Павел Карпов - Черная Пасть

• Название: Черная Пасть
• Автор: Павел Карпов
• Издательство: Издательство "Туркменистан"
• Жанр: Детская проза
• Год: 1971

... Черная пасть - так каспийские мореходы, таймунщики и рыбаки прозвали чудовищный и сказочно богатый залив Кара-Богаз-Гол. Страшными легендами и загадочностью овеяна Черная пасть, которая, по живучему преданию, пожирает мелеющий Каспий, заглатывая его воды в бездну. Таинственные сказания живут в народе и о "змеином острове" Кара-Ада, ставшем в годы гражданской войны местом гибели многих революционеров.

В заповедных местах добытчики и отважные искатели берут из каспийских тайников несметные химические богатства.

О суровых поисках кладов и жизненных дорог, испытаниях и приключениях эта книга.

---

- Сережа, еще раз советую тебе: за верблюжий горб не надо прятаться...

- А ну-ка, идем к тебе! - воскликнул Сергей. - Только чур за стол парторга не прятаться, Байрам Сахатович. Это тоже мой совет!

На веранде никого не было, здесь стоял полумрак, и после ветровой свистопляски тишина помещения казалась оглушающей. Прежде, чем идти к себе через шумный, оживленный коридор, Сахатов прошелся с Сергеем под колышущейся лиственной стеной из вьюнов и хмеля, ожидая - не скажет ли еще чего расстроенный дружок. Нет, Брагин больше не намерен был говорить о посторонних вещах и ждал минуты, когда можно будет сказать главное.

- Не подумай только, что я тебя понуждаю на острый разговор, Сережа.

- Я согласен на это принуждение. И спасибо тебе скажу!..

- Боюсь, что не благодарить меня будешь, а ругать. Признайся, ты дурачиться вздумал или всерьез меняешь свои убеждения, становишься приверженцем того, что недавно свергал? - этот многопудовый вопрос парторг Сахатов задал Сергею Брагину в своем тихом кабинете, выходящем окнами к морю.

- Обещаю, Байрам Сахатович, ответить тебе, только сначала послушай одну невинную притчу.

- Ты садись, в ногах, говорят, правды нет. Вот так... Теперь рассказывай.

- Разговорились как-то два правоверных погонщика ослов. Один у другого спрашивает: "Скажи-ка, голова, куда попадет в конце концов волк: в ад или в рай?" "Ай, - отвечает голова, - какая тебе разница?.." "О, это очень важно. Я хочу знать, куда попадет наш мулла. Его съел вчера волк..."

- Сложное сплетение судеб! - улыбнулся Сахатов.

- И к чему ты это мне говоришь?

- Хочу знать: куда я попаду после того, если будет принято решение сдавать в эксплуатацию печь "кипящего слоя"?

Сахатов платил Брагину тем же:

- О, это все зависит от того - успел ли тебя... освоить Семен Семенович?

- А как ты думаешь?

- Если не совсем освоил, то изжевал изрядно!..

Осматривая ажурную этажерку со спортивными трофеями в виде отделанных под серебро кубков, шахматных часов с кнопками и литой фигурки девушки с веслом, Сергей прислушался к тому, как Сахатов зашелестел на столе бумагами.

- Ладно. Поглядим, - пробормотал Сергей, уклоняясь от прямых ответов.

- Кстати, Сергей Денисович, ты читал очерк Виктора Пральникова в газете о твоем бишофите? - Спросил его парторг. - На, прочти, и скажи свое суждение.

- Не видел. Виктор Степанович ничего не говорил...

- Зачем же говорить одному, если можно написать для всей республики!

Сергей с интересом взял газету.

- Небось, оправдывается за свои прежние восторги от "жрицы огня" - прожорливой печи!

- У мастеровитого беллетриста все гораздо умнее и тоньше. Виктор Пральников пишет в порядке обсуждения: можешь спорить, возражать или соглашаться! - Сахатов посматривал на отгородившегося газетой Брагина, даже через бумажный заслон угадывая выражение его худощавого, бровастого лица. - Народ замечает наши новины. Бишофит - это желанный рубеж. Для нас это поддержка. Результат нашей зрелости и самостоятельности! Это, Сергей Денисович, и есть выполнение заветов Ильича, один из ключиков к сокровищам Кара-Богаз-Гола.

- Хочется большего, товарищ парторг! И прежде всего - именно самостоятельности. - Брагин оторвался от газеты и с интересом рассматривал серебряный кубок, полученный пловцами на соревнованиях в Красноводске. - К сожалению, мы ото всего зависим: и от погодных причуд, и от прихоти опекунов по научной части... И, пожалуй, не лишне будет прислушаться к откровениям Метанова.

Подойдя к Сергею, Байрам Сахатов вежливо взял у него из рук именной кубок с чернением по серебру и поставил рядышком с рослой бронзовой девушкой, прижавшей к бедру тонкое, как ржаной колосок, весло.

- Не балуйся с кубком, а то олимпийский огонь сожжет тебе грудь. Ты сегодня, Сережа, очень огнеопасный! Охладись вот лимонадом. - Сахатов редко повышал голос и был не то, чтобы застенчив, а сдержан и терпелив. Помня о дорожном разговоре, он надеялся, что Сергей сам его продолжит и скажет о том, что его волнует. Сахатов сел на край дивана и попросил. - Почитай вслух... Пральников о самостоятельности и живой инициативе пишет. Если верить ему, то ты - первопроходец!..

