Гарри Гаррисон - Эдем [сборник]

• Название: Эдем [сборник]
• Автор: Гарри Гаррисон
• Издательство: «Эксмо»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 5-699-02424-7

65 миллионов лет тому назад гигантский метеорит, вынырнув из глубин Галактики, устремился к Земле, подобно чудовищному монстру, неся смерть и разрушения. Но космическая бомба миновала нашу планету, и мир, безраздельно принадлежащий динозаврам, был спасен. На Земле воз — никла уникальная высокоразвитая цивилизация разумных яшеров. Прошли тысячелетия, пока наконец на свет Божий появился первый человек. Сумеют ли люди наверстать огромную временную фору, дарованную динозаврам природой, и выжить?

---

Из шатра появился Херилак и окликнул проходившего мимо Керрика.

— Хороша ли была охота?

— А ты разве не ходил?

— К северу отсюда я заметил следы двух крупных мургу. И пошел по ним со стреляющей палкой.

— Она не болеет?

— Я слежу за ней, берегу, сытно кормлю. Так я убил обоих. А когда уходил, трупоеды уже сидели на тушах.

— Слишком сильный дождь для охоты. Я не принес ничего. А некоторым повезло. А стреляющие палки в порядке — я спрашивал.

Теперь этот страх был неразлучен с охотниками, они даже привыкли. Жива стреляющая палка — жив и охотник.

Керрик быстро повернулся — и, чтобы не упасть, ухватился за дерево. Херилак нахмурился.

— Ты заболел?

— Нет. Только выпил свежего порро.

— Понятно. Я тоже пробовал его. Эта парочка скоро пропадет, если не остановится.

— А в новом горшке — очень вкусное порро.

Охотников окликнул чей-то женский голос; они повернулись и увидели Меррис, которая протянула им что-то, завернутое в листья. Под листьями обнаружились еще дымящиеся клубни.

— В костре испекла, — сказала она. — Я их вчера нарыла.

Разломив обугленную корочку, охотники поплевали на пальцы и стали есть сладкую мякоть. На их благодарность женщина одобрительно кивнула. Керрику такие отношения были все еще в новинку, хотя для тану это дело привычное. В саммаде так и живут, а для него такая жизнь была непривычной. Когда саммады жили вместе, как сейчас, и было вдоволь еды и питья, всегда было много разговоров и угощений. Это была жизнь, которой Керрик не знал в своем одиночестве, и он радовался ей.

Надо бы сходить к Надаске´, он давно уже не бывал у иилане´. Эта мысль явилась сама собой. Зачем вспоминать о несчастном друге, когда вокруг так прекрасно? Почему бы не предаться наслаждению жизни? Должно быть, он становится похожим на старого Фракена, которому жаловаться было приятнее, чем наслаждаться. Нет, не так. Все-таки он привязался к самцу иилане´ и слишком хорошо знал цену его одиночества. Теперь ему так же одиноко среди тану, как некогда Керрику среди иилане´. Надо бы его навестить. Как-нибудь…

— Еще? — спросила Меррис.

— Да, конечно.

Он с жадностью набросился на еду, мысли о Надаске´ сразу вылетели из головы. Хорошо жить в саммаде.

Пока живы стреляющие палки. Ах, эта маленькая подробность, источник вечного беспокойства.

Услыхав свое имя, Херилак обернулся, стряхивая с пальцев крошки. Перед ним стоял парень-без-имени, как всегда грустный.

— Алладжекс очень болен. Еле дышит. Боюсь, что он умирает.

Он уже научился скрывать свои чувства. Когда старик умрет, ему быть новым Фракеном, новым алладжексом. Конечно, он страстно желал этого, с нетерпением ожидая окончания поры учения и услужения, но лицо его не обнаруживало даже тени подобных мыслей.

— Он хочет говорить, нужно выслушать, — тихо сказала Меррис.

Она не испытывала особого доверия ни к самому Фракену, ни к его травяным отварам, ни к предсказаниям будущего. Но каждый знал, что слов важнее, чем перед смертью, уста тану не произносят. Когда рядом смерть — ложь неуместна. В смерти человек видит многое, что сокрыто от глаз живых. Предсмертные слова ценили. И когда парень повернулся, все поспешили за ним.

Кое-кто успел зайти в шатер, другие собрались около. Возле очага валялись шкуры и кожи. Когда вошедшие приблизились, Фракен слабо кашлянул. Лицо его осунулось, почти истаяло. Глаза старика были закрыты… может быть, предсмертных слов не будет. Но парень-без-имени нагнулся к его уху и зашептал. Фракен что-то забормотал, потом открыл глаза и медленно обвел взглядом собравшихся. Прежде чем заговорить, старик закашлялся, и парень стер с его губ выступившую кровь.

