Виктория Холт - Тайный брак

• Название: Тайный брак
• Автор: Виктория Холт
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-85585-798-0

Героиня романа — Екатерина Валуа, дочь безумного короля Франции Карла VI. Ее родина ввергнута в пучину гражданской войны. Брак Екатерины с английским королем-победителем Генрихом V помогает положить конец кровопролитию. Овдовев совсем молодой, королева Екатерина оказывается в плену недозволенной любви к валлийскому оруженосцу Оуэну Тюдору. Они тайно венчаются. Их брак овеян неизбывной любовью друг к другу и страхом разоблачения. Тайное становится явным. Грядет расплата. И вновь судьба ввергает королеву в замкнутый круг отчаяния и надежд…

---

Позднее я слышала нечто подобное и от других людей… От многих. Говорили, что самим Господом предназначен он в короли; что его беспутная юность прекрасно оттеняла то, чем он сделался потом, — и в этом тоже видели предначертание свыше… Его идеализировали, возводили в божество, и я вместе со всеми преклонялась перед ним. Но настоящая ли это любовь?

Нужно сказать, подобные мысли посещали меня не часто. Больше всего я думала сейчас не о свершившейся уже потере, а о с неизбежностью грядущей — о моем сыне.

Что касается Оуэна Тюдора, то, как я уже упоминала, беседы с ним все больше привлекали меня, и я старалась видеть его чаще.

Однажды, зайдя в небольшую комнату, где он обычно вел денежные дела и подсчеты, я застала его одного. Он немедленно встал и почтительно поклонился.

— Сядьте, Оуэн Тюдор, — сказала я.

Я тоже села возле его стола, и некоторое время мы молча смотрели друг на друга. Я заговорила первой:

— Скажите откровенно, не мучительно ли для вас, бывалого воина, заниматься этими утомительными бумажными делами?

— Мне нравится здесь, миледи, — ответил он коротко.

— Возможно, вы… так же, как и я… устали от войн?

— Для меня те дни незабываемы, миледи. Рядом с великим королем.

— Они принесли унижение и позор моей стране, — сказала я.

— Они принесли победу воинам нашего короля, вашего супруга.

— Триумф одной страны влечет горечь и боль для другой.

— Это так, миледи.

— Значит, вы не хотели бы вернуться в армию, чтобы снова сражаться с противником?

— Я много воевал, миледи. Мой король умер. Я служил самому великому и не хотел бы служить другим. С ним никто не сравнится.

— Тогда оставайтесь, — сказала я. — Возможно, когда-нибудь в будущем вы пойдете в бой рядом с новым королем — так же, как ходили с его отцом.

— Кто может знать, миледи.

— Думаю, мой супруг-король желал бы этого. Ведь он высоко ценил вас, не так ли?

— Он оказывал мне этим честь.

— Разве вы не отличились рядом с ним в битве при Азенкуре?

— Быть с ним рядом — что может быть почетней?

— Он упоминал ваше имя.

— И он изволил наградить меня. Титул личного оруженосца — что могло быть выше в ту пору? Некоторые считали, я слишком молод для подобного звания и должности, но король говорил, что качества человека важнее количества прожитых лет… О, это воистину великий король, миледи. Таких уже не будет! Уверен в этом… Никогда не забыть мне тот день, когда он спас жизнь своему брату.

— Брату? — переспросила я. — Король никогда не рассказывал мне. Какому брату?

— Герцогу Глостеру, миледи. Я находился тогда поблизости и видел все своими глазами. Еще немного, и Глостеру пришел бы конец. Отрядом противника командовал герцог Алансон. Он и поразил Глостера мечом. Тот свалился на землю, и его непременно бы убили, не поспеши к нему король Генрих. Рискуя собственной жизнью, он выбил меч из рук Алансона и отразил атаку его стражи.

— Представляю, как Глостер благодарил Генриха! — сказала я.

Оуэн промолчал, и я озадаченно спросила:

— Разве не так?

— Горделивому человеку бывает трудно признаться, что он кому-то обязан. У него это вызывает неприязнь.

Так сказал Оуэн.

— Но ведь речь шла о спасении жизни! — воскликнула я.

— Тем более. За такое трудно отблагодарить, но легко возненавидеть.

От дальнейшего разговора мой собеседник уклонился. Он был умен и куда более сметлив, чем я, поэтому старался избегать острых и небезопасных вопросов и ответов. Он преподал мне урок сдержанности.

Наши встречи наедине участились, не вызывая ни у кого лишних разговоров. Хотя, кто знает?.. Во всяком случае, мой королевский гардероб оказался достаточно велик и требовал присмотра. Никого не удивляло, если я интересовалась, как идут дела у его хранителя.

Мне по-прежнему нравился его музыкальный голос и то, с каким спокойным достоинством он умел держаться. Он гордился своими предками, чьи имена оказались для меня почти непроизносимыми. Я не могла сдержать смеха, когда он начинал перечислять их всех, и просила произносить медленно и по слогам.

И как он любил говорить об Уэльсе!

Однажды я сказала ему:

— Ваше сердце целиком там, Оуэн Тюдор, не правда ли?

