывают из справочников и мемуаров, а то и друг у друга цифры, факты и оценки, совершенно над ними не задумываясь. Критерием востребованности того или иного факта выступает то, насколько данная цифра или факт может способствовать компрометации советской власти, товарища Сталина лично, а также советского военного и политического руководства. Практика «народных историков» антисоветского толка, того же Виктора Суворова, показывает, что использовать таким образом можно любые факты, особенно если читатель мало информирован о ходе войны вообще и, в частности, о предвоенных политических интригах.

При всей якобы отрешенности их работ от «идеологии», «народные» историки, переписывающие байки В. Суворова и других антисоветчиков, предельно идеологизированны. Цель их работ ясна с первых строк – любой ценой выставить Советский Союз самым злобным агрессором на Земле, который не завоевал всю Европу только потому, что Гитлер успел на него напасть немного раньше. Обязательно упоминание плана «Гроза», обязательны язвительные пассажи о советской пропаганде, советских генералах, которые воевали числом а не умением, о массовой сдаче в плен советских солдат и их переходе на сторону противника. Обязательно упоминание о бессчетных суперсовременных танковых ордах товарища Сталина, скопившихся на границе 22 июня 1941 года, обязательно упоминание о советско–германском военном сотрудничестве. Работа Бешанова, посвященная «Танковому погрому 1941 года», увы, не избегла печальной участи сборника подобных баек. Все их перечислить в формате короткой статьи возможности, конечно, нет. Но кое–что прокомментировать можно.

Фашистский меч ковался в СССР!

Так прямо на коленке и ковался.

Как и всякий уважающий себя народный историк, решивший написать пухлую книжку о Второй Мировой войне с полным разоблачением злобных козней СССР, В.В. Бешанов не может не упомянуть Ленина с его «пломбированным вагоном» и прочие обязательные «реверансы» в адрес Великого Октября. Как не постенать о вредителях–большевиках, захвативших власть: «подписав с немцами Брестский мир, большевики за полгода до конца мировой войны сделали русских из победителей побежденными, отказ о уплаты дореволюционных долгов и приверженность лозунгам типа «Даешь Париж!» привели к политической и экономической изоляции» (стр. 19) Очень странное утверждение для того, кто в самом начале книги декларирует следующее: «…если принять за аксиому, что цель любой войны – добиться лучшего состояния мира, чем довоенный, то придется признать, что Первую Мировую войну (1914–1918 гг.) проиграли все ее основные европейские участники» (стр. 8). Как ни крути, а получается, что большевики избавили свою страну от лишнего полугодового кровопролития. Можно, конечно, долго мечтать, и о черноморских проливах, и о Восточной Пруссии, и по прочих приобретениях, которые могли бы достаться России, но не следует забывать, что Россия вошла в войну крупным должником, а выходила из нее должником тотальным, и любое требование проливов или территорий перебивалось бы английскими и французскими финансовыми рычагами, как перебивались чрезмерные запросы Англии и Франции американскими финансовыми козырями. Можно мечтать о послевоенных инвестициях: «Так как советское правительство отказалось от уплаты дореволюционных долгов, рассчитывать на получение инвестиций на Западе не приходилось» (cтр. 40.) Ну а можно оглянуться на самое наше ближайшее прошлое, чтобы понять, что наличие–отсутствие инвестиций с выплатой долгов мало связано. Россия после 1991–го года признала за собой и все российские долги и все советские, и все равно уже 12 лет вывоз капитала из страны серьезно превышает инвестиции.

Бешанов, конечно же, опустил в своем повествовании тяжелые переговоры советских властей с кредиторами, которые закончились ничем – платить царские долги на условиях Антанты не было никакой возможности. Советские наркомы совершенно справедливо решили, что проще будет не платить, а все необходимое, современную технику и технологии для модернизации хозяйства, получить из Германии.

Именно это и ставится в вину советским наркомам. Им тут же припоминают Рапалльские соглашения 1922 года и военной сотрудничество с рейхсвером. Немецкие танковые и авиационные полигоны в СССР, между прочим, ликвидированные с приходом Гитлера к власти, предстают перед читателем чем–то вроде средоточий зла и мировой агрессии. В то же время филиалы «Форда» и «Дженерал Моторс» в Германии, поставлявшие уже не рейхсверу, а гитлеровскому вермахту автотранспорт – просто фабрики миролюбия.

