А. Чибилёв - В глубь степей

• Название: В глубь степей
• Автор: А. Чибилёв
• Издательство: УИФ "Наука"
• Жанр: История
• Год: 1993

От первых упоминаний об южноуральских и прикаспийских степях у древнегреческого историка Геродота (V в. до н. э.) до географических описаний Оренбургского края учеными начала XX в. — такова история исследований огромного степного региона, представленная в очерках книги.

Читатель узнает о жизни и экспедициях П.И.Рычкова, П. С. Палласа, Э. А. Эверсманна, С. С. Неуструева и др. Их маршруты проходили по территории нынешней Оренбургской, Челябинской областей, Башкортостана, а также по Западному Казахстану.

Автор, доктор географических наук, заведующий Оренбургским отделом степного природопользования Института экологии Уральского отделения Российской академии наук, более 20 лет исследует степи Южного Урала и Западного Казахстана.

Книга может служить учебным пособием при изучении географии и истории родного края в средней школе. Будет интересна широкому кругу читателей.

---

Не осталось без внимания ученого и такое свойство степных почв, как зависимость их мощности от абсолютной высоты" Он первым в литературе отмечает, что с высотой мощность черноземов увеличивается, а в низкой степи, напротив, плодородный слой становится более тонким.

Заслуги Э. А. Эверсманна перед почвоведением, а тем более в деле изучения почв Оренбургского края неоспоримы: "…Работы… проф. Эверсманна в главном настолько верны природе и настолько рельефно передают общий характер почв Заволжского края, что дальнейшие исследования этой территории будут только подтверждать упомянутую почвенную схему и обставлять ее новыми и более детальными подробностями"(19). Эти слова принадлежат великому Докучаеву, который признавал приоритет Эверсманна в установлении зависимости мощности чернозема от абсолютной высоты местности и высоко оценивал его гипотезу наземного происхождения чернозема.

Отличительным признаком "плодоносных степей" Эверсманн считал два вида ковылей — перистый и тырсу. Первый из них, "будучи повиднее, покрасивее, покрывает степи долгим, пушистым пером своим в мае и июне, второй зреет в июле и августе, у него перо простое, непушистое: где только растет ковыль, там должен уродиться и хлеб".

Вслед за степями Эверсманн описывает полупустынную зону Западного Казахстана, которую он называет "голой степью (у кайсаков каткиль)". Главную особенность "голых степей" Эверсманн видит в распространении полыней, которые "растут здесь несравненно реже, не так густо, как на степях северных, стоят в одиночку, почва ими не покрывается, и голый ил или глина придает степи унылый и пустынный вид"(20). Нужно отметить, что именно эти диагностические признаки применяются в настоящее время при выделении зоны полупустынь.

Но Эверсманн не ограничивается простым выделением полосы "голых степей". Внутри этой полосы он подробно описывает ландшафты солонцов, солончаков, которые бывают сухие или мокрые (соры или соленые грязи), песчаных массивов. Здесь же следуют описания соленого озера Индер и Индерских гор, Камыш-Самарских озер, других примечательных ландшафтов края. Особенно ценным является то, что сам Эверсманн неоднократно лично обследовал эти объекты.

Эверсманн первым в литературе обратил внимание на зависимость растительного покрова от состава подстилающих пород. В частности, описывая Рын-пески, он замечает, что песчаные земли богаты водою и сохраняют влагу в течение всего лета: "Когда в остальной части степи все травы давно уже усохли, то они в Нарыне стоят еще в цвету и в зелени".

5

Степи, лежащие к востоку от реки Урал, Эверсманн описывает в отдельной главе. Здесь он характеризует зауральские возвышенности, Мугоджары и бескрайние степи в бассейнах Илека, Сагиза, Эмбы вплоть до Аральского моря. Для обозначения южноуральских разрушенных гор он впервые применяет название "Киргизский Урал". Это название, в современном звучании — "Казахский Урал", нужно признать удачным для обозначения южных отрогов Уральских гор, лежащих в пределах Актюбинской области.

Заслуживает внимания геологическая характеристика земель "кайсаков Малой Орды". Большой знаток южноуральских минералов, Эверсманн отмечает десятки обнажений и других выходов горных пород, по которым устанавливает геологическое строение всего этого обширного края. Он отмечает многие месторождения полезных ископаемых, в особенности строительного камня, известняков, а также открытое им еще в 1820 году месторождение угля в бассейне реки Узунбурт.

