Зои Хеллер - Хроника одного скандала

• Название: Хроника одного скандала
• Автор: Зои Хеллер
• Издательство: Фантом Пресс
• Жанр: Современная проза
• Год: 2005
• ISBN: 5-86471-375-9

Школа во все времена была непростым местом, где сталкиваются зрелость и юность, где порой буйно расцветает махровое ханжество, пытаясь задушить первую любовь. Именно в такой мир попадает свободолюбивая и открытая Шеба Харт, преподавательница гончарного мастерства. Аристократичная и раскрепощенная Шеба невольно становится школьной сенсацией. К ней тянет не только учителей, но и учеников. Старейшина учительского клана Барбара старается завоевать ее дружбу, а юный Конноли — любовь. И вскоре Барбара оказывается единственной свидетельницей — аморального с общепринятой точки зрения — романа между подростком и сорокалетней женщиной. И как результат — скандал, ставший благодаря прессе едва ли не национальным. Но все ли очевидно в этой ситуации? И что движет участниками скандала? И так уж ли виноваты одни и невинны другие?

«Хроника одного скандала» — книга, в которой отчетливо пульсирует реальная жизнь, с ее ложью, любовью и одиночеством. Роман Зои Хеллер стал литературным событием последних лет. С ироничной отстраненностью она рассказывает неоднозначную историю, не навешивая ярлыков и не морализируя.

---

В конце концов Совет по печати осудил статью, и «Стандард» в качестве извинения была вынуждена опубликовать интервью с матерью Конноли. Я сохранила тот номер газеты. Интервью вышло под заголовком «Мальчикам тоже нужна защита». Привожу здесь первый абзац:

Пока недоказанную, но вероятную сексуальную связь Шебы Харт с моим сыном — которому в то время было пятнадцать лет — на страницах этой газеты недавно назвали «подарком судьбы для господина Конноли» («Мечта любого школьника», 20 янв. 1998 г.). Я — мать, и я глубоко оскорблена подобным легкомыслием по отношению к вероятному преступлению миссис Харт. Нахожу неимоверным, что сексуальное насилие над несовершеннолетним у кого-то вызывает смех. Могу лишь предположить, что миссис Харт извлекает выгоду из двойного стандарта нашего общества в отношении пола. Если бы Стивен был девочкой, никому не пришло бы в голову шутить над случившимся и ни у кого не хватило бы наглости усомниться в его невинности.

Боюсь, тут мамаша Конноли промахнулась. У меня хватит наглости выразить сомнение. Если бы оба героя этого романа были противоположного пола (то есть если бы Шеба была мужчиной средних лет, а Конноли — пятнадцатилетней девочкой), я бы с той же осторожностью наклеивала на них примитивные ярлыки «хищника» и «жертвы». Видит бог, я насмотрелась за жизнь на похотливых несовершеннолетних девиц. Уж я-то знаю, на какие сексуальные ухищрения они способны.

Однако с общенародной точки зрения миссис Конноли, несомненно, права — различие в отношении общества к сексуальным проступкам мужчин и женщин действительно существует. О-о, как сурово официальное суждение о Шебе. Только и слышишь, что она совершила «низость». А под сурдинку все кругом хихикают и ухмыляются. Недавно я покупала сигареты в пивной, и на экране телевизора на секунду возникло лицо Шебы. Весь паб взорвался паскудным хохотом. «Вот паршивка, — сказал один посетитель приятелю. — Я бы от такой тоже не отказался». Трудно вообразить, чтобы мужской вариант Шебы возбудил такую же похабную реакцию.

Мужчины-насильники смеха не вызывают. Они навлекают на себя праведный гнев: востроносые домохозяйки оплевывают их в суде, требуя крови; политики соревнуются — кого раньше стошнит от их мерзости. Согласитесь, это по меньшей мере странно, учитывая, что бледные версии презренных порывов так радостно поддерживаются мужским населением в целом. Да разве ученые не дошли до предположения, что тяга стариков к молоденьким — это эволюционный инстинкт, своеобразный рефлекс, закодированный в мужчинах? Когда не первой свежести развратник нацеливает взгляд на попку малолетки — разве нас не заставляют поверить, что он всего лишь следует инстинктам своего пола и всего лишь реагирует на физические признаки плодородия, как ему и положено природой?

Хотя… Наверное, тут ничего не поделаешь. Наверное, наша горячность в ответ на мужские посягательства пропорциональна нашему пониманию заурядности этих посягательств. А вот спутавшаяся с несовершеннолетним женщина вовсе не является симптомом основной тенденции. Наоборот, это отклонение от правила. Люди не видят в ней себя. В ее желаниях они не видят собственные потаенные желания. Если верить тем же ученым-эволюционистам, роман Шебы — не что иное, как нелепая площадка для отдыха на автостраде борьбы человека за выживание. Не потому ли завсегдатаи пивнушек позволяют себе над ней смеяться?