- И ты в это веришь?

- Всей душой верю, Сережа!

- Тогда читай сам, что там написано. Длинноты и жидковатое пропускай, а галушки лови!

...После короткой ссылки на свое первое письмо из Кара-Богаза об испытаниях печи "кипящего слоя", основываясь на фактах, Виктор Пральников занятным собеседованием зажигал интерес к тому будоражному, что делалось на химическом комбинате. Туркменские галурги искали ключи к новому кладу, запрятанному каспийским Кащеем Бессмертным, к драгоценному химикату по имени бишофит. Спрос на него огромный. Он нужен в промышленности, сельском хозяйстве; с его помощью губят на полях вредителей, удаляют наперекор природе листья с лапистых кустов хлопчатника, чтоб машинам не было помех при сборе "белого золота". Повсюду требуется хлористый магний, которым рассолы Кара-Богаза несказанно богаты, но который никому пока не удавалось добывать на Каспии, тем более прямо из рассола: такого до сего времени не знала мировая практика.

... Когда и как зачервилась мысль об этом у Сергея Брагина, он и сам в точности не помнил. Знал он одно, что именно парторг Байрам Сахатов первым начал его подбивать на рискованную "алхимию..." Иначе и не назовешь то, что пришлось изведать Сергею Брагину, Ягмуру Борджакову, Мамразу и другим из инициативной группы. Их поначалу считали чуть ли не шарлатанами. Рядом с опытным цехом строилась по всем научным выкладкам и схемам бишофитная колоннада, а Брагин и его друзья, как мураши, подняли возню на берегу Шестого озера; и они решили не когда-то, а сегодня, сейчас гнать бишофит прямо на озерных разливах, не дожидаясь пуска сложного агрегата, который строился с проволочками и похоронными рыданиями, как и сульфатный завод. Главный инженер Метанов и в бишофитном комплексе все затяжки и срывы оправдывал "трудностями поисков и стихийными катаклизмами залива...". Впрочем, в этом он был не одинок. Многое под видом научной обстоятельности и создания запасов прочности делалось с присутствием той холодящей мертвечины мысли, против которой выступали неуемный Сергей Брагин, тихий и вежливый Байрам Сахатов, "прожектористы" во главе с Феликсом Лимоновым, ашхабадский академик Сокольников, неугомонный ленинградец Иван Волков со своей механической щеткой.

Обаятельный Семен Семенович назвал затею Брагина с бишофитной кухней ничем иным, как "мыльной химерой". А наедине Метанов выразился более определенно, назвав идею Брагина "мизерной акцией".

И словно в подтверждение этой диагностики, трудности возникали на каждом шагу, все приходилось собирать по лоскутам и щепочкам. Свою астролябию Сергей Брагин и его помощники строили из подсобных материалов, а проще говоря - из старья и отходов. Неподалеку от печи и котельной, на берегу озера сначала появились две стареньких цистерны. Потом трубы, огнеупорные кирпичи, детали небольшой форсунки, ванна... В разбросанном виде все это представлялось случайным скоплением громоздких предметов, трудно соединимых между собой. Так оно и было: соединить все эти узлы и емкости стоило больших трудов; делалось это вручную, на открытой площадке, в неурочное время, чаще всего - ночью. На стихийной новостройке специальности у людей мешались: Брагин с парторгом Сахатовым работали и за конструкторов, и за сварщиков, и за чернорабочих. Говорят, камень, брошенный по согласию, далеко летит!.. Дружно работали брагинцы, и груда старья постепенно приобрела стройность и смысл. Установили железные бочки друг на дружку... Пирамида имела прочное каменное основание. Нижний сосуд был химическим аппаратом, в котором происходил нагрев рапы, выпарка... Приспособили водопровод, оборудовали отстойник, сделали вальцы. И вот - отдельные узлы соединились, залит рассол, которым богато соседнее озеро. Задута форсунка... Сначала опробовали агрегат на рассвете, в час, когда вершатся самые ответственные и рискованные дела. Огонь привел в движение сложную установку, и она успешно проделала положенный цикл. Пройдя через все круги адова чистилища, рассол обрел предельную насыщенность и нужную температуру, потек в удаленное от кипятильника корыто. Дно отстойника покрыл ось густой жижей; тяжелая масса потом загустела, покрылась зеленоватой пленкой, которую сняли ножом и поместили в специальную посудину для охлаждения.

Так ватага инженера Брагина получила впервые чешуйчатый бишофит.

И все началось многообещающе складно: рычала форсунка, металось дикой кошкой когтистое пламя, грелся в бочке рассол. Из отводящей трубки со свистом высверливался пар. Постепенно началось отделение бишофитной массы... Но вдруг кто-то чихнул и фыркнул. Не сам ли Бра-гин? Нет, в предрассветной, сероштанной тишине пустыни люди казались окаменевшими изваяниями; они не разговаривали, не двигались, не хотели ничем мешать появлению сокровища, долго скрываемого в кладовых Кара-Бо-газа. Неохотно, словно с болью и мучениями отдавал он людям драгоценную толику из своих тайников, и, отдавая, будто дразнил и предупреждал: без боя и жертв - ничего не отдаст Черная пасть!.. Засвистел пар и снова - мокрый, горячий взрыв... Теперь-то вдруг стало все страшно понятным: из отводящей трубки фукал и стрелял спертый пар, а потом под громадным напором начала рваться наружу пена.