Он ответил:

— Сердце мужчины зачастую остается там, где он впервые увидел свет дня, миледи. А ваше сердце?

Я уверенно покачала головой.

— Нет, Оуэн Тюдор. Мое детство полно печали и слез. В «Отеле де Сен-Поль»… Вы даже не можете себе представить! Эти холодные, продуваемые насквозь комнаты… Гиймот могла бы порассказать об этом. Она пришла к нам служить как раз в те годы. Смотрела за нами — несчастными, полуголодными, дрожащими от стужи детьми… Почему мы там оказались? Нас отправила туда наша собственная мать, живя в это же время в довольстве и роскоши со своим любовником и тратя столько денег на роскошные наряды, ароматические жидкости и домашних животных, что их почти не оставалось на ее детей. Да она и не думала о них, пока они не стали ей нужны для осуществления ее планов… А еще… Еще преследовал нас постоянный страх перед безумным человеком… моим отцом. Его часто приковывали к постели в комнате, которая…

Я резко прервала рассказ, удивленная своим взрывом откровенности. Королеве не следует так разговаривать со своим подданным.

— Забудьте все, о чем я сейчас говорила, — сказала я. — Сама не знаю, что на меня накатило… Это все ваши слова о родном доме. У меня никогда не было настоящего дома, Оуэн Тюдор, хотя я родилась в семье короля… Здесь, в Виндзоре, возле моего сына… сейчас… Здесь мой самый лучший, самый настоящий дом…

После этих слов я поднялась и вышла, слишком взволнованная, чтобы продолжать разговор. Сидя в одиночестве у себя в покоях, я недоумевала: зачем раскрыла душу нараспашку перед простым придворным, хранителем королевского гардероба?

Мне хотелось поведать моей Гиймот о случившемся, но почему-то я не смогла… Не сумела… Сама не понимаю — почему…

Интерес к Оуэну у меня возрастал, мне хотелось узнать больше о нем и его семье. Я много расспрашивала, и он довольно охотно отвечал, а я с наслаждением вслушивалась в звуки его мелодичного голоса.

— …Мой родитель, миледи, — рассказывал он, — носил имя Мередидд. Он жил на Англси — это небольшой остров у самой оконечности нашего девственного Уэльса. Отец был тем, кого у нас называют «исчйтор», и умоляю вас не спрашивать меня, что это такое и в чем заключались его обязанности, ибо ничего толкового я вам сказать не смогу. Знаю только, это связано с имуществом для государственной казны. Зато позднее он занял пост скутифера в замке епископа Бангорского, и это означало, о чем могу сообщить вам вполне достоверно, он был чем-то вроде главного дворецкого или управляющего… Тогда он и женился на моей матери, которую звали Маргарет, она была дочерью человека по имени Дафидд Фичан эп Дафидд Ллвид, и это означало, что его собственный отец, а мой прадед звался двумя последними именами.

Я не могла не рассмеяться, на что он, видно, и рассчитывал, и, поскольку он замолк, я попросила продолжить повествование.

— Мой отец Мередидд обладал свирепым нравом, — снова заговорил Оуэн Тюдор. — Стоило кому-нибудь сказать что-то ему не нравящееся, как он тут же хватался за меч. И, конечно, мало кто удивился, когда стало известно, что отец убил человека. Так просто, почти ни за что.

— О Боже!

— Увы, миледи, это произошло, но еще до моего появления на свет. После этого он бежал вместе с матерью на север Уэльса, и там, в тени нашей великой горы Сноудон я родился.

— А когда выросли, то покинули Уэльс и пошли на службу к королю Англии? — спросила я.

— Да, судьба сложилась именно так, и я благодарен ей, миледи. Вы знаете, как часто бывает — вы знакомы с одним человеком, тот знаком с другим… Через них, как по ступенькам, поднимаешься к самому приятному для тебя делу… а то и к славе… Моя бабка по отцу связана родством с великим Оуэном Глендовером, который в свое время принес много пользы Англии. Его сын вступил в армию короля Генриха, куда привел и меня.

— И с тех пор вы служили королю?

Он посмотрел на меня и честно сказал:

— Да, и до сих пор считаю, мне крайне повезло в жизни, и горжусь своей близостью к королю Генриху. О лучшей доле я не мог мечтать.

— Приятно слышать, — заметила я. — Но мне кажется, такой бывалый воин, как вы, не может все время не стремиться на поле боя. А вы сейчас здесь… — Я понимала, что повторяюсь, но мне так хотелось, чтобы он признался, что здесь он потому, что я ему не безразлична. О, эти невинные женские уловки, как далеко они могут нас завести.

— Миледи, — сказал он очень серьезно, — мне нравится здесь больше, чем где бы то ни было в целом свете! Я имел честь говорить вам об этом.

Это могло показаться грубой лестью, если бы я уже немного не знала Оуэна. Кроме того, он ведь валлиец с романтической душой, видимо, свойственной этому народу, а выбор слов у поэтов и романтиков не всегда продиктован смыслом и во многом зависит просто от красоты сочетания звуков, от их музыкальности.