Владимир Шмаков - ЗАКОН СИНАРХИИ

• Название: ЗАКОН СИНАРХИИ
• Автор: Владимир Шмаков
• Жанр: Эзотерика

«Закон синархии» — вполне законченное произведение Владимира Шмакова, как и «Основы пневматологии». «Вполне понять разумом закон синархии — значит не только усвоить все целостное содержание начала разума, но и исчерпывающим образом воспринять интеллигибельный облик закона созерцания. Достижение этого идеала может быть конечной целью всей эзотерической школы…Если бы этот идеал раскрывался лишь в самом конце пути развития, то он не имел бы никакого реального жизненного значения…Стремясь к истине, человек предвосхищает основные ее веяния уже с самых первых к ней устремлений».

---

В силу этого общие законы природы одинаково справедливы как по отношению к окружающей человека природе, так и по отношению к нему самому, только по мере проявления в нем ноуменального проявляются новые виды закономерностей, вводящие начало свободы в цепи причинности.

Согласно этой общей доктрине, групповые проявления человека не могут не быть подчинены сопряженному действию закона иерархии и всеединства, т. е. закона синархии. Но нет необходимости ограничиваться этим дедуктивным выводом, ибо эмпирический опыт непосредственно убеждает нас в этом и индуктивно. Между отдельным человеком и общим собирательным понятием «человек» стоит следующая возрастающая иерархия: семья, род, племя, народ, раса.

Соответственно эволюции человечества повышалась в иерархическом порядке и его организация. Если в доисторическую эпоху мы видим только семью и род, то в наше время мы переживаем переходное состояние между организацией народа и группы народов, приближающихся к подрасам, а в ближайшем будущем назревает необходимость и целостной расовой организации. Ввиду необычайной сложности этой проблемы, ограничимся лишь самыми краткими умозрениями, ибо более обстоятельное исследование необходимо требует нарочитых монографий. Для того, чтобы иметь возможность сразу обрисовать проблему во всей ее ширине, начнем с изучения природы крупного общегосударственного организма — государства, объединяющего целый народ.

I. Государственное общество как организм

Большинство возражений против признания государственных человеческих обществ организмами развивается из общего положения, что свойства общества существенно отличаются от свойств индивидуального организма. Эти возражения были бы справедливы только против попыток доказательства прямого тождества с игнорированием всех различающих их особенностей. Между тем эти попытки весьма редки и конечно противны истине. Организм общества и организм отдельного живого существа, и в частности человека, существенно различаются между собой. Но в то же время нет никаких достаточных оснований отождествлять общее понятие организма с теми частными особенностями, какие организм приобретает в приложении к определенному виду существ. Идея организма есть нечто вполне общее, в каждом отдельном случае к ней примешиваются специфические особенности, но основная идея остается неизменной среди всех изменяющихся частных условий. Поэтому прежде всего необходимо отчетливо выявить общую идею организма, а уже потом удостовериться в его приложимости с одинаковой верностью и по отношению к отдельным живым существам, и по отношению к человеческим обществам.

На пути предыдущего изложения мы уже дали общее определение организма: организм есть конкретное множество, сопряженное в одно целое с кон-кретн. ым единством. Всякое множество есть совокупность единиц, поэтому простейшим множеством называется такое, которое состоит из неделимых единиц, а простейший организм — состоящий из простейшего множества и единства второго порядка. Неделимость — понятие условное и вполне зависит от назначенного масштаба данностей и определенности их свойств, так, в социологии про- стейшая неделимая единица есть человек, в физике — молекула, в химии — атом и пр.

Сложным множеством называется такое, которое состоит их совокупности множеств низшего порядка, почитаемых в этом масштабе за единицы, а сложным организмом — состоящий из сложного множества и единства соответствующего порядка. Единство сложного организма сопрягается со свойственной ему множественностью двойственной иерархией частных единств и частных множеств.

Все наблюдаемые нами в космосе организмы в действительности суть сложные организмы, ибо мы только условно принимаем малые в нашем масштабе множества за неделимые единицы. Поэтому вообще всякий организм есть совокупность организмов низшего порядка. Как единство во всем его космическом целом, так и отдельные виды проявляющегося в космосе единства имеют ноуменальную природы и происхождение, наоборот, всякое множество всегда феноменально. Дееспособное сопряжение единства со множеством, ноуменального с феноменальным в организме раскрывается в факте жизни. Идея организма и идея жизни суть лишь статическое и динамическое выражение одной и той же реальности: всякий организм всегда жив, и всякая жизнь всегда есть проявление организма. Сопоставляя две последние доктрины, мы получаем определение организма, приводимое Вормсом[130]. — «Это — живое целое, составленное тоже из живых частей». Пользуясь всеми этими общими определениями идеи организма, мы и можем обратиться к вопросу об органичности строения человеческих сообществ.

