Александр Самсонов - Добро пожаловать в Накки-ярви

• Название: Добро пожаловать в Накки-ярви
• Автор: Александр Самсонов
• Издательство: Самиздат
• Жанр: Фэнтези

После неудачной секретной операции в одной из азиатских стран Сергея Рябова срочно отправили в отпуск, а отдых зимой обычно предполагает скуку и уныние. Да только отпуск у Сергея отдыхом назвать сложно. Съездил домой отдохнуть, да так, что изменилась вся дальнейшая жизнь.

---

В кабинете Паука стоял полумрак, только свет от уличного фонаря тускло вливался через единственное двухстворчатое окно. Сам Прошкин, наплевав на все запреты, курил, стряхивая пепел в пустую консервную банку.

— Вся эта фигня началась на следующий день после твоего отъезда. Сначала не появился шеф, затем приехала группа из военной прокуратуры и нас всех собрали в классе для совещаний. Соблюдители законности, мать их вашу. — Паук выругался, затушил сигарету, и его рука снова потянулась к пачке. — Пока нам песочили мозги о якобы грубых нарушениях законности и финансовой дисциплины, они опечатали все остальные помещения и сменили караул. Потом их старший, который из главной военной прокуратуры, объявил, что Свиягов находится под домашним арестом, а вся наша контора после проведения ревизии будет расформирована. — Прошкин залпом выпил, налитый в стакан коньяк. — Представь, наш отдел расформировывают. И делают это очень спешно. Уже всем заправляют пришлые из генштаба. В кадрах вообще устроили беспредел: либо — в запас, либо — в Северо-Кавказский округ. Гражданский персонал отправили под подписку в оплачиваемый десятидневный отпуск, и обязали явиться не раньше срока окончания отпуска. Все научные эксперименты прекращены, а военнослужащие каждое утро прибывают в учебный центр на развод, где выдаются пропуска сюда в отдел. Кому пропуска не выдали, те обязаны находиться в учебном комплексе весь рабочий день для занятий по строевой, уставам, физической и государственной подготовке. Там один хрен из Управления боевой подготовки изгаляется. Тебе сегодня повезло. Если б я не находился в тот момент в караульном помещении, когда ты пришел на КПП, то, скорее бы всего, тебя захомутали бы в комендатуру для выяснения личности. Сам понимаешь: гауптвахта, беседы с представителями компетентных организаций, прочие потягушки времени. Продержали бы допоздна, а затем предложили бы прибыть с утра в учебный центр на развод на занятия. Есть еще одна неприятная тенденция. — Паук заговорил почти шепотом, настороженно поглядывая на входную дверь. — Всех, кто был задействован в Питере, почему-то в отдел кадров не вызывают. Штатных офицеров и прапорщиков дрессируют в учебном центре, будто им завтра итоговую проверку сдавать, а прикомандированных, вроде тебя, потихоньку возвращают в свои части. Кто-то упорно распространяет слухи, что направление работы института не укладывается в новую военную доктрину и министерство обороны почти все подобные проекты сворачивает. Так сказать, идеологическое обоснование ликвидации нашего отдела и института. Тебе знать не положено, но наш куратор из министерства обороны неожиданно умер. То ли инсульт, то ли инфаркт, хотя краем уха я слышал, что он якобы повесился. Свиягов сам был простым исполнителем ряда проектов, а рулил всей нашей деятельностью один очень хитрый генерал из оперативного управления. И так во время он умер.

— Мне кажется, что он не последний. — Тихо выразил я свое мнение.

— Конечно. Кто-то очень озабоченный нашей деятельностью начал резко рубить все концы. И мне кажется, что все мы, кто так или иначе занимался питерскими делами либо получим случайный инфаркт, либо сядем в тюрьму без шансов выйти оттуда живым, либо будем вынуждены менять работодателя.

— По-моему ты малость преувеличиваешь, да к тому же это не пьяный разговор. — Я кивнул на вновь налитый стакан.

— А я специально под вечер по пол пузыря закачиваю, пусть видят, что тупой по жизни майор еще и пьянь. Глядишь, как тупорылого придурка уволят и оставят, в конце концов, в покое.

Да, в покое. Именно таких и упокоивают в первую очередь, чтобы по пьяне языком не трепали. Нет, майор, не ту тактику ты выбрал.

Я уже хотел высказать свою мысль Прошкину, как тот неожиданно посмотрел на меня абсолютно трезвым взглядом и очень тихо, почти на грани слышимости, произнес:

— Правильно думаешь. Пускай так думают и другие. Я послезавтра уеду очень далеко, и пусть меня ищут до морковкиного заговенья. И подарочек приготовил прекрасный. Все материалы по Питеру я случайно сжег вместе с текущими документами оперативного планирования, а там почти все было в единственном экземпляре.

Лицо Паука исказилось в злой усмешке, затем он звякнул стаканами и, громко рыгнув, проговорил:

— Ладно, Серега, пора по домам. Отосплюсь, и завтра же рапорт на увольнение по оргштатным изменениям. Достало все, буду огурцы в деревне выращивать.

