Юрий Самсонов - Глагол времен

• Название: Глагол времен
• Автор: Юрий Самсонов
• Жанр: Научная Фантастика

---

Юрий Самсонов Глагол времен (научно-фантастическая гипотеза)

ВОЛШЕБНАЯ ЛАМПА

Из Эдема выходила река для орошения рая я потом разделялась на четыре реки. Имя одной Фисон; она обтекает всю землю Хавила, ту, где золото; и золото той реки хорошее; там бдолах и камень оникс. Имя второй реки Тихон; она обтекает всю землю Куш. Имя третьей реки Хиддекель; она протекает пред Ассириею. Четвертая река Евфрат.

Книга Бытия

— О сынок, вот он твой светильник, но только разве ты продашь его таким грязным? Если я тебе его ототру и начищу…

— О владыка лампы! Если тебе угодно, чтобы я разрушил город или построил дворец…

Тысяча и одна

Мировая пресса обошла молчанием факт его прибытия в Багдад, население встретило прохладно: ни почетного караула, ни халифа с визирями, ни рабов с паланкином — только ишачок, запряженный в арбу, ждал гостя. В допотопном скрежещущем экипаже (проектным образцом коему, вероятно, служил скелет кита), восседая на зыблющейся пирамиде из собственных чемоданов, Вильгельм Кениг проследовал в караван-сарай, где клопы, скорпионы и иная экзотическая живность уже затачивала жала в предвкушении голубой крови. Ибо "кениг" означает "король".

А велико ли удовольствие эдак именоваться, тем пуще во времена, когда солоно достается и природным-то венценосцам! Да вдобавок Вильгельмом! Твой свергнутый с престола тезка — император германский и король прусский, "кайзер унд кениг", нюхает себе в Утрехте самолично выращенные тюльпаны, ты же в Хильдесхайме отдуваешься за двоих, это тебя то и дело хлопают по плечу; "Виват, Вилли! Как погодка в Голландии? Ваше величество к нам нелегально? Ха-ха, давайте устроим процесс хоть над ним!" Обрадуешься и скорпиону за то, что он не шутит по-немецки.

Однако повторю мудрые чьи-то слова: для того, кто умеет видеть, совпадения носят светящиеся одежды.

Вильгельм Кениг не вовсе безвестен. Например, в книге Л. Повеля и Ж. Бержье "Утро магов" сказано, что это был немецкий инженер, приехавший в Багдад для строительства канализационной сети. Другие говорят другое, но давайте покамест держаться этой забавной версии, которая, возможно, правдивее прочих.

Кениг, как и все, изучал Багдад в детстве по сказкам Шахеризады; готовясь к поездке, проштудировал много томов, выяснил, что со дней Гаруна город успел хватить лиха: до него доскакали монголы, его дважды штурмовал и разрушал Тамерлан, следом явились турки, за турками персы, затем снова турки- и почти на три века былая столица сделалась захудалым провинциальным поселением на окраине Оттоманской империи.

Он знал, что не смог бы встретить в Багдаде халифа ни при каких обстоятельствах: халифами числились турецкие султаны, но их империя рухнула, грозный Абдул-Гамид окончил дни свои в стамбульской каталажке, а спустя два года после этого, т. е. в позапрошлом 1924 году, турки вообще упразднили халифат, оставив место монархам, сералям и визирям только на оперной сцене.

Багдад опять был столицей, желал выглядеть по столичному, вот Кениг и приехал, чтобы познакомить туземцев с унитазом и другими достижениями цивилизованной Европы.

От славного прошлого город сохранил, можно считать, одно название. Не мудрено — после стольких бедствий! Однако, вглядываясь во тьму веков трезвым взором специалиста, Кениг, наверное, усмехался детской своей доверчивости: ведь этот древний, этот сказочный, этот блистательный Багдад на деле-то не мог быть ничем иным, как антисанитарным скопищем людей, верблюдов, насекомых. Азия! Дикость!

Но Багдад есть Багдад, и в свободное время солидный иностранец рыскал по глинобитным улочкам, делал стойку перед развалинами, копался в кучах медной рухляди на базарах, и руки у него вздрагивали, и сердце стучало: Багдад есть Багдад.

Конечно, не исключено, что этот сантехник так трудился лишь затем, чтобы выслать немецкой невесте добросовестный отчет о заграничных впечатлениях, а в чудеса ни в какие не верил, поскольку ему разъяснили, что их не бывает.

