Сири Джеймс - Дракула, любовь моя

• Название: Дракула, любовь моя
• Автор: Сири Джеймс
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-52814-1

Европа. Конец XIX века. Преддверие великих перемен. Время, подарившее нам незабываемую историю о любви.

Он таинственный черноволосый незнакомец, чье появление зачастую предвещает гигантская летучая мышь.

Она бедная сирота, воспитанная в приюте, чистая рассудком, душой и телом. Романтическая натура, десять раз прочитавшая «Джен Эйр».

Он утверждает, что ждал встречи с ней четыреста лет и готов подарить ей богатство и вечную молодость. Но его зовут граф Дракула. Готова ли будет героиня отказаться от человеческой жизни, чтобы жить вечно с вампиром?

---

— Неплохое объяснение, сэр, будь на его месте вы или я, но у Джонатана очень практичный характер. Он любит книги, но его настоящий конек — архитектура и история.

— Архитектура и история, говорите? Смею заметить, Будапешт просто очарователен, не говоря уже о Вене и Городе света.[8] Джонатан прежде бывал в Париже?

— Ни разу.

— Вот видите! Человек, который любит путешествовать, обожает архитектуру и историю, может потеряться в любом из этих городов на долгие месяцы. Да что говорить! Только на осмотр Лувра необходимо полгода.

Я кивнула. Тем не менее веселость, которую он пробудил, вскоре испарилась, и мы умолкли. В глубине души я знала, что разумного объяснения отсутствию Джонатана нет. Вероятно, мой спутник почувствовал, что мне больше не хочется шутить по этому поводу.

Мы довольно долго скользили в тишине по реке среди идиллически-прекрасной сельской местности. Наконец мы причалили в чудесном местечке под названием Кок-Милл-Крик, где высадились на берег и некоторое время прогуливались по нему. Когда мистер Вагнер спросил, не угодно ли мне поесть, я призналась, что очень голодна. Мы заглянули в небольшую таверну в Глен-Эске, где нас проводили за столик на веранде с видом на реку, и я заказала сэндвич и лимонад. К моему удивлению, мистер Вагнер не попросил ни еды, ни питья.

— Прошу прощения, но я уже пообедал, а вечером у меня назначена встреча, которая подразумевает обильный, просто незабываемый ужин. Не хотелось бы портить аппетит.

Некоторое время мы сидели молча. Я обедала, внимая бормотанию реки, которое чудно сливалось с гудением насекомых и щебетанием птиц. Облака еще не разошлись, но легкий ветерок, несущий ароматы летних цветов, бойко шелестел в листьях деревьев окружающих рощиц.

— Какое красивое место, — произнесла я. — Спасибо, что привели меня сюда.

— Это вам спасибо.

Я взглянула на него и застигла врасплох. Взгляд этого человека был таким искренним, восхищенным и полным интереса! Я внезапно ощутила, что могу поведать ему все, ничуть не сомневаясь, что он никогда не причинит мне вреда.

— В тот вечер в павильоне, мистер Вагнер, вы спросили о моих родителях, — начала я, и он выжидающе кивнул. — Я сирота. Меня оставили на ступенях лондонского приюта, когда мне исполнился всего год, одетую в лохмотья и завернутую в старое одеяло. К нему была приколота грубая записка с моим именем — Вильгельмина Мюррей — и просьбой позаботиться обо мне.

— Я так и думал, судя по тому немногому, что вы рассказали.

— Все детство я провела в приюте. Там я и встретила Джонатана. Он был сыном овдовевшей кухарки и жил с матерью в комнатах на верхнем этаже. Много лет мы считали друг друга братом и сестрой, которых у нас никогда не было. Лучший друг его отца, мистер Питер Хокинс, оплатил образование Джонатана, в двенадцать лет послав его в превосходную школу. Мне самой пришлось бы ограничиться тремя годами обязательного начального обучения, если бы наше заведение не получило щедрое пожертвование. Меня послали в пансион на окраине Лондона. Мы с Джонатаном увлеченно переписывались и виделись всякий раз, когда навещали его мать в одно и то же время. Увы, прошлой осенью она скончалась. На ее похоронах мы с Джонатаном встретились вновь и обнаружили, что наши чувства друг к другу окрепли и изменились.

Я на мгновение унеслась мыслями в тот день, когда Джонатан попросил моей руки. Это случилось через три дня после похорон его матери, когда мы гуляли по лондонскому парку. Он остановился под высоким деревом и произнес: «Вильгельмина, ты нравишься мне больше всех девушек на свете. По-моему, мы созданы друг для друга. Ты чувствуешь то же самое? Выйдешь за меня?» Я с радостью согласилась и поцеловала его. Это был наш первый поцелуй. С тех пор мы стали еще ближе и планировали свое общее будущее. Разумеется, наши отношения были совершенно благопристойны и невинны.

— Замечательная история со счастливым концом, — произнес мистер Вагнер. — Все же вам не хотелось ее рассказывать. Почему?