На улице тускло светились фонари, обрамленные желтым морозным ореолом, и безлюдная территория института казалась какой-то мертвой зоной. Словно весь комплекс выдернули из жизни и поместили в потустороннее пространство. Скрип снега под подошвами, казалось, разносился на десятки метров, но даже он казался безжизненным.

— Во-во, — Прошкин прислушался и повернул ко мне голову, — умер наш объект. Можно его вычеркивать из современной истории. Сначала сплавят нас, затем начнут разворовывать имущество, а потом и землю продадут под какой-нибудь коммерческий проект.

Зато за КПП сразу же ощутилась Москва. Шум мчащихся автомобилей, громкая музыка, обрывки разговоров — все обрушилось мгновенно, словно мы пересекли невидимую границу.

— Ну, бывай. — Майор махнул рукой и широким шагом двинулся к переходу.

Я запоздало взмахнул в ответ и достал почти пустую сигаретную пачку. Завертел головой, высматривая ближайший киоск, но едва повернулся в сторону светящегося яркими огнями стеклянного стакана с вывеской «Пиво и сигареты — круглосуточно», как за спиной сквозь рев мотоциклетного двигателя послышался специфический звук, который ни с чем спутать невозможно. Мимо торпедой пролетел мотоциклист в полосатом шлеме и скрылся среди потока машин.

— Твою бого-душу мать! — Разнесся бешеный вопль Паука. — Дебилы мотоциклетные! Я вам ниппеля в задницу закручу! Убью заразу!

Вид у Прошкина был еще тот. Синяя клякса краски стекала со лба на лицо, а другая метка красовалась на груди. Сам майор, размазывая краску по лицу, уже матерился похлеще пьяного извозчика.

— Давай, я тебя до дома доведу. — Я аккуратно, чтобы не вымазаться в краске, подхватил вопящего Паука за локоть и одновременно сунул ему в руку носовой платок. — Вытри лицо.

— Ты видел, что сделал этот дебил?! — Возмущенно проорал майор, стараясь протереть заляпанные глаза.

— Успокойся. — Чтобы утихомирить разбушевавшегося майора, мне пришлось его немного встряхнуть. — Пошли быстрее отсюда.

— Да какого хрена…

— Два выстрела. Один в район аорты, другой — контрольный в голову. На твое счастье — пейнтбольными шариками, а не пулями.

Я потащил замолкшего Прошкина через переход. Тот на какое-то время замолк и, неожиданно успокоившись, спросил:

— Типа, последнее предупреждение?

— Типа, да. — Внезапное прозрение Паука меня особо не интересовало. И так все ясно, как божий день. Бывшего начопера списали. Скорее всего, в кабинете стояла прослушка, и наш сегодняшний разговор стал той последней каплей, которая включила демонстрацию покушения. Наверняка просчитан психологический портрет майора, и его реакция на подобные действия. И становится понятно, что после такой демонстрации, у него остается только один вариант. Как там он откровенничал: уезжать в деревню выращивать огурцы… и ни в коем случае из той деревни и носа не высовывать. — Тебе наглядно показали, что для здоровья лучше тихо уйти в отставку и вернуться в родные пенаты. Сдается мне, что в слишком серьезные игры мы заигрались. Все как-то слишком резко…

— Во-во, слишком резво. — Перебил меня Паук. — Пошли они все… Ладно, я сам до дома дойду. Прозрел и дорогу вижу. Жаль, что до пенсии чуть-чуть не хватает.

— Сдается мне, что будет у тебя пенсия, только персональная и разовая.

— Шутник. — Майор кисло улыбнулся и крепко схватил меня за руку. — Все, бывай. Тебе завтра в учебный центр, а я — в кадры, пенсию выпрашивать. Прощай.

Прошкин резко развернулся и быстрым шагом пошел в сторону дома.

В кабинете начальника учебного центра находилось три человека, но все они к родному министерству обороны ни какого отношения не имели, хотя один из них носил на плечах полковничьи погоны с синими просветами. Главное место за столом занимал худощавый мужчина, одетый в дорогой темный костюм. Его породистое лицо казалось непроницаемым для любого проявления эмоций, но в глазах при моем появлении промелькнуло какое-то выражение, как у кота, углядевшего жбан со сметаной. Остальные сидели на приставленных сбоку стульях и с невозмутимым видом просматривали какие-то бумаги.

— Присаживайтесь, Сергей Иванович. — Выслушав мой доклад о прибытии, мужчина кивнул в сторону свободного стула напротив его стола. — Возможно, разговор с вами займет достаточно много времени.

Я присел на предложенное место и при этом постарался незаметно оценить ситуацию. Сегодня, а скорее — сейчас, должна решиться моя дальнейшая судьба. Не зря меня с утреннего построения выдернули в этот кабинет, когда всех остальных бедолаг отправили сдавать нормативы по преодолению полосы препятствий. О случившемся с Пауком и других неприятностях института Светке я говорить не стал, но в положенное время прибыл в учебный центр, пообещав своей ведьмочке решить все вопросы об увольнении за один день. И как в воду глядел. Рабочий день только начался, а уже на беседу вызван.