Горъ Василий - Законник.

• Название: Законник.
• Автор: Горъ Василий
• Издательство: СПб
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 000-000-000

· Аннотация: 1-33 главы..… 20.10.11

Ловите проду…

---

— И что с того?

— Ждут вас, ваша светлость…

…Во дворе было действительно не протолкнуться: людей было ничуть не меньше, чем на Лобной площади во время казни капитана Крейдо. И все они угрюмо молчали.

Хотя нет, не все — стоило мне выйти на крыльцо и остановиться, как стоящие в первом ряду женщины попадали на колени и поползли к моим ногам:

— Ваша светлость! Не губите!!!

Дик и Отт подняли было щиты, но, увидев, что я отрицательно мотнул головой, замерли на месте.

— Вот эта, седая — мать Ширвана… — еле слышно прошептал Отт. — Та, что справа от нее — его вдова…

— Не губите, ваша светлость! Мой сын ни в чем не вино-…

— Не виноват? — стараясь удержать себя в руках, прошипел я. — Ваш сын убил вассала моего отца. Десятника Правой Руки… Вы считаете, что это — не преступление?

Глаза матери сотника Ширвана полыхнули безумием:

— Этого не может быть! Его оговорили! Мой сын — добрый и безобидный мальчик! Он не способен поднять руку на…

— Подняли. Оба. А после того, как ваш сын ранил десятника Лиса, он, и ваш внук пытались зарубить меня. И раны, полученные ими — от моего меча…

— Не верю!!!

Найдя взглядом капитана городской стражи, я жестом подозвал его к себе:

— Сотник Белар?

— Я, ваша светлость! — мгновенно отозвался воин.

— Вы присутствовали во время допроса… э-э-э… задержанных мною мужчин?

— Да, ваша светлость! И Ингвар, и Глант Крейдо признали свою вину…

— В чем именно они сознались? — уточнил я.

— Они намеревались убить вас, ваша светлость! — слегка повысив голос, чтобы его слова услышали все собравшиеся во дворе 'Трех Корон', ответил сотник. — Хотели отомстить за то, что вы приказали казнить капитана Ширвана Крейдо…

— У вас есть сомнения в их вине?

— Нету, ваша светлость… — вздохнул воин. И, услышав, как взвыли женщины, заорал: — Тихо!!!

Ропот в толпе прекратился только после того, как я поднял руку:

— Согласно Уложению, покушение на убийство дворянина карается смертью через повешение. Убийство гражданина Элиреи карается смертью через повешение…

— Покушение на убийство должностного лица, облеченного доверием короля, в частности, Указующего Перста его величества, карается намного строже… — подхватил невесть откуда взявшийся рядом со мной граф Одвид. — Виновных положено четвертовать…

— За что? — взвыла мать Ширвана. — Вы живы? Живы! Значит…

— Ваш сын и внук убили человека. Моего человека! Его тело остывает на моей кровати! — прошипел я. — Убивали они намеренно. Значит, знали, на что идут…

Мать Ширвана Крейдо закусила губу и обреченно вздохнула. А ее невестка, медленно встав с коленей, вытерла руки о подол, пристально посмотрела мне в глаза и криво усмехнулась:

— А сколько людей убили вы, ваша светлость? Небось, и не сосчитать! А ваш отец, дед, прадед? Так чем вы лучше нас? Тем, что стоите над законом? Тем, что вам все можно? Жаль, что мой сын обознался: таких, как вы, надо убивать в колыбели…

— В ремни ее! Немедленно! — взвыл барон Одвид. И, побледнев, уставился на меня: — Она не понимает, что говорит, ваша светлость!!!

— Понимает… — мрачно выдохнул я, глядя на то, как двое городских стражников заламывают руки ожесточенно сопротивляющейся молодухе. — Просто защищает своих родных. Так, как может…

— Они не знали, что их ждет, ваша светлость!!! — вырвавшись из рук солдат, заорала вдова Ширвана. — Законов слишком много! Их невозможно знать все!!!

Я жестом приказал стражникам оставить ее в покое. Потом обвел взглядом начинающую роптать толпу и холодно усмехнулся:

— Все, что описано в Уложении, можно выразить одним предложением: 'относись к другому так, как ты хочешь, чтобы относились к тебе'. Вы хотите, чтобы вас убивали, грабили, или крали нажитое вами добро? Нет? Тогда ведите себя соответственно…

— Да, но мой муж никого не убивал!!!