— К сожалению, это не все. — Я набрала побольше воздуха и продолжила: — В детстве я мечтала о матери и отце. Я воображала, что они король и королева далекой страны, которые спрятали меня, наследницу трона, чтобы защитить от врагов. Конечно, я знала, что это всего лишь сказка, но тогда мне нравилось в нее верить. Позже я сказала себе, что мои родители — простые бедные англичане, которым не хватало средств на мое содержание, но однажды они найдут меня. Разумеется, никто за мной не пришел. Когда мне было восемь лет, я подслушала разговор приютских служанок. Одна из них сказала… — Мои щеки вспыхнули от унижения. — Моя мать была горничной, которая… которая оказалась в тягости и была уволена.

— Это правда?

— По-видимому. Служанка не назвала имени и вряд ли представляла, что стало с моей матерью, но откуда-то знала историю моего рождения. Я сгораю со стыда с тех самых пор, как узнала правду.

— Почему? Потому что мать понесла вас вне брака?

— Да! Расти с сознанием того, что твоя мать столь скандально согрешила… Это преследует меня всю жизнь.

— Несомненно, это незавидная участь — расти без родителей. Еще более печально испытывать стыд в связи с обстоятельствами своего рождения. Но по правде говоря, мисс Мюррей, это не слишком ужасная история. Все мы испытали те или иные несчастья, и ваши явно не оставили на вас следа. Взгляните на себя. Вы красивая молодая женщина, хорошо образованная, собираетесь замуж.

— Прошу вас, не считайте меня неблагодарной. Я каждый день приношу хвалу Господу за все, что имею.

— Я только хочу, чтобы вы перестали терзаться из-за того, что не способны изменить. Мне кажется, вам выпала лучшая доля, чем многим. Если быть честным, то я вам завидую.

— Завидуете мне? Но почему? Я бедная сирота без гроша за душой. В то время как вы, сэр… вы богаты, путешествуете по миру, у вас есть все, чего только можно пожелать.

При этих словах его лицо омрачилось.

— Нет, мисс Мюррей, это у вас есть все, чего только можно пожелать, единственный неподдельный источник счастья на свете.

— Что же это? — недоуменно спросила я.

— Вы нашли человека, с которым хотите разделить свою жизнь до последнего дня. — Он посмотрел мне в глаза и добавил глубоким тихим голосом: — Я ищу такого человека… уже очень давно.

Под его взглядом мне не хватало воздуха, и я с трудом произнесла:

— Однажды вы найдете его.

— Да, — тихо ответил он, не сводя с меня глаз. — Обязательно найду.

Обратная поездка по реке оказалась не менее мирной и безмятежной. Когда мы расставались, я искренне поблагодарила мистера Вагнера за прогулку.

— Вечером я буду в павильоне, — сказал он и поцеловал мою руку в перчатке. — Вы присоединитесь ко мне?

Я не дала определенного ответа, повернулась и побежала домой, охваченная новым чувством вины. Наша беседа в тот день напомнила мне, как сильно я скучаю по Джонатану. Я испытала болезненный укол тоски по нему. Я надеялась, что вскоре получу письмо от Джонатана и отправлюсь к нему… Но как только это сделаю… уеду из Уитби… Я сознавала, что никогда больше не увижу мистера Вагнера. При этой мысли на мои глаза навернулись жгучие слезы. Что же мне делать с подобными недостойными чувствами к мужчине, с которым мне никогда не следовало встречаться?

Я все время думала о предстоящем вечере и том, что мистер Вагнер будет ждать меня в павильоне. В голове вертелась строка из «Портрета Дориана Грея», которую, верно, сочинил сам дьявол: «Единственный способ отделаться от искушения — уступить ему. А если вздумаешь бороться с ним, душу будет томить влечение к запретному».[9]

Ужиная с Люси и ее матерью, я изнемогала от беспокойства. Мне приходилось постоянно напоминать себе о необходимости держаться лжи. Я сказала, что весь день читала и писала на кладбище.

Миссис Вестенра, явно заметив мою тревогу, потянулась через стол, взяла меня за руку и сказала:

— Не переживай так, милая. Скоро ты увидишь его.

— Кого? — переспросила я в тревоге и смятении, на мгновение поверив, что ей откуда-то известно о мистере Вагнере и моем тайном желании встретиться с ним вечером.

— Джонатана, конечно.

— Да, надеюсь, — поспешно ответила я.

Весь ужин я ощущала на себе взгляд Люси, но так и не набралась смелости посмотреть ей в глаза.

Как только Люси уснула, я встала и надела синее вечернее платье. Я так задумалась, что чуть не забыла запереть дверь спальни и спрятать ключ в перчатке.

Я выбежала в ночь, раскрасневшись от нервного предвкушения, вошла в павильон и жадно оглядела толпу. Сперва его нигде не было видно, и я пала духом, затем он появился, словно по волшебству, и молча предложил свою руку. Наши взгляды встретились. Я скользнула в его объятия. Заиграла музыка, и я вновь унеслась в другой мир.