Барбара Хэдворт - Дорогами мечты

• Название: Дорогами мечты
• Автор: Барбара Хэдворт
• Издательство: ЗАО Центрполиграф
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-9524-0760-9

Впервые увидев Фиону Бартон, красавицу и богатую наследницу, Фред Гардинер был поражен ее сходством со своей трагически погибшей невестой. Когда Фред потерял Лиз, он решил, что не сможет соединить свою жизнь ни с одной женщиной. Но общение с Фионой изменило все…

---

Барбара Хэдворт Дорогами мечты

Глава 1

— А теперь, дорогой Фред, ты должен показать мне всех знаменитостей. — Миссис Дюран возбужденно оглядела мягко освещенную комнату, роскошно декорированную в розово-золотистых тонах. — Я уверена, что недавно видела в каком-то фильме вон ту красивую девушку. Видишь, в углу с толстяком с сигарой!

— Вряд ли, тетя Роза. — Фред Гардинер скептически улыбнулся. — Юная особа, на кого ты так невежливо уставилась, — леди Мери Харн, одна из дебютанток этого года. К твоему сведению, рядом с ней ее дядя, член парламента от Веллена, консерватор.

— Нет необходимости высмеивать меня, мой мальчик. — Миссис Дюран игриво побарабанила по его руке своими пухленькими, увешанными кольцами пальчиками. — Мне кажется все-таки, я видела ее… наверное, в светской хронике. Ах, а вот теперь ты не станешь отрицать, что это Ноэль Ковард подзывает официанта.

— Тетушка, может, Дороти Паркер была все-таки не права и ты наденешь очки, — взмолился Фред, проследив за ее взглядом, направленным на лысого мужчину средних лет, напоминающего знаменитого драматурга и актера лишь круглыми плечами и безукоризненным смокингом.

— Дороти Паркер… — повторила миссис Дюран. — Она играет в театре или снимается в кино?

— Ни там и ни там, дорогая. Она написала бессмертные строки: «Мужчина всегда мимо пройдет, если девица в очках идет».

— Мне нужны очки, только когда я читаю. — Тетя постаралась, чтобы ее слова прозвучали как можно увереннее. — Ах, вот и официант. Я умираю с голоду.

Надо отдать должное — если миссис Дюран и могла сослепу принять дочь пэра за юную старлетку, то в выборе блюд она не допускала промахов. Без всякого содействия со стороны Фреда женщина заказала коктейль из лобстеров, куропатку и суфле. С такой же опытностью она обращалась и с винной картой, и Фред, который за весь день проглотил лишь пару сандвичей да выпил стакан пива в пабе на Флит-стрит, решил, что этот выход в свет будет не таким уж плохим, когда услышал, как тетя заказывает «Шатонеф дю Пап» и полбутылки «Боллингер» к суфле.

— Ты собираешься побаловать нас, тетушка, — заметил он, когда официант удалился.

— Я так редко приезжаю в Лондон. Чувствую, что заслужила это.

— Как никто другой.

Взгляд его зеленых глаз, чуть приподнятых к вискам, что придавало его тонкому настороженному лицу сходство с фавном, был полон нежности. Фред прекрасно знал о ее доброте ко многим, менее обеспеченным друзьям, не говоря уже о себе. Тетя появилась в их жалком домишке в Стритхэме, где семья занимала «верхнюю часть», в тяжелый момент жизни Фреда: он остался один-одинешенек — родители погибли в автомобильной катастрофе. Добрая тетушка прижала племянника к своей большой, мягкой груди, приговаривая: «Бедный маленький ягненочек! Бедный малютка!» Затем попросила соседку снизу собрать его вещи. Она отвезла Фреда в большой машине в свой дом в пригороде Волверхэмптона. И с этого дня обращалась с ним так, будто он один из ее собственных детей.

Она была старшей сестрой его матери и вдовой самого почтенного адвоката их городка, умершего в последний год войны. С ней жила ее младшая дочь Конни, которая никогда не была замужем. Конни неожиданно впала в фанатичную религиозность, и это оказалось печальным испытанием для откровенно гедонистичной тети Розы. К тому же дети, так похожие на нее своей страстью к жизни и радостью, которую доставляли им хорошие вещи и деньги, были далеки от нее. Джим, старший, после окончания колледжа уехал в Австралию и никогда больше не возвращался домой; Марго вышла замуж за канадского капитана авиации и теперь жила в Монреале. А младший сын Лал, зеница ее ока, утонул на своем корабле, направляясь в Россию.

Фред подозревал, что эти ее маленькие увеселительные поездки в Лондон, когда она заставляла сопровождать ее в самые модные ночные клубы, заказывать билеты на лучшие постановки, — лишь способ сбежать из мрачной атмосферы, которую создавала в ее доме дочь. В том самом доме, где прежде звенел смех и бушевало искреннее веселье.

Погрузив вилку в коктейль из лобстеров, женщина горько заметила:

— Конни решила, что в этот пост она ограничится сухими крекерами и молочными продуктами. Если ты помнишь, в прошлый раз это был хлеб грубого помола и апельсиновый сок.

