Майн Рид - Смертельный выстрел

• Название: Смертельный выстрел
• Автор: Майн Рид
• Жанр: Вестерн
• Год: 1991
• ISBN: 5-7078-0121-9

---

Она перевела дух и успокоила сильное биение сердца. Затем она поднялась на цыпочки и опустила руку в дупло. Но ничего в нем не нашла.

— Нашел! Взял! — сказала она.

Вскоре при том же тусклом свете можно было разглядеть на лице ее легкое выражение досады, и она прошептала:

— Почему же нет ответа?

И она снова запустила руку в отверстие, и снова не нашла ничего.

— Он мог бы написать мне в нескольких словах, что придет. Он должен бы явиться сюда прежде меня; я уверена, что уже пора.

Это было не более как предположение, она могла ошибиться и обвинять напрасно. Вынув часы, она вышла на лунный свет и поднесла циферблат к глазам. Лицо ее приняло выражение огорчения и досады. Стрелка показывала десять минут сверх срока, назначенного ею в письме.

— Прошло десять минут, а его еще нет здесь, и нет ответа на мое письмо. А между тем он должен уже получить его. Юлия уверяла, что опустила его в известное отверстие. Кто же другой мог взять его? Некому. О, как он жесток. И, если он не приходит, я уйду назад.

И, закутавшись в манто, она набросила на лицо капюшон. Однако она еще колебалась и прислушивалась.

Никакие звуки, никакие шаги не прерывали ночного молчания, исключая треск сверчков и крики птиц.

Она снова посмотрела на часы; прошло еще несколько минут после назначенного для свидания срока. Елена решительно прицепила часы к поясу, досада сменилась гневом. Глаза ее сверкали. Она вышла из-под дерева, но не успела покинуть тени, как остановилась. Послышались твердые, тяжелые шаги по сухим листьям — шаги, очевидно, мужские.

— Наконец-то! — прошептала она весело.

Отчаяние, досада, грусть отлетели в одну минуту, когда она увидела его.

Но она решилась не прощать тотчас, и начала с упреков.

— А, вот и вы! Хорошо. Я удивляюсь, что вы пришли. Пословица говорит: «Лучше поздно, чем никогда». Может быть, это очень хорошо для вас, но я уже довольно пробыла здесь одна, мне уже пора, я должна пожелать вам покойной ночи.

И, проговорив эти слова, она стала оправлять капюшон вокруг головы, решившись покинуть обожаемого, который обошелся с нею так невнимательно.

Он бросился, чтобы удержать ее, и, несмотря на темноту, она увидела, как он протягивает к ней руки, как бы умоляя ее.

В этом движении выказывались раскаяние и сожаление — одним словом, все, что могло смягчить ее.

И она смягчилась, она готова была броситься ему на грудь, но все-таки еще сказала:

— С вашей стороны очень жестоко подвергать меня такому испытанию! Чарльз, Чарльз!

— Елена Армстронг! Я — не Чарльз, я — Ричард. Меня зовут Ричард Дарк.

Глава X. ЧЕЛОВЕК, КОТОРОГО НЕ ОЖИДАЛИ

Ричард Дарк вместо Чарльза Кленси!

Трудно выразить словами душевное состояние Елены Армстронг, когда она убедилась в своей ошибке. Ею в одинаковой степени овладели раздражение и стыд, потому что она оказалась в очень неловком положении.

Она не упала в обморок, не испустила крика, который мог бы обличить ее смятение или удивление. Нет, она была не из таких женщин. Она просто сказала:

— Ну, что ж, сударь, хоть вы и Ричард Дарк, но это еще не дает вам права мне надоедать.

Этот холодный и твердый тон обескуражил его. Он надеялся, что стыд быть захваченной врасплох должен смягчить ее, а, может быть, и довести до покорности.

Напротив, он вскоре увидел, что только усилил ее досаду; руки его невольно опустились, и он хотел дать ей дорогу, но попытался оправдаться.

— Мне грустно, если я вам надоедаю, мисс Армстронг, — сказал он, — это произошло совершенно случайно. Узнав, что вы оставляете наши места и уезжаете завтра, я шел попрощаться. Мне очень жаль, что я пошел этой дорогой и случайно встретился с вами; я жалею об этом тем более, что вижу, вы ожидали кого-то другого.

— В таком случае зачем же вы загораживаете мне дорогу? Зачем стоите здесь?

— О, если вам угодно, я избавлю вас от своего присутствия, — сказал Дарк, отступая в сторону. — Я шел к вашему отцу попрощаться, — продолжал он, — а теперь могу поручить вам передать мое почтение вашему семейству.

Это было сказано, очевидно, в насмешку, но Елена не обратила на это внимания; она думала только, как бы отделаться от этого человека, который явился так некстати.

