Сири Джеймс - Дракула, любовь моя

• Название: Дракула, любовь моя
• Автор: Сири Джеймс
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-52814-1

Европа. Конец XIX века. Преддверие великих перемен. Время, подарившее нам незабываемую историю о любви.

Он таинственный черноволосый незнакомец, чье появление зачастую предвещает гигантская летучая мышь.

Она бедная сирота, воспитанная в приюте, чистая рассудком, душой и телом. Романтическая натура, десять раз прочитавшая «Джен Эйр».

Он утверждает, что ждал встречи с ней четыреста лет и готов подарить ей богатство и вечную молодость. Но его зовут граф Дракула. Готова ли будет героиня отказаться от человеческой жизни, чтобы жить вечно с вампиром?

---

— Я ничего не помню, — повторила она, морща лоб. — Кроме того, что… мне снился сон. Все как в тумане. Ты же знаешь, я никогда не помню снов. Могу сказать только, что шла по дорожке. Я услышала лай и увидела…

Внезапно она умолкла, голубые глаза подруги затуманились.

— Что ты увидела?

Люси долго молчала, затем покачала головой и резко ответила:

— Забыла.

Я подозревала, что Люси помнит больше, чем говорит. Однако место и время были неподходящими для расспросов. Темный призрак с красными глазами наполнил меня дурными предчувствиями.

— Идем. Ты должна немедленно вернуться домой.

Люси покорно встала и пошла за мной. Когда мы ступили на гравийную дорожку, она заметила, что я морщусь, наступая босыми ногами на острые камни.

— Постой, — поразилась Люси. — Почему на мне твои туфли? Ты должна их забрать.

— На это нет времени! Мы должны поскорее вернуться домой. Вдруг кто-то увидит, как мы раздетые и босые бродим по кладбищу среди ночи? Что о нас подумают?

Подобная перспектива, похоже, встревожила Люси. Она не стала настаивать, а прибавила ходу. По дороге домой мое сердце колотилось от страха, что нас заметят или — намного хуже — мы снова встретим загадочного кладбищенского обитателя. К счастью, мы добрались до спальни, так никого и не встретив, и крепко заперли за собой дверь.

Вымыв ноги, мы опустились на колени у моей кровати, чтобы поблагодарить Господа за благополучное возвращение домой. Когда мы встали, Люси обняла меня и сказала:

— Спасибо, что пошла за мной, Мина.

Мы крепко обнялись.

— Страшно подумать, что случилось бы, проснись ты на темном кладбище совсем одна.

— Да, — коротко ответила она.

Когда подруга высвободилась из моих объятий, на ее лице мелькнуло странное выражение. О чем она умолчала? Мне хотелось спросить, но не хватало решимости. В конце концов, у меня тоже есть тайная вина — знакомство с мужчиной на кладбище.

— Слава богу, ты в безопасности. Но мне хотелось бы знать, как ты сумела снять ключ от комнаты с моего запястья, не разбудив меня!

— Извини. Я не помню, — пожала плечами Люси.

Я тихо стояла, пока подруга заново привязывала ключ к моему запястью, на этот раз затягивая узлы на ленте покрепче. Мы забрались в свои кровати и долго молчали.

Я дрожала под покрывалом, слишком взбудораженная, чтобы уснуть, думала, что Люси мирно спит; но вдруг из темноты раздался ее голос.

— Мина, можно попросить тебя кое о чем?

— О чем угодно, моя дорогая.

— Пообещай никому об этом не рассказывать. Даже маме.

Я помедлила. Разумеется, я понимала, о чем беспокоится Люси. Если подобная история станет хоть кому-то известна, то репутация девушки жестоко пострадает. Дело не в сомнамбулизме, а в непристойности ночного появления раздетой на кладбище. Сплетники непременно исказят произошедшее.

— Тебе не кажется, что твоя мама вправе знать?

— Нет. В последнее время она не слишком хорошо себя чувствует. Я не хочу давать ей лишний повод для беспокойства. Представляешь, как она встревожится, если узнает? К тому же она недостаточно сдержанна. Они с Артуром очень близки. Я просто умру, если мама ему расскажет.

— Хорошо. Я буду молчать. Давай считать, что ничего не случилось.

Люси проспала допоздна. Когда я разбудила ее в одиннадцать, она выглядела довольно бледной. За ночь кожа подруги непостижимым образом утратила тот прелестный розовый оттенок, которым ее наградило летнее солнце. Несмотря на это, она проснулась в прекрасном настроении, с блеском в глазах и едва заметной самодовольной улыбкой на устах.

Тогда я не могла объяснить эти загадочные перемены… но позже постигла их суть слишком хорошо. Я просто радовалась, что наше ночное приключение не повредило подруге, даже неким образом пошло ей на пользу. Я подумала, что она, наверное, видела очень приятный сон.

Подруга причесывалась перед зеркалом, я одевалась и вдруг заметила нечто, наполнившее меня сожалением.

— Люси! Что это у тебя на горле?

