Стивен Кинг - Под куполом

• Название: Под куполом
• Автор: Стивен Кинг
• Жанр: Научная Фантастика

Обычным, пригожим осенним днем, город Честерс Миллз, штат Мэн, был внезапно отрезан от остального мира невидимым силовым барьером. Самолеты врезаются в купол и падают, пылая, с небес; садовнику отрезает силовым полем руку; люди, выехавшие в соседний город по делам, не могут вернуться к своим близким; автомобили взрываются от столкновения с куполом. Никто не понимает, что это за барьер, откуда он взялся и исчезнет ли он.

Дейл Барбара, ветеран конфликта в Ираке, а ныне повар, обнаруживает себя в команде с несколькими отважными жителями — Джулией Шамвей, владелицей городской газеты, помощником врача, женщиной и тремя храбрыми детьми. Против них выступает Большой Джим Ренни — местный политический деятель, который для удержания власти не остановится ни перед чем, даже перед убийством, а также его сын со своим личным «скелетом в шкафу». Но главный их противник — сам Купол. Поскольку времени не просто мало. Время на исходе!

---

Одетый в изношенную футболку РНГХ, мальчик принес записку.

— Эй, мистер Ренни! — воскликнул он. — Господи, я ищу вас по всему городу!

— Боюсь, Ронни, у меня сейчас нет времени на болтовню, — сказал Большой Джим. Он не сводил глаз с троицы, которая сидела на ступеньках горсовета. Тройка Херовых Идиотов. — Возможно, завтра…

— Я — Ричи, мистер Ренни, Ронни — это мой брат.

— Ричи. Конечно. А теперь, если ты извинишь…

Большой Джим сделал шаг вперед. Энди взял у мальчика записку и успел задержать Ренни, прежде чем тот подошел к трио, которое расселось на ступеньках.

— Лучше прочитай это.

Первое, что увидел Большой Джим, было лицо Энди, еще больше вытянутое и обеспокоенное, чем обычно. Вот тогда он уже и взял записку.

Джеймс…

Мне нужно увидеться с тобой сегодня вечером. Господь говорил со мной. Теперь мне нужно поговорить с тобой, прежде чем мне обратиться к городу. Жду твоего ответа. Ричи Кильян доставит твою записку мне.

Преподобный Лестер Коггинс

Не Лесс, даже не Лестер. Нет. Преподобный Лестер Коггинс. Не к добру это. Ну почему, почему все это должно случаться одновременно?

Мальчик стоял перед книжным магазином, в своей выцветшей футболке и мешковатых, сползающих джинсах он был похож на какого-то неполноценного сироту. Большой Джим кивнул ему, чтобы подошел. Тот с готовностью подбежал. Большой Джим извлек из кармана ручку (на цилиндрике которой шла надпись золотом ВАМ ХОРОШЕЕ НАСТРОЕНИЕ, БУДЬТЕ УВЕРЕНЫ, ПОДАРИТ БИЗНЕС ДЖИМА РЕННИ) и нацарапал ответ из трех слов: Полночь. Мой дом. Сложил бумажку и вручил мальчику.

— Отнеси ему. И не читай сам.

— Я не буду! Ни за что! Благослови вас Господь, мистер Ренни.

— И тебя тоже, сынок, — провел он глазами мальчика.

— О чем это он? — спросил Энди. И прежде чем Большой Джим успел что-то ответить, предположил: — О лаборатории? О мете…

— Заткни пасть.

Энди даже споткнулся, так его это поразило. Большой Джим никогда раньше не говорил ему таких слов. Не к добру это.

— Всему свое время, — произнес Большой Джим и отправился навстречу более спешной проблеме.

3

Первое, что подумал Барби, увидев приближение Ренни: «Он идет, как очень больной человек, который сам еще этого не знает». В его походке также виделся мужчина, который всю жизнь раздает подсрачники.

Пожав Бренде обе руки, он хранил на лице наиболее хищную со своих светских улыбок. Она восприняла это со спокойной, естественной любезностью.

— Бренда, — сказал он. — Мои глубочайшие соболезнования. Я должен был бы посетить вас раньше… я, конечно, буду на похоронах… но я был кое-чем занят. Мы все были заняты.

— Понимаю, — ответила она.

— Мы очень сожалеем о Дюке, — сказал Большой Джим.

— Именно так, — включился Энди, который подошел вслед за Джимом: катерок на буксире у океанского лайнера. — Очень сожалеем.

— Я так вам обоим признательна.

— И, хотя я радушно обсудил бы ваши проблемы… я же вижу, вы их имеете… — улыбка Большого Джима стала шире, впрочем, даже близко не изменив выражения его глаз. — У нас очень важное заседание. Эндрия, не могла ли бы ты пойти и побыстрее разложить на столе все те бумаги?

В это мгновение Эндрия, которой было уже под пятьдесят, стала похожей на ребенка, которого застали за тем, что она пыталась стибрить с подоконника горячий пирожок. Она уже начала привставать (кривясь от боли в спине), но Бренда удержала ее, крепко сжав руку. Эндрия вновь села.

До Барби дошло, что оба — и Гринелл, и Сендерс — имеют вид насмерть испуганных людей. И это не из-за Купола, не сейчас, по крайней мере, потому что причина их испуга скрывалась в Ренни. И вновь у него промелькнуло: из огня да в полымя.

