Говард Лавкрафт - «Если», 1997 № 02

• Название: «Если», 1997 № 02
• Автор: Говард Лавкрафт
• Издательство: ООО "Любимая книга"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1997
• ISBN: 0136-0140

ФАНТАСТИКАЕжемесячный журнал
Содержание:

Говард Лавкрафт. В ПОИСКАХ НЕВЕДОМОГО КАДАТА, повесть

Людмила Щекотова. СЛАВА ОПТИМИСТАМ!

Энди Дункан. НЕЗЕМНОЙ ГОЛОС, рассказ

Елена Сеславина. ГОРИ, ГОРИ, МОЯ «ЗВЕЗДА»

Майкл Муркок. ЗА КРАЕМ МИРА, повесть

Урсула Ле Гуин. КУРГАН, рассказ

Стивен Дональдсон. ДОЧЬ ИМПЕРАТОРА, повесть

Джером Биксби. КАКАЯ ЧУДЕСНАЯ ЖИЗНЬ! рассказ

Марина Арутюнян. НЕСЧАСТНЫЙ МАЛЕНЬКИЙ ТИРАН

Кирилл Королёв. НЕВОСТРЕБОВАННЫЙ ТАЛАНТ

РЕЦЕНЗИИ

Сергей Переслегин. КРИЗИС ИНДУСТРИАЛИЗАЦИИ

НФ-новости

PERSONALIA

ВИДЕОДРОМ

*Адепты жанра

-- Дмитрий Караваев. МЕЖДУ МАРСОМ И ВЕНЕРОЙ

*Рецензии

*Герой экрана

-- Дмитрий Савосин. ДРАКУЛА, КАРПАТСКИЙ ГРАФ

*Рецензии

*Тема

-- Сергей Кудрявцев. ЭПОХА ЗА ЭПОХОЙ

_{Обложка: А. Жабинского, Е. СпрогеАвторы иллюстраций: Н. Бальжак, О. Васильева, О. Дунаевой, А. Жабинского, А. Михайлова, А. Филиппова.}

---

— Предложи графу Торндену стать твоим мужем.

Я вытаращила на него глаза, изо всех сил стараясь скрыть, что и сама подумывала об этом. От Торндена я смогу родить сына, который, возможно, окажется Истинной Сущностью, ведь в его жилах будет течь кровь деда.

— Конечно же, он самое настоящее чудовище, — поспешно проговорил Райзель, и я поняла, что ему не слишком нравится собственное предложение. — Но даже Торнден не осмелится плохо обращаться с женой, чьи предки были Императорами. В Трех Королевствах есть те, кто ценит мир: их верность обеспечит твою безопасность. А поддержка позволит Торндену как следует управлять империей. Он уже стал самым сильным из трех властителей, к тому же граф отличается невероятной храбростью. Если ты назовешь его своим мужем и Императором вместо себя, то застанешь Ганну и Лодан врасплох.

— Из него получится плохой король, — поморщившись, продолжал Райзель, — но он, по крайней мере, будет удерживать империю от войны, а мы станем молить всех богов, чтобы они послали нам еще одного настоящего Императора.

Я выдержала его взгляд и поняла, что его душа корчится за маской суровости. А потом я сказала, медленно выговаривая слова:

— Очень странный совет, маг. По-моему, ты стал слишком много себе позволять. Может быть, ты взял на себя смелость и сделал такое же предложение графу Торндену, не посоветовавшись предварительно со мной?

Мне показалось, что от моих слов Райзель весь сжался.

— Миледи, — ответил он, изо всех сил стараясь говорить так же медленно и спокойно, как и я, — вам должно быть прекрасно известно, что я этого не делал. Я не дурак. Тот, кто хочет управлять правителем Набала, должен застать его врасплох. Лишь посеяв в нем сомнения, можно подчинить его своей воле.

— В таком случае выслушай меня, маг Райзель, — проговорила я так, словно была Императрицей в реальности, а не в мечтах. — Я хочу, чтобы ты уяснил: могила для меня гораздо более приятное место, нежели брачное ложе графа Торндена.

Если бы он дал мне время, то смягчившись, я бы добавила: «Видишь, на самом деле, у меня нет выбора». Но он принялся бранить меня, словно я снова стала ребенком. И прежде чем я успела запротестовать, Райзель сказал:

— Значит, у тебя есть только один путь. Ты должна попытаться взойти на Трон сейчас, прежде чем соберутся правители. Тебе следует узнать правду немедленно. Если добьешься успеха, отпадут все остальные вопросы. А если нет… — Он пожал плечами. — Может быть, успеешь спастись бегством и сохранить жизнь.

И этим он меня не удивил. С самого детства мне снилось, как я сажусь на Трон — потихоньку или при большом стечении народа — и становлюсь Императрицей. Это право даровал мне отец, и я не желала им поступаться. Он часто рассказывал мне, что прикосновение к Камню преображает и изменяет того, кто наделен способностью к Волшебству.

Однако я не посчитала нужным поставить мага в известность, что его совет был излишним.

Прошлой ночью я незаметно пробралась в тронный зал. Приказав страже покинуть пост, я быстро прошла по полу с причудливым рисунком и поднялась по мраморным ступеням. Однако Камень не принял прикосновения моих рук.

И все же я бесстрашно сражалась с Райзелем на его собственной территории, хотя сердце сжималось от боли — я страдала не оттого, что меня предал мой старый друг, просто сама наследница оказалась не достойна своих великих предков.

— Если у меня ничего не получится и я вынуждена буду спасаться бегством, — спросила я, — ты последуешь за мной?