— О чем ты? — спросила она, зачесывая назад копну темных волос, вертя головой и изучая свое отражение.

— Что это за отметины на шее?

Там алели две точки, похожие на булавочные уколы. Прямо под ними капля высохшей крови резко выделялась на фоне белоснежного воротника ночной сорочки.

— Понятия не имею. Вчера их не было.

— Ах, милая! — в отчаянии воскликнула я. — Это моя вина. Наверное, прошлой ночью я случайно проколола тебе кожу, когда застегивала шаль. Ради бога, прости! Тебе очень больно?

Люси засмеялась, похлопала меня по плечу и ответила:

— Я даже ничего не чувствую. Право, ерунда.

— Надеюсь, шрама не останется. Отметины совсем крошечные.

— Не беспокойся. Уверена, они быстро заживут. Воротник дневного платья должен их скрыть, но на всякий случай… — Люси заколола на горле черную бархотку, пряча отметины. — Вот. Теперь о них никто не узнает.

Это был отличный день для пикника. Мы с Люси прогулялись по тропинке вдоль утеса до Малгрейв-Вудс, где миссис Вестенра, которая приехала по дороге, встретила нас у ворот с корзинкой. Мы расстелили одеяло на мягкой траве под огромным деревом и отдали должное деликатесам, приготовленным нашей доброй хозяйкой.

Пока Люси с матерью весело обсуждали свадебные планы, мои мысли унеслись далеко-далеко. Мне не давали покоя страхи касательно фигуры из сна. Ее же я видела прошлой ночью на кладбище. Она была реальной… или воображение подшутило надо мной? Если это был человек, то зачем он склонился над Люси таким странным образом и куда пропал? Я невольно вспомнила историю о Джеке Потрошителе, которую прочла в газете всего два года назад. Он охотился на молодых женщин в Лондоне под покровом темноты. Неужели по Уитби разгуливает Джек Потрошитель или кто-то вроде него? При этой мысли я оцепенела от ужаса.

Я подумала было, что мне следует обратиться к властям, но затем вспомнила о данной Люси клятве никому не рассказывать. Я решила, что бессмысленно упоминать о столь унизительном происшествии, часть которого может оказаться вымышленной, особенно с учетом одного обстоятельства. Ведь Люси ничуть не пострадала. Однако в будущем я приложу все силы, чтобы подруга не выбралась из нашей комнаты ночью.

Я отогнала эти безмолвные размышления с намерением насладиться красотой дня и обществом своих спутниц. Я присоединилась к их оживленной беседе, дружески обсуждая идеальный цвет платьев подружек невесты, выбор блюд и напитков для приема. Шутки ради мы с Люси внесли несколько совершенно возмутительных предложений, что породило взрыв веселья.

Проведя некоторое время за столь приятными занятиями, я вспомнила о Джонатане и своей тоске по нему. Я представила красивый облик жениха: тщательно подстриженные каштановые волосы, высокий лоб, полные щеки, темно-карие глаза, соразмерные нос и рот и то любезное сердцу решительное выражение лица, которое наблюдала так часто. Я невольно подумала, как абсолютно счастлива была бы в этот миг, если бы он был со мной, и вздохнула.

Внезапно лицо в моем воображении сменилось образом совсем другого человека, а именно — высокого красивого джентльмена, которого я встретила на кладбище тремя днями ранее. К нему прилагалась та же мысль: как счастлива была бы я, если бы он был со мной. Я виновато зарделась.

«Мина! — упрекнула я себя. — С какой стати ты думаешь о нем? Ты его даже не знаешь… и обещана Джонатану!»

Все же против воли я мечтала увидеть его еще хотя бы раз.

Мое желание исполнилось в тот же вечер.

После ужина мы с Люси отправились к павильону на Западном утесе, где толпа счастливых курортников собиралась каждый вечер ради променадных концертов[5] и танцев. Я надела вечернее платье из темно-синего шелка, а Люси так и светилась в своем розовом атласном наряде, расшитом бисером. Ее лицо изящно обрамляли кудри, а фарфоровую шею украшала прелестная черная бархотка.

Мы выбирались к павильону уже три вечера подряд и неизменно радовались музыке и вихрю танцующих, за которыми наблюдали с удобной позиции снаружи ярко освещенного павильона.

На этот раз темнота опустилась, как только мы заняли свое обычное место на террасе возле одной из высоких открытых дверей. Я часто размышляла о том, насколько непоследовательно наше чопорное общество, которое запрещает мужчинам и женщинам даже простые прикосновения на людях, а танцы считает совершенно приемлемыми. В сущности, они давно перестали быть ритуалом ухаживания. Даже вальс, который позволяет партнерам тесно прижиматься друг к другу, теперь находился на пике популярности. Я радовалась подобной моде, поскольку обожала танцы, но в этом сезоне обрекла себя на положение простой наблюдательницы.

Я улыбалась и слушала музыку, льющуюся в теплый ночной воздух. Люси, напротив, не знала покоя. Она постукивала носком туфли и потихоньку придвигалась к двери, пока мы не очутились внутри.