— Джеймс, я считаю, вам следует уделить нам какое-то время, — произнесла любезно Бренда. — Безусловно, вы понимаете, что если бы вопрос не был важен, и очень… я сидела бы дома, находясь в скорби по моему мужу.

Большого Джима захватила несвойственная для него потеря языка. Люди на улице, которые перед этим созерцали закат солнца, теперь начали смотреть на это импровизированное рандеву. Возможно, поднимая Барбару до важности, на которую его персона не заслуживала, просто благодаря тому, что он сидел тесной кучкой вместе с городской третьей выборной и вдовой покойного шефа полиции. Они рассматривали, передавая друг другу из рук в руки какую-то бумажку так, словно это было письмо от самого Папы Римского. Чья голова родила идею такого публичного спектакля? Конечно же, Перкинсовой жены. У Эндрии не хватило бы ума. Да и храбрости, беспокоить его так, на глазах у публики.

— Хорошо, наверное, мы сможем уделить вам несколько минут. Как ты, Энди?

— Конечно, — подал голос Энди. — Несколько минут для вас миссис Перкинс, обязательно. Мне действительно очень жаль Дюка.

— А мне вашу жену, — серьезно ответила она.

Они встретились глазами. Это был самый настоящий Миг Воссоединения[171], и от этого Большого Джима охватило такое чувство, хоть волосы на себе рви. Он понимал, что не должен позволять такому чувству овладевать им — это плохо для давления, и очень нехорошо для сердца, — но достичь этого было тяжело, иногда. Особенно, когда тебе только что вручили записку от человека, который многовато знает, а теперь еще и поверил в то, что Бог хочет, чтобы он все поведал городу. Если Большой Джим правильно догадывается, что на уме в Коггинса, по сравнению с тем, это дело выглядит просто мизерным.

Вот только оно может оказаться и не мизерным. Потому что Бренда Перкинс всегда его не любила, а Бренда Перкинс вдова человека, которого сейчас в городе воспринимают — абсолютно безосновательно — как героя. Первое, что он должен сделать…

— Идем вовнутрь, — сказал он, — поболтаем в зале для заседаний. — Он кивнул Барби. — Вы тоже берете в этом участие, мистер Барбара? Поскольку мне этого вовеки не понять.

— Вам может помочь это, — ответил Барби, протягивая ему бумаги, которые они перед этим передавали из рук в руки. — Я когда-то служил в армии. Был лейтенантом. Кажется, срок моей службы продлен. Я даже получил повышение.

Ренни взял листы за краешек так, словно они могли быть горячими. Это послание, безусловно, было более солидным, чем кое-как нацарапанная записка, принесенная ему Ричи Кильяном, и было оно от намного более известного респондента. С простым заголовком: ИЗ БЕЛОГО ДОМА. И сегодняшняя дата.

Ренни пощупал бумагу. Глубокая вертикальная морщина пролегла между его бровей.

— Это не настоящий бланк Белого Дома.

«Конечно, настоящий, придурок, — хотелось сказать Барби. — Час назад его было доставлено курьерской службой эльфов Федерал Экспресс. Маленький мифический сученок без проблем телепортировался через Купол».

— Конечно же, это не бланк, — Барби старался говорить деликатно. — Документ прислан через интернет в виде Pdf-Файла. Его приняла и распечатала мисс Шамвей.

Джулия Шамвей. Еще одна баламутка.

— Прочитайте документ, Джеймс, — спокойно произнесла Бренда. — Он важный.

Большой Джим начал читать.

4

Бэнни Дрэйк, Норри Келверт и Пугало Джо Макклечи стояли перед редакцией городской газеты «Демократ». У каждого из них был фонарик. Бэнни и Джо держали их в руках; Норри засунула свой в широкий передний карман куртки-кенгуру. Они смотрели в сторону городского совета, где, как казалось, о чем-то совещались несколько человек — среди них все трое выборных и повар из «Розы- Шиповника».

— Интересно, о чем там идет речь, — сказала Норри.

— Да о каком-нибудь дерьме, взрослые это любят, — откликнулся Бэнни с пренебрежительной незаинтересованностью и постучал в двери редакции. Когда на стук никто не ответил, мимо него протиснулся Джо и потянул за ручку. Двери отворились. Он сразу понял, почему мисс Шамвей не услышала их стука; здесь на всю мощность работал большой ксерокс, а сама редакторша как раз разговаривала со спортивным репортером и тем дядей, который днем фотографировал события на поле.

Она заметила детей и помахала им. Одинарные листы газеты быстро вылетали из машины в приемный лоток. Пит Фримэн и Тони Гай поочередно их оттуда доставали и складывали.

— А вот и вы, — сказала Джулия. — А я уже испугалась, что вы не придете. У нас все почти готово. Если этот раздолбанный ксерокс не гавкнется, то скоро закончим.

Джо, Бэнни и Норри восприняли новую для себя фразу с молчаливой признательностью, каждый решив и сам применить ее при первой же возможности.

— Вы получили разрешения от старших? — спросила Джулия. — Я не хочу, чтобы стая обозленных родителей вцепилась мне в загривок.

— Йес, мэм, — сказала Норри. — Каждый из нас получил.

Фримэн перевязывал шпагатом пачки газет. И делал это небрежно, как заметила Норри.