Виктор Кельнер - 1 марта 1881 года. Казнь императора Александра II

• Название: 1 марта 1881 года. Казнь императора Александра II
• Автор: Виктор Кельнер
• Издательство: Лениздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1991
• ISBN: 5-289-01024-6

Казнь народовольцами Александра II 1 марта 1881 г. стала поворотным моментом в истории российского освободительного движения и на многие десятилетия предопределила внутриполитическое развитие страны. Сегодня настала пора воссоздать целостную и объективную картину тех драматических событий. Попытка решить эту задачу и предпринята в настоящем сборнике.

Основу книги составляют воспоминания и документы народовольцев, свидетельства очевидцев, следственные, судебные и правительственные материалы, мемуары государственных деятелей, литературные портреты погибших и казненных революционеров. Сборник снабжен вступительной статьей.

---

Жизнь первомартовцев вдохновляла последующие поколения русских революционеров. Уже в 80-х гг. XIX в. подпольными организациями страны сотнями распространялись брошюры с биографиями С. Перовской, А. Желябова, Н. Кибальчича и других погибших народовольцев. Революция 1905–1907 гг. дала возможность начать собирание и научное изучение документального наследия «Народной воли». В прогрессивных, демократических издательствах вышли в свет первые работы о народовольчестве. На страницах революционных изданий, в журналах «Былое» и «Минувшие годы» появились воспоминания очевидцев и участников событий 1 марта 1881 г. После Великой Октябрьской революции, на протяжении 20-х, в начале 30-х гг. практически все изучение истории «Народной воли» сосредоточилось в Обществе политкаторжан и ссыльнопоселенцев — организации, объединявшей тысячи бывших деятелей революционного движения. Они сумели подготовить и опубликовать сотни документов и материалов, освещавших эти события. Под эгидой Общества политкаторжан были выпущены сборники воспоминаний и мемуары здравствующих тогда первомартовцев: В. Фигнер, М. Фроленко, А. Корбы, А. Тыркова, Е. Сидоренко и некоторых других революционеров, непосредственно участвовавших в казни Александра II.

Наступление эпохи сталинского террора, разгон Общества политкаторжан, начало массовых репрессий, коснувшихся и бывших участников освободительной борьбы 70–80-х гг. XIX в., подмена историографии мифотворчеством на долгие годы приостановили изучение истории «Народной воли».

Новый этап в исследовании и популяризации деятельности русского народничества начался в конце 50-х — начале 60-х гг. С тех пор было издано немало крупных и глубоких исследований этой проблемы, были вновь выпущены в свет некоторые мемуары. На протяжении 60-х и в 70-е гг. в сериях «Жизнь замечательных людей» и «Пламенные революционеры» были опубликованы документальные и беллетризованные биографии многих руководителей «Народной воли». Однако в конце 70-х — начале 80-х гг. изучение истории революционного народничества, на наш взгляд, было несколько замедленно и искусственно обеднено. Происходившие в стране сложные общественные процессы привели к тому, что в 1981 г. практически никак не была отмечена столетняя годовщина первомартовских событий.

Сегодня появилась возможность услышать голоса не только активных участников событий тех дней, независимо от того, к какому политическому лагерю они принадлежали, по какую сторону баррикад они находились, но и свидетельства самых различных очевидцев и современников. С их помощью мы не только узнаем детали, но и ощутим дух эпохи.

В предлагаемой читателю книге мемуары народовольцев соседствуют со свидетельствами, вышедшими из-под пера представителей либеральной оппозиции, консервативных сил и членов правящей элиты, что, несомненно, обогатит палитру восприятия того исторического процесса, одним из кульминационных моментов которого стала смерть Александра II.

В 1991 г. исполняется 110-я годовщина описываемых событий. Собранные в сборнике документы и воспоминания дадут большой фактический материал всем, кто хочет глубже вникнуть и понять политическую историю России.

В. Е. Кельнер

РОКОВОЙ ЧАС

Н. А. Морозов ЛИПЕЦКИЙ СЪЕЗД

<…> В начале июня 1879 года все подходящие лица были нами уведомлены, и съезд был назначен на семнадцатое число.

Я не буду здесь описывать романтической обстановки Липецкого съезда, нашего появления в городе в виде больных, приехавших лечиться, заседания на пнях и стволах свалившихся деревьев в окружающих лесах, куда мы брали для виду несколько бутылок с пивом и газетных свертков с закусками, для того чтобы придать нашим собраниям вид простых пикников. Цель настоящего очерка — изложить лишь идейное значение Липецкого съезда.

