Эллен Чейз - Забытая мелодия

• Название: Забытая мелодия
• Автор: Эллен Чейз
• Издательство: АО "БДР-Трейдинг"
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-7721-0016-5

«Мои сны не о любви…» — сказала однажды актриса Викки Кирклэнд знаменитому репортеру Дэну Фолкнеру, главному редактору «Ньюсмейкера», взявшемуся описать на страницах своей газеты ее образ звезды телесериала, столь стремительно завоевавшей признательное внимание нации, и историю создания нашумевшей мыльной оперы «Завтра и всегда». Викки оказалась подлинным ангелом-хранителем всей труппы, когда согласилась «пасти» журналиста, не дав ему возможности собрать компромат на артистов. Виктория не собиралась снимать перед Фолкнером маску легкомысленной обольстительницы Виксен, героини сериала, и Дэну вряд ли удалось бы когда-нибудь заглянуть в глубину ее души, понять, насколько же в действительности робка, ранима и беззащитна эта блистательная красавица. Ведь публика привыкла видеть ее сексуальной, распутной и безжалостной — и она играла эту роль: и перед камерой, и в жизни.

Но…

Боже, как тяжело лишать себя всех простых и доступных женских радостей, ломая жизнь, свою и окружающих ради сомнительной возможности блистать из вечера в вечер полуобнаженной в миллионах мертвенно зеленых проводников мнимой реальности, с головой погружаясь в приторный сироп выдуманных приключений! Стоит ли терять ради нее все, в том числе и обаятельного простака Дэна?..

---

— Кроме «Завтра и всегда» я, спасибо видеомагнитофону, смотрю и другие мыльные оперы. Большей частью эти истории хорошо написаны, и играют в них талантливые актеры. Хотя дневные сериалы, по-моему, лучше вечерних.

— Вы, конечно же, не вполне объективны, — возразил Дэн.

— Я и еще тридцать пять миллионов зрителей.

— Не уверен, что можно сделать правильные выводы, основываясь на вкусах домохозяек…

— Мне кажется, я слышу в вашем тоне пренебрежение? — Викки слегка приподняла одну бровь.

— Вы меня не так поняли… — смутился репортер.

— Вы полагаете, домохозяйки неспособны иметь собственное мнение? Вы думаете, домохозяйки веруют во все, что им показывают, как в телевизионное евангелие? — Голос Викки стал необычно резким.

— Не стоит говорить за меня! — Дэн принял вызов. — Я глубоко уважаю женщин, которые занимаются домашней работой.

— Правда?

— Да, правда. — Он тщательно выговаривал каждое слово. — Все женщины трудятся, независимо от того, есть у них профессия или они заняты домом. Вообще говоря, женщины работают больше мужчин: есть некое неписаное правило, согласно которому женщины должны доказывать свою профессиональную состоятельность, невзирая на бремя бытовых забот, отсутствие опыта или низкую квалификацию.

Моя мать работала. Черт побери, даже моя бабушка работала! Они трудились сутками на работе и дома. Я рос в семье, где царила демократия: не было мужских и женских обязанностей, были только общие.

Я приходил из школы, видел, как отец гладит, — и это нисколько не ущемляло ни его, ни моего мужского самолюбия. Моей обязанностью было каждый вечер накрывать на стол и разогревать ужин. А мама иногда подстригала лужайку… Мы менялись ролями, мы поддерживали друг друга, и именно такое поведение до сих пор представляется мне единственно возможным. — Дэн глубоко вздохнул, открыл рот, потом снова закрыл его: он неожиданно понял, что не берет, а дает интервью.

— В таком случае, Дэниэл, — сказала Викки насмешливо, — вам тем более ответственно нужно подходить к вашему редакционному заданию: домохозяйки составляют лишь часть дневной аудитории. Университетские преподаватели, заводские рабочие, врачи, политики и актеры тоже постоянно смотрят мыльные оперы. Достаточно одной-двух серий, чтобы зритель втянулся и стал смотреть фильм, желая отдохнуть, получить удовольствие и даже кое-что узнать.

— Узнать? — Дэн недоверчиво покачал головой. — Мне трудно в это поверить.

— Неужели? Значит, вы плохо осведомлены. Копайте глубже. Существуют сериалы, в которых идет речь о юношеском диабете, наркомании и многих других проблемах, связанных со здоровьем. К примеру, в «Завтра и всегда» будет сюжетная линия, в которой затронется проблема заболевания герпесом. Сценаристы и продюсеры ждут лета, чтобы объяснить молодым людям, куда они смогут обратиться за консультацией и лечением.

Дэн перестал записывать и одобрительно кивнул.

— Я исправлюсь и постараюсь вникнуть во все это поглубже. Могу ли я написать в своей статье, что в мыльных операх для вас важнее всего их просветительская роль?

Викки с минуту размышляла.

— Нет, Дэн, для меня важнее всего то, что в мыльных операх реалистически показаны женщины. Из тридцати исполнителей, работающих по контракту в «Завтра и всегда», восемнадцать — женщины. Только двум из них еще нет двадцати одного года, а восьми уже за сорок, остальным же — около тридцати. Каждая героиня в фильме сама зарабатывает на жизнь. В отличие от журналистов с Мэдисон-авеню, мы изображаем женщин такими, какие они на самом деле. Обычно в кинофильмах женщины, которым за тридцать, считаются старыми, а мужчины — зрелыми. Мы же считаем, что и семидесятилетние женщины не менее ценны обществу, чем их ровесники мужчины.

