Валерий Иванов-Смоленский - Записки кладоискателя

• Название: Записки кладоискателя
• Автор: Валерий Иванов-Смоленский
• Издательство: Евразия+
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 1997

Перед Вами книга о кладоискательстве, основанная на подлинных событиях и фактах. Реальный человек делится своими впечатлениями о процессе поиска кладов и сокровищ в России, Беларуси и Польше. О легендах и документах, о поиске и находках, о достижениях и разочарованиях. Кладоискатели… Кто они? Что ими движет? Любовь к изучению исторических пируэтов или жажда наживы? Страсть коллекционера или сам процесс поиска? В любом случае это увлекательнейшее путешествие в прошлое… Вам это интересно? Тогда эта книга для Вас.

---

Вот и город, с которым у меня связано столько воспоминаний. Проезжаю мимо бывшего «пятого» военного городка и двигаюсь по улице Красноармейской. Пытаюсь притормозить возле районного дома культуры, куда когда-то ходил на танцы, и посмотреть на школу № 1, которую я закончил. Она находится за этим зданием, но еще и через речку — вездесущую Мяделку. Увидел только кусочек здания школы, поскольку остановиться не дают. Улица узкая и с интенсивным движением.

Подъезжаю к перекрестку перед мостом через Мяделку. Направо высится величественное здание костела из темно-красного кирпича. Он был построен в 1903 году в неоготическом стиле.

На перекрестке, не доезжая до моста (запруды, делящей Мяделку на два больших става), на котором стоит восстановленный «млын» (старинная мельница), сворачиваю налево на улицу Гагарина и еду вдоль става, на противоположной стороне которого виден рельеф и строения знаменитой поставской «гарбарки».

Вновь проезжаю по мосту, сворачиваю направо на улицу Советскую и останавливаюсь напротив здания больницы (в ней я начинал свой трудовой путь) — бывшего палаца Антония Тизенгауза. Впечатляет. Сделан прекрасный ремонт, ничуть не испортивший архитектурные изыски бывшей усадьбы. Фотографирую.

Еду по улице Советской. Вот справа «пожарная», дальше милиция. А слева одноэтажный дом, в котором жила с родителями тридцать лет назад моя жена Татьяна. Царствие им небесное — замечательными людьми были ее родители. Похоронены они на своей родине — под Москвой….

Воспоминания….

Вот и старинная площадь. На ее углу красивая каменная православная церковь. Ее построили в 1893 году на месте сгоревшей и освятили в честь Святого Пророка Осии.

Огибаю площадь, полностью реставрированную старинными застройками. Красиво. Раньше она называлась площадью Ленина, а ее центральная часть со сквериком посередине — «орбитой». Название это произошло оттого, что по вечерам по ней, как по орбите, ходили компании и парочки подростков. Со всеми вытекающими последствиями. Со знакомствами, с любовью, со ссорами и потасовками. Но никакой поножовщины, драки были честными, как правило, дуэльными (один на один, либо группа на группу). А, чтобы бить, кого-то лежащего, да еще ногами…. Такого не водилось вообще.

Дальше сворачиваю направо и еду по улице 17 сентября, названной так в честь освобождения в этот день Западной Белоруссии от панской Польши.

При всем уважении к современной Польше, должен сказать, что, по моему мнению, первый неприкрытый акт военной агрессии во Второй мировой войне сделала, именно, панская Польша.

В октябре 1938 года Польша напала на Чехословакию, оккупировав Тешинский край, в котором на тот момент проживало 156 тысяч чехов и более чем вдвое меньше поляков. Причем, проживающие там поляки и не выражали никаких намерений присоединяться к Польше.

Некоторые авторы пытаются прикрыть этот акт агрессии Мюнхенскими Соглашениями между Гитлером и правителями Соединенного королевства (Великобритании), Франции и Италии.

Да, в соответствии с этим подлым соглашением Гитлеру «подарили» Судетскую область, входившую в состав Чехословакии. Но Польше Тешинский край никто не дарил. Правда, речь о территориальных претензиях других стран в соглашении шла, но в каком виде:

«Главы правительств четырех держав заявляют, что если в течение ближайших трех месяцев проблема польского и венгерского национальных меньшинств в Чехословакии не будет урегулирована между заинтересованными правительствами путем соглашения, то эта проблема станет предметом дальнейшего обсуждения следующего совещания глав правительств четырех держав, присутствующих здесь».

Вот и все. И, если Гитлер занял Судетскую область на, хотя бы внешне, «законных» основаниях, то Польша была обычным агрессором в международном правовом понимании этого слова, со всеми вытекающими последствиями.

Кроме того, на протяжении 1929–1938 года Польша строила планы и вела переговоры с Германией, Японией, Францией, Швецией и другими странами о нападении на Советскую Россию и ее территориальном дележе. Разрабатывала она планы нападения и на Германию.….

