Кит Ломер - Сокровища звезд

• Название: Сокровища звезд
• Автор: Кит Ломер
• Жанр: Боевая фантастика

---

Из ниоткуда вылетел грузовик и переехал меня. Я долго плыл, пока не пристал к песчаному пляжу под тропическим солнцем. У меня был соблазн остаться там полежать, но я все-таки пополз. На сей раз я не дам себя одурачить. Притаюсь и буду ждать прибытия лодки, а потом…

На моем пути построили стену. Это было нечестно. Это не по правилам. Пляж шел под уклон, потом начались деревья, какие-то кислые ягоды, тень, черная тень, и — изысканная еда. Я найду ее, и буду резать ее, погружаться в нее, и ничто меня не отвлечет.

Нет, не отвлечет.

Нет, не отвлечет, не уведет в другую сторону. Я вцепился в паутину, опутавшую мое сознание, разорвал ее и сконцентрировался на действительности.

Я не на пляже, я в пустыне. Я на пути к скалам, где смогу лежать в тени и нежиться в изумительной прохладе.

Но я не мог идти дальше из-за стены.

Я открыл глаза и увидел камень, валуны, сверкающую на солнце потрескавшуюся каменную поверхность, стремящуюся ввысь.

Что вы думаете? Я победил! Я добрался до скал. Но опять осечка. Тени там не было. По крайней мере сейчас.

Ну, сказал я себе, человек не может продержаться и часу на таком солнце. Но может быть, я ошибаюсь? Может быть, человек все-таки способен выдержать час на таком солнцепеке.

Скоро узнаю.

Скоро? Вечность течет так медленно.

В воспоминаниях, когда все уже позади, время кажется таким быстрым. Тень хлестнула меня, как холодная вода. Я заполз в нее и почувствовал, что темнота смыкается надо мной. Это напоминало наркоз, и я уснул.

Я лежал и смотрел на громадную тень, которая заканчивалась где-то далеко вверху в ослепительном блеске, заливающем пыльные просторы. Без всякого перехода я вдруг вспомнил свой переезд с Главной Станции, когда раннее солнце отбрасывало тень позади нашей машины.

Позади.

Ливорч-Хен расположен к востоку от Главной Станции.

Всю ночь я шел на восток.

Возможно, я прошел двадцать миль совсем в другую сторону.

Кувалда? Нет, покруче. Стотонный каток. Против израненной мухи. Забавная шутка! Почему израненная одинокая муха так важна? Почему на нее потрачено столько усилий?

Адмирал Хэтч думал, что мне что-то известно. Так же считали и хетеники. И Симрег. Похоже, у всех одна мания.

Может, действительно во всем этом что-то есть? Но если это и так, все равно мне ничего не приходило в голову.

Будет забавно, если я до чего-нибудь додумаюсь в самом конце, когда окажется слишком поздно — слишком поздно и для меня и для кого-то…

Я опять уснул, а когда проснулся, было уже темно.

Утес был крутым, но карабкаться по нему все-таки удавалось. Я шел не в том направлении, но мысль повернуть назад меня не привлекала. Я все равно пойду в эту сторону и буду идти, пока могу. Я спросил себя почему, но ответить не смог.

А потом я увидел след.

Он довольно глубоко отпечатался в мягкой пыли и казался свежим. Впрочем, я мог себя обманывать. Защищенный от ветра и не омываемый дождями, он мог появиться здесь день или неделю назад, или еще раньше. Может быть, сто лет назад.

Как ни странно, его вид успокаивал. Кто-то шел по тому же пути, что и я, нашел ту же дорожку к вершине утеса. Я уже не был так одинок в пустынном мире.

Я стал карабкаться дальше, отыскивая новые следы. И нашел их. Они вели к вершине. Я остановился, чтобы сделать два глотка воды, перекусить и отдохнуть пять минут, и заспешил дальше. Но следы исчезли.

Через полчаса я понял, что ночь мне не пережить. Как ни странно, я чувствовал себя хорошо. Ступни и ноги у меня онемели и распухли, но уже не болели. Я привык к жжению и привкусу крови в горле. Я часто падал, но не причинял себе боли, оказываясь лицом на странно мягкой почве. Упав в очередной раз, я встал и шел довольно долго, но потом понял, что все еще лежу, уткнувшись лицом в землю, и брежу. Это немного напугало меня. Я стал внимательно следить за собой, чтобы знать наверняка, проснулся я или нет.

Я не сломал ногу, но все равно казалось, что я ползу на коленях.

Я считал, что все идет неплохо, но, ощущая вкус песка во рту, понимал, что все-таки ошибаюсь. На сей раз меня подвели руки. Я подумал о бутылке с водой, но это желание было таким же несбыточным и чисто теоретическим, как эфемерные планы выучить незнакомые языки или научиться играть на скрипке.

Моей последней отчетливой мыслью перед тем, как навалилась темнота, была мысль о том, что не нужно больше делать вид, будто я не сожалею о прошлом, о том, что утратил и никогда уже не верну.