В социологии неделимой единицей является человек. Однако, если мы остановимся на этом пределе, то закроем для себя возможность установления общих аналогий между устройством его организма и устройством человеческих обществ. Поэтому мы должны рассматривать проблему в более широком масштабе, позволяющем рассматривать внутреннее устройство отдельного человека. Нам свойственно вообще познавать с точки зрения нашего сознания и изображать полученные результаты в соответствующих ей перспективах. Едва ли нужно говорить, что это отнюдь не вызывается необходимостью и происходит исключительно благодаря привычке. Наше сознание гораздо совершеннее, чем мы это обыкновенно считаем и оно без всякого труда может представлять окружающее без всяких перспективных искажений. С точки зрения нашего сознаваемого «Я» и присущего ему сознания, его собственный организм непосредственно представляется единством, а общество, в которое он входит, множеством. Это представляется вполне естественным, ибо элементы свойственной ему множественности могут быть восприняты лишь при понижении иерархического уровня сознания, а единство, объединяющее множественность человеческого общества — лишь при соответствующем повышении. Имея общую формулу: организм = единство + множественность, нам достаточно установить наличие лишь двух ее членов. Однако в литературе мы имеем доказательство бытия всех трех членов, что в сущности излишне.

Общее единство человеческого существа как по его материальной природе, так и по его психологической деятельности есть факт очевидный. О природе его психологического, вернее духовного единства ведется до сих пор много споров, но вовсе отрицать его бытие невозможно. Но наряду с этим, как справедливо говорит Лилиенфельд[131], — «человек — существо сложное. Он не единоличная, а, как выражается Гете, множественная величина».

Это одинаково доказывается как физиологией, так и психологией. Каждый орган, система и даже клеточка в нашем теле одновременно с сопряженностью с другими обладает собственной самостоятельностью. Она вполне независимо рождается, развивается, порождает себе подобных, болеет и, наконец умирает, замещаясь другой. Новейшие исследования доказали, что клетка есть необычайно сложный организм, имеющий собственную функциональную деятельность и субъективные особенности.

Совершенную аналогию этому мы видим и в психологической деятельности. Рассуждая в плоскости общей идеи психо-физиологического параллелизма, мы должны указать на ныне твердо установленный факт, что психическая деятельность человека ошибочно почиталась до сих пор сосредоточенной в специальных органах. Клетки последних лишь в высшей степени проявляют некоторые специфические свойства, которые, по меньшей мере в зачаточном состоянии, равно присущи всем клеточкам тела. Во всяком случае все органические процессы внутри тела протекают помимо. влияния не только нашего сознания, но и вообще головного мозга.

Гартман в своей «Философии бессознательного» («Die Philosophic des Unbewussten») доказывает, между прочим, что чем выше организм, тем более раскрывается в нем общее единство, подчиняющее себе множественность частных волевых центров.

В низших животных каждая нить и каждый узел нервной системы, представляя собой отдельные особи, действует самостоятельно. Лишь в высшем животном является усложнение в виде подчиненности менее развитых нитей и узлов более развитым нитям и узлам, причем, однако, ни один нерв как представитель особенной воли, не теряет вполне первоначальной своей самостоятельности.

Вообще, как говорит Лилиенфельд[132], «нервная система животных и человека представляет собой совокупность органов, из коих каждый пользуется большею или меньшею самостоятельностью, из коих каждый представляет собой более или менее самостоятельную волю».

Отсюда естественно возникает представление о целостной воле человеческого существа как совокупности воль его отдельных клеточек. «Как все атомы одного и того же твердого тела имеют напряжение к одному общему центру и двигаются в пространстве по одной равнодействующей, так воля каждого человека составляет средоточие, в котором пересекаются отдельные воли всех частных органов и органических клеточек, входящих в состав организма, представляет равнодействующую, направляющую внутреннюю и внешнюю физическую и духовную жизнь человека»[133]. Эту же самую мысль о множественности природы человеческой воли мы можем получить, оставаясь в рамках чисто психологического исследования. Каждое единичное восприятие или познание входит в нашу апперцептивную массу ее отдельным элементом. Всякое конкретное проявление воли, равно как и других двух категорий, представляет собой некоторую равнодействующую тяготений уже утвержденных элементов апперцептивной массы. Посему, наряду с целостностью и единством как отдельных воли, разума и чувства, так и всего их целого, всегда можно установить и множественность их природы[134].