Ладно, несколько отвлекся. Улица 17 сентября упирается практически в «шестой» военный городок, в котором я жил. Сворачиваю в городок. Здесь жила моя семья, служил мой отец в ракетном дивизионе. ДОСы (жилой дом офицерского состава) остались, новых строений нет. И офицеров, конечно, уже не видно. Военный городок с авиабазой, командиром которой был муж моей сестры, закончил свое существование лет пятнадцать назад. Грустно.

Пробираюсь через «сосонник» (небольшой парк между жилым городком и Задевским озером) на берег озера. Озеро явно зарастает, а между тем, оно одно из самых больших и глубоких в Поставском районе.

Стою и грущу.

— «Что нам знакомые дома, когда из них друзья ушли….» — так пел известный белорусский бард Арик Крупп, погибший при альпинистском восхождении. И я эту песню любил исполнять под гитару.

Все. Встреча и прощание с детством и юностью — ритуал исполнен. Все-таки приятно, когда есть, что вспомнить — далекое, доброе и хорошее. Мой путь лежит назад. В Маньковичи.

Деревня Маньковичи имеет выгодное географическое местоположение. В старину она была на перекрестке торговых путей, и даже огибающая ее река Мяделка в средние века была судоходной. Сама деревня расположена на возвышенной гряде, упирающейся в большой лес, который называется «Маньковичская Дача». С юга и с севера гряду окружают болота. Западный склон возвышенности прорезает река Мяделка, весьма обмелевшая к этому времени.

Впервые Маньковичи документально упоминаются с XVI века, как село и поместье в Ошмянском повете Великого княжества Литовского. В 1616 году есть упоминание о принадлежности его Галине Шемет, вдове смоленского кастеляна. Следующими его владельцами были шляхтичи Зеновичи.

В 1663 году в Маньковичах насчитывалось 113 дворов и 735 душ (сравните: в Поставах в 1628 году было лишь 62 двора).

В 1812 году через Маньковичи проходили отступающие французские войска. С того времени некоторые возвышенности в Маньковичском лесу называются «французскими» курганами и могилками.

Наконец, во второй половине XIX века Маньковичи перешли в собственность знаменитого старинного княжеского рода Друцких-Любецких. Самый известный из них Владимир Друцкой-Любецкой служил министром внутренних дел Российской империи и проживал в Петербурге. Он был в дружеских отношениях с царем Николаем I. В Маньковичи князь наезжал на время, чтобы отдохнуть от государственных дел в красивой и тихой усадьбе, расположенной в живописном месте.

Красивейший усадебный дом князя был построен в стиле барокко. Он был целиком из дерева, за исключением фундамента и каменного портика — князь хотел полного единения с природой. Владимир Друцкой-Любецкой жил богато, на широкую ногу и его дом был всегда в состоянии праздника и полон знатных гостей.

К сожалению, в годы Второй мировой войны усадебный дом сгорел и сейчас от него остались только фрагменты фундамента. А от княжеской усадьбы остались лишь поврежденная каплица на другом берегу реки Мяделка, руины водяной мельницы, фундамент амбара, возведенного в стиле ампир и остатки паркового комплекса.

После смерти князя (1905 год) его забальзамированное тело хранилось в серебряном гробу с родовым гербом в каплице, построенной княгиней недалеко от берега озера Воронец. По некоторым данным гроб был разграблен немцами во время Первой мировой войны и сброшен вместе с останками князя в озеро Должу. Каплица была полностью разрушена.

А еще в Маньковичской волости родился в 1900 году, а затем рос и учился в самих Маньковичах один из старейших поэтов Беларуси Владимир Дубовка, впоследствии необоснованно репрессированный в 1937 году и через двадцать лет полностью реабилитированный….

Сворачиваю с поставской дороги направо, проезжаю через Маньковичи и останавливаюсь у небольшого кирпичного двухэтажного дома, расположенного на территории бывшей усадьбы князя. Как я уже упоминал, здесь живет моя сестра с мужем.

Увы, за тридцать лет службы летчиком, государство так и не озаботилась о предоставлении какого-либо жилья моему шурину. Он служил и в Германии, и в Южной Америке, воевал в Афганистане, награжден многими наградами, в том числе боевыми и зарубежными. Фактически закончил службу в Поставах комендантом авиабазы и дослуживал уже в Минске.

В Советском Союзе, в соответствии с законом, офицер, закончивший службу, вправе был выбрать для проживания любой населенный пункт (за исключением Москвы, Ленинграда и Киева), а государство обязано было прописать его (и его семью) там и в течение шести месяцев предоставить бесплатную квартиру.

Союз распался, и офицеры, вне зависимости от своих заслуг, стали никому не нужны. Пришлось жилье строить самому. Поэтому, получив участок, шурин вместе с моей сестрой построили дом сами — своими руками (за небольшим исключением) и теперь жили здесь в этом чудесном уголке природы.