Дэн понимал, что слушает сейчас Викторию Кирклэнд, а не ее второе «я». Однако ответить на его очередной вопрос могла только Виксен Мэлори.

— Вы никогда не чувствуете, что цели тех, кто вас использует, не всегда порядочны, но всегда откровенны: вас заставляют не слишком прилично одеваться, чересчур раскованно действовать и высказываться лишь с одной целью — заманить зрителя к голубому экрану, не так ли?

«Да, этому человеку нелегко заговорить зубы», — подумала Викки. И все же Дэн вызывал у нее уважение.

— Каждый видит и понимает в меру своей испорченности, — чистосердечно сказала она. — Образ Виксен можно рассматривать только в контексте всего фильма. Ее характер намеренно выписан так контрастно, что зритель легко может понять, где добро, а где зло. Виксен живет по собственным законам. Существует некий набор ценностей, которые кажутся ей истинными.

Голубые глаза предостерегающе взглянули на Дэна, заметив его нетерпеливое движение.

— Поверьте мне, Дэн Фолкнер, никто не сможет заставить меня сделать то, чего я не хочу делать! Как, наверное, и вас, и любого другого. Каждый из нас строит свою жизнь по собственному разумению, вы согласны с этим? Если да, то не спешите выносить приговор эгоистичной Виксен. — Сунув пальцы в рукава шубы, Викки встала. — Вы, между прочим, так и не спросили, какие мужчины мне нравятся. — Опершись на плечо Дэна, она не дала ему подняться. — И тем не менее я скажу вам об этом, а потом пойду, потому что мне пора. Так вот, мне правятся страстные и тонко чувствующие мужчины. Те, которые знают, когда быть нежными, а когда жесткими. Которые умеют понять и позаботиться, вовремя подставить плечо и не теряют чувства юмора, но самое главное — не стремятся всегда и во всем быть главными. — Викки взъерошила темные, подернутые сединой волосы у него на затылке. — Крепкие бицепсы и самохвальство меня нисколько не возбуждают. — Она провела рукой по его предплечью и усмехнулась: — В отличие от красивых твидовых пиджаков и хорошего терпкого одеколона. — Красные губки чмокнули его в щеку. — Пока, Дэниэл! — Она очаровательно улыбнулась ему на прощание, показав ровные белые зубы.

Дэниэл вынужден был выпить еще одну чашку крепкого кофе, чтобы успокоить нервы. Да-а… Чтобы брать интервью у Виктории Кирклэнд, нужны ясная голова, выдержка и холодное сердце.

Многого, очень многого она не сказала ему. Не захотела, например, объяснить, что за сверхурочная съемка у нее сегодня вечером… Он растерянно постукивал пальцем по закрытому блокноту. Дэн понимал, что не получит ясного ответа на этот вопрос ни от кого из работающих над «Завтра и всегда» — все они скрытные как жулики. Может быть, Питер Финч скажет? Особенно если пообещать ему поместить один из его фотоснимков в «Ньюсмейкере»…

7

Викки любила бывать в ресторане у Кассили: ей нравилось ощущение новизны, которое возникало, когда она рассматривала подвешенные к потолку диковинные предметы, собранные владельцем в путешествиях по всему свету. Укрепленная на грубых деревянных планках между огромными медными светильниками музейная экспозиция состояла из колес старинных велосипедов, пропеллеров аэропланов, корабельных ростров, разнообразнейших вывесок, плетеных корзин и других изделий ручной работы. Все эти забавные штуки, обшитые досками стены и отделанная медными пластинами деревянная стойка бара создавали здесь весьма необычную, неповторимую атмосферу.

Сегодня сюда привезли осветительные приборы и камеры: группа трезвомыслящих людей готова была бескорыстно отдать свой талант во имя благого дела борьбы с алкоголизмом. Викки была ужасно горда тем, что ее товарищи и коллеги поддержали ее.

— Вот ваш сандвич. Как вы и просили: индейка под майонезом и стакан содовой. — Викки благодарно улыбнулась бармену, с вожделением поглядывая на еду: она целый день ничего не ела, а день был просто сумасшедший.

Девятнадцать часов назад, в пять утра, у нее началась первая репетиция, затем была съемка у Питера Финча, потом она снова вернулась на студию. Во время записи вышла из строя четвертая камера и как назло полетела головка звукозаписывающего устройства, что ужасно разволновало всех.

Несколько чашек кофе и шоколадные батончики, конечно, поддерживали силы в течение дня, но сейчас, в час ночи, она нуждалась в более основательном источнике энергии. Викки посмотрела на толстый ломоть индюшатины, густо покрытый майонезом, и только хотела поднести сандвич ко рту, как на него устремился другой хищный рот — под светлыми усами — и откусил половину.

— Питер! — Она возмущенно толкнула Финча в плечо. — Закажи себе что-нибудь сам! Я и так очень голодная!

— А я, думаешь, нет? — Фотограф нацелился на оставшуюся половину сандвича. — Целый день как белка в колесе! Отсюда еду прямо в Вестчестер на утреннюю съемку. — Заметив режиссера, он крикнул: — Чарли, где я могу устроиться?

Викки схватила Питера за руку слишком поздно: он уже дожевывал ее ужин. Бармен забрал бумажную тарелку с остатками.