Ближе к обсуждению собственно войны приводится и главный аргумент в против предвоенной политики СССР: вроде как с 1939 года «из Советского Союза в Германию потоком шли стратегические товары» (стр. 60). СССР внезапно оказывается единственной страной, которая торговала с нацистской Германией. Вот уж удивились бы современники! Ведь все нейтральные страны торговали с Германией как минимум до вступления США в войну с Гитлером, когда союзники наконец получили мощный рычаг давления на них. Но и после этого поставки продолжались. Швеция поставляла Германии железную руду. Швейцария – точную механику, авиаприборы. И все это тоже «потоком». К примеру, швейцарский «точмех» всю войну уходил в Германию почти полностью, а союзникам приходилось возить его к себе контрабандой через всю Европу. Советскому Союзу, как агрессору, без конца ставят в вину начало финской войны и вступление в Польшу, в то время как министры миролюбивой Великобритании в 1940 году обсуждали возможность минирования территориальных вод Норвегии, а потом просто решили Норвегию оккупировать. Все это – с целью прекратить вывоз руды через порт Нарвик. Так что агрессивности у всех было поровну. Другое дело, что англичане свою операцию провалили, а СССР свои – нет и границу все–таки отодвинул. И на западе, и на северо–западе.

Что касается собственно Польши и всевозможных агрессий против нее, а также событий им предшествовавших, то здесь, как водится, и Бешанов, и многие его коллеги из числа «народных историков», плачуших о растерзанных русскими танками миролюбивых поляках, упускают множество любопытных фактов. Благодаря им широко известен факт заключения «пакта Молотова–Риббентропа» в 1939–м году, однако остается в тени факт подписания в январе 1934 года польско–германского соглашения о ненападении сроком на 10 лет, а в ноябре 1935 – соглашения об экономическом сотрудничестве. Остаются в тени взаимные визиты и постоянные двусторонние встречи высших должностных лиц Германии и Польши. Нигде не упоминается, что, воспользовавшись подписанием Мюнхенского соглашения 1938 о передаче Судетской области Германии, Польша в ультимативной форме потребовала от Чехословакии передать ей Тешинскую Силезию. И польские войска, одновременно с немецкими, в 1938 году вошли на территорию Чехословакии. И уже только после этого Польша выпала из числа друзей Германии. Заметим — гитлеровской Германии, военное сотрудничество с которой Советский Союз закончил в 1933 году, сразу после прихода к власти нацистов.

Не обсуждается и поведение Англии и Франции, которые сначала пожертвовали Чехословакией, а потом – Польшей, которой, к слову, дали гарантии безопасности и военной помощи в случае нападения. А ведь именно англо–французские ультимативные требования заставили Чехословакию отказаться от Судет, доставшихся немцам, и от Тешина, захваченного поляками. Как–то не дается авторам, обличающим политику Сталина, призание того факта, что Англия и Франция до последнего момента надеялись стравить Германию и СССР, избегая участия в войне. (Тому же В. Суворову, живущему в Англии, естественно, не с руки признавать, что первоначально Гитлер был проанглийски настроен и большой войны между Англией и Германией не желал.) Так почему, если Англия и Франция отказались от продолжения трехсторонних переговоров с СССР, почему, если Польша отказалась от предложения советской военной помощи 25 мая 1939 года (сделанного после заявления германского правительства о недействительности пакта о ненападении между Польшей и Германией, в виду англо–франко–польских договоренностей), почему СССР должен был упускать возможность хоть как–то обезопасить себя? Для Гитлера участие или неучастие СССР в оккупации Польши критическим условием не было. Не договорись СССР с Германией о новой границе, Польша все равно не уцелела бы, и вернуть земли, захваченные ей во время агрессии 1920 года, СССР бы уже не смог – не отдала бы Германия. (Да и Литва не получила бы свой Вильнюс, бывший польский Вильно.)