— Вы пришли сюда потому, что я умираю. Я много раз говорил вам, но вы не слушали. А теперь я умираю, и вам придется слушать. Этот парень будет Фракеном. Он умеет читать будущее по совиным шарикам. Слушайте его — я хорошо учил. И слушайте меня, потому что я вижу то, чего не видел прежде… — Он снова закашлялся, откинулся назад и долго лежал, пока силы вновь не вернулись к нему. — Подыми меня, — сказал он. Кровь стекала струйкой у него по подбородку. Парень приподнял голову умирающего, чтобы он мог видеть тану, молча стоявших у очага. Глаза его обратились к Херилаку, остановились на Керрике, и лицо старика исказила гневная тень. — Мы сейчас в стране мургу. Это плохо. Наше место в горах, среди снегов. Там нужно жить. Подальше от мургу, от их мыслей, поступков, подальше от тех, кто поступает подобно мургу.

Присутствующие посмотрели на Керрика, но тут же отвели взгляд. Его лицо оставалось спокойным и невозмутимым. Он знал — старик всегда ненавидел его. И в словах умирающего была не правда, а лишь последняя месть.

«Умирай же, — подумал Керрик, — скорее. И никто о тебе не вспомнит».

— Если мы будем жить рядом с мургу, то сами превратимся в мургу. Мы тану. Уходите в горы, возвращайтесь к прежним путям.

Глаза его закрылись — старик снова зашелся в кашле. И больше не открывались, хотя умер он не сразу. Керрик ждал вместе со всеми и, хотя ненавидел старика, не смел выразить своего чувства. Стемнело. Парень-без-имени подложил дров в очаг. Дым окутал Фракена, тот опять закашлялся — и умер. Херилак нагнулся, тронул старческую шею, приоткрыл пальцами веко и выпрямился.

— Умер. Вот вам новый Фракен.

Керрик медленно шел к своему шатру. Ненависть покойного не смущала его — наконец-то ей пришел конец. Старый Фракен был существом ядовитым. Надо же, хочет, чтобы они вернулись в горы, к снегам, а сам-то небось не возражал против жизни на юге… радовался даже.

Там, в далеких горах, нет дичи — одни только снега. И саммадам нет дороги назад. Им придется остаться здесь, в тепле, где хорошая охота.

Пока живы стреляющие палки, которые держат убийц-мургу на расстоянии. Эта мысль не давала Керрику покоя.

Глава 24

Essekakhesi essavalenot,

essentonindedei uruketobele.

Там, где океанские течения, пла-

вает урукето.

Апофегма иилане´

Выйдя из тенистого перехода, Энге услыхала крики, но смысла их понять не могла, пока не увидела Амбаласи и не разобрала ее голос. Развалившись на доске для отдыха, старая ученая кричала помощнице:

— Ткни ее, только не порань. Пусть кусает палку.

В дальнем конце прогалины раздавалось страшное шипение и клекот. Энге с удивлением заметила, что Сетессеи тыкает длинной палкой в какую-то птицу. Теряя перья, существо яростно било крыльями и хватало палку зубастой пастью. Значит, не птица, если у нее зубы. Поодаль шипели от страха еще четыре таких же создания со связанными ногами.

— Теперь выпускай! — приказала Амбаласи. Ноги пленницы стягивала живая повязка. Сетессеи палкой нащупала нервный узел, нажала на него — пасть живой веревки открылась. Оказавшись на свободе, странное создание с визгом припустило к деревьям. На бегу оно расправило крылья и время от времени подпрыгивало в воздух.

Наконец оно с воплем исчезло в подлеске.

— Великолепно, — высказалась Амбаласи, отмечая успех правой рукой. Но едва острая боль пронзила ее перевязанный палец, жест превратился в осуждение-неудовольствие.

— Удовольствие присутствовать, — произнесла Энге. — Печаль от раны, надежда на скорое выздоровление.

— Разделяю надежду. Случайно занесла инфекцию, порез струнным ножом во время последнего вскрытия. Замедленное заживление свидетельствует о старости организма.

— Амбаласи обременена годами мудрости.

— И годами годов, Энге. С возрастом не поборешься. Но о нем можно забыть, радуясь открытиям и исследованиям. Ты видела, как бежали эти создания?

— Видела. Не ясны причины освобождения пленницы. Непонятно, кто она. Перья, как у птицы, однако зубы, нет клюва.

Амбаласи одобрила наблюдательность жестами.

— Оставь только свои бесплодные теории, невидимые мысли Угуненапсы, и я сделаю из тебя истинную иилане´ науки. Не хочешь? Напрасно. Такая трата способностей. Ты сразу заметила у нинкулилеба зубы. Поэтому он так и зовется. Это живое ископаемое. Отпечатки существ, подобных ему, я видела на камнях, отложившихся неисчислимое время назад. Но на этом континенте, вдали от Инегбана, оно благоденствует. Ты видела перья и зубы. Это существо — промежуточное звено между древними ящерами и великолепно умеющими летать естекелами. А может быть, и нет. Не исключена параллельная эволюция. Эти создания напоминают нынешних птиц. Крылья есть, перья есть — только не могут взлететь в воздух. Ты сама видела. Ловя насекомых и спасаясь от хищников, они быстро бегают, помогая себе крыльями. Это не континент — это откровение, здешнюю флору и фауну можно изучать целую жизнь.

Разговаривая, Амбаласи сняла с руки нефмакел, бросила негодующий взгляд на заживающую рану и жестом велела Сетессеи наложить новую повязку. Пока та прилаживала ее, Амбаласи поинтересовалась причинами появления Энге.