Да и вряд ли он пробормотал "сезам, откройся!", очутившись перед дверью, за которой обнаружил волшебный клад. Дверь была самая обыкновенная, хотя и вела в музей, за кладом не надо было спускаться в заколдованную пещеру: клад стоял на музейной полке, никем не потревоженный, хотя сотни посетителей ежедневно проходили мимо, но если кто его замечал, те даже фыркали сердито: нет порядка в музее! Теснота, а выставляют что под руку попало, чему место от силы в запаснике, т. с. в чулане: не амфора, не ваза, не горшок, не кувшин, что-то вроде школьного пенала для карандашей, только пенальчик глиняный, пузатенький, высотой сантиметров в тридцать, изрядно подзапылившийся, поскольку им и служители пренебрегают, несмотря на табличку "Предмет культа"! Но какого ж, извините, культа, почему не указано? Предметы культа имеют обыкновенно вид достойный, они сработаны и отделаны тщательно, в сравнении с ними этот сосудик, изготовленный явно для бытового употребления, можно счесть производственным браком, что и впрямь диво в стране гончаров!..

О глина Месопотамии!

Кениг мог судить о мощи ее пластов по стенкам своих траншей и колодцев, обнажающих следы библейского потопа. Это из здешней глины вылепил бог Адама п поселил его с Евой в раю — тут, неподалеку… Спустя несколько десятков лет местные жители покажут Туру Хейердалу участок земли, обнесенный слабенькой загородкой, чтобы скот не пролез в бывший рай. Аборигены, думаю, заблуждаются — и, думаю, не без выгоды, но и не вполне без оснований…

Багдад возник на Хиддекеле — нынешнем Тигре. Одним из его соседей на реке-сестре Евфрате был Вавилон со знаменитой башней- тоже, кстати, глиняной: "И сказали друг другу — наделаем кирпичей и обожжем огнем. И стали у них кирпичи вместо камней, а земляная смола вместо извести. И сказали они: построим себе город и башню, высотою до небес…"

И даже здешние книги были глиняными: найдены целые библиотеки клинописных табличек.

При эдаких-то навыках, при эдакой универсальности применения гончарное ремесло не могло знать упадка. Значит, сосудец, который Кениг увидал на музейной полке, должен быть очень уж древним — восходить ко дням юности даже и самого-то гончарного круга, чтобы оправдалась одновременно грубость его формы и культовая ценность. Либо его нашли при раскопках какого-то храма, где он когда-то очутился случайно? В здешней почве- Кениг успел убедиться — за тысячелетия чуть ли не спрессовались предметы разнообразнейших культов, поди разберись!.. Словом, трудновато догадаться, почему сей скромный экспонат получил столь решительное — и столь неопределенное обозначение: предмет культа.

Не ручаюсь, что таков был ход мысли Вильгельма Кенига.

Может быть, дело тут в другом: археологов готовят на исторических факультетах, там они получают уйму полезных сведений про Навуходоносора, про Ассурбанипала, но не про все же на свете!

Кениг же знал про Ассурбанипала не слишком много, зато не успел позабыть курса физики. И заинтересовал его не сам кувшин-пенал, а его пробка и начинка.

Свернутый а трубку лист меди… Сквозь пробку пропущен проржавевший железный стержень… Не утерпев, Кениг колупнул пробку лезвием перочинного ножа. Царапина заблестела угольно-черным глянцем. Битум! Отличнейший изоляционный материал. Видно, все же не зря "кениг" означает "король": на древней земле, начиненной обломками царств, останками царей, он сделал открытие истинно царское: понял, что перед ним стоит древняя гальваническая батарея.

Батарейка!..

В магазине — 30 коп.

Стоило ль ехать в Багдад!

Похоже, что это и есть господствующая точка зрения.

Но продолжим нашу историю.

Тем, кто услыхал про открытие Вильгельма Кенига, первым делом пришло в голову: нет ли тут какой мистификации?

Оказалось, нету.

Оказалось, что у древних обитателей Междуречья это дело было поставлено, считай, на промышленную основу: при очередных раскопках нашли заготовки: пробки отдельно, трубки отдельно, стержни отдельно. Специализация! Поточное производство. Правда, не чрезмерных масштабов.

С той поры чуть ли не ежегодно мелькают в прессе сообщения о новых находках — и тон всякий раз до крайности изумленный. Всякий раз как впервые.

Между тем, когда на Стенках нескольких из найденных сосудов обнаружились следы масла, возникло новое предположение: может быть, это не батарея, а конденсатор — "лейденская банка"? Хорошенько натерев посудину — шерстью, кожей, руками, как "машину Гс-рике", — можно получить внушительную электрическую искру, ну а с ней и другие эффекты: светильники, например, во храме возжечь таким способом, чтобы произвести' впечатление на публику, — говорят сторонники банки.

И они, думаю, правы, точнее — тоже правы. В их пользу имеется солидный аргумент: сказка об Аладдине и его волшебной лампе.