— Помню, — ухмыльнулся Фред. — Тебе пришлось таскать подносы с едой в свою комнату, поскольку ты не могла выносить, как она страдает, глядя на тебя.

— Самое печальное, что у бедной девочки такой прекрасный аппетит, — вздохнула миссис Дюран.

— Она симпатичная девчонка. Ей надо выйти замуж, — брякнул Фред, и тетушка тут же накинулась на него:

— О себе бы подумал!

— Только не я!

Он почувствовал, как мурашки побежали по телу и перехватило дыхание. Так случалось всякий раз, когда кто-то намекал на его холостяцкий образ жизни, особенно сейчас, когда ему минуло тридцать лет.

Миссис Дюран мягко сказала:

— Двенадцать лет — это много, дорогой…

Двенадцать лет назад погибла Лиз, его любимая, его мечта с глазами, излучающими таинственный свет, словно в них зажигались фонарики. И теперь он столько лет без нее. Это много…

Фред вздохнул и улыбнулся. Правда, улыбка получилась вымученной.

— Скажем, я просто не создан для семейной жизни. Как и любой уважающий себя журналист. Если только он не найдет себе в невесты ангела, — небрежно произнес племянник.

Но миссис Дюран заметила, как неожиданно пустыми стали его глаза. Это выражение она впервые заметила у Фреда, когда он приехал в Кодлингшел, чтобы провести с ней часть своего отпуска, спустя несколько месяцев после того, как его невеста погибла.

— Наконец к нам идет кто-то, кого ты сможешь узнать. — Фред кивнул в сторону знаменитой американской кинозвезды, спускающейся по небольшой лестнице, ведущей из вестибюля, вся в облаке бирюзовой органзы, под руку с известным продюсером.

— Она выглядит старше, чем на фотографиях, — заметила миссис Дюран и быстро добавила, чтобы сгладить свою немилосердность: — Но в ней чувствуется характер, не то что на экране. Кто ее последний муж, Фред?

Услышав ответ, тетушка прокомментировала:

— Удивительно, зачем им все эти расходы на свадьбу, если речь идет лишь о нескольких месяцах.

Был уже двенадцатый час. Скоро должна была появиться публика из театров. Большинство посетителей танцевали.

Фред не спускал взгляда с толпы, чтобы не пропустить какую-нибудь знаменитость для тети. Этот ночной клуб «La Vie en Rose»[1], открытый лишь несколько месяцев назад, пользовался огромной популярностью. Ему покровительствовали принцесса и герцогиня королевской крови. Место фантастически дорогое, но Фред знал — тетя Роза может позволить себе такие траты. Кроме того, это был ее последний вечер в Лондоне перед возвращением к Конни и ее неумеренной религиозности.

Еще раньше Фред заметил табличку «Занято» на столике в самом удобном месте на краю танцпола. Стол по-прежнему был свободен, когда объявили выход популярной американской эстрадной певицы. Может, столик для членов королевской семьи, размышлял Фред, думая о том, какое впечатление это произведет на тетю Розу, но та вдруг взволнованно зашептала:

— Дорогой, кто эта молодая красавица? Вон, спускается по лестнице. Я уверена, ее лицо мне знакомо.

— Может быть.

Фред следил за стройной фигуркой в черном платье. Девушка шла за метрдотелем к тому самому столику, на который он обратил внимание.

— Мне знакомо ее лицо, но кто она? — шипела миссис Дюран.

— Фиона Бартон, — буркнул Фред.

Он не мог объяснить, почему даже упоминание имени этой богатой наследницы-американки вызывало в нем горькое чувство раздражения. Впрочем, Фред немного лукавил. Он не хотел признаваться себе в этом, но что-то в облике Фионы Бартон напоминало ему Лиз. И дело вовсе не в том, что она тоже была блондинкой. Он уже прошел ту мучительную стадию, когда не мог без боли в сердце даже смотреть на девушек с бледно-золотистыми волосами. Но даже на фотографиях темные глаза Фионы Бартон словно испускали лучистый свет, как будто в них горели крошечные фонарики, — совсем как у Лиз.

Фиона и ее кавалер едва успели усесться на свои места, как дирижер обернулся к публике, призывая к тишине. Певица вышла в круг света в коротком белом с серебряными переливами платье, облегающем ее фигурку так, что казалось слоем блестящей краски на шоколадной коже.

Фред, которого не слишком интересовали певички, невольно перевел взгляд на Фиону Бартон. Он тут же решил, что, кроме лучистых глаз, у нее нет ничего общего с Лиз. Например, на губах его возлюбленной всегда играла веселая счастливая улыбка, несмотря на то, что жизнь ее не баловала и Лиз пришлось идти работать, лишь только ей исполнилось пятнадцать. А уголки аккуратно подкрашенных губ наследницы были опущены, словно у ребенка, который вот-вот расплачется. Ее нос был прямым и надменным, а у Лиз очаровательно вздернутым.