— Твой муж грабил. Тех, кто стоит за твоей спиной. И тащил домой то, что отнимал у них и у их детей! Повернись к ним лицом. Загляни в глаза. И подумай… Может, тогда ты поймешь, что твой муж, сын и деверь сами выбрали свой путь. И наказали себя тоже САМИ…

Глава 22. Иарус Молниеносный

…Благосклонно улыбнувшись склонившемуся в поклоне маэстро Велидетто Инзаги, Иарус Молниеносный перевел взгляд на фигуру, возникшую в дверях Малого зала для аудиенций, и мрачно свел брови у переносицы: в свете факелов, закрепленных на стенах коридора, посол Урбана Красивого выглядел, как сгусток мрака! Черное, без какой-либо вышивки, котарди. Черные шоссы, заправленные в черные сапоги. Черный кожаный пояс. Ножны парадного меча — и те в черном бархатном чехле!

'Он в трауре? А по какому поводу?' — удивленно подумал монарх. И, не отводя взгляда от скорбного лица барона, еле слышно произнес: — Игрен? Почему он в черном? Что-то с Урбаном? Или с родственниками самого Эйтрейи?

— Не знаю, ваше величество! — так же тихо ответил стоящий по правую руку начальник Ночного Двора. — Позавчера в Лативе все было спокойно…

— Позавчера? — раздраженно прошипел король. — За два дня с Урбаном могло произойти все, что угодно: его могли отравить, прирезать, задушить в собственной постели! Он мог упасть с коня и свернуть себе шею или умереть, пытаясь ублажить какую-нибудь молоденькую фаворитку…

— Если бы что-то случилось, сир, мне бы доложили… — виновато пробормотал граф Игрен. И, подумав, добавил: — После аудиенции я пошлю голубя в Лативу и обязательно выясню…

…Ждать конца аудиенции оказалось не нужно: замерев на предписанном этикетом расстоянии от трона и поклонившись, барон Логвурд сокрушенно вздохнул:

— Его величество Урбан Рединсгейр выражает вам искренние соболезнования в связи с трагической гибелью любимой дочери и надеется, что вы найдете в себе силы пережить этот тяжелейший удар…

'Соболезнования? Мне?' — чувствуя, как его глаза застилает пелена бешенства, подумал Иарус. — 'Но откуда он знает?!'

— Гибель отца, брата или сына тоже является невосполнимой утратой, — продолжал вещать посол, — но смириться с ней легче. Ведь любого мужчину с самого детства готовят к тому, что весь его жизненный путь будет проходить под взглядом самой Смерти. Поэтому мы, воины, умеем отвечать ударом на удар. А женщины, рожденные для нежности и любви, не умеют. Поэтому их гибель, тем более такая ужасная, разрывает наши сердца, как арбалетный болт, выпущенный в упор…

…Взять себя в руки удалось с большим трудом. Поэтому анализировать словесные кружева, которые плел барон Логвурд, Иарус Молниеносный начал только в самом конце этой 'прочувствованной' речи. Впрочем, даже этого ему хватило за глаза: судя по завуалированным намекам, до барона дошли не просто слухи о гибели принцессы Илзе — он совершенно точно знал, где и как она умерла! И не просто знал: он успел сообщить об этом своему сюзерену!!!

'Еще день-два, и надо мной будет смеяться весь Диенн…' — с трудом удерживая на лице скорбное выражение, мрачно подумал Иарус. — 'А как можно бояться короля, который позволил какому-то вшивому палачу снасильничать и убить свою дочь?!'

…— Морийор скорбит вместе с вами, ваше величество… — закатив глаза, продолжал распинаться посол. — В Лативе объявлен двухдневный траур, а празднование дня Урожая перенесено на десять дней…

'Морийор скорбит…' — мысленно повторил Иарус. И покосился на пустующий трон Галиэнны.

Поймав его взгляд, барон Логвурд глубоко вдохнул, состроил еще более скорбное выражение, чем раньше, и мрачно покачал головой:

— Горе ее величества королевы Галиэнны невозможно выразить словами! Стоит представить себя на ее месте — и в душе воцаряется вечная ночь! Ибо смириться с гибелью единственной дочери, юной, ослепительно красивой девушки, рожденной для любви и счастья, воистину невозможно! Будь моя воля — ее убийца умирал бы вечно…

'Так! Откуда же ты знаешь о смерти Илзе, а, скотина?' — подумал Иарус. И, подав Тарану знак 'внимание', прикоснулся пальцами к уголкам своих глаз.

Телохранитель даже не шевельнулся — так и продолжал изображать статую. Однако огоньки свечей едва заметно колыхнулись — значит, там, за спинкой трона, открылась и закрылась потайная дверь…

'Полчаса я, так и быть, потерплю…' — мысленно буркнул король. И, слегка успокоившись, приподнял правую ладонь: