Журнал «Если» - «Если», 2011 № 10

• Название: «Если», 2011 № 10
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательский дом «Любимая книга»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2011
• ISBN: ISSN 1680-645X

Евгений ЛУКИН. АНДРОИДЫ СРАМУ НЕ ИМУТ

Американский писатель задавался вопросом, снятся ли андроидам электрические овцы. Ну а наши люди способны на такое, что его героям и не снилось.

Армин РОСЛЕР. ЛОВЦЫ

…не душ, но тел, при этом понять их намерения непросто.

Брэд ТОРГЕРСЕН. БРОДЯГА

Он потерял отца, мать, сестренку вместе со всем населением Земли и самой Землей, оставив себе одно — надежду.

Марианна ДАЙСОН. ОТПРАВИМСЯ НА ЛУНУ

Любимая забава ветхого старика — детский имитатор полетов. Никто и не предполагает, что это увлечение мистера Смита не случайно.

Шон МАКМАЛЛЕН. ВОСЕМЬ МИЛЬ

Мало кому известно, что воздухоплавание у самых истоков совершало открытия, шагнувшие через миры и века.

Бад СПАРХОУК. ПАПАШИНО ЛУЧШЕЕ

Или особенности национального пивоварения в окрестностях Юпитера.

Николай КАЛИНИЧЕНКО. КОГДА ВСЁ ХОРОШО…

По мнению критика, зрителю предложен НФ-фильм новой формации.

Валерий ОКУЛОВ, Аркадий ШУШПАНОВ. НАШ ВИЛЬЯМ

Самая загадочная личность в мировой литературе. Самый экранизируемый из драматургов. Поэтов много. Бард — один.

ВИДЕОРЕЦЕНЗИИ

Супергерой за годы своего существования в комиксах успел повоевать со всеми, начиная с нацистов и кончая террористами. Ну а другой, даже скончавшись, не прекращает сражений.

Сергей ШИКАРЕВ. ПОЧИТАТЬ И ПОСЧИТАТЬ

Ничего хорошего ожидать не приходится. Миром правят проекты. Так ли это на самом деле?

РЕЦЕНЗИИ

Статистика статистикой, но на нашей книжной полке есть место и «возрожденческой» НФ, и фэнтези, и фантасмагориям, и все тем же межавторским проектам.

КУРСОР

Российские критики выбрали три лучших НФ-произведения года… Названы лауреаты премии «Хьюго»… Вручен приз самому многообещающему фантасту.

Николай РОМАНЕЦКИЙ. ГЕРОЙ НА ВСЕ ВРЕМЕНА

Писатель попытался выяснить, какие герои по сердцу нынешнему поколению читателей. Результатами эксперт удовлетворен, но тревога осталась… Почему?

Вл. ГАКОВ. БЕГЛЕЦ В ПРОШЛОЕ

Однако литературными почестями одарило автора все-таки настоящее. И сейчас его творчество не оказалось в забвении.

ПЕРСОНАЛИИ

Свой среди чужих… Хотя какие же они чужие! В фантаграде все свои.

---

Элементарная же частица фантастики — иными словами, конкретное художественное произведение — опирается на Сюжет (точнее, в литературоведческом смысле, фабулу), Мир и Героя.

Впрочем, я всегда предпочитал в этой троице несколько иной порядок: Герой, Мир, Сюжет. Для меня интересной оказывается именно та книга, которая заставляет сопереживать действующим на ее страницах персонажам. Ведь именно сопереживание — тот неутомимый двигатель, что тащит читателя по сюжетным закоулкам и буеракам в любом описываемом мире.

Объясняется эта особенность просто: в основе ее лежит обычная человеческая психология. Сопереживать и волноваться за близкого — это так естественно…

Что же показало состоявшееся голосование?

