Александр Островский - Глупость или измена? Расследование гибели СССР

• Название: Глупость или измена? Расследование гибели СССР
• Автор: Александр Островский
• Жанр: История

Предлагаемая вашему вниманию книга представляет собою вторую часть трилогии, посвящённую крушению советской власти: «Кто поставил Горбачёва?» (2010), «Глупость или измена? Расследование гибели СССР» (2011), «1993: расстрел Белого дома» (2008). В книге показывается, что, провозглашая идею создания «социализма с человеческим лицом», М.С. Горбачёв и его ближайшее окружение с самого начала ставили перед собою задачу перехода к частнокапиталистической экономике, отстранения КПСС от власти, идеологического перевооружения общества, разрушения СССР.

---

Дело в том, что на протяжении многих лет в Советском Союзе существовало правило, в соответствии с которым Политбюро ЦК КПСС рассматривало план развития народного хозяйства и бюджет на следующий год. Затем оба документа выносились на пленум ЦК КПСС и только после этого утверждались Верховным Советом СССР.

В 1985 г. план и бюджет 1986 года были утверждены Верховным Советом [262] без предварительного рассмотрения на пленуме ЦК КПСС [263]. Подобным образом этот вопрос решался в 1986 [264], 1987 [265] и 1988 гг. [266] А в 1989 г. оба документа были вынесены на утверждение Верховного Совета СССР без их рассмотрения не только пленумом, но и Политбюро ЦК КПСС [267].

Это свидетельствует о том, что уже в 1985 г., т.е. почти сразу же после избрания М.С. Горбачёва генсеком, был сделан первый шаг на пути разделения власти между партией и государством, или же, правильнее будет сказать, первый шаг на пути отстранения партии от власти.

Общей подготовкой необходимых документов к партийному съезду должен был руководить Е.К. Лигачёв как второй секретарь ЦК КПСС. Однако, как вспоминал Г.Л. Смирнов, «фактически» это работу «возглавил» А.Н. Яковлев [268]. «В сентябре» он сообщил Георгию Лукичу, что тот «включён в бригаду по написанию отчётного доклада». «Вскоре, - пишет Г.Л. Смирнов, - выехал в Волныское - 2, где застал, кроме Яковлева и Болдина, Лукьянова, Вольского, Медведева, Биккенина, наездами бывали здесь Абалкин, Заславская и другие» [269]. По некоторым данным, в октябре первый вариант доклада был готов [270].

В связи с этим после Женевы А.Н. Яковлев составил две записки, в которых изложил своё понимание перестройки.

«Позволю себе, - писал он, - упомянуть два моих документа, относящихся к декабрю 1985 года. Один - из моего архива, другой - из архива Горбачёва. Первый документ - диктовка» [271].

Первая записка, датированная 3 декабря 1985 г., начиналась с критики «марксистско - ленинской» теории и объявляла её не чем иным, как религией, с чем трудно не согласиться. Затем шла характеристика социализма, который рассматривался как разновидность феодально - деспотической системы, неспособной к развитию. Из этого делался вывод, что придать динамизм советской стране могут только а) восстановление частной собственности, б) переход к рыночной экономике, в) демократизация общества, предполагающая ликвидацию монополии КПСС на власть [272].

Для кого была предназначена упоминаемая записка - требует специального выяснения. Но генсеку она представлена не была.

«Тогда, - пишет А.Н. Яковлев, - я не показал эти заметки Горбачёву... Но через три недели, в конце декабря 1985 г., пользуясь тем, что с Михаилом Сергеевичем крепли весьма доверительные отношения, я всё же решил превратить эти заметки в неофициальную записку Горбачёву...

Приведу основные положения этой многостраничной записки, озаглавленной «Императивы политического развития»: а) трансформация монополии внешней торговли, б) перевод торговли и сферы обслуживания на кооперативные начала, в) полный хозяйственный расчёт, г) право на демонстрации, свобода слова, совести, печати, собраний, д) неприкосновенность личности, имущества и жилища, е) укрепление силы закона, ж) реальная независимость судебной власти, з) альтернативные выборы, и) разделение КПСС на две партии [273].

«В преамбуле к этой записке я, - отмечал А.Н. Яковлев, - конечно, писал, что предлагаемые меры приведут к укреплению социализма и партии», но «уже тогда я поставил под сомнение жизненность тезиса о «совершенствовании социализма». Иначе говоря, в результате предлагаемых преобразований А.Н. Яковлев видел превращение советского общества в буржуазное общество западного типа [274].

«Если бы я сказал: «Всё, ребята, начинается другая эпоха», - признался позднее Александр Николаевич, - меня бы поставили к стенке. На первых порах перестройки нам пришлось частично лгать, лицемерить, лукавить - другого пути не было. Мы должны были - и в этом специфика перестройки - мобилизовать на неё стержень тоталитарного строя - тоталитарную коммунистическую партию» [275].

