Ирина Карацуба - Выбирая свою историю. «Развилки» на пути России: от рюриковичей до олигархов

• Название: Выбирая свою историю. «Развилки» на пути России: от рюриковичей до олигархов
• Автор: Ирина Карацуба
• Жанр: История
• Год: 2006
• ISBN: 5-98720-018-0

Своеобразный «антиучебник» истории России, посвященный наиболее значимым и драматичным эпизодам истории Отечества со времен средневековья до наших дней. Эта книга — собрание очерков, повествующих об исторических «развилках», когда история нашего отечества могла пойти по одному из нескольких принципиально разных путей.

---

Во время крещенского обряда освящения вод, когда торжественный крестный ход царя Федора Алексеевича вместе с патриархом, духовенством, приказными и стрельцами спустился от Успенского собора Московского кремля к Москве-реке, где была устроена иордань (крестообразная прорубь), московские староверы ворвались в опустевшие соборы. Они учинили там разгром, осквернили могилу покойного царя и разбрасывали (впервые в русской истории!) с колокольни Ивана Великого листовки с карикатурами на власть и церковь, изготовленные по «эскизам» тогда уже «тюремного сидельца» Аввакума.

«.. Безстыдно и воровски метали свитки богохульные и царскому достоинству безчестные. И в то же время, подобно ворам, тайно вкрадучися в соборныя церкви, как церковныя ризы, так и гробы царския дехтем марали и сальныя свечи ставили, не отличаясь ничем от святокрадцев и церковных татей. Сии все злодеяния были в Москве от раскольников наущением… вождя своего Аввакума. Он же сам, окаянный изверх, в то же время… сидя в… земляной своей тюрьме, на берестяных своих хартиях рисовал царских персон и высоких духовных лиц с хулъными подписаниями, и толкованиями, и блядословными укоризнами».

(Малышев В. И. Новые материалы о протопопе Аввакуме // Труды Отдела древнерусской литературы Института русской литературы (Пушкинского Дома) АН. М.-Л., 1965. Т. 21).

Крещенская «замятия» 1681 г. показала всю остроту религиозного противостояния. Это хорошо видно по характеру средств, использованных староверами для осквернения святынь. В отличие от восковых, сальные свечи в церковном обиходе не использовались, их считали нечистыми. Деготь — общеизвестный знак позора, им и в XX в. в деревнях мазали ворота девкам, которых считали «гулящими». Как писал один из лучших знатоков культуры XVII в. А. М. Панченко, «в глазах бунтарей официальная церковь утратила непорочность, уподобилась блуднице и не могла претендовать на духовное руководство».

Как же русское православное царство «дошло до жизни такой»? Как вообще мог случиться и «получиться» раскол, когда две партии истово веровавших и преданных церковному делу людей буквально «съели» друг друга, ослабив церковь и создав предпосылки для ее полного подчинения государством (по выражению Ф. М. Достоевского, «паралича») в XVIII–XIX вв.? Каковы были взаимоотношения церкви и власти, церкви и общества, наконец, что из себя представляло русское религиозное сознание?

Крещение Руси, его предпосылки и альтернативы

Как известно, Русь приняла крещение от Византии около 988 г. Вплоть до 1448 г. история Русской православной церкви — это история одной из митрополий константинопольского патриархата. Крещение было второй религиозной реформой киевского князя Владимира, предпринятой в значительной степени вследствие неудачи первой. В 980 г. Владимир предпринял попытку создания единого государственного пантеона из племенных языческих божеств во главе с Перуном. Насаждение культа вдвойне чужого (киевского и княжеского) бога вызвало восстания в недавно покоренных землях и, вместо того чтобы укрепить власть Киева, наоборот, ее ослабило. Владимиру «с боярами и старцами градскими» пришлось искать другой способ духовного и идеологического скрепления разноплеменного населения подвластных ему земель. Варианты могли быть — и были — разные, что отразилось в источниках.

Наш древнейший летописный свод под 986–987 гг. дает знаменитый рассказ о выборе веры Владимиром. Согласно ему, к князю поочередно приходили волжские булгары (принявшие ислам в 922 г.) с проповедью мусульманства, затем «немцы» от папы римского, хазарские иудеи. «После же всех пришли греки, браня все законы, а свой восхваляя». Владимир, особо впечатленный рассказом последних, по совету бояр и старцев отправил послов посмотреть, «кто как служит Богу». Побывав и у булгар, и у немцев, послы были потрясены византийской церковной службой, «ибо нет на земле такого зрелища и красоты такой, и не знаем, как и рассказать об этом». Они сделали и практический вывод — «не можем уже более пребывать в язычестве», поддержанный боярами ссылкой на прецедент — «если бы плох был закон греческий, то не приняла бы его бабка твоя Ольга, а была она мудрейшей из всех людей».

Это предание, сочиненное, скорее всего, задним числом, тем не менее вполне достоверно отражает конфессиональное окружение молодого киевского государства. Русь действительно могла выбирать, и некоторые авторы даже рисуют захватывающую дух картину, к примеру, потенциального исламского выбора Владимира и его последствий для судеб Европы. Так, Д. В. Поспеловский полагает, что если бы Владимир принял ислам, то создалась бы реальная угроза европейской христианской цивилизации со стороны воинственных мусульманских народов (мавры на Пиренеях, турки-османы на Балканах и булгары с русскими в Восточной Европе). Именно эту угрозу, по его мнению, и сняло крещение Руси. Следуя такой логике, придется признать, что европейскую христианскую цивилизацию спасла любовь Владимира к вину. Ведь именно запрет на него заставил князя отвергнуть ислам — с известной мотивировкой «Руси есть веселие питие, не можем бес того быти».

Если говорить серьезно, то у иудаизма, как и у мусульманства, были очень небольшие шансы. Хазарский каганат был разгромлен отцом Владимира Святославом, опустошившим также и Волжскую Булгарию. Но главное, Русь предшествующими веками истории была гораздо теснее связана многообразными политическими, экономическими и культурными связями с Европой, чем с южными или восточными степями. Уже в конце IX — первой половине X в. она постепенно превращалась в пусть и отдаленную, но существенную часть «orbis christianus». Константинопольский патриарх Фотий Великий еще в 864 г. посылал епископа на Русь. И хотя эта первая христианская миссия была уничтожена Олегом после захвата Киева в 882 г., проникновение христианства на Русь из Византии, Болгарии и Скандинавии продолжалось. Великое дело «первоучителей и просветителей словенских» Кирилла и Мефодия, погибшее в Моравии, продолжилось в Болгарии и оттуда было передано на Русь. Множество варягов-дружинников были христианами. К середине X в. в Киеве было уже два христианских храма и, соответственно, — две общины. В договоре киевского князя Игоря с Византией в 944 г. часть его дружинников клянется Перуном, а часть — церковью св. Ильи.

Реально выбор стоял, конечно, между старым и «новым» Римом (Константинополем). В одной из немецких хроник зафиксировано, что княгиня Ольга, крестившаяся в Византии, отправляла в 959 г. послов к германскому королю и императору Священной Римской империи Оттону I, «прося, чтобы их народу были поставлены епископ и священники». Известны и некие германские планы убитого Владимиром сводного брата Ярополка (скорее всего, одновременно брачные и конфессиональные). Однако в итоге именно большая степень интенсивности русско-византийских связей продиктовала выбор Владимира, породнившегося после крещения с сестрой византийского императора Анной (в подобной высокой чести за несколько лет до этого было отказано Оттону II, сватавшемуся к одной из византийских принцесс). Православие стало государственной религией и оставалось ею вплоть до 1917 г.

Первый киевский митрополит из русских Иларион (1051–1054) так описывал последствия крещения: «.. Начал мрак идольский от нас отходить и зори благоверия явились, тогда тьма бесослужения рассеялась и слово евангельское землю нашу озарило; жертвенники были разрушены, а церкви поставлены; идолы сокрушены, а иконы святых предстали… фимиам, Богу воскуряемый, воздух освятил; монастыри на горах поднялись, монахи появились, мужчины и женщины, знатные и незнатные, — все люди заполнили святые церкви..» Это, несомненно, сильно идеализированная картина. Насаждение новой веры шло, естественно, сверху вниз — вначале были крещены горожане, причем зачастую принудительно (в Киеве все, кто не явится на реку креститься, были объявлены врагами великого князя, а в Новгороде жители Софийской стороны и вообще восстали с оружием в руках), затем настала очередь большинства, т. е. сельского населения. Христианизация растянулась до XIV–XV вв., когда православная вера действительно становится основой духовной жизни народа.

Правда, религиозное сознание Древней Руси не было ни единым, ни цельным. Современные исследователи выделяют в нем три пласта.

Первый связан с развитием собственно христианского, византийского наследия, второй — с причудливым взаимодействием христианской и восточнославянской языческой традиции, и, наконец, третий — с судьбами «третьей культуры» — не христианской и не языческой, но, скорее, ахристианской, основанной на сложном синтезе позднеантичных, ближневосточных и западноевропейских элементов. «Третья культура», народная и городская по своему происхождению, была представлена переводами греческих и иудейских апокрифов, светскими повестями и хрониками, естественно-научными трактатами.