Райзель опустил голову и еще крепче сжал в руке жезл.

— Нет, миледи. Я останусь здесь.

Несколько мгновений я пыталась понять, что он надеется выиграть в случае моего бегства, какие из его надежд сбудутся, если я отрекусь от Трона… и позволила ему заметить мои сомнения. А потом сказала:

— Отец приказал мне взойти на Трон в полночь того дня, когда мне исполнится двадцать один год, в полнолуние. Ты утверждаешь, что во мне нет Волшебства, и по правде говоря, складывается впечатление, что это действительно так. Но я с уважением отношусь к словам любой Сущности и уж, конечно, беспрекословно подчинюсь воле моего отца Императора-Феникса. В полночь, и ни минутой раньше, я сделаю попытку взойти на Трон — и пусть случится то, чему суждено.

Я и так корила себя, что ослушалась его; именно раскаяние придавало мне твердости там, где уже не осталось отваги и уверенности в себе.

Глаза Райзеля стали пустыми, когда он понял, что я неколебимо буду стоять на своем. Он снова принялся расхаживать по комнате, пытаясь успокоиться и взять себя в руки; его лысина влажно поблескивала.

Один из самых верных людей в Трех Королевствах. Я внимательно за ним наблюдала, пока он вышагивал от стены к стене, и поняла, что он не может отделить свой страх за меня от опасений за судьбу Империи. Никогда ему не доверяй. Беспомощность ему не шла. Мне частенько казалось, что я могла бы занять императорский трон и править Тремя Королевствами, даже не обладая даром Волшебства, если бы только маг Райзель поддержал меня. Зачем тогда отец подарил ему жезл?

Постепенно к магу вернулось его обычное настроение. Качая головой, он подошел ко мне и встал рядом.

— Скоро бал, — сказал он так, словно мой отказ совсем его не огорчил. — Что ты наденешь?

Очень на него похоже. Райзель частенько говорил мне, что даже мельчайшие детали поведения, внешний вид, манера держаться имеют огромное значения для успешного правления. И он доказал это, давая мне советы по самым разным поводам: как вести себя за столом, сколько следует пить вина, в каких ситуациях смеяться. Меня не удивил его вопрос о том, что я намерена надеть. Он готовил меня к роли, где красота, как и сила, имеет большое значение.

Я продемонстрировала ему свой выбор. Отложив в сторону роскошные, изысканные туалеты, целью которых было скрыть мои очевидные недостатки, я вынула из гардероба белое муслиновое платье, больше похожее на сорочку.

Райзель возмущенно фыркнул.

— О Боги! Крисалис! — прошипел он. — Ты же самая некрасивая женщина во всех Трех Королевствах. Зачем подчеркивать то, что следует скрывать? Ты должна выглядеть так, чтобы все видели: эта девушка достойна взойти на Трон.

Своими словами он причинил мне боль. К счастью, меня научили владеть собой. Холодно, старательно выговаривая слова, я ответила:

— Маг, я не стану ничего скрывать.

Райзель возмущенно посмотрел на меня, досадливо махнул жезлом, развернулся и быстро вышел из комнаты. Но при этом аккуратно прикрыл за собой дверь: не хотел, чтобы кто-нибудь увидел, как он рассержен.

Через некоторое время, когда я присоединилась к нему и мы вместе наблюдали за прибывающими гостями, он держался со мной так, как подобает магу в присутствии женщины, которой вскоре предстоит взойти на Трон и занять свое место в династии Императоров.

Три правителя вошли в зал вместе. А потом в сопровождении своих магов и придворных встали таким образом, чтобы находиться как можно дальше друг от друга. Свита графа Торндена была настроена воинственно и к тому же вооружена. В отличие от правителя Набала, придворные короля Тоуна выглядели изысканно и были веселы — среди них я заметила знаменитых законодателей мод и известных людей королевства. А правительница Дамия окружила себя самыми очаровательными девушками, которых только смогла найти среди ничем не примечательных жителей Додана, демонстрируя таким образом поразительную красоту — она была прекраснее любой самой соблазнительной красавицы из своей свиты.

Вне всякого сомнения, именно это и являлось причиной ярой ненависти, которую питал к ней граф Торнден. Он, конечно же, попытался однажды ее соблазнить, став жертвой очередного приступа неуемной похоти, но Дамия просто рассмеялась ему в лицо. Впрочем, антипатия, которую эти двое испытывали друг к другу, ничего не меняла. Сегодня я могла не опасаться, что двое правителей решат объединиться против третьего — сегодня все они против меня.

Когда приглашенные прибыли, огромные двери закрылись, и музыканты заиграли, приветствуя гостей. Разноголосый говор поднялся к окну, у которого я наблюдала за происходящим. Правители Трех Королевств, гордо выпрямившись, стояли на своих местах; остальные дворяне дефилировали вдоль стен в разных направлениях, заводили беседы с влиятельными людьми, заручались их поддержкой и защитой, знакомились, предвкушали развлечение. Не отводя глаз от зала, Райзель сказал:

— Пора, миледи.

Неужели и правда пора? — спрашивала я себя. С той самой минуты, как я войду в этот зал, судьба Империи будет зависеть только от некрасивой хрупкой девушки, на пути которой встанут все мыслимые и немыслимые опасности; меня не защитят ни могущество, ни любовь, ни красота. Я могу рассчитывать только на себя. А Райзель не раз напоминал, что мне не стоит особенно обольщаться на этот счет. И все же я неожиданно поняла, что не завидую тем, кому не грозит испытание, угрожающее мне. Когда маг наконец посмотрел на меня, я поняла, что снова могу улыбаться.