Я прислушивался к тихим звукам вдыхаемого и выдыхаемого воздуха и понял, что слышу свое собственное дыхание. Это показалось странным, как и приятная прохлада и ощущение чего-то мягкого, на чем я лежал. И еще кое-что. Звуки. Тихое бормотанье.

Человеческие голоса.

Я открыл глаза и увидел мерцающий свет на неровном потолке. Повернув голову, мне удалось разглядеть пол, который уходил за поворот просторного, проделанного водой туннеля. Голоса и свет доносились из угла пещеры.

Я лежал, прижавшись лицом к чему-то, что на ощупь напоминало мех, и вовсю наслаждался этой галлюцинацией. Я слышал, что замерзающим кажется, будто ему приятно и тепло в те последние моменты, когда кровь уже превратилась в кристаллики. Однако эти рассказы не касались тех, кто умирал от истощения.

Может быть, я еще не умер? Это казалось невероятным и ужасно несправедливым, но такая возможность все-таки была. И это следовало проверить. Я открыл рот и закричал.

Результат был плачевным. Звук, который я издал, представлял собой слабое карканье; но все-таки это был звук. Требовались дальнейшие эксперименты. Я размышлял над своим следующим действием, когда галлюцинация была прервана. По потолку, надвигаясь на меня, запрыгали тени. Из-за поворота появился человек. Он шел ко мне и, приближаясь, становился все больше и больше. Он склонился надо мной — лицо огромное, как дыня, как луна, как Вселенная.

— Ну что, лучше? — раздался голос, эхом Отдаваясь в пространстве, времени и моих ушах.

Я сделал усилие и сосредоточился на вопросе, потом изобразил нечто вроде хрюканья.

— Хорошо, молодец, — сказал человек.

Потом появился еще один, встал на колени около меня, положил руку на мой лоб и прижал палец к запястью. У обоих были всклокоченные волосы и длинные густые бороды.

— Обезвоживание и истощение, — сказал первый. — Отдых и пища поставят вас на ноги.

На этот раз мне удалось сказать членораздельно:

— Я знаю, это звучит банально, но… где я?

Первый мужчина улыбнулся:

— Мы называем наше маленькое укрытие Зефир. Небольшой заповедник для изгоев Ада.

Они принесли мне миску слизистого, темно-коричневого супа, напоминавшего вареные каштаны, и безвкусную вафлю. На меня подошло посмотреть еще несколько человек. Все они были исхудалыми, но здоровыми, в казенных костюмах разной степени изношенности. После еды все стало казаться несколько более реальным.

— Ну, я достаточно окреп и могу слушать. Последнее, что я помню, — как я шел, а потом не мог идти. Я думал, все кончено.

— Не стоит так мрачно, — сказал тот, кто говорил со мной первым. — Вы живы, хотя все было против этого. А это уже кое-что.

— Но как же вы меня нашли?

— Эти люди лишены воображения. Одна и та же шутка разыгрывается вновь и вновь. Мы следим за тропой, проверяем ее по ночам. Иногда нам везет. Вот как прошлой ночью.

— То есть?

— А разве не так? У нас есть кров, вода, пища, этого достаточно для поддержания жизни. Хватает на всех. В тесноте, да не в обиде, ведь так?

Я смотрел на них. С запавшими глазами, немытые, многие в лохмотьях, они пристально глядели на меня, так, словно ждали, что я расскажу им нечто удивительное, чудесное. Я засмеялся.

— Отверженные из отверженных, — сказал я. — Избранное общество. Долго я опускался вниз и наконец достиг дна.

— Нет, — сказал мой спаситель. — Это поворот. Отсюда только один путь — наверх.

Это звучало забавно. И, продолжая смеяться, я вновь уснул.

5

Мне объяснили, что эта пещера была проделана в мягкой породе давно исчезнувшими потоками воды. Как ни странно, в ней действительно было все необходимое для поддержания жизни. У входа температура неизменно держалась на уровне семидесяти градусов, понижаясь по мере того, как пещера уходила вглубь. Откуда-то из глубины бил родник с теплой ключевой водой.

Пища состояла исключительно из съедобных лишайников, которые росли в полной темноте в дальнем конце лабиринта. Из этих растений можно было приготовить блюда, напоминавшие салаты, супы, орехи и даже псевдобифштексы, когда за дело брался наш повар Тэнк, невысокий, некогда полный мужчина. Вероятно, раньше приготовление изысканных блюд было его хобби.

Я отдыхал, ел и спустя какое-то время почувствовал себя достаточно хорошо, чтобы подняться со своего тюфяка, набитого мхом, и сделать несколько шагов. Обитатели Зефира были настроены вполне дружелюбно. И только у моего первого знакомого, здесь его называли Джорджи, определенно имелись на меня какие-то виды. Он подал мне руку, я оперся на нее, и он поведал мне свои планы.