В работе Эверсманна мы находим, пожалуй, первое описание природы Больших и Малых Барсуков — песчано-степных массивов к северу от Аральского моря, а также Приаральских Каракумов, Мугоджар. Вот, например, как описывает Эверсманн Мугоджары: "Степной хребет этот нигде не достигает значительной высоты, вероятно, он нигде не возвышается более 2000 футов над поверхностью моря (высшая точка горы Большой Боктыбай — 657 м. — А. Ч.). Северная половина его поросла во многих местах березой и осиной… Но вообще эти горы голы, не лесисты, или поросли по одним только оврагам одинокими березами, а южнее нет даже и этих. Горы местами круты, скалисты, а местами уже покрыты степной почвой" (21)

Большой интерес представляют описания Эверсманном побережий Аральского и Каспийского морей. Изучая береговую линию Каспия, он приходит к замечательным выводам о динамике приморских ландшафтов в условиях отступления моря. Ученый образно представляет этот процесс в следующей последовательности: первоначально на отмелях укореняются камышовые заросли, затем они заносятся песком и превращаются в остров. Разрастаясь, такой остров постепенно соединяется с сушей, образуя мыс, "а несколько таких мысов подряд образуют заводи, заливы и протоки. Из такой беспрерывной связи протоков, заводей, мысов и островов, болотистых и поросших камышами, состоит весь северо-восточный берег Каспия, от устьев Урала и до ста верст ниже устья Эмбы. Таким образом берега постепенно расширяются, оттесняя море все далее и далее; мысы постепенно смыкаются, из залива образуется горькое озеро, вода в нем испаряется, озеро пополняется только притоками снеговой и дождевой воды, берега его постепенно более и более зарастают и, наконец, остается одна лишь соленая лужа, или грязный весною солончак. Солянки, пробивающиеся сперва по одним только берегам, распространяются по всей поверхности озера, перерабатывая и разлагая по растительно-химическим законам самую почву, и превращают, наконец, солончаки в степь. Само собою разумеется, что все это совершается не годами, а столетиями"(22).

Доказательства для своей теории Эверсманн находит в рассказах и преданиях казахов, которые уверяли его в том, что море отступает, небольшие озера высыхают, что места, некогда поросшие камышами, ныне находятся далеко от воды.

В заключение первой части "Естественной истории…" Эверсманн дает прекрасное описание Устюрта — возвышенного плато, расположенного между Мангышлаком и Аральским морем. До Эверсманна бытовало ложное мнение о существовании на Устюрте мифических "туманных гор".

"Уст-Урт, плоская, высокая и ровная степь между двумя морями, возвышается от поверхности их футов на 700. Почти со всех четырех сторон равнина эта окружена крутыми, обрывистыми берегами или окраинами, той же высоты, известными вообще у кайсаков под названием чинка… Поднявшись на Уст-Урт, видишь перед собою плоскую, голую степь, коей почва, вполне сходная с остальною, низменной степью, состоит из песчанистой, соленой глины. Здесь встретишь те же сухие и мокрые солонцы и даже почти ту же самую растительность, как и внизу"(23), — так характеризует Эверсманн возвышенное плато между Каспием и Аралом, что позволяет его считать как географа первооткрывателем Устюрта.

Ученый дал совершенно правильное объяснение происхождения чинка, уступа, которым обрамлен Устюрт: "Чинк повсюду представляет вид обрушившейся и обвалившейся кручи: всюду по нему есть лощины, овраги, мысы и перед ним разбросаны невысокие мергелевые холмы и сопки, бывшие некогда с ним в связи… Не подлежит сомнению, что вся нынешняя возвышенность Уст-Урта в то время, как море стояло гораздо выше, составляла полуостров, связанный с твердой землей в одном только месте, а именно там, где прилегают ныне пески Барсуки. Весь чинк был некогда морским берегом, чем часть его осталась и доныне, а рассыпанные перед ним плоские сопки составляли некогда острова, или были оторваны от чинка стремлением воды"(24).

Отличительной чертой "Естественной истории Оренбургского края" является исключительное новаторство ее автора. Эверсманн не имел предшественников в научном описании южных и юго-восточных районов Оренбургского края, Урало-Эмбенского междуречья, Мугоджар, Приаралья, северо-восточного Прикаспия и Устюрта.

6

"Вторая и третья части "Естественной истории…" Эверсманна были посвящены описанию млекопитающих и птиц Оренбургского края. Эти книги принесли естествоиспытателю славу выдающегося зоолога. По словам В. Г. Гептнера, "едва ли кто-нибудь из его современников сделал столько для изучения животного мира России… Одна из причин того, что о фауне Урала и Приуралья до сего времени западные энтомологи знают больше, чем о фауне других частей СССР, заключается именно в том, что здесь работал Эверсманн"(25).

Эверсманн впервые выполнил систематическое описание растений и животных степного края, раскинувшегося между Уралом, Каспием и Аральским морем. Его работы положили начало флористическому, фаунистическому и экологическому изучению западноказахстанских степей, полупустынь и пустынь.

Ученый впервые обращает внимание на то, что "большой весенний путь с юга на Западную Сибирь и осенью обратно, на юг и юго-запад, пролегает по направлению южной половины реки Урал. Урал, как единственная река, по которой типа может осенью достигнуть моря и весною снова возвратиться на север, минуя безопасно голые и пустынные степи, служит убежищем и сборным местом всех перелетных птиц здешнего края, почему прибрежные рощи и луга этой весною и осенью заслуживают в полной мере внимания естествоиспытателя".