«Меня без конца донимают вопросами, - когда точно, в какой именно момент я изменил свои взгляды», - писал А.Н. Яковлев и, поставив перед собою вопрос: «А были ли какие - то взгляды в их осмысленном виде», отвечал: «У меня таких взглядов не было. Вместо них в сознании удобно устроился миф, что такие взгляды есть» [276].

«Реакция Горбачёва, - пишет А.Н. Яковлев, имея в виду свою декабрьскую записку, - была спокойной, заинтересованной», но он не дал ей хода. Может быть, он не разделял её основные идеи? Нет, идеи не вызвали с его стороны возражений, но он считал их «преждевременными» [277]. «Рано, Саша, рано», - если верить А.Н. Яковлеву, заявил ему М.С. Горбачёв [278].

Итак, мы можем констатировать, что в конце 1985 г. М.С. Горбачёв и А.Н. Яковлев полностью сходились в признании необходимости перехода к многоукладной, рыночной экономике и реформирования политической системы на основе многопартийности, гласности и политических свобод, но расходились в понимании темпов и, видимо, средств осуществления подобной программы.

М.С. Горбачёв хорошо понимал, что для её реализации необходимо произвести радикальные кадровые перемены в руководстве партией и государством. Поэтому на рубеже 1985–1986 гг. он был занят подготовкой к грядущему партийному съезду, на котором предстояло обновить ЦК КПСС.

Признав предложения А.Н. Яковлева преждевременными, М.С. Горбачёв, по всей видимости, дал ему добро на выявление и подбор единомышленников. В связи с этим накануне съезда Александр Николаевич предложил Г.Л. Смирнову изложить своё понимание сущности переживаемого момента и значения демократических преобразований. После того, как Георгий Лукич представил свои соображения на этот счёт, состоялся разговор, в ходе которого А.Н. Яковлев заявил, что нужно переходить к многопартийности, а лучше всего к двухпартийной системе, как в США. Когда Г.Л. Смирнов указал на опасность реставрации, Яковлев сказал: «Да. Возможность реставрации существует. Ну и что?» [279].

Из этого явствует, что на рубеже 1985–1986 гг. в узком кругу А.Н. Яковлев уже не скрывал, что видит цель перестройки в реставрации дореволюционных порядков.

Обычно подготовка к партийному съезду начиналась задолго до его открытия и нередко велась чуть ли не на протяжении целого года. Несмотря на то, что вопрос о созыве очередного XXVII съезда КПСС был решён ещё весной, подготовка к нему началась главным образом после Женевы. Это означает, что М.С. Горбачёв связывал её с исходом советско - американской встречи.

«Подготовка первоначального материала для доклада к съезду - пишет В.А. Медведев - была, как помнится, осуществлена в невиданно короткие сроки - в течение примерно месяца, не более - это было в декабре 1985 г.» [280].

Международный раздел готовили А.Н. Яковлев и В.М. Фалин, экономический и социальный - В.И. Болдин и В.А. Медведев, проблемы демократизации - А.И. Лукьянов, материал о партии - организационный отдел и о новой программе - В.А. Медведев [281].

В январе 1986 г. М.С. Горбачёв полностью сосредоточился на подготовке к съезду.

«Сразу после Нового года, - вспоминает Михаил Сергеевич, - я пригласил в Пицунду Александра Яковлева и Валерия Болдина. В дополнение к материалам рабочей группы они привезли проблемные разработки, представленные по моей просьбе академическими институтами. В маленьком домике, стоящем на берегу моря, были вновь перечитаны, обдуманы, обсуждены все положения доклада. Делались первые попытки продвинуться к новым оценкам и выводам» [282].

Объясняя свои исходные позиции, М.С. Горбачёв пишет: «Преобразование общества связывалось с реализацией курса на ускорение социально - экономического развития страны, взятого на апрельском Пленуме. Речь шла не о революции, а именно о совершенствовании системы. Тогда мы верили в такую возможность. Так истосковались по свободе, что думали: дай только обществу приток кислорода - оно воспрянет» [283].

Что же понимал тогда лидер КПСС под желанной свободой? Оказывается, если верить ему, «передачу земли крестьянам и фабрик рабочим, простор предпринимательству» [284]. Это значит, что уже тогда М.С. Горбачёв, по его собственному признанию, вынашивал идею ликвидации колхозов, приватизации колхозной собственности, разгосударствления промышленности, легализации частного предпринимательства.

О том, что мысль генсека уже тогда действительно работала в этом направлении свидетельствуют воспоминания А.И. Лукьянова. По его словам, проблему «передачи земли крестьянам» М.С. Горбачёв обсуждал с ним ещё лётом 1985 г. [285].

В связи с этим заслуживает также внимания следующий эпизод из воспоминаний Г.Л. Смирнова. При чтении проекта своего доклада Михаил Сергеевич обратил внимание на цитату из статьи К. Маркса «Критика Готской программы», в которой говорилось, что при социализме в собственности отдельных лиц не может быть ничего, кроме предметов потребления, и предложил её снять. А когда Г.Л. Смирнов после некоторых возражений согласился сделать это, М.С. Горбачёв «с несколько наигранной укоризной» заметил: «Ну, это уже оппортунизм» [286].