Элизабет Чедвик - Любовь не кончается: Эйлит

• Название: Любовь не кончается: Эйлит
• Автор: Элизабет Чедвик
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-88590-619-Х; 5-88590-618-1

Высадившиеся в Англии войска Вильгельма Завоевателя огнем и мечом прокладывают путь к покорению гордых англосаксов. Для красавицы Эйлит, лишившейся мужа и сына, жизнь теряет всякий смысл. Но встреча с благородным нормандским рыцарем решительно изменяет судьбу молодой женщины и дарит ей надежду на счастье.

---

Он почувствовал, как острие копья, пройдя сквозь кольчугу и стальной жилет, погрузилось в мягкую, упругую плоть. Англичанин вскрикнул, пошатнулся и, выронив секиру из рук, рухнул навзничь. Лезвие секиры сочно вошло в утоптанную землю в двух дюймах от головы Рольфа. Тем временем сакс, обеими руками сжав древко копья, со стоном повернулся на бок. Оцепенев от ужаса, Рольф смотрел в небесно-голубые глаза умирающего. Лицо воина обрамляла роскошная, цвета спелого ячменя, густая борода, только подчеркивающая его юные, почти мальчишеские черты — он был на несколько лет моложе Ричарда. В его зрачках застыло немое проклятье, которому смерть не дала сорваться с уст. Постепенно взгляд англичанина, прикованный к Рольфу, затуманился и померк. Рольф невольно отшатнулся. В этот миг совсем рядом молнией пронесся норманнский всадник, направлявший коня в самое пекло боя. Сначала Рольф увидел прямо перед собой грязное лошадиное копыто, а затем ему показалось, будто кто-то с размаху ударил его молотом Тора по голове. И воцарился мрак.

Он пришел в себя, когда на поле боя уже опустились сумерки. Неподалеку кто-то кряхтел от усердия. Рядом, холодный как камень, лежал мертвый сакс. В темноте мрачно мерцали его кольчуга и секира. Сведённые предсмертной судорогой губы убитого замерли в крике. Оглянувшись вокруг, Рольф понял, откуда доносилось кряхтение. Какая-то темная фигура склонилась над лежавшим неподалеку от убитого сакса трупом. Приняв незнакомца за священника, Рольф собрался было позвать на помощь, но в следующее мгновение услышал скрип ножа, разрезающего кожаные ремни, и звон падающих в ладонь монет. Мародер! Если это англичанин, то он добьет уцелевшего норманна с той же легкостью, с которой срежет у покойника кошелек.

Рольфа мучила пульсирующая в затылке, посылающая по телу волны слабости боль. Обливаясь потом, он в отчаянии обдумывал сложившуюся ситуацию и искал, но не находил спасительного выхода. Тем временем мародер перешагнул через обобранного мертвеца и склонился над юным саксом. Обыскивая бездыханное тело, падальщик что-то бормотал себе под нос. На фоне темного неба отчетливо выделялись белые струйки пара, вырывавшиеся из его рта.

«Может, притвориться мертвым и позволить ему ограбить себя?» — подумал Рольф, но тут — же отбросил эту мысль, поскольку, в отличие от окоченевших трупов, его тело излучало тепло. Даже на ощупь мародер безошибочно определил бы, что он жив, и в два счета перерезал бы ему горло. В руках разбойника сверкнул нательный крест. Затем он снял с запястий убитого сакса богато украшенные резьбой браслеты, отрубил распухший палец и быстро стащил с него кольцо. У Рольфа мгновенно пропало всякое желание притворяться мертвым и лежать неподвижно. Он перевернулся на бок, схватился за древко секиры и быстро вскочил на ноги. Перед глазами все поплыло, боль в затылке чуть ли не расколола череп пополам. Мародер, бледный, тщедушный простолюдин, испуганно отпрянул от трупа и выставил перед собой нож, сжав в другой руке награбленные драгоценности.

— Убирайся! — прорычал Рольф, поднимая секиру.

Разбойник медленно попятился в сторону. Рольф внимательно следил за ним. Он чувствовал, что слабеет с каждой секундой, и знал, что ноги могут подкоситься в любой момент. Мародер понимал это и теперь, подобно ворону-стервятнику, ждал, когда жертва окончательно лишится сил.

Где-то справа мелькнули огоньки факелов, послышалась французская речь.

— Эй! — то ли прокричал, то ли простонал Рольф. — Кто-нибудь! Помогите! — Он рухнул на колени.

Мгновенно оценив ситуацию, грабитель стрелой метнулся к ослабевшему норманну. Рольф бросил в него секиру, но промахнулся. И приготовился к самому худшему. Однако, вместо того чтобы добить его, мародер неожиданно метнулся в сторону и растворился в ночи.

Рольф уронил голову на грудь. Огоньки факелов приближались, и вскоре кто-то осторожно прикоснулся к его плечу.

— Сын мой, ты ранен? — обеспокоенно спросил человек в расе священника. Свет факела выхватил из темноты его лицо, и Рольф узнал отца Герфаста, личного исповедника герцога. — Ты можешь подняться?