Чарльза Кленси, полагала она, могла задержать какая-нибудь неизвестная причина, и поэтому он опаздывает. Надеясь, что он еще придет, она внимательно и быстро оглядела лес. Несмотря на темноту, взор этот не ускользнул от Дарка.

Не дожидаясь ответа, последний продолжал:

— Полагаю, что вы приняли меня за Чарльза Кленси. Если вы дожидаетесь его, я могу избавить вас от необходимости оставаться долее под влиянием ночной сырости, потому что он не придет.

— Что вы хотите сказать, мистер Дарк? Зачем вы это говорите?

Гордая девушка забыла осторожность; слова Дарка произвели ожидаемое впечатление. Она говорила необдуманно.

Ответ Дарка был обдуманнее.

— Потому что я встретил Чарльза Кленси сегодня утром; он сказал мне, что отправляется в дорогу. Кажется, тут сердечные дела, у него есть хорошенькая креолка, живущая близ Натчеза. Кстати, он показывал ваш портрет, который, по его словам, он получил от вас. Сходство поразительное. Извините, мисс Армстронг, если я вам скажу, что мы с Кленси почти поссорились по поводу этого портрета. У него была еще фотография его возлюбленной креолки, и он утверждал, что она красивее вас. Правда, мисс Армстронг, вы не уполномочивали меня быть вашим защитником, однако я не мог выдержать и категорически заявил Кленси, что он ошибается, и что я готов повторить это ему и всем, кто не признает, что Елена Армстронг — красивейшая особа во всем штате Миссисипи.

Сердце Елены готово было разорваться. Она любила Кленси, она писала ему об этом в письме. А он насмеялся над нею, пренебрег ею для какой-то креолки. И это была правда, иначе каким же образом мог узнать все Дарк? Но еще хуже было то, что Кленси хвастал ее стыдом, показывал ее фотографию, тщеславился торжеством над нею.

— О Боже!

Это восклицание вырвалось из уст Елены Армстронг, когда эти горькие мысли мелькнули в ее голове. Она повернулась к дому.

Дарк считал случай благоприятным и еще раз бросился к ней.

— Елена! — воскликнул он в пылу страсти, если не совсем чистой, то, по крайней мере, сильной и прочувствованной. — Зачем вы любите человека, который насмехается над вами? Я люблю вас истинно, безумно, больше жизни; вам еще не поздно взять назад отказ на мое предложение. Сделайте это, и вам не будет больше надобности ехать в Техас. Имение вашего отца будет принадлежать вашему отцу и вам. Скажите, что вы согласны быть моею женою, и все ему будет возвращено, все пойдет по-прежнему.

Она дождалась окончания его речи, и, хотя и не могла отдавать себе отчета, искренность его тона удержала ее на минуту: это было одно только мгновение нерешительности. Но мгновение это скоро прошло, горечь вступила в свои права, слова Ричарда Дарка не только не были бальзамом, но, казалось, только подлили яду в отраву. Она ответила ему одним только словом, повторенным три раза:

— Никогда, никогда, никогда!

Потом она удалилась с видом гордым, высокомерным, но не презрительным, а только холодным, ясно показывавшим, что она не желает дальнейшей беседы.

Ричард Дарк остолбенел и не смел пойти за нею; он остался над магнолией, которая как бы повторяла:

— Никогда, никогда, никогда!

Глава XI. ОТЧЕГО ОН НЕ ПРИХОДИТ?

В этот вечер Елена Армстронг думала о Чарльзе Кленси с горечью. Ведь теперь она знала, что есть другая женщина, которая бодрствует, ожидая его и думая о нем с грустью.

В двух милях от плантации полковника Армстронга, у дороги, проходившей мимо этой плантации, стоял дом, весьма скромный в сравнении с домом плантатора. Это был опрятный домик с черепичной кровлей. Такие дома встречаются в южных штатах, хотя гораздо реже, чем в северных, и в них живут люди беднее плантаторов. Они тоже считаются плантаторами, но только менее состоятельными, имея несколько невольников и обладая землею от двадцати до пятидесяти десятин.

Жилище, о котором мы сказали, лежавшее в двух милях от усадьбы полковника Армстронга, принадлежало Чарльзу Кленси; он жил в нем с матерью. Она была вдова и не имела других родственников.

Муж ее был разорившийся ирландский дворянин, прибывший в Нэшвиль, столицу Теннесси, куда в прежнее время переселилось много хороших ирландских семейств. Там он и женился на ней. Она родилась в Теннесси, но происходила от старинных пионеров Каролины, переселившихся в Америку в конце XVIII века с Робертсонами, Гинесами, Гардингами и Брэдфордами, оставившими своим потомкам нечто дворянское, или, по крайней мере, имя, достойное уважения и обыкновенно заслуживавшее его. В Америке, как и везде, ирландцы не обогащаются, в особенности дворяне, привыкшие к мотовству и потому всегда находящиеся в стесненном положении.