И следующий вопрос: что лучше — быть предметом шуток или страха? Превратиться в глазах общества в чудовище, должно быть… чудовищно. Однако стать героем грязных анекдотов немногим приятнее. Зло по крайней мере имеет какой-то вес. Миссис Конноли переживает, как бы Шеба не «извлекла выгоду» из двойного стандарта общества. Я же сильно сомневаюсь, чтобы курьезная эксцентричность Шебы заслужила одобрение — а следовательно, и снисхождение — суда. Вероятнее всего, Шебу ждет то же наказание, что и для мужчины в такой ситуации. Стражи полового равенства на меньшее не согласятся. Подозреваю, что в конечном счете принадлежность к женскому полу ничем Шебе не поможет. Разве что лишит ее славы истинного злодея.

Глава шестая

Третья пятница марта ознаменовала нечто вроде перелома в наших с Шебой отношениях. Эту дату я отметила золотой звездой. Обеденный перерыв в тот день был продлен на полчаса, чтобы весь коллектив школы успел сфотографироваться в «директорском садике». Общий портрет учителей Сент-Джорджа — еще одна традиция, основанная при власти Пабблема. Любитель свидетельств — при необходимости и сфальсифицированных — своего сомнительного демократизма, Пабблем помещает коллективные портреты на ежегодных информационных бюллетенях школы. А расходы на фотографа возмещает, настойчиво «советуя» каждому члену коллектива приобрести минимум три снимка по бешеной цене — один для себя лично и два на сувениры для друзей.

Пятница выдалась ледяной и промозглой, в связи с чем учителя роптали, гуськом семеня по тропинке к вотчине Пабблема.

— Меняю к чертям эту прогулку на войско оловянных солдатиков, — буркнул Билл Румер, вызвав порцию смешков от своих прихлебателей.

— О-о-о… Все это чертовски ску-учно, — простонала Элейн Клиффорд, терзая волосы грязным розовым гребнем.

(Бунты коллектива Сент-Джорджа ни пламенностью, ни революционностью не отличаются. Напротив, в них всегда улавливается радость от мирной предсказуемости неприятных событий.)

В половине первого наконец явил себя и Пабблем. На пятки директору наступали Фелпс и Дженкинс — со скамейками, позаимствованными из спортзала. В своем небывалом тщеславии Пабблем мнит себя «личностью творческой» и ежегодно сочиняет новый вариант будущего снимка коллектива. То он укладывает нас всех прямо на траву, вынуждая фотографа щелкать кадры сверху, с забора садика. То пытается (безуспешно) заставить нас одновременно подпрыгнуть. Миссис Фрибл, учитель домоводства, так неудачно скакнула, что отправилась в травм-пункт с трещиной в мизинце на ноге. В этом году Пабблему взбрело в голову подключить к снимку самых младших и фотогеничных учеников школы. Педагоги, по его задумке, должны были сидеть на скамьях, а детишки в порыве восторженного обожания льнуть к стоящему впереди директору.

К вящему изумлению Пабблема (учителя-то были к этому готовы), детишки жутко тормозили процесс. Добрую четверть часа директор усаживал своих подчиненных на ледяные скамейки и пристраивал их посиневшие ладони на стиснутых коленях, в то время как четыре ребенка — три девочки и мальчик, — отобранные для снимка, выражали справедливый протест. Кому приятно восседать на плечах у Пабблема или скрючиваться сзади, выглядывая между его ног?

В перерыве Пабблем с фотографом и детьми повторял разученные позы, а остальным было позволено отлепиться от скамеек и размять ноги. В компании нескольких коллег я наблюдала, как Пабблем терзает детей, забрасывая их командами, которые с каждой секундой звучали все грубее: «Встать здесь! Вот так! Взять мою руку!» Я не выдержала — отпустила какую-то остроту. Стоявшая позади Шеба звонко расхохоталась, заработав гневный взгляд Пабблема. Я же с невинным видом подняла глаза к небу. На тот момент я была в немилости у Пабблема — буквально на днях вручила ему переделанную докладную записку, которую он счел никуда не годной даже в сравнении с первой. Во время нашей последней удручающей встречи Пабблем сообщил, что мой отчет уничтожит, зато включит отрывки из моих прежних, «менее вздорных документов» в обширный доклад, который намерен составить собственноручно. И который, по словам Пабблема, станет глубоким исследованием всех текущих дисциплинарных проблем Сент-Джорджа. Проект глобален, однако Пабблем намерен завершить его к годовой школьной конференции. Условное заглавие доклада — «В чем наши ошибки».

Фотосессия возобновилась, и после довольно вялых пререканий дети наконец подчинились, но у нас в итоге осталось лишь сорок пять минут на отдых перед уроками второй смены. Пока учителя расходились, Шеба подошла ко мне с извинениями за свой смех и приглашением перекусить вместе с ней и Сью. Втроем мы отправились в «Ла Травиату».

— У меня есть новость! — сказала Сью, как только мы устроились за столиком.

— Уходите из Сент-Джорджа? — предположила я.

— Нет, — кисло возразила Сью. — Ну же, Шеба, угадай.

— Ой, никогда не умела угадывать, — сказала Шеба. — Скажи сама, Сью.

— Ладно, только обещайте никому не говорить, потому что я хочу сохранить тайну, пока…

— Вы беременны, — перебила я.

У Сью вытянулось лицо.

— Откуда?..

— Так это правда? — воскликнула Шеба. — Какая чудесная новость, Сью!

Толстуха снова расцвела.

— Еще и трех месяцев нет, так что пока это секрет. Но ты наверняка заметила, что я набираю вес.