Конечно, социальная общность читателей журнала «Если» — это не всеобъемлющая масса потребителей продукции фантастического рынка, и потому вряд ли стоит распространять предлагаемые выводы на весь интересующийся фантастикой люд. Однако почитатели журнала — это весьма квалифицированные люди, хорошо разбирающиеся в нашем литературном направлении, и потому именно их мнение должно быть интересно большинству писателей, для кого фантастика — не просто кормушка или возможность утолить графоманский зуд, кого волнуют дороги, по которым она движется. Давайте посмотрим на результаты голосования.

Крайне мало тех, кто считает, что в фантастике «вообще нет «живых» героев».

Конечно, это был откровенно провокационный вопрос, ибо носители подобного суждения либо фантастикой не интересуются вовсе, предпочитая иные литературные направления, либо выбирают такой ответ исключительно, как говорят сейчас в молодежной среде, «для прикола». Мнения и первых, и вторых вполне могут быть вынесены за скобки. Потому что вовсе не для первых мы пишем книги, а вторые — сами по себе злобные буратины… К счастью, в этой группе респондентов оказался лишь каждый двадцатый.

Примерно столько же проголосовавших считают самыми интересными героями фантастической литературы «любящих приключения бойцов» либо «эльфов, гномов, троллей, вампиров и прочую фэнтезийную братию».

И бойцы, и «братия» — яркие представители эскапистского направления в фантастике, то есть книг, уводящих читателя как можно дальше от проблем реальной жизни, от обычных человеческих забот, в сладкий мир грез, в бездумность и развлекательность. Своего рода духовные наркотики. Этакий информационный алкогольный напиток.

И то, что популярность их среди читателей «Если» столь мала, не может не радовать. Значит, «фэнтезятиной» наш родной самый читающий в мире народ уже наелся по самое не хочу.

Намного большей популярностью (едва ли не втрое по числу проголосовавших) пользуются «ученые-мыслители, способные на озарение».

Герои-ученые — типичные представители научной фантастики образца прошлого века, с некоторых пор потерявшей былую популярность у отечественного читателя. Принято считать, что сей факт связан с широко распространившимся разочарованием во всесильности науки, с полным неверием в ее реальные возможности решать сложные проблемы, открывающиеся на горизонтах земного человечества. Отчасти из тех же причин проистекает и увеличение религиозности, хотя там основания много глубже, ибо исходят не только из материальной, но и из духовной сферы нашей жизни.

Однако нельзя не заметить, что на Западе в последнее время наблюдается вполне устойчивый рост интереса к научной фантастике. Да и наши «НФ-возрожденцы» в лице Антона Первушина и Ярослава Верова сотоварищи, по всей видимости, совсем не зря бьются за новый рассвет этого фантастического жанра.

Чуть более популярными оказались герои, «желающие странного».

Люди, которым нравятся такие литературные типажи, и сами весьма необычны. Именно из этой социально-психологической среды выходят кремлевские и некремлевские мечтатели (как, впрочем, и блаженные), изобретатели, а равно и писатели-фантасты.

Нормальный человек, ясное дело, не станет придумывать иные миры и отправлять свое воображение в иные времена. Собственно, людей подобного рода и не может быть много (на гауссиане[13] литературных предпочтений они располагаются далеко от пика максимальной распространенности), иначе человечество давным-давно погибло бы от голода и холода. Но, с другой стороны, без мечтателей-изобретателей оно бы и не имело никаких исторических перспектив в битве с окружающим миром.

И наконец, за «обычных людей в фантастических обстоятельствах» проголосовали более половины респондентов.

Это читатели, которых интересуют понятные человеческие чувства и поступки (пусть и в необычных, невероятных, невозможных условиях, которые всего лишь более выпукло показывают психологически обоснованные характеры героев). То есть таких читателей прежде всего интересуют персонажи не придуманные, а взятые прямиком из существующей вокруг нас действительности, выросшие из самой жизни (что бы там ни утверждали о фантастике и ее типажах апологеты так называемой Большой литературы). Это как раз представители пика на гауссиане, и их подавляющее численное преобладание говорит о том, что психологическая структура читательских предпочтений в достаточной степени нормальна, чтобы не бояться возможных жанровых перекосов и не прислушиваться к возникающим периодически слухам о скорой и неизбежной смерти этого литературного направления.