Воспрянув духом, Рольф попытался встать, но ноги отказывались повиноваться. Казалось, они разбухли, как мокрые веревки.

— Нет, — пробормотал он и потерял сознание.

Когда Рольф очнулся, рядом с носилками, на которые его положили, стоял герцог Вильгельм собственной персоной.

— Тебе повезло больше, чем всем остальным, де Бриз, — сказал он.

Несмотря на то, что Вильгельм уже сменил кольчугу на вышитую рубаху и богато украшенную накидку, под ногтями у него все еще виднелась засохшая кровь.

Повезло? Нет, здесь Рольф не мог согласиться со своим господином. По воле случая он действительно остался в живых, но не считал явными признаками везения сломанную руку и рану на голове. Не говоря уже о трех потерянных лошадях.

— Мы победили? — слабым голосом спросил он. — Последнее, что я помню, это схватка с личной гвардией Гарольда.

— Клятвопреступник мертв. — Вильгельм сурово сжал губы. — Во время последней атаки он получил стрелу прямо в лицо, но напуганная лошадь унесла его в поля. Поэтому мы и вышли на поиски. — В голосе герцога звучали усталость и отвращение.

Присмотревшись, Рольф заметил, что Вильгельма сопровождали не только охранники и священники, но и две женщины, судя по одежде, англичанки. Он сразу отметил тонкие черты лица одной из них, невинно-чистое выражение ее глаз и медно-рыжую челку, выбивающуюся из-под платка. Без сомнения, это была Эдит-Лебединая Шея, дама сердца и незаконная жена Гарольда. Эдит звали и его официальную супругу, сестру короля Эдуарда, на которой Годвинсон женился из политических соображений. «Видимо, стрела серьезно изуродовала лицо короля, если для опознания, коль таковое состоится, привлекли его любовницу», — подумал Рольф.

— Твой серый жеребец в табуне Фицосберна. Должен отметить, великолепный скакун, — сказал Вильгельм. Повинуясь его знаку, двое монахов подхватили носилки с де Бризом и понесли их к лагерю.

Рольф счел нужным не говорить Вильгельму о том, что жеребца вырастили не в Бриз-сюр-Рисле.

Узкие губы шагавшего рядом герцога изогнулись в лукавой улыбке.

— Надеюсь, что ты не забудешь обо мне, когда получишь от него потомство. На английских землях, которые я тебе дарую, ты разведешь таких боевых коней, которым позавидует весь мир. А это прими в знак искренней благодарности. — Герцог снял с пальца кольцо и положил его в здоровую руку Рольфа.

Несмотря на мучительную боль в голове и чудовищную усталость, сковавшую тело, Рольф ощутил прилив сил, его глаза взволнованно засверкали, а с губ сорвались слова благодарности.

Брови Вильгельма удивленно поползли вверх, когда он увидел боевую секиру, лежащую на носилках.

— Что это? — поинтересовался он. — Сувенир?

— Талисман, мой господин, — тихо ответил Рольф и, закрыв глаза, словно в полусне добавил: — Своего рода память о том, какой ценой досталась нам сегодняшняя победа.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Лондон, декабрь 1066 г.

— Эйлит! Эйлит, где ты?

Эйлит суетилась во дворе, подкармливая кур. Ударивший ночью сильный мороз покрыл все вокруг серебристым инеем. Солнце давало слишком мало тепла, чтобы смягчить декабрьский холод.

— Эйли, где моя накидка? — нетерпеливо повторил Голдвин.

Бросив последнюю горсть зерен и отрубей, Эйлит тяжело вздохнула и неторопливо и осторожно направилась к дому: ноющая боль в спине не давала ей покоя. Появившаяся ночью, к утру она усилилась. Эйлит старалась не обращать на нее внимания: если это был признак приближающихся родов, то она о них скоро узнает. Гораздо сильнее ее волновали страдания супруга.

— Ты собираешься пройтись?

Найдя накидку в груде одежды, приготовленной для починки, она протянула ее Голдвину.

— Хочу сходить в город… Может, узнаю какие-нибудь новости.

— Ты сможешь добраться самостоятельно? — Эйлит обеспокоенно посмотрела на мужа. Он еще не оправился от ранения, его здоровье по-прежнему внушало опасения. Несмотря на то, что поврежденная лодыжка зажила довольно быстро, рана на животе все еще давала о себе знать… Вдоль уродливого шрама образовались твердые, синюшно-красные и очень болезненные опухоли. Время от времени из них выделялись сгустки крови и гноя. Приступы боли и лихорадки чередовались с падением температуры, доводя раненого до изнеможения. Последний приступ случился всего восемь дней тому назад, и Голдвин еще не совсем оправился.

— Альфхельм подвезет меня на своей повозке. Голдвин набросил накидку на плечи. Резкое движение причинило ему боль, и он невольно поморщился.

Эйлит вздрогнула, словно почувствовала то же самое, но промолчала. Со времени ранения Голдвин стал очень ранимым и трепетным во всем, что касалось его независимости.