К 17 июня собралось нас в Липецке около четырнадцати человек. Это были почти все наличные силы нашей боевой группы, наводившей столько страха на современное нам самодержавное правительство стомиллионной России. Из нашего петербургского кружка «Земли и воли» приехали кроме меня Александр Михайлов, Мария Ошанина, Баранников, Квятковский, Тихомиров.

Из посторонних лиц явились Ширяев, как наиболее выдающийся член незадолго перед тем основанного нами в Петербурге самостоятельного кружка «Свобода или смерть», а из провинции — Колодкевич, Желябов, Фроленко и Гольденберг, вызванный из Киева.

На первом заседании Квятковский и Михайлов приступили к чтению уже заранее составленной нами начерно программы и устава нового общества. Сущность этого документа я помню довольно хорошо, так как переписывал его раза два, и потому уверен, что если окончательно принятый устав и программа Липецкого съезда когда-нибудь найдутся в затерявшемся архиве Исполнительного комитета «Народной воли» (который я хранил все время у покойного ныне литератора Зотова), то они будут мало чем отличаться от моего современного изложения.[11]

Вся программа состояла лишь из нескольких строк приблизительно такого содержания:

ПРОГРАММА

Наблюдая современную общественную жизнь в России, мы видим, что никакая деятельность, направленная к благу народа, в ней невозможна вследствие царящего в ней правительственного произвола и насилия. Ни свободного слова, ни свободной печати для действия путем убеждения в ней нет. Поэтому всякому передовому общественному деятелю необходимо прежде всего покончить с существующим у нас образом правления, но бороться с ним невозможно иначе как с оружием в руках. Поэтому мы будем бороться по способу Вильгельма Телля до тех пор, пока не достигнем таких свободных порядков, при которых можно будет беспрепятственно обсуждать в печати и на общественных собраниях все политические и социальные вопросы и решать их посредством свободных народных представителей.

До тех же пор, пока этого нет, мы будем считать за своих друзей всех тех, кто будет сочувствовать нам и помогать в этой борьбе, а за врагов — всех тех, кто будет помогать против нас правительству.

Ввиду того что правительство в своей борьбе с нами не только ссылает, заключает в тюрьмы и убивает нас, но также конфискует принадлежащее нам имущество, мы считаем себя вправе платить ему тем же и конфисковать в пользу революции принадлежащие ему средства. Имущество же частных лиц или обществ, не принимающих участия в борьбе правительства с нами, будет для нас неприкосновенным.

Эта программа была нарочно составлена такой коротенькой, так как я из опыта всей своей прежней деятельности убедился, что чем больше деталей заключается в программе, тем более дает она пунктов для возражения посторонним критикам. На Липецком съезде она была принята единогласно, и было постановлено напечатать ее в первом же номере будущего органа преобразованного Исполнительного комитета.

<…> На третьем, и последнем, заседании Липецкого съезда, посвященного обсуждению будущих предприятий общества, Александр Михайлов произнес длинный обвинительный акт против императора Александра II.

Это была одна из самых сильных речей, какие мне приходилось слышать в своей жизни, хотя Михайлов по природе и не был оратором.

В ней он припомнил и ярко очертил сначала хорошие стороны деятельности императора — его сочувствие к крестьянской и судебной реформам, а затем приступил к изложению его реакционных преобразований, к которым прежде всего относил замену живой науки мертвыми языками в средних учебных заведениях и ряд других мероприятий назначенных им министров. Император уничтожил во второй половине царствования, говорил Михайлов, почти все то добро, которое он позволил сделать передовым деятелям шестидесятых годов под впечатлением севастопольского погрома.[12]

Яркий очерк политических гонений последних лет заканчивал эту замечательную речь, в которой перед нашим воображением проходили длинные вереницы молодежи, гонимой в сибирские тундры за любовь к своей родине, исхудалые лица заключенных в тюрьмах и неведомые могилы борцов за освобождение.

— Должно ли ему простить за два хорошие дела в начале его жизни все то зло, которое он сделал затем и еще сделает в будущем? — спросил Михайлов в заключение, и все присутствующие единогласно ответили:

— Нет!

С этого момента вся последующая деятельность большинства съехавшихся в Липецк четырнадцати человек определилась в том самом смысле, в каком она стала теперь достоянием истории: ряд покушений на жизнь императора Александра II и их финал 1 марта 1881 года.

Липецкий съезд был объявлен закрытым. На другой день мы отправились в Воронеж, группами по два или три человека, подобно тому как явились неделю назад на Липецкий съезд.