И я бы вполне удовлетворился результатами состоявшегося голосования, кабы не маленькое, но существенное «но»… Судя поданным сайта «Если», общее количество читателей, взволновавшихся проблемой популярного героя в фантастике, втрое меньше, чем, к примеру, тех, кого интересуют достоинства и недостатки межавторских проектов. А значит, существующий рынок и тут диктует свои условия.

Впрочем, люди ведь всегда с большей охотой высказываются о том, что им не нравится, чем о том, что им по сердцу. Пнуть, а не похвалить — это тоже нормальная черта индивидуума, живущего в нашем постсоветском обществе.

Николай РОМАНЕЦКИЙ

Вехи

Вл. Гаков Беглец в прошлое

В этом месяце исполняется 100 лет со дня рождения писателя, прожившего долгую жизнь, но написавшего до обидного мало. Это если считать научную фантастику. Потому что Джек Финней плодотворно потрудился на общем литературном поприще, ряд его произведений был успешно экранизирован — словом, по американским стандартам его можно считать литератором вполне состоявшимся. А в нашем жанре он создал всего четыре романа и три сборника рассказов. Другое дело, что почти все они оставили заметный след.

Думаю, что не только мне, но и многим моим сверстникам, приобщившимся к фантастике полвека назад, запомнился уже первый рассказ этого автора, появившийся в русском переводе. Новелла «О пропавших без вести» никому тогда не ведомого Джека Финнея была опубликована в одном из первых выпусков «НФ» издательства «Знание» и тогда поразила нас, не избалованных переводами «из-за бугра», не столько сюжетом, но общим настроением. Становилось как-то не по себе после чтения щемящей истории о землянах, которые были согласны удрать со своей планеты куда угодно и охотно воспользовались помощью некоего загадочного инопланетного «турагентства». Чем-то определенно зацепила тогда драма героя рассказа — простого обывателя, которому смертельно обрыдла окружающая его реальность и которому дали шанс сменить ее. А он в последний момент сдрейфил — не смог сделать один-единственный шаг к другой жизни, яркой и желанной. Просто не поверил в свой счастливый случай, а когда спохватился — было поздно. Волшебная дверь в стене, открытая в иной мир, захлопнулась. Безнадежно, навсегда…

Позже, повзрослев, я понял, чем именно захватила меня эта история. Тем, что никакая это была не фантастика — подобное многие хотя бы раз переживают в реальной жизни.

С тех пор я запомнил нового автора. И с каждой новой встречей с ним убеждался: тот первый прочитанный рассказ не был исключением. Во всех произведениях Финнея, какие мне удалось прочесть — в переводах и в оригинале, — герои стояли перед той же дилеммой: оставаться в этом, привычном мире, который надоел до смерти, или сделать решительный шаг в мир иной (не в том смысле, конечно, какой чаще всего вкладывают в это словосочетание). Просто поверить в него, в его реальность — и этого будет достаточно.

Много позже я прочитал все, что мог, и о самом Джеке Финнее. И в очередной раз поразился: как мало он — по меркам американской фантастики — успел написать. И как мало сведений оставил о себе[14].

Джек Финней — литературный псевдоним Уолтера Брейдона Финнея, родившегося 2 октября 1911 года в Милуоки (штат Висконсин). После окончания колледжа Нокс в Гэйлсбурге (название этого города в соседнем штате Иллинойс еще мелькнет в произведениях писателя) он работал в различных рекламных агентствах и об этом своем профессиональном опыте не раз вспомнил впоследствии в романах и рассказах. После чего полностью переключился на литературную деятельность, благо она давала возможность прокормить семью — жену, сына и дочь. Большую часть жизни писатель прожил в Лос-Анджелесе. Поближе к Голливуду — едва ли не главному своему «кормильцу».