Карл Маркс - Собрание сочинений, том 3

• Название: Собрание сочинений, том 3
• Автор: Карл Маркс
• Жанр: Философия

В третий том Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса входят «Тезисы о Фейербахе» К. Маркса, написанные весной 1845 г., «Немецкая идеология» — большой совместный труд основоположников марксизма, созданный ими в 1845–1846 гг., и работа Ф. Энгельса «Истинные социалисты», которая была написана в январе — апреле 1847 г. и является прямым продолжением «Немецкой идеологии».

---

Ребо, стр. 77: «Являясь солдатом в борьбе за американскую независимость, он служил под началом Вашингтона… война сама по себе меня не интересовала, говорит он, и только цель её интересовала меня очень живо, и ради этого интереса я безропотно переносил её тяготы».

Господин Грюн списывает только, что Сен-Симон не питал «особого интереса к самой войне», но не отмечает самого главного — его интереса к цели этой войны.

Господин Грюн не отмечает далее, что Сен-Симон желал отстоять свой план у вице-короля, и поэтому сводит этот план просто к «пришедшей в голову мысли». Не отмечает он и того, что Сен-Симон сделал это «уже в мирное время», — и это объясняется тем, что Штейн указывает на данное обстоятельство лишь датой года.

Немедленно вслед за тем господин Грюн продолжает:

«Позже» (когда?) «он набрасывает план франко-голландской экспедиции в английскую Индию» (там же).

Штейн: «В 1785 г. он поехал в Голландию, чтобы набросать план объединённой франко-голландской экспедиции против английских колоний в Индии» (стр. 143).

Штейн сообшает здесь неверные сведения, а Грюн добросовестно списывает их. Сам же Сен-Симон рассказывает следующее: герцог Ла Вогюйон склонил Генеральные штаты предпринять в союзе с Францией объединённую экспедицию против английских колоний в Индии. О самом себе Сен-Симон рассказывает только, что «в течение года он добивался (pour-suivi) осуществления этого плана».

Господин Грюн: «В Испании он хочет прорыть канал от Мадрида до моря» (там же).

Сен-Симон хочет прорыть канал, — что за бессмыслица! Прежде ему пришла в голову мысль, теперь он хочет. Грюн искажает здесь факты не потому, что он добросовестно списывает Штейна, как в указанном выше случае, а потому, что делает это слишком поверхностно.

Штейн, стр. 144: «Вернувшись в 1786 г. во Францию, он уже в следующем году отправился в Испанию, чтобы предложить правительству план завершения постройки канала от Мадрида до моря».

При беглом чтении господин Грюн мог извлечь свою вышеприведённую фразу из соответствующего места в книге Штейна, которое, во всяком случае, может вызвать представление, будто план постройки и весь проект принадлежали Сен-Симону. На самом же деле последний наметил лишь план борьбы с финансовыми затруднениями, возникшими при давно уже начатой постройке канала.

Ребо: «Шесть лет спустя он представил испанскому правительству план сооружения канала, который должен был служить судоходной линией между Мадридом и морем» (стр. 78).

Та же ошибка, что у Штейна.

Сем-Симон, стр. XVII: «Испанское правительство предприняло постройку канала для соединения Мадрида с морем; это начинание не двигалось вперёд, потому что у правительства не было достаточно рабочих и денег; я договорился с графом де Кабаррюсом, нынешним министром финансов, и мы представили правительству следующий проект» и т. д.

Господин Грюн: «Во Франции он спекулирует на национальном имуществе».

Штейн описывает сперва положение Сен-Симона во время революции, затем переходит к его спекуляции национальным имуществом (стр. 144 и сл.). Но откуда господин Грюн взял своё бессмысленное выражение «спекулировать на национальном имуществе», вместо того, чтобы говорить о спекуляции национальным имуществом? И это мы можем объяснить читателю, дав ему прочесть оригинал:

Ребо, стр. 78: «Вернувшись в Париж, он стал заниматься спекуляцией, причём спекулировал sur les domaines nationaux»{365}.

Господин Грюн выдвигает своё вышеприведённое утверждение без всякой мотивировки. Мы не узнаём, почему Сен-Симон спекулировал национальным имуществом и почему этот сам по себе тривиальный факт имеет значение в его жизни. Ведь господин Грюн находит излишним списать у Штейна и Ребо, что Сен-Симон хотел в виде опыта основать научную школу и крупное промышленное предприятие и хотел добыть необходимый капитал посредством этих спекуляций. Сам Сен-Симон именно так мотивирует свои спекуляции («Сочинения», стр. XIX).

Господин Грюн: «Он женится, чтобы быть в состоянии оказывать гостеприимство науке, чтобы испытывать жизнь людей, чтобы высасывать их психологически» (там же).

Господин Грюн вдруг перескакивает здесь через один из важнейших периодов жизни Сен-Симона — через период его естественно-научных занятий и путешествий. А потом, что это значит — жениться, чтобы оказывать гостеприимство науке, жениться, чтобы психологически высасывать людей (на которых не женишься), и т. д.? Всё дело в следующем: Сен-Симон женился, чтобы иметь салон и быть в состоянии изучать там наряду с другими людьми также и учёных.

Штейн излагает это на стр. 149 так: «Он женился в 1801 г… Я воспользовался браком, чтобы изучать учёных». (Ср. Сен-Симон, стр. 23.)

Теперь, после сличения с оригиналом, написанная господином Грюном бессмыслица получает своё объяснение.

«Психологическое высасывание людей» сводится у Штейна и у самого Сен-Симона к тому, чтобы наблюдать учёных в общественной жизни. Сен-Симон хотел, в полном соответствии со своим основным социалистическим воззрением, изучить влияние науки на личность учёных и на их поведение в обыденной» жизни. У господина Грюна это превращается в бессмысленную, непонятную, отдающую романом причуду.

Господин Грюн: «Он впадает в бедность» (как, почему?), «занимается перепиской в каком-то ломбарде, получая тысячу франков в год — он, граф, потомок Карла Великого; затем» (когда и почему?) «он живёт милостями одного бывшего слуги; впоследствии» (когда и почему?) «он делает попытку застрелиться, но его спасают, и он начинает новую жизнь, наполненную изучением наук и пропагандой. Лишь теперь он пишет два главных своих произведения».

«Он впадает», «затем», «впоследствии», «теперь» — этими словами господии Грюн думает заменить хронологию и связь отдельных моментов в жизни Сен-Симона.

Штейн, стр. 156, 157: «К этому прибавился новый и более страшный враг — всё более гнетущая материальная нужда… После шести месяцев мучительного ожидания ему предлагают место —» (даже это тире господин Грюн взял у Штейна, но он так хитёр, что поставил его после слова «ломбард») «переписчика в ломбарде» (не «в каком-то ломбарде», как весьма хитро переделывает господин Грюн, ибо, как известно, в Париже существует только один, казённый ломбард) «с тысячью франков жалованья в год. Поразительная превратность судьбы, характерная для этой эпохи! Внук знаменитого царедворца Людовика XIV, наследник герцогской короны и огромного состояния, пэр Франции по рождению и гранд Испании — становится переписчиком в каком-то ломбарде!»

Теперь становится понятной ошибка Грюна с ломбардом; у Штейна же соответствующее выражение вполне уместно. Чтобы ещё как-нибудь отличить своё выражение от штейновского, господин Грюн называет Сен-Симона только «графом» и «потомком Карла Великого». Последнее указание он заимствует у Штейна, стр. 142, и Ребо, стр. 77, которые, однако, достаточно осторожны и говорят только, что Сен-Симон сам вёл свою родословную от Карла Великого. Вместо приводимых Штейном положительных фактов, действительно заставляющих поражаться бедности Сен-Симона во время Реставрации, господин Грюн выражает лишь своё удивление по поводу того, что граф и предполагаемый потомок Карла Великого вообще может так низко пасть.

Штейн: «Два года прожил он ещё» (после попытки самоубийства) «и сделал за это время, пожалуй, больше, чем за такое же количество десятилетий своей прежней жизни. «Катехизис промышленников» был им теперь закончен» (господин Грюн об этом окончании давно начатой работы говорит: «лишь теперь он пишет» и т. д.), «а «Новое христианство» и т. д.» (стр. 164, 165).

На стр. 169 Штейн называет оба эти сочинения «двумя главными произведениями его жизни».

Таким образом, господин Грюн не только скопировал у Штейна, его ошибки, но и сам из неопределённых выражений Штейна сфабриковал новые. Чтобы скрыть это своё списывание, он выдёргивает только наиболее бросающиеся в глаза факты, но лишает их характера фактов, вырывая их из хронологической связи и из всей их мотивировки и опуская даже важнейшие промежуточные звенья. Приведённые нами отрывки составляют буквально все, что сообщает господин Грюн о жизни Сен-Симона. В его изложении кипучая, деятельная жизнь Сен-Симона превращается в ряд причуд и происшествий, представляющих меньше интереса, чем жизнь любого крестьянина или спекулянта того времени в какой-нибудь оживлённой провинции Франции. И преподнеся читателю эту биографическую пачкотню, он восклицает: «вся эта воистину цивилизованная жизнь!» Он даже не стесняется сказать на стр. 85: «Жизнь Сен-Симона, это — зеркало самого сен-симонизма», словно грюновское изображение «жизни» Сен-Симона может быть зеркалом чего-нибудь иного, кроме «самой» манеры господина Грюна фабриковать книги.

Мы остановились несколько подробнее на этой биографии, ибо она является классическим образцом той основательности, с какой господин Грюн пишет о французских социалистах. Как уже здесь он с деланной небрежностью отбрасывает, опускает, искажает, переставляет, чтобы замаскировать своё списывание, — так же и в дальнейшем мы видим у него все признаки плагиатора, остающегося неспокойным в глубине души: искусственный беспорядок, дабы затруднить сличение с оригиналом; в цитатах, которые он приводит из своих предшественников, — пропуск отдельных слов и целых предложений, не вполне ему понятных вследствие незнакомства с оригиналами; фантазирование и приукрашивание предмета с помощью неопределённых фраз; вероломные выпады против тех самых людей, которых он списывает. А списывает господин Грюн с такой невероятной поспешностью, что часто ссылается на вещи, о которых он ровным счётом ничего не сообщил читателю, но которые у него, как у человека, прочитавшего Штейна, засели в голове. Перейдём теперь к грюновскому изложению учения Сен-Симона.