Сергей Кургинян - Суть времени. Цикл передач. № 01-10

• Название: Суть времени. Цикл передач. № 01-10
• Автор: Сергей Кургинян
• Жанр: Публицистика

Конспект цикла видеопрограмм («антишоу») «Суть времени» в которых Сергей Ервандович Кургинян обсуждает ключевые проблемы страны и мира.

http://eot.su

---

Соединённые Штаты это не могут. Американский народ не хочет иметь трёхмиллионную сухопутную армию, потому что это армия с обязательным призывом. Соединённые Штаты поняли, что они такой порядок установить не могут.

Но они не могут и отказаться от мирового господства! Во-первых, они не хотят. Англосаксы никогда не отказываются от мирового господства, никогда, надо это точно знать. Во-вторых, они не могут это сделать по объективным причинам. Потому что у Соединённых Штатов осталось, за исключением высокотехнологической индустрии, в которой занято несколько миллионов людей (не знаю точную цифру, но отнюдь не большинство населения), у них два средства господства: печатный станок и авианосцы.

Печатный станок печатает деньги и навязывает их миру, а авианосцы бомбят тех, кто не хочет брать эти деньги, и они их берут. Других средств нет. Если Соединённые Штаты уступят мировое господство — исчезнет печатный станок. И что тогда будет с Соединёнными Штатами? Они упадут: не с первого места на второе! Они упадут с первого места на четвёртое или пятое. А когда они так упадут, в Соединённых Штатах будет катастрофа распада. Поэтому даже если бы они захотели уступить мировое господство, они не могут без катастрофы. Поэтому они этого делать не будут.

Если Соединённые Штаты не могут и не хотят уступить мировое господство и одновременно не могут обеспечивать его в режиме «нового мирового порядка имени (условно говорю) Киссинджера» — значит, они должны обеспечивать его иначе. Отсюда новый термин — «новый мировой беспорядок». Не порядок, вслушайтесь, а беспорядок! Я впервые понял серьёзность этих разработок, когда начал знакомиться с работами Стивена Манна, который был сначала советником госдепартамента по Каспию (тоже серьёзная должность), а потом просто советником президента, ещё при Буше. Мне стало ясно, что это полноценная математическая теория, использующая весь аппарат хаоса, а это очень серьёзный аппарат, с его фракталами и всем прочим. И одновременно теория, выходящая на практику.

Бжезинский отличается от Манна тем, что, во-первых, он старше, во-вторых, он гуманитарен, а не технократичен. И в этом смысле он всегда глубже. Потому что, в конце концов, вопросы стоят простые. Если ты перестаёшь быть привлекательным для инвестиций, то инвестиции текут куда-то ещё. Но если там, куда они текут, будет плохо, — то у тебя будет хорошо. Всё относительно.

Что значит «хорошо»? Что значит: ты «хороший» или «плохой»? Извините! Ты, может быть, очень плохой, но если все вокруг ужасные, то ты — хороший. И инвестиции текут к тебе. Поэтому, если в других точках мира сделать плохо, то у тебя будет хорошо. Почему не помочь конкурентам, чтобы у них стало плохо? И тогда у тебя станет хорошо. Это и есть фирменное блюдо Бжезинского — Обамы, отличающееся от блюда Буша — Киссинджера.

Но есть две вещи, в которых американская элита и глобальная западная элита едины. Скажу сначала об американской элите.

Высшая формула американской «реал-политик» звучит тупо и просто (хотя все делают вид, что её не понимают): «Главный враг — это страна, которая в наибольшей степени приблизилась к неким потенциалам, дающим возможность бросить вызов американскому могуществу». Точка. Чем ближе страна приблизилась к уровню, с которого она может бросить вызов американскому могуществу, тем она опаснее. И совершенно наплевать при этом, какова её идеология. Является ли это идеологией свободы и демократии, является ли это идеологией авторитаризма, является ли это любой другой идеологией (советизма) — неважно! Важно, что вы приблизились к уровню, с которого можете бросить вызов американскому могуществу. Советский Союз приблизился больше всего: он — враг номер один. Китай приблизится больше всего: он — враг номер один. Европа, консолидировавшись, приблизится больше всего: она — враг номер один. Любой — враг номер один, кто приближается в наибольшей степени к уровню, когда можно ещё только бросить вызов американскому могуществу. В этом единый закон. Тут едины республиканцы и демократы. Едины все.

Кто сейчас в наибольшей степени начинает бросать вызов американскому могуществу? Китай. И в целом регион Азии. Как справиться с этой угрозой? Вот что мучает умы политических интеллектуалов в Соединённых Штатах. Это первый вопрос.

И есть второй глобальный вопрос, который мучает умы всех: «Скажите, пожалуйста, — говорят все, — что делать с миром, в котором китайцы и индийцы завоюют уровень благосостояния, равный американскому? С миром, в котором к одному миллиарду, который именует себя „золотым“, прибавится ещё 4 миллиарда, которые тоже захотят коттедж, а в коттедж — электроэнергию, две машины, а в баки — бензин, и так далее?».

Я несколько раз наблюдал обсуждение вопросов в международной интеллектуальной элите. Все они обсуждают что угодно, кроме этого тупого и простого вопроса. Потому что на него нет ответа. Потому что в тот момент, когда появится 4 миллиарда, существующий мир рухнет. И никто не даст им появиться — и потому, что такое появление означает, что Соединённые Штаты будут отброшены глубоко и окажутся в зоне непреодолимой катастрофы, и потому, что с миром непонятно что делать. Нет новых идей по поводу того, что делать с миром.

На этом рассуждения останавливаются, и следующий пункт этих рассуждений прост: надо менять всю мировую философию. Ибо на протяжении XVIII, XIX и даже начала XX века мировая философия гласила, что есть прогресс: гуманизм, некая модернизация (которую у нас очень плохо понимают и которую путают с технической модернизацией — апгрейдом самолётов, компьютеров и прочим; модернизация — это глубочайший процесс). И считалось, что во всех странах мира должна проходить эта модернизация, которая закончится тем, что во всех странах мира установится благоденствие. «Да, — говорили они, — у африканцев или индийцев оно установится позже, потому что они дикари. Их сначала надо будет научить чему-то, неся „бремя белых“, как говорил Киплинг. Но когда-то потом и они будут наслаждаться тем же „просперити“ [процветанием]!». В этом философия глобального модерна.

Эта философия, которой, навскидку, лет 450, завершилась. Наступает конец почти 500-летней эпохе определённой философии. А у нас почти все, включая высшую политическую элиту, верят, как дети, что эта эпоха продолжается. И что, соответственно, у России есть место в какой-то там модернизации.

Поясняю. Модернизация («модерн» или «модернити»), взятая как большая стратагема, а не как способ апгрейда самолётов или компьютеров, заключается в первом приближении в следующем. Есть традиционное общество, общество до-«модернити» (крестьянское, коллективистское, аграрное). И есть [необходимость создать] современное индустриальное общество. Берётся материал из традиционного общества, выдёргивается оттуда крестьянин — порядочный, трудолюбивый, очень скромно живущий, совсем нищий. И этому крестьянину дают чуть-чуть больше и ставят его к станку. Из-за этого «чуть-чуть больше» он согласен работать, поскольку альтернатива для него ещё меньшая, совсем небольшие деньги. Поэтому у него сильная трудовая мотивация.

Модернизация — это процесс, при котором в топку бросается, как дрова или уголь, «традиционное общество», и поэтому паровоз едет. Он едет до тех пор, пока есть что бросать в топку — это первое.

Второе. Как модернизация это бросает в топку? Она уничтожает коллективистское традиционное общество. Она его индивидуализирует, атомизирует, переводит в современное состояние, навязывает ему другие стандарты регуляции и так далее. Читайте Гоббса, а также Вебера и других.

С этой точки зрения, модернизация сегодня идёт только на Большом Востоке, в одной из частей мира. И, между прочим, авторитарные партии, коммунистические или другие, прекрасно с этим справляются. Это Китай. Это полуавторитарная Индия, которая формально демократическая, но в которой есть очень сильное ядро. Это Вьетнам, из которого я приехал потрясённым, потому что очень скоро нам придётся говорить не о том, совсем не о том, что мы должны будем догонять Китай, — это смешно, мы Китай уже не догоним, если будем так двигаться. Очень скоро нам придётся говорить о другом — о том, догоним ли мы Вьетнам, где два или три урожая, а не зона негарантированного земледелия, как у нас. Где вокруг Ханоя стоят огромные заводы по электронной сборке. Где берутся люди из этого традиционного общества в огромном количестве (ткачи, которые привыкли к тонкой работе руками, женщины и мужчины) и где их очень просто довести до «наночистоты», поставить и организовать на эту сборку XXI века. Этих людей огромное количество, и страна очень быстро движется вперёд. Под руководством коммунистических партий, с мавзолеями Мао Цзэдуна и Хо Ши Мина. 8–9% роста!

Гармония между богатыми и бедными обеспечивается правящей авторитарной партией. С одной стороны, она изымает часть дополнительного произведённого богатства у богатых и говорит им: «Не отдадите — палкой по голове». С другой стороны, она отдаёт это бедным и говорит: «Если бедные потребуют больше, тоже палкой по голове». Этот баланс строится на том, что там капиталистический класс может дать эти 8–9% прироста